Тело среагировало раньше, чем я поняла, что кричит Ханса. На суше это был бы прыжок с перекатом, но в воде получилось лишь упасть влево. Что-то зашипело, сверкнуло чешуей и ударило туда, где только что стояла я.
Поднятая волна накрыла с головой. Лицо расцарапало песком и галькой. Главное – не стоять на месте, танцевать, всё время смещаться!
«Скрытность»!
Дура! Какая «Скрытность»?! Я ж теперь хилер!
Драгоценное мгновение потрачено зря. Бок обожгло болью.
Рывок влево! Там мель!
Без былых классовых навыков двигаюсь очень медленно, сейчас еле ушла. К тому же словила дебафф. Протереть бы лицо, но даже на это нет лишней секунды.
Пока барахталась, едва не попалась – клыки щелкнули рядом. Из раззявленной пасти несло тухлой рыбой и водорослями.
Двигаться! Я жива, пока двигаюсь!
С трудом выбралась на мель. Воды тут по колено, и дно плотнее. Ноги ватные, на них словно чугунные цепи.
Прыжок. Еще один.
Тварь не отстает, но опаздывает на миллисекунды. Брызговик себя не жалеет. Мордой бьет, точно сваи вколачивает. Что может с ним сделать эта жалкая булава? Залечить до смерти?
Где чертов Ханса? Чего ждет?
Шаг в сторону, с трудом уклоняюсь от очередного нырка. Треугольная голова снова летит вниз, а в руке будто не оружие, а клюшка для гольфа.
Беречь глаза! Он еще и плюется!
Хрясь!
Черенок ломается, оставив в руке лишь огрызок, а монстру хоть бы хны.
Чувствую, что слабею. Видимо, кровотечение. В горячке боль приглушена, но голова уже кружится.
Я же хилер! Как это запомнить?
«Цветок лотоса»!
Тьфу ты… теперь откат десять секунд!
По привычке скастовала на монстра. Он и так чувствует себя неплохо. Лебединая шея, блестящая чешуя, злые глазки сверкают, как стразы. Страус-тритон. А скорее, гусь-рыба.
Таки добралась до берега. Под ногами твердая почва, но бежать бессмысленно. Брызговик шустр и догонит легко. Первое же попадание станет последним.
Где Ханса? Струсил? Опять?
«Цветок лотоса»!
Волна живительного тепла приятно прокатилась по телу. Последние несколько секунд танцевала на автомате. Кувырок вперед, перекат, и так по кругу. Оглушенная и почти слепая.
Слава богам, что монстр туп как пробка. Клюнул бы на опережение – и всё бы сразу закончