Глава 6

Обедать Маттер велел в ресторане гостиницы. По приезде он выглядел усталым, и Васко лично спустился в кухню, чтобы проследить за поварами. Особых усилий от него не потребовалось, обед был подан сразу же, как только князь со своими людьми спустились в общий зал, совершенно пустой в это время.

Маттер налил себе тростниковой и поднял палец, призывая лакея.

– Курьера, – распорядился он.

Мальчишка влетел в зал буквально через несколько мгновений: наклонился ухом к лицу князя, внимательно выслушал приказ и выпрямился.

– Да, – мягко улыбнулся Маттер, – вот тебе на мороженое… вне зависимости от результата. – И он положил на край стола серебряную монету.

Низко поклонившись, курьер исчез, а Маттер, наконец, опрокинул себе в рот крохотный серебряный стаканчик.

– Можно обедать, господа, – сказал он Эрмону и Хаддену, которые вежливо ждали, пока он выпьет.

Штурман и наемник нетерпеливо посмотрели друг на друга и потянулись к вину.

Обед был достаточно скромный: куриный суп с кореньями, свиное жаркое, рыба в кляре и сыры. Маттер ел медленно, с задумчивостью глядя по сторонам.

– Не церемоньтесь, – вдруг сказал он Хаддену, который сидел за столом прямой, как спица, и орудовал ложкой с натужной элегантностью. – В этом нет никакой необходимости. Я ведь вижу, что вы здорово проголодались.

– Спасибо, – искренне поклонился тот. – Дорога… она показалась мне длиннее, чем то было на самом деле.

– Э, – воздел брови князь. – Да вы, кажется, и не завтракали сегодня? Так спешили? Или?..

– В некотором роде и то, и другое, – немного покраснел наемник.

– Ясно.

Князь откинул полу своего легкого светлого камзола и, запустив пальцы в карман жилета, вытащил пару купюр.

– Вот вам задаток за первую неделю службы. Завтра, если не случится новостей, я поеду на мыс Понд, и вам надлежит явиться сюда к восьми часам. Я хочу, чтобы вы увидели наш корабль.

– Я уже имел счастье видеть «Даамир», – снова поклонился Хадден. – Правда, издалека, и к тому же на закате. Но я сразу понял, что это именно он.

– Где же это было? – улыбнулся Маттер.

– Над Шаркумом, ваша милость, в позапрошлом году.

Маттер посмотрел на Эрмона, и тот понимающе усмехнулся.

– Вряд ли вам могло прийти в голову, что судьба сведет вас с этим кораблем снова, – произнес штурман. – Да еще и при таких обстоятельствах. Вам случалось подниматься на борт воздушных кораблей?

– Да, – кивнул в ответ Хадден, – но это были машины малого класса. С такими гигантами, как «Даамир», мне сталкиваться не приходилось.

– «Даамир» весьма сложен по конструкции, – заметил Маттер, – но от вас я инженерных навыков не потребую: следует лишь помнить, что в качестве балласта мы используем обычную воду, и ничто иное нам не подходит…

Наемник слегка пожал плечами.

– Вашей милости не придется жалеть, что вы взяли меня на борт.

Он хотел добавить что-то еще, но не успел: в зал ресторана порывисто влетел господин Брамбеш. На нем был светлый деловой костюм, а в руке – пухлая кожаная папка с серебряными застежками.

– Я как раз собирался перекусить, когда прибежал ваш скороход!.. Приветствую вас, господин князь! Господа…

– Во имя богов, Брамбеш!.. Вы мчались вместе с мальчишкой? Присаживайтесь и не отказывайте себе ни в чем. Какие вина для вас предпочтительны в такую погоду?

– Погода будет меняться, – консультант аккуратно умостил свою папку на краю стола и занял свободный стул. – Это я вам говорю совершенно точно, можете не сомневаться. И еще – у меня для вас кое-что есть: собственно, я собирался навестить вашу милость где-то в районе ужина. Вот, глядите…

Брамбеш раскрыл папку и достал из нее желтоватый картонный лист, на который была наклеена светографическая карточка, украшенная какой-то казенной печатью. Маттер взял картон в руки: с карточки смотрела на него молодая, коротко стриженная женщина с узким лицом и большими, словно у кошки, светлыми глазами. Одета она была в строгое платье без каких-либо украшений – лишь изящный дамский кинжал висел на плетеном поясе. Восьмиугольная шапочка на голове свидетельствовала о том, что молодая дама является то ли ученым правоведом, то ли судейским поверенным.

– Это она? – прищурясь, спросил Маттер. – Что-то я не могу понять, откуда здесь печать Земельной коллегии этой провинции?

– Ничего удивительного, – отозвался Брамбеш. – Это официальный снимок: она утверждала в коллегии свой патент младшего земельного агента. Образование ей, оказывается, позволяет. Дело происходило год назад, и никаких других ее снимков, как я понимаю, пока не существует. По крайней мере, мне о них ничего не известно. Да и этот попал в мои руки благодаря счастливой случайности. О госпоже Ламма, – он потер свой выдающийся нос и смешно скривился, – мало что известно. Если точнее – почти ничего. Да, и получив патент, она им ни разу так и не воспользовалась. Подозреваю, что ей просто нужна была личная печать. Такое бывает… сплошь и рядом.

– Акты на один день? – усмехнулся князь. – В столице такой наивный способ выманить деньги у банкиров уже давно не работает. Хотя не исключено, что госпожа Элида занималась куда более серьезными делами. В любом случае я очень благодарен вам, дорогой Брамбеш. Желаете ли вы помогать мне и дальше?

– Для вас все, что угодно, – подмигнул консультант. – Ни разу не помню, чтобы вы оставили меня своей щедростью.

– Не оставлю и сейчас. Однако вы думаете обедать? Вокруг нас уже кружат ресторанные лакеи: им явно понравился ваш костюм, и они ждут приличного заказа.

– Приличные заказы мне строго запретили доктора, так что придется ограничиться бульоном и какой-нибудь зеленью… но я вижу, господин князь, что у вас уже есть для меня новая служба.

– Что-то в этом роде. Но сперва, молю вас, съешьте хоть что-нибудь, ведь мне страшно на вас смотреть. Ян, налей нашему другу вина: у него давно пересохло во рту, а сказать об этом он стесняется.

Пока Брамбеш пил бульон и ковырялся вилкой в салатах, Маттер решил рассмотреть снимок получше. Элида Ламма произвела на него странное впечатление; в ее позе, на первый взгляд вполне непринужденной, чувствовалось все же какое-то напряжение, причем вызвано оно было не обстановкой официальной конторы коллегии, а чем-то другим. В глубине светлых глаз князю привиделся страх, причем страх недавний и труднообъяснимый.

«Ну уж мошенничества тебя, девочка моя, смутить не могли никак, – думал Маттер, всматриваясь в лицо молодой женщины. – Такая ерунда тебя не пугает… что же тогда? Что случилось с тобой около года назад, к чему тебе пришлось прикоснуться? Не этот ли страх заставил тебя покинуть Терсио, которого ты слепила собственными руками?»

Наконец Брамбеш отодвинул от себя пустые тарелки и выдохнул:

– Я сыт. Надеюсь, теперь мой голодный вид больше не раздражает вашу милость?

– Н-нет, – усмехнулся Маттер. – Теперь у нас все пойдет как по маслу. Слушайте и запоминайте: в Майли проживает некая Кита Форар, владелица нотариальной конторы, которая вроде бы занимается улаживанием различных брачных вопросов – дамских, как мне сказали. Эта Форар – единственная школьная подруга нашей Элиды, и подруга достаточно близкая.

– А вот о ней я слышал, – перебил его Брамбеш. – И не я один, понятно.

– М-м-м?

– Дама она довольно известная. Имеет дом относительно недалеко отсюда, на улице Медной подковы, а зарабатывает делами о приданых: здесь, на Юге, эта тема может приносить хороший барыш, но нужна некоторая деликатность. Мужчины-юристы за эти вопросы стараются не браться, потому как можно попасть впросак и потерять репутацию.

– Мошенничает?

