Она здорово управляется, думал Бойд, попивая свой кофе без сахара и наблюдая за работой Силлы. С легкостью, которая достигается лишь опытом, она переключала нужные кнопки и движки на пульте, ставила песни, комментировала их, запускала рекламу. У нее было идеальное чувство времени и безупречный вкус. И изгрызенные ногти.
Комок нервов и враждебности. Нервозность она пыталась скрывать, а вот насчет враждебности не беспокоилась. За два часа, что они провели бок о бок в студии, Силла не обменялась с ним и парой слов. Учитывая, что комнатка была размером десять на десять футов, чувство неловкости ей было явно незнакомо.
Ну и ничего страшного. Будучи полицейским, Бойд привык находиться там, где его присутствие было нежеланно. И даже получал от этого какое-то извращенное удовольствие. Он тоже был упрямцем.
Бойд любил свою работу. Чужое раздражение, враждебность и агрессия на него не действовали. Секрет такой психологической устойчивости был прост. Он считал, что с отрицательными эмоциями справиться гораздо проще, чем с револьвером сорок пятого калибра. В жизни ему выдавалась возможность их сравнить.
Если бы ему сказали, что у него философский взгляд на жизнь, он, скорее всего, не согласился бы. И тем не менее Бойд всегда старался добраться до сути явлений или событий, раскладывая их на более простые составляющие. В самой основе лежали элементарные представления о правильном и неправильном. Или – хотя самому Бойду такие термины не очень нравились – о добре и зле.
У него хватало здравого смысла понимать, что преступления иногда остаются безнаказанными. Но он успокаивал себя тем, что это ненадолго. Бойд был терпелив. Время ожидания не имело значения – шесть часов или шесть месяцев. Рано или поздно преступник все равно получит свое. Он твердо знал, что хорошие парни в конце концов побеждают.
Вытянув длинные ноги, он невозмутимо листал книгу и слушал голос Силлы. В голове возникали странные картинки – качели на веранде, жаркая летняя ночь, медленная река, ленивый шум воды. По контрасту сама Силла была напряжена и полна нервной энергии. Она буквально искрилась. Бойд сидел, наслаждался голосом и думал об этом непонятном противоречии.
Бойд безумно раздражал ее. Просто тем, что находился в студии. Силла переключилась на рекламу, сверилась с плей-листом и продолжила делать вид, что Бойда не существует. Она не любила, чтобы во время эфира кто-то находился с ней рядом. Попытку Бойда завести разговор Силла пресекла сразу же, после чего он уткнулся в книгу и не произнес больше ни слова. (Читал он, кстати, не какой-нибудь вестерн или дешевую приключенческую белиберду, а «К востоку от рая» Стейнбека, порядком потрепанную.) И молчал уже более двух часов. И все равно Силла страшно злилась.
Он был рядом. И этого достаточно, чтобы свести ее с ума.
Силла не могла притвориться, что ужасные звонки прекратились, что это был не более чем злой розыгрыш, что ее жизнь снова вошла в нормальную колею. Как можно притвориться, что проблемы не существует, если рядом сидит этот долговязый ковбой и читает великий американский роман? Силле приходилось чуть ли не залезать к нему на колени, чтобы достать с полки нужный диск. Нервы ее были на пределе.
Бойд ей не нравился. Потому что он такой невозмутимый. Потому что вмешался в это дело. Потому что он коп.
Это личное, напомнила себе Силла. Личное не должно мешать работе.
– И это была группа INXS, вместе с которой мы встретили полночь. Начался новый день, Денвер. Двадцать восьмое марта. Как говорится в пословице, март приходит львом, а уходит ягненком. Но это не наш случай, похоже. За окном восемнадцать градусов по Фаренгейту, на часах двенадцать ноль две, настраивайтесь на нашу волну и мы вас хорошенько согреем. Вы слушаете радио Кей-эйч-ай-пи, и в этом часе вас ожидает еще больше хитов. Сейчас будут новости, а после них – звонки в студию. Быстрее хватайте свои телефоны. Будет весело.
Пошли новости. Бойд спокойно дождался их окончания, затем еще подождал, пока Силла запустит рекламу, неторопливо отложил книгу и встал. Подвинув свой стул ближе к ней, он снова уселся. Напряжение сгустилось.
– Я попрошу вас не отключать звонок.
Силла тут же разозлилась, но в который раз подавила в себе порыв раскричаться. Сарказма в ее голосе, однако, было хоть отбавляй.
– У нас несколько другого рода шоу, понимаете ли, дорогой ковбой.
– Но вы же можете, не выпуская его в эфир, включить громкую связь?
– Да, но я не хочу...
– Поставьте рекламу или какую-нибудь песню, – мягко прервал ее Бойд. – Он должен оставаться на линии, чтобы мы смогли проследить, откуда звонок. Может быть, нам повезет и мы выясним все уже сегодня. И еще. Если можно, пусть звонки слушателей продлятся до конца программы. Пусть у него будет побольше времени.
Силла сцепила пальцы так, что они побелели. На телефоне мигал огонек – кто-то уже дозвонился в студию. Она не могла оторвать от него взгляда. Бойд прав. Он прав, черт возьми. Нужно сделать так, как он говорит. Черт.
– Сколько беспокойства из-за одного придурка.
– А вы не беспокойтесь. – Он улыбнулся. – Это моя работа – иметь дело с придурками.
Силла посмотрела на часы, слегка откашлялась и включила микрофон.
– Привет, Денвер, с вами радио Кей-эйч-ай-пи и Силла О'Роарки. Вы слушаете самое крутое радио по эту сторону Скалистых гор и сейчас у вас есть шанс сделать его еще круче. В нашем эфире прозвучит именно та песня, которую хотите вы. Я жду ваших звонков. Звоните по номеру 555-5447.
Слегка дрожащим пальцем Силла нажала светящуюся кнопку.
– Слушаю вас, вы в эфире.
– Привет, Силла. Это Боб из Энглвуда.
Какое облегчение. На мгновение Силла даже закрыла глаза. Боб был постоянным радиослушателем и часто звонил в прямой эфир.
– Привет, Боб. Как жизнь?
– Жизнь прекрасна. У нас с женой сегодня юбилей. Пятнадцать лет совместной жизни.
– А говорят, любовь живет три года. Что бы вы хотели услышать, Боб?
– Как насчет песни «Нежность»? Для Нэнси от Боба.
– Отличный выбор, Боб!
Силла записала название песни. Приняла второй звонок. Затем третий. Бойд заметил, что с каждым звонком она становилась все напряженнее. Она оживленно болтала с радиослушателями, шутила, смеялась, но краска совсем сбежала с ее лица. Она была белой, как стена. Во время первой музыкальной паузы Силла вытряхнула из пачки сигарету и попыталась закурить. Руки ее не слушались. Бойд молча взял у нее спички и помог прикурить.
– Вы отлично справляетесь.
Не сказав ни слова, она нервно затянулась. Бойд терпеливо ждал ответной реплики.
– Вам обязательно надо смотреть на меня?
– Нет. – Он улыбнулся. Улыбка у него была ленивая и очень сексуальная. Силла почувствовала, как по спине у нее пробежали мурашки. – Но должны же у меня быть какие-то дополнительные льготы.
– Если это все, на что вы можете рассчитывать в плане льгот, то, похоже, вам пора менять работу.
– Да мне и эта нравится. – Он закинул ногу на ногу. – Вполне себе ничего работа.
Лучше говорить с ним, решила Силла, чем смотреть на мигающую лампочку на телефоне и дрожать от страха.
– Давно вы работаете в полиции?
– Почти десять лет.
Светящаяся лампочка все равно притягивала взгляд. Чтобы отвлечься, Силла принялась рассматривать лицо Бойда. Какие спокойные глаза, подумала она. Зеленые и очень спокойные. Глаза человека, который многое пережил и научился с этим справляться. И наверное, он очень сильный. Есть в нем такая особого рода уверенность, которая сводит женщин – некоторых женщин – с ума. Он сумеет защитить и оградить от любой опасности. Первым в драку не полезет. Но достойно ответит на вызов.
Недовольная собой, Силла отвернулась и стала рыться в своих записях. Ее, к примеру, не надо защищать или ограждать от опасности. И драться за нее не надо. Она умеет сама за себя постоять. И сама о себе позаботиться. И так будет всегда.
– Все же паршивая это работа – быть копом, – сказала она вслух.
Он чуть шевельнулся. Его колено коснулось ее бедра.
– Большей частью да.
Силла отодвинула свой стул еще на дюйм, хотя двигаться было уже некуда.
– Трудно представить, почему человек десять лет занимается такой паршивой работой.
Он ухмыльнулся:
– Привычка, я думаю.
Силла пожала плечами и снова включила микрофон.
– Эта песня была для Билла и Максин. Я по-прежнему жду ваших звонков по номеру 555-5447. – Она перевела дыхание и нажала кнопку на пульте. – Кей-эйч-ай-пи. Вы в эфире.
Все шло гладко. Так гладко, что Силла даже немного расслабилась. Она принимала один звонок за другим, совсем как раньше. Она даже начала снова получать удовольствие от музыки, отдаваясь ей, подчиняясь ее ритму. Мигающий огонек на телефоне больше не пугал ее. К 1.45 Силла была уже твердо уверена, что сегодня все пройдет хорошо.
Одна ночь, повторила она себе. Если он сегодня не позвонит, значит, все кончилось. Она посмотрела на часы, отсчитывающие секунды. Еще восемь минут, и она передаст эфир Джексону. А потом поедет домой, и будет долго-долго лежать в горячей ванне, и уснет как убитая.
– Кей-эйч-ай-пи. Вы в эфире.
– Силла?..
Кровь застыла у нее в жилах. Это змеиное шипение. Забыв обо всем, Силла протянула руку, чтобы отсоединиться, но Бойд схватил ее за запястье и покачал головой. Несколько бесконечных секунд она пыталась справиться с паникой. Бойд не отпускал ее руку и не сводил с нее глаз. Наконец Силла овладела собой и сумела запустить в эфир рекламу. Зазвучала бодрая музыка. Силла вывела звонок на студийные колонки и включила громкую связь.
– Да. – Из гордости она тоже не отвела взгляда и теперь смотрела Бойду прямо в глаза. – Это Силла. Чего вы хотите?
– Справедливого возмездия. Ничего больше.
– Возмездия за что?
– Я хочу, чтобы ты об этом подумала. Подумай. Поломай голову. Помучайся от страха. А потом я приду за тобой.
– Почему я? – Ее рука словно окаменела. Бойд машинально сжал ее пальцы. – Кто вы?
– Кто я? – Он тихо засмеялся, и ее спина покрылась холодным потом. – Я твоя тень. Твоя совесть. Твой палач. Ты должна умереть. И когда ты это поймешь – только когда ты это поймешь, – я покончу с тобой. Но это будет не скоро. Твоя смерть не будет легкой. Ты заплатишь за все, что сделала.
– Что я сделала? – Силла сорвалась на крик. – Господи, ну что я сделала?!
Он ответил потоком таких мерзостей, что Силлу затошнило и она чуть не свалилась в обморок, и отключился. Не выпуская руки Силлы из своей, Бойд быстро набрал какой-то номер.
– Ну что, есть? – Пару секунд он напряженно слушал, затем тихо ругнулся. – Ясно. Ну все, давай. – Он со злостью бросил трубку. – Не успели. Слишком короткий звонок. – Он коснулся ее бледной щеки. – Вы в порядке?
У Силлы так шумело в ушах, что она едва слышала голос Бойда, однако вопрос поняла и кивнула. Словно робот повернулась к микрофону и включила его.
– Ну вот уже почти и все. На часах 1.57. В заключение этого часа Тина Тернер, а я прощаюсь с вами и передаю микрофон своему коллеге Джексону. Он составит вам компанию до шести утра. С вами была Силла О'Роарки, вы слушаете радио Кей-эйч-ай-пи. И если я буду сниться вам, пусть это будут приличные сны.
В голове будто звенел колокол. Силла уронила руки на колени. Нужно встать. Всего-навсего встать. Дойти до машины. И поехать домой. Это же так просто. Она делает это каждое утро. Но сейчас это казалось непосильной задачей. Силла продолжала сидеть. Если она встанет, у нее подогнутся колени и она упадет.
Открылась дверь. Заглянул Джексон и нерешительно застыл на пороге. Он был в бейсболке – недавно Джексон сделал себе пересадку волос и теперь прикрывал голову, пока все там заживало.
– Привет, Силла. – Он посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Бойда. – Трудная выдалась ночка?
Силла принужденно улыбнулась.
– Бывало и получше. – Ей все-таки удалось встать со стула. – Твоя очередь, Джексон.
– Ничего, детка. Все пройдет. Не расстраивайся.
– Хорошо. Конечно.
Шум в ушах усилился. Силла с трудом доплелась до раздевалки и сняла с вешалки свое пальто. В коридоре было темно, горела лишь лампочка сигнализации в лобби. Господи, где же выход? Она стояла в раздевалке, держась за стену, и даже не заметила, как подошел Бойд. Он молча взял ее за руку и вывел наружу.
На улице она немного пришла в себя. Жадно хватая ртом холодный воздух и выдыхая облачка пара, Силла опомнилась настолько, что даже запротестовала, когда Бойд повлек ее на другой конец стоянки.
– Моя машина вон там.
– Вы сейчас не сможете вести машину.
– Я в полном порядке.
– Да? Тогда пошли танцевать.
– Слушайте...
– Нет, это вы слушайте. – Бойд вдруг разозлился. Она вся тряслась и, несмотря на собачий холод и колючий ветер, была по-прежнему бледной как смерть. Он слушал записи и знал содержание звонков, но слышать все это в прямом эфире, сидеть рядом с Силлой и видеть, как глаза ее стекленеют от ужаса, – это было совсем другое дело. Он был рядом с ней и ничем, совершенно ничем не мог ей помочь. – Вы сейчас абсолютно не в себе, О'Роарки, и я не позволю вам садиться за руль в таком состоянии. – Он рывком распахнул дверцу своей машины. – Садитесь. Я отвезу вас домой.
Силла отбросила волосы назад.
– Служить и защищать. Так, значит?
– Именно так. А теперь садитесь, пока я не арестовал вас за неповиновение полиции.
Ноги почти не слушались Силлу, и она сдалась. Ей хотелось забраться под одеяло в какой-нибудь маленькой тихой комнатке и уснуть. Или завизжать. Или – вот кошмар – разреветься. Вместо этого она решила наброситься на Бойда, как только он захлопнул дверцу машины.
– Знаете, что я ненавижу даже больше, чем копов?
– Полагаю, вы мне сейчас сообщите. – Он повернул ключ в замке зажигания.
– Я ненавижу мужчин, которые считают, что могут приказывать женщинам только на том основании, что они мужчины. Мне кажется, это даже не культурная отсталость. Это просто тупость. И еще мне кажется, что вы, детектив, принадлежите как раз к таким мужчинам.
Он быстро нагнулся к ней, и Силла вжалась в сиденье. На какие-то доли секунды Бойд испытал невероятное моральное удовлетворение, увидев, как удивленно распахнулись ее глаза и приоткрылись губы. Удовлетворение было бы полным, если бы он поддался порыву и впился бы в этот упрямый, страстный рот. Он уже знал, какой она окажется на вкус. Обжигающей и острой. Вкус опасности.
Не говоря ни слова, он застегнул на ней ремень безопасности.
Силла выдохнула. Это просто тяжелая ночь, напомнила она себе. Очень напряженная, беспокойная, тревожная ночь. Все дело в этом. Иначе она бы ни за что не позволила какому-то ковбою наших дней так с собой обращаться.
Руки у нее опять дрожали. Не важно почему. Проклятая слабость.
– Мне не нравятся ваши манеры, ковбой.
– Вам не должно быть никакого дела до моих манер. – «Похоже, ей все-таки удастся вывести меня из себя, – подумал Бойд, выруливая со стоянки. – Большая ошибка с ее стороны». – Просто делайте что вам говорят, и все у нас с вами будет отлично.
– Я никогда не делаю того, что мне говорят, – огрызнулась Силла. – И я не нуждаюсь в том, чтобы второсортный коп с комплексом Джона Уэйна указывал мне, как поступать. Это Марк вас позвал, а не я. Мне вы не нужны. Я не хотела, чтобы вы вмешивались.
На светофоре загорелся красный. Бойд притормозил.
– Круто.
– Если вы думаете, что я расклеюсь из-за того, что какой-то придурок обзывает меня и угрожает, то вы ошибаетесь.
– Не думаю. А вы, надеюсь, не думаете, что я стану вас склеивать после того, как вы расклеитесь.
– Очень хорошо. Отлично. Я могу справиться с ним сама. И если вы уберете свою за... – Силла резко замолчала. «Что со мной?» – подумала она. Она закрыла лицо руками и три раза глубоко вздохнула. – Простите.
– За что?
– За то, что я на вас сорвалась. – Она опустила голову и некоторое время разглядывала свои руки. – Не могли бы вы остановиться на минутку?
Бойд, не задавая вопросов, прижался к обочине и притормозил.
– Хочу немного успокоиться, прежде чем мы приедем домой. – Силла запрокинула голову и прикрыла глаза. – Не хочу, чтобы моя сестра расстраивалась.
Нелегко оставаться бесстрастным, когда яростная фурия на твоих глазах превращается в кроткого, беззащитного ягненка. Однако интуиция подсказывала Бойду, что слишком сочувственное отношение снова выведет ее из себя. Он уже успел немного узнать Силлу.
– Может, кофе?
– Нет, спасибо. – Уголки ее губ чуть дрогнули в улыбке. – Я его уже, наверное, ведро в себя влила. – Она еще раз глубоко вздохнула, собираясь с силами. Головокружение постепенно проходило, а вместе с ним и тошнотворное чувство нереальности происходящего. – Еще раз прости, ковбой. Ты же просто делаешь свою работу.
– Да, это так. Почему ты называешь меня ковбоем?
Силла открыла глаза и окинула Бойда быстрым взглядом.
– Потому что ты ковбой. – Отвернувшись, она стала рыться в сумке в поисках сигарет. – Я боюсь.
Силла ненавидела себя за это признание, за то, что у нее такой жалкий голос и трясутся руки. Опять ей не удалось зажечь спичку с первого раза.
– Неудивительно. Довольно естественно в данной ситуации.
– Нет, я по-настоящему боюсь. – Она медленно выпустила дым. Седан последней модели промчался мимо и растаял в темноте. – Он хочет меня убить. До сегодняшней ночи я по-настоящему в это не верила. – Она вздрогнула. – А есть в этой машине отопление?
Он включил печку на полную.
– Это хорошо, что ты боишься.
– Почему?
– Будешь слушаться и делать что тебе говорят.
Силла улыбнулась. Настоящей, живой, искренней улыбкой, от которой у Бойда едва не остановилось сердце.
– Нет, не буду. Это минутная слабость. Сейчас я немного оправлюсь и устрою тебе адские времена.
– Ничего, я привыкну. – Как легко можно привыкнуть к ее улыбке, подумал Бойд. К тому, как теплеют ее глаза, когда она улыбается. К ее обволакивающему, завораживающему голосу. – Ну как, получше?
– Намного. Спасибо. – Она потушила сигарету. Бойд выехал на шоссе. – Я так понимаю, ты знаешь, где я живу.
– Разумеется. Я же детектив.
– Неблагодарная работа. – Силла откинула волосы со лба. Мы поговорим, решила она. Просто поговорим. Тогда можно будет ни о чем не думать. – А почему ты не стреноживаешь иноходцев или, к примеру, не клеймишь скот? У тебя для этого очень подходящая внешность.
Бойд немного подумал.
– Не уверен, что это комплимент.
– А ты не медлишь с ответным выстрелом, ковбой.
– Бойд. Неплохо будет, если ты хотя бы иногда станешь называть меня по имени.
Силла пожала плечами. Бойд бросил на нее любопытный взгляд.
– Силла. Это ведь от Присциллы, верно?
– Никто не называет меня Присциллой больше одного раза.
– Это почему?
Силла сладко улыбнулась.
– Потому что я вырезаю этим людям языки.
– Понятно. Не хочешь рассказать, за что ты так не любишь копов?