– В Майли мошенничают все, даже уличные цветочницы – вопрос только в размерах и объемах. Госпожа Форар, как мне доводилось слышать, умеет решать довольно запущенные дела. Раз к ней идут, ее работой люди довольны.

Маттер потер лоб, потом глянул на свою влажную ладонь и вздохнул:

– И что, спрашивается, может связывать ее с Элидой, кроме старой школьной дружбы?

– Это вопрос ко мне? – удивился Брамбеш. – Многие юристы имеют некое «второе дно», и уж вам-то это отлично известно…

– Я разговариваю сам с собой, – хмыкнул Маттер, – иногда это бывает полезно. Вот о чем я вас попрошу, дорогой Брамбеш: с сегодняшнего же вечера отправьте пару толковых ребят покрутиться возле конторы этой самой госпожи Форар, и пусть они будут внимательны. В первую очередь, мы ищем Элиду, но интересно будет также узнать, не появляются ли там какие-нибудь известные персонажи из финансового, э-э-э, мира этого славного города. Вам, конечно же, понятно, какого типа финансистов я имею в виду. Кажется мне, что эта школьная связь может вывести нас на некие новые горизонты. Вы не согласны?..

* * *

…Часовых у ворот воздушной базы оказалось трое. После короткого разговора с Маттером начальник смены, смугловатый парень со смешно торчащими из-под форменной шапки ушами, помчался в будку и долго докладывал о гостях по новомодному аппарату Бейла; в конце концов разрешение было получено, и машина князя поехала по узкой дороге в сторону летного поля и огромных серебристых укрытий для воздушных кораблей, что виднелись правее ворот.

Следующий пост охраны находился непосредственно у въезда на поле, а возле серо-голубой дощатой будки уже стояли, переговариваясь о чем-то, комендант станции Ларго и старший механик «Даамира» господин Дотци.

Эрмон остановил машину, Маттер легко спрыгнул на подстриженную траву.

– Рад видеть вас, друзья мои, – улыбнулся он. – Как идут дела?

– Двигатель приведен в полный порядок, – отрапортовал механик. – Условия для работы здесь и в самом деле превосходные, так что мы справились быстрее, чем думали.

– У вас весьма интересные моторы, господин князь, – заметил Ларго, отвечая на рукопожатие. – Инженеры наших арсеналов еще не додумались до такого расположения топливных смесителей, да и привод клапанов – он меня просто удивил. Это была ваша идея или же?..

– Нам иногда приходится забираться на большие высоты, – уклончиво ответил ему Маттер, – потому что кое-где появились воздушные пираты, с которыми не хочется связываться. На высоте, как вы понимаете, смесители могут обледенеть, вот мы и придумали поставить их прямо над выпускными пауками.

Начальник станции понимающе кивнул. По всему видно было, что «Даамир» произвел на него впечатление.

– Идемте, господа, – приветливо взмахнул он рукой. – Ваша милость, как я понимаю, желает принять решение об увольнении команды в город? Могу сказать, что все необходимые регламентные работы ваши люди провели споро и на самом высшем уровне.

– Держать людей на базе неразумно, – Маттер повернулся к Дотци и подмигнул: – Вы по-прежнему остаетесь за командира, но людей будете отпускать на сутки партиями по десять человек. Вы знаете, что делать.

– Разумеется, ваша милость, – коротко поклонился механик.

«Даамир» стоял в самом большом укрытии на левом крыле летного поля, но даже туда войти целиком он не смог: заостренная корма корабля с «крестом» рулей высоты и глубины торчала наружу.

Идя рядом с Маттером, Эрмон коротко обернулся и подбодрил шагающего позади Хаддена улыбкой. Тот в ответ сделал большие глаза: похоже, ему было немного не по себе, да и было от чего – вблизи воздушный линкор князя Маттера просто шокировал своими размерами. Казалось немыслимым, что такое колоссальное сооружение может подняться в небо.

Хадден уже летал на воздушных кораблях, но то были аппараты полужесткого типа, силовой каркас которых состоял из решетчатого киля, к которому крепились обтянутые смоленой тканью баллоны с несущим газом. Там же, внутри киля, располагались кабины экипажа и запасы топлива, а также балластные цистерны. «Даамир» был устроен совершенно иначе. И громадные сферические баллоны, и каюты экипажа, и балласт – все это находилось внутри несущего «скелета», состоящего из центральной хребтовой трубы и концентрических колец, связанных тысячами растяжек. Внешняя обшивка была изготовлена из нескольких слоев ткани, пропитанной особым лаком, способным выдерживать любые погодные условия. Фактически наружу выступали только пять двигателей в каплевидных коробах и длинная, вытянутая ходовая рубка. Огневые установки выпускались при необходимости через специальные люки.

– Ян, – обратился Маттер к своему навигатору, когда Ларго, проводив их до входа в укрытие, откланялся, – покажешь новому члену экипажа все, что нужно… а я пока зайду к себе.

С этими словами он хлопнул Хаддена по плечу и двинулся вверх по лестнице, приставленной к боковой двери рубки, которая висела в двух десятках локтей от пола укрытия.

– Страшновато? – поинтересовался Эрмон, глядя на наемника.

– Немного, – кивнул тот, рассматривая короб ближайшего к ним двигателя. – Эта штука что, еще и поворачивается?

– Меняет ось тяги, – со значением пояснил штурман. – Очень помогает при маневрировании, особенно когда приходится бороться со сложными ветрами.

– Что такое «сложные ветра»? – нахмурился Хадден.

– О, это ты скоро познаешь на практике. Поднимайся за мной, я буду знакомить тебя с нашими людьми.

Отперев ключом дверь своей каюты, Маттер снял с себя дорожную куртку, умылся в небольшой туалетной комнатке и прошел из кабинета в спальню. Там он выдвинул рундук, составлявший основание его кровати, достал оттуда лакированный деревянный ящик, а потом, насупившись, уселся за бюро в углу.

Из ящика появились небольшой овальный медальон на красноватой цепочке и толстая кожаная тетрадь. Щелчок – и медальон сам собой раскрылся в ладони князя, превратившись вдруг в некое подобие книги, на страницах которой появились какие-то загадочные синие символы. Маттер прищурился. Положив медальон рядом с собой – крохотная книга тотчас спорхнула с металла и будто бы зависла в воздухе, – князь распахнул тетрадь и принялся быстро считать что-то, иногда останавливаясь и задумчиво покусывая карандаш.

– Значит, Старх прибудет раньше, чем мы думали, – прошептал Маттер, закончив вычисления. – Времени осталось совсем мало, а от этой сделки зависит, наоборот, слишком много. Проклятье! И свалился же мне на голову этот принц – в самый неподходящий момент!

С этими словами он вернул тетрадь и медальон в ящик, а тот занял свое место в рундуке.

Некоторое время князь Маттер сидел неподвижно, глядя в большой овальный иллюминатор, за стеклом которого виднелись ремонтные стремянки на колесиках и шланги газовых насосов, все еще не убранные персоналом базы. Он чувствовал себя усталым и не знал, куда деть резко усилившееся раздражение, но, увы, понимал, что изменить ситуацию ему не по силам.

– Не хотелось бы теперь сорваться на людях, – пробормотал он, вставая.

Он тщательно запер дверь каюты, спустился вниз, прошел коридором в рубку и взмахнул рукой, приветствуя дежурного рулевого, который вскочил при появлении командира:

– Отыщи Эрмона, Канни. Нам пора возвращаться в город.

– А нас отпускать когда начнут? – осторожно спросил рулевой, вытягивая на себя шланг переговорной трубки.

– С сегодняшнего вечера, – успокоил его Маттер. – Я уже приказал Дотци, так что…

Не договорив, он нырнул в боковую дверь и принялся спускаться по лестнице. Возле тележки массивного, с ребристыми цилиндрами, компрессора стояли трое служащих базы в характерных серых робах. При виде князя они немного оторопели и слитно, как по команде, поклонились. Маттер ответил им поднятой рукой; не оглядываясь, он покинул укрытие и подставил лицо сильному морскому ветру. Ему вдруг вспомнилась его юность, такая далекая сейчас, и гул парусов высоко над головой. Он не выходил в море уже много лет, океан теперь проплывал далеко внизу, а штормы стали для него совсем другими…

– Мы здесь, командир. – Голос Эрмона заставил Маттера вернуться в реальность.