– Нет. – Силла отвернулась и уставилась в окно. – Люблю ночь, – вдруг сказала она вполголоса, словно разговаривая сама с собой. – Ночью все возможно. Часа в три ночи, скажем, можно делать или говорить такие вещи, которые никогда не осмелишься сделать в три часа дня. Я к ней уже так привыкла, что просто не могу себе представить, как можно работать при свете дня. Днем столько людей... Это очень мешает.
– Не очень-то ты любишь людей, а?
– Некоторых людей. – Ей не хотелось рассказывать о себе, о том, что она любит и не любит, о своих успехах и неудачах. Хотелось поговорить о нем. Чтобы удовлетворить любопытство и немного успокоить нервы. – Ну а ты, Флетчер? Давно работаешь в ночную смену?
– Месяцев девять. Это довольно интересно. Встречаешься с... – он покосился на нее, – любопытными персонажами.
Силла засмеялась и сама удивилась, что она еще способна смеяться.
– Ты из Денвера?
– Да. Я здесь родился.
– Мне здесь нравится, – сказала Силла и снова удивилась себе. Раньше она как-то не задумывалась о том, нравится ей Денвер или нет. В этом городе был хороший колледж для Деборы и неплохая работа для нее. И вот спустя шесть месяцев она вдруг почувствовала, что начинает привыкать к нему. Денвер ей пока еще не родной дом, но все же...
– Это значит, ты здесь зависнешь? – Бойд свернул на тихую узкую улочку. – Я наводил о тебе справки. Судя по всему, два года на одном месте – это твой предел.
– Я люблю перемены, – ответила Силла без всякого выражения. Она внезапно потеряла интерес к разговору. Незачем сейчас касаться ее прошлого и личной жизни. Когда Бойд вырулил на подъездную дорожку к ее дому, Силла уже отстегнула ремень безопасности.
– Спасибо, что подвез, ковбой.
Она не успела скрыться за дверью. Бойд каким-то чудом оказался рядом с ней.
– Мне понадобятся ключи от твоей машины.
Ключи Силла как раз держала в руке. Она зажала их в кулаке и убрала руку в карман.
– Зачем?
– Затем, чтобы я утром пригнал ее сюда.
Некоторое время она стояла нахмурившись, позвякивая ключами в кармане, и размышляла. Фонарь на крыльце освещал ее всю. Бойд представил, что он провожает Силлу домой после обыкновенного свидания. О, ему было бы трудно удержать руки при себе. И уж конечно, он не стал бы сдерживаться и поцеловал ее на пороге.
На пороге? Черта с два. Он бы вошел вместе с ней. Обязательно. И вечер не закончился бы невинным поцелуем и пожеланием спокойной ночи.
Но это не свидание. И любому дураку ясно, что между ними нет и не может быть ничего «обыкновенного». Что-то будет обязательно. Но – пообещал себе Бойд – ни в коем случае не как у всех. Только не «обыкновенно».
– Ключи! – напомнил он.
Силла, наконец, решила, что так будет лучше всего. Все ее ключи были в одной связке. Она отцепила от кольца один, в виде большой ноты, и передала его Бойду.
– Спасибо.
– Подожди. – Он положил руку на дверь. – Ты не собираешься пригласить меня на чашечку кофе?
Она, не оборачиваясь, покачала головой:
– Нет.
Ее духи пахнут ночью, подумал Бойд. Черной-черной, таинственной, опасной ночью.
– Как-то не по-дружески, я бы сказал.
Силла снова развеселилась.
– Согласна. Увидимся, ковбой. – Она взялась за ручку двери.
Бойд тоже взялся за ручку двери.
– Ты поесть выходишь?
Он тут же почувствовал, что ее веселье испарилось. Неудивительно. Силла смутилась и – совершенно точно – застеснялась. А вот это уже на самом деле удивительно. Но она тут же оправилась, и Бойд подумал, что ему все почудилось.
– Раз или два в неделю.
– Завтра. – Он все не убирал свою руку. Лицо Силлы было непроницаемо, но пульс ее участился. Этого Бойд не заметить не мог.
– Может быть, и завтра.
– Со мной.