– Как тебе корабль, Хадден? – спросил князь, двигаясь к виднеющейся на краю летного поля машине.

– Я потрясен, ваша милость, – вздохнул наемник. – Я и представить себе не мог, насколько это… – он на миг задумался, подбирая нужное слово, – насколько это невероятное сооружение. Говорят, вы строили его несколько лет?

– Да, он потребовал довольно много времени, – рассеянно ответил Маттер. – Проект менялся на ходу, к тому же мой друг барон Кампин неожиданно создал новый вид своего «лунного серебра», и такой металл оказался легче, чем предполагалось, при той же прочности, что и раньше… это дало нам резервы, о которых сначала мы и не мечтали.

– Это правда, что «Даамир» способен совершить кругосветное плавание?

– В теории – да, но я предпочитаю не пробовать. Остаться без топлива в дальних далях мне как-то не хочется. И вообще: этот корабль строился для торговых экспедиций, но никак не для развлечений. Для полетов на пикник существуют разные, – Маттер презрительно сплюнул в траву, – пузырьки. «Даамир» не таков, друг мой.

Эрмон горделиво улыбнулся и на всякий случай бросил короткий взгляд за спину, туда, где из укрытия торчал хвост его корабля. Показывая Хаддену ходовую рубку, кубрики экипажа, а потом отсек балластных цистерн и нижние огневые площадки, спрятанные сейчас в переплетении шпангоутов, он почувствовал давно знакомый зуд. Ему хотелось в небо, и как можно скорее.

Впрочем, господин старший навигатор давно уже привык к тому, что дела часто держат его командира на грунте, и сделать тут нельзя было ничего.

Маттер уселся на бархатный диван в задней части машины, а Хадден занял место рядом с Эрмоном спереди, под куцей фанерной крышей. Ян мягко тронул с места. Глянув за окно, князь Маттер с некоторым удивлением обнаружил над горизонтом тяжкие свинцовые тучи – океан тащил на Майли дождь. Ему сразу же вспомнились слова Брамбеша о скорой смене погоды, и Маттер хмыкнул: сейчас его настроение вполне соответствовало моменту.

Ему хотелось шлепнуть этого гаденыша принца Инго и сбросить труп в океан, привязав к ногам что-нибудь потяжелее.

«А может, все-таки пришить проклятого афериста Терсио? – мрачно размышлял князь, когда экипаж проезжал через ворота базы. – Впрочем, его сперва надо найти, а тут могут возникнуть некоторые проблемы. Как бы не вышло так, что желающих притопить такого красавчика – ужас сколько, и я там даже не десятый. Кстати, а не для того ли вдруг понадобился ему наш сраный принц? Терсио мог пообещать ему какое-нибудь забавное приключение, а тот, в ответ, – некую, скажем, должность, гарантирующую если не спокойствие, то хотя бы тень его. В Пеллии обычно не связываются с королевскими чинами, даже если те потоптались по хвостам целой провинции. Хотя все же нет, вряд ли. Для Терсио это было бы слишком мелко, тем более, что здесь, на Юге, многие должности можно просто купить, равно как протекцию кого-нибудь из толстопузов с древней фамилией. И… что ж ты задумал, гадкий мальчишка?»

– Высадишь меня на горе, – приказал он Эрмону. – Сам езжай в гостиницу.

– Каковы будут распоряжения для меня? – обернулся Хадден.

– Пока никаких, – мотнул головой Маттер. – Утром я пришлю за тобой курьера, и мы будем действовать по обстановке.

Ян остановил машину на большой площади в старом городе. Не прощаясь, Маттер спрыгнул на мостовую и сразу же смешался с толпой. Народу здесь была уйма: кто-то торговал, кто-то спешил по своим делам, а иные стояли небольшими компаниями, обсуждая слухи и сплетни огромного города. У здания старого Общественного театра дремали в тени деревьев несколько извозчиков.

– К Генеральной Торговой палате, – приказал князь, садясь в ближайший фаэтон.

– Будет сделано, – пожал плечами возница: ходу тут было два квартала, но долгая жизнь в Майли приучила его не удивляться абсолютно ничему.

Через десяток минут он остановился у монументального коричнево-желтого здания с колоннами. Левым крылом Торговая палата Майли примыкала к длинной трехэтажной Морской бирже, а правое упиралось в храмовый сад: здесь ценили покровительство богов, ответственных за коммерцию. Этих богов Пеллия любила, и они отвечали ей взаимностью.

Бросив извозчику монету, Маттер неторопливо побрел по тротуару, выложенному красивой красной плиткой. Какого-либо твердого плана он на сей момент не имел вовсе; однако ж где-то здесь, в этом величественном доме, сидел в своем кабинете тот самый Инго, принц крови, так взволновавший господина Старшего канцлера Серебряного Покоя графа Энгарда Дерица. Скромная должность начальника департамента патентов и разрешений, которую занимал сейчас принц, не значила ничего. В реальности молодой Инго отвечал за конфиденциальность некоторых сделок, кои пеллийская дипломатия заключала в заморских странах – дело это было чрезвычайно серьезным и не всякому по силам.

Из досье принца следовало, что парень он скрытный, склонный к интригам, но при этом любит демонстрировать этакое напускное благодушие, требуя отношений «без чинов». По слухам, проверить которые было трудно, ибо шли они прямиком из Тронного Града, Инго не имел монарших амбиций, но вот тут-то и крылась одна пакостная деталь, из-за которой пришел в такое исступление почтеннейший господин Ларне: кровь. Принц Инго не просто имел неоспоримые права на трон – один из его предков был, увы, мятежником. Мятеж тот не имел никакого хода, однако факт оставался фактом…

Дойдя до угла Торговой палаты, Маттер остановился. Ворота храмового сада были закрыты, но через высокую, красивой ковки калитку то и дело сновали хорошо одетые люди с папками или кожаными деловыми сумками. Князь улыбнулся. Из глубины сада тянуло дымком жарящегося на углях мяса – нащупав в кармане несколько монет, князь Маттер решительно двинулся вперед.

К храму, чей золотистый шпиль гордо сверкал над верхушками фруктовых деревьев, вела широкая пешеходная дорожка, выметенная, как заметил Маттер, с необыкновенной тщательностью. Мясо жарили где-то правее, и вскоре, не дойдя до храма полусотни шагов, он увидел изящный деревянный павильон, возле которого на временных мачтах болтались разноцветные флаги.

– Сегодня еще и праздник, – пробормотал Маттер. – Кто бы мог подумать!..

Стараясь не глядеть на павильон, вокруг которого сновали храмовые служки с подносами, на которых стояли кувшины вина и сладости, он прошествовал к молельным колоннам. Там, насупившись и приняв горестный вид, Маттер опустил несколько монеток в специальные чашеобразные выемки в одной из центральных колонн, принял из рук молодого служки крохотную ароматическую свечку – ее следовало взять с собой и разжечь в домашнем алтаре, – после чего отступил в сторону и стал наблюдать за людьми, медленно кружащими вокруг него. Кто-то заходил в храм помолиться, кому-то хватало пожертвования и свечи, а иные просто стояли – разумеется, болтая друг с другом, как все остальные жители славного города Майли, проводившие за этим занятием большую часть своей жизни.

Разговоры, как впрочем и следовало ожидать, шли, в основном, о заморских негоциях и связанных с ними приключениях. Одни жаловались на сложности с получением акцизных бумаг для оформления сделки, других не оставляли своим вниманием излишне назойливые податные чины – в общем, все как всегда. Послушав немного, Маттер решил попробовать праздничное угощение, тем более, что желудок ощутимо напоминал о своей пустоте, а нежный аромат жарящегося мяса с каждым мигом казался все более привлекательным.