Отчего-то Силла не могла сказать ему «нет». Еще одно удивительное открытие за сегодняшний день. Когда в последний раз мужчина заставлял ее сердце трепетать, она даже вспомнить не могла. Все эти годы Силла жила спокойно и мирно. Отказаться от свидания для нее всегда было проще простого. Но сейчас... ей хотелось улыбнуться и кокетливо спросить, во сколько он зайдет. Эти слова уже почти вырвались у нее, но Силла вовремя спохватилась.
– Это очень лестное предложение, детектив, но боюсь, я вынуждена его отклонить.
– Почему?
– Я не встречаюсь с копами.
Опасаясь, что еще секунда – и она даст слабину, Силла быстро скользнула внутрь и захлопнула дверь прямо перед носом Бойда.
Бойд разворошил бумаги на столе и глубоко вздохнул. Дело О'Роарки было далеко не единственным у него на руках, но он не мог заниматься ничем другим. Ничем другим, кроме самой О'Роарки, подумал он. Опять страшно захотелось закурить.
Напротив него сидел старый полицейский, разговаривал с осведомителем и дымил как паровоз. Бойд втянул в себя дым и пожалел, что никак не может приучить себя ненавидеть запах табака, как все, кто не курит.
Он снова вдохнул головокружительный, дразнящий аромат. Однако насладиться им полностью мешали другие, куда менее приятные запахи: растворимого кофе, пота, полицейского участка. Две девчонки с рабочих окраин, сидевшие на скамейке у стены, благоухали дешевыми духами.
Как правило, такие мелочи не отвлекали Бойда от работы. Он их не замечал. Однако сегодня ему мешало все – запахи, навязчивый стук по клавиатуре, слишком пронзительные телефонные трели, шарканье обуви по линолеуму. Одна из лампочек над головой постоянно мигала, и это тоже раздражало, не давало сосредоточиться.
Но главной причиной дурного расположения духа была все же она. Вот уже три дня Присцилла Элис О'Роарки сидела у Бойда в мозгу, словно заноза, и никакими силами он не мог ее оттуда выкинуть. Может быть, потому, что он и его напарница теперь проводили с ней несколько часов в день, присутствуя на каждой программе. Может быть, потому, что он видел ее слабой и беззащитной, без ее обычного панциря. А может быть, потому, что один-два раза он почувствовал, как она отзывается на его прикосновения. На его взгляд.
Может, отзывается, а может, и нет, подумал Бойд с отвращением.
Не то чтобы его самолюбие страдало, когда девушка не соглашалась пойти с ним на свидание. Бойд считал себя достаточно уверенным мужчиной и понимал, что не может и не должен нравиться всем женщинам на свете. К тридцати трем годам у него их было... достаточно. Вполне хватит, чтобы удовлетворить мужское самолюбие.
Проблема заключалась в том, что его тянуло к одной-единственной женщине. А ее к нему нет.
Ну и что. С этим можно жить.
А прежде всего нужно делать свою работу. Бойд не думал, что Силле на данный момент угрожает серьезная опасность. Однако кто-то запугивал ее, систематически и со знанием дела. Они с Алтеей уже начали понемногу нащупывать круг подозреваемых, проверяли тех, кто уже задерживался за подобные преступления, осторожно опрашивали коллег Силлы и узнали, как жила Силла с тех пор, как переехала в Денвер.
Результатов пока не было.
Пора копнуть поглубже, решил Бойд. Перед ним лежало резюме Силлы. Интересное чтиво. Под стать женщине, которой оно принадлежит. Согласно ему, с заштатной радиостанции где-то в Джорджии – вот откуда эта сексуальная манера едва заметно растягивать слова – Силла перепрыгнула на одну из ведущих станций Атланты, затем перешла на работу в Ричмонд, потом в Сент-Луис, Чикаго, Даллас и в конце концов – в Денвер, на радио Кей-эйч-ай-пи. Приземлилась на все четыре лапки, так сказать.
Эта женщина определенно любит движение, подумал Бойд. Или... бежит от чего-то? Что ж, придется добывать информацию из первых рук. Резюме не давало ответа на этот вопрос. Однако в нем черным по белому сообщалось, что на дорогу славы Силла О'Роарки ступила, имея в кармане лишь свидетельство об окончании школы и – должно быть – неслабую волю к победе. Наверное, нелегко было женщине, а вернее, девушке восемнадцати лет пробиться в этом бизнесе, где до сих пор было больше мужчин, чем женщин.