Возле флажков князя приветствовал молодой жрец в длинном одеянии со множеством кистей, пришитых и спереди и сзади. Маттер ответил ему вежливым кивком и положил в протянутую чашку золотую монету. Жрец тотчас же поклонился, взмахнул рукой, и возле Маттера откуда-то появился служка, несущий поднос, на котором стояла картонная тарелка с кусочками свинины, храмовые сладости и маленький стаканчик настойки. Обрадованный, князь принял угощение и двинулся к павильону, где дымили жаровни, лилось вино, и негромко позвякивали на ветру колокольчики.

Собравшиеся под праздничными флажками люди выглядели куда более веселыми, нежели те, что толпились возле колонн. Здесь часто слышался смех и произносились тосты. Бородатый жрец с синей каймой на правом плече, которая свидетельствовала о его принадлежности к святому братству Страждущих на морях, наливал всем желающим из солидного дубового бочонка – формально бесплатно, однако монеты и бумажные купюры так и сыпались в поставленное рядом ведерко. На небольшой площадке, выложенной дубовыми плашками, стояли одноногие столы, где можно было поставить свой подносик и спокойно закусить.

Именно так Маттер и поступил. Съев нежное, в меру приправленное специями мясо, он двинулся к виночерпию.

– Да будет удачной ваша торговля, – подмигнул бородач, протягивая князю кружку темного, как кровь, вина. – Жертвуйте! – вдруг утробно рявкнул он. – Жертвуйте, господа, и Вседержители не оставят вас своей заботой!

Маттер бросил в ведро еще одну серебряную монетку. Мрачное ощущение бытия, не отпускавшее его с утра, постепенно улетучивалось. Пеллийские храмовые праздники в большинстве случаев проводились отнюдь не для грусти или перечисления грехов, а для вина и улыбок. Боги добры к тем, кто не жалеет добра, говорили во всех храмовых школах. Радуйся, коль есть чему, жертвуй, коли есть что, пей и празднуй светлый день, а завтра будет утро и новая надежда.

Служки пронесли мимо князя деревянное корыто, полное нанизанного на шпильки мяса, и Маттер понял, что праздник будет длиться еще долго.

«По крайней мере, – сказал он себе, – виночерпий парень крепкий и с размахом. А раз так, следует ожидать изрядного веселья».

Небольшие компании, собиравшиеся вокруг него – кто за столиками, а кто и так, становились все развязнее. Люди приходили и уходили, голоса становились громче и скоро превратились в прерываемый вспышками хохота гул, расслышать в котором что-либо было уже трудно. Маттер неторопливо бродил по саду, иногда улыбаясь в ответ на чужие улыбки; ему было легко, и возвращаться в гостиницу пока не хотелось. Допив кружку, он снова сходил к веселому бородачу, кой почал уже третий по счету бочонок, потом купил себе спицу с мясом и снова уселся за столик, крайний от павильона. Сперва вокруг него не было никого, потом появились двое молодых преподавателей торговой академии с храмовыми флажками, приколотыми к вороту сюртуков, а потом за соседний столик уселись четверо в мундирах портовых чиновников. Выглядели они солидно, и к разговору их Маттер постарался прислушаться всерьез.

Поначалу речь шла обо всякой чепухе – о новых таможенных тарифах, которые стали хоть и ниже, да путаницы с ними не в пример больше, о проблеме с недовольными рабочими-поденщиками, требующими увеличения платы… потом вдруг заговорили о возможном повышении страховых ставок.

– Нет, на это никто не решится, – покачал головой высокий усач с обветренным темным лицом. – Да, страхование бывает рискованным, но любое дело с такими прибылями всегда несет риск, иначе у нас не бывает. Разве что страховщики начнут массово гореть на рынке ценных бумаг, но с чего бы это вдруг?

– Мошенников, конечно, много, – вздохнул его приятель, сидевший слева. – И с каждым днем все больше и больше. Да только и страховщики не из волны пошиты. На сомнительных негоциях они порой зарабатывают больше королевского казначейства.

– Не-ет, причина совсем не в этом, – криво усмехнулся третий – плотный, мускулистый мужчина, на скуластом лице которого виднелся тонкий шрам от старого сабельного удара, – не в мошенниках дело. Говорю вам истинно, ибо знаю из весьма надежных источников: в Майли прибыл крупный сыскной чин из самой столицы. Лицо известное, служит в Страже уже лет двадцать. С ним тройка дознавателей – из тех, что душу вынут да сушиться положат. Их уже видели в городе…

– Кто ж это их видел? – прищурился усатый. – Много, что ли, у нас тут народу, со столичными сыскарями знакомого?

– Кому надо, тот и видел. Дело все в том, – крепыш глотнул из своей кружки и доверительно наклонился к приятелям, – что в Майли, говорят, снова появились люди из Братства.

– Чего?! – вдруг захохотал молчавший до того четвертый член компании, пузатый и лысоватый чинуша, похожий на замученного папашу излишне большого семейства. – Ну, Тимбур, ну ты и придумаешь!

– Я придумываю? Понятно, что такой человек, как ты, дорогой наш Бласкиц, то есть, я хотел сказать, что человек, напрочь лишенный фантазии…

– А мне фантазия по должности не положена!.. Мое дело – счета сводить и бумаги подписывать…

– … то есть, человек, лишенный фантазии, поверить в такое, конечно, и впрямь неспособен, но все же…

– Погоди, – снова вмешался усач. – Братство – люди серьезные, да ведь только последний из них взошел на эшафот лет так двадцать назад. А, Тимбур? Или я ошибаюсь? И все эти двадцать лет о Братстве никто не слышал ровным счетом ничего, больше того – сейчас уж, говорят, романы про них пишут.

– Кто сказал, что – последний?

И Тимбур, хмыкнув, горделиво выпятил челюсть.

Некоторое время чиновники озадаченно молчали. Аргумент болтливого коллеги действительно показался им достаточно сильным, и возразить тут было нечего.

Первым нашелся усач: похоже, в этой компании он был старшим по должности:

– Может, и не последний, – заворчал он. – Может, были и другие. Но не станешь же ты отрицать, что они потеряли все, чем владели. Их тайные сети были разрушены, все их финансы конфискованы в пользу Трона, а сами они…

– Вот боюсь, что про их финансы нам известно – просто ничего, – скривился Тимбур. – Что-то – да, было конфисковано. Но откуда ты, друг мой Ваакс, знаешь, какими активами эти люди располагали на самом деле? Или куда они могли их вывести? Два десятка лет назад можно было отправить что угодно и куда угодно, а уж с их-то возможностями… Не-ет, не поверю я в эти детские сказки про разгром самой могущественной тайной организации за последние два столетия. Двести лет они вербовали своих сторонников и копили деньги. Они покупали корабли, они основывали банки, они вели вполне легальные сделки – прямо в столице, как ты помнишь. И вдруг – ба-бах! – аресты, допросы, казни. И Братство не смогло всего этого предусмотреть? А как же они жили все двести лет до того? Ну, как? Не знаешь? И я не знаю, да и кто из нас знает?

Маттер незаметно усмехнулся. Господин Тимбур рассуждал весьма здраво, вот только не мог он знать и сотой доли того, что же произошло на самом деле – не двадцать, а двадцать один год назад, а также не мог он знать и то, что последнего из Братства никогда не существовало в природе. Однако, если болтовня о команде столичных дознавателей имеет под собой хоть какие-то основания, разузнать об этом деле следует получше.

Неужто Инго заинтересовал кого-то из Града? Тогда сюда действительно могли послать сыскарей королевской Стражи. Публика эта, как правило, туповата и имеет глупую привычку переть напролом – а раз так, неприятностей можно ждать полную задницу.

Разговор портовых чинов незаметно перешел на обсуждение чьей-то недавней свадьбы, и Маттер поднялся со своего места. Дальше тут, наверное, слушать было нечего. Князь покинул гостеприимный храмовый сад и неспешно побрел кривыми древними улочками вниз, к замшелой крепостной стене, за которой начинался совсем другой Майли, наполненный суетой, болтовней и гулом моторов, о которых тысячелетняя твердыня не имела ни малейшего представления…

Загрузка...