– Интересно? – Алтея грациозно присела на край его стола. Никто в полицейском участке не осмеливался восхищенно присвистнуть при взгляде на ее ноги, но пялились многие. Молча.
– Силла О'Роарки. – Бойд отбросил резюме. – Что ты о ней думаешь?
– Упрямая. Жесткая. – Алтея усмехнулась. Сколько раз она издевалась над Бойдом за то, что он как завороженный слушал этот невероятный голос в радиоприемнике. – Любит, чтобы все было так, как она хочет. Умная. Знает свое дело.
Бойд нашел на столе коробочку с миндалем в сахарной глазури и вытряхнул несколько штук себе на ладонь.
– Ну, все это я и сам знаю.
– Ну, тогда вот тебе еще. – Алтея взяла у него коробку и придирчиво выбрала один орешек. – Она напугана до полусмерти. И еще у нее комплекс неполноцености величиной с гору.
– Комплекс неполноценности? – Бойд фыркнул и, оттолкнувшись ногой от стола, отъехал на своем кресле подальше. – Черта с два.
Алтея так же тщательно выбрала еще один орешек.
– Она, конечно, это скрывает за трехфутовой броней. Но комплекс у нее есть, это я тебе точно говорю. Женская интуиция, Флетчер. Тебе со мной нечеловечески повезло.
Бойд отнял у Алтеи коробочку с миндалем. Он знал, что она не остановится, пока вот так неторопливо, один за другим, не уничтожит все орешки.
– Если эта женщина не уверена в себе, я съем свою шляпу.
– У тебя нет шляпы.
– Тогда я ее куплю и съем. – Высказав свое недоверие к женской интуиции, Бойд вернулся к папкам на столе. – Поскольку наш парень продолжает резвиться, пора нам поискать его кое-где еще.
– Леди Присцилла не очень-то любит распространяться о своем прошлом.
– Значит, надо на нее надавить.
Алтея секунду подумала и переменила позу, изящно скрестив ноги.
– Может, подбросим монету, кто будет давить? У меня такое предчувствие, что она так ответит – мало не покажется.
Бойд ухмыльнулся:
– На это я и рассчитываю.
– Сегодня твоя очередь дежурить в студии.
– Тогда ты начинай раскапывать Чикаго. – Он быстро пробежал глазами какую-то бумагу и протянул ее Алтее. – На повестке дня директор радиостанции и домовладелец. – На самом деле он собирался копнуть глубже, но начать следует с фактов. – Используй свое очарование и дар убеждения. Они ради тебя наизнанку вывернутся.
– Как обычно, – промурлыкала Алтея и взглянула через плечо.
Один из полицейских почти втащил в помещение матерящегося, буянящего задержанного с разбитым носом и попытался усадить его на стул. Последовала короткая потасовка, окончившаяся победой полицейского, а за ней новый взрыв ругательств и угроз.
– Господи, как же я люблю это место.
– Да. Что значит дом родной. – Бойд ловко перехватил у Алтеи свою кружку с остатками кофе. – Я попробую подобраться с другого конца. С ее первого места работы. Алтея, если мы в ближайшее время ничего не представим капитану, он нас на клочки порвет.
Алтея встала.
– Значит, мы ему что-нибудь представим.
Бойд кивнул. Он протянул руку к телефону, но тот вдруг зазвонил сам.
– Флетчер. Слушаю.
– Привет, ковбой.
Бойд наверняка разозлился бы, услышав свое новое прозвище, если бы не явный страх, прозвучавший в ее голосе.
– Силла? Что случилось?
– Мне позвонили. – Она коротко рассмеялась. – Боюсь, ничего нового, все то же самое. Только на этот раз я дома и... Черт, я боюсь.
– Закрой все двери и жди меня. Я уже еду. – Ответа не последовало. – Ты слышишь меня, Силла? Я еду.
– Спасибо. И... если ты пару раз нарушишь правила дорожного движения, это будет очень кстати.
– Через десять минут. – Бойд бросил трубку и повернулся к Алтее. Она разговаривала по другому телефону. – Алтея. Поехали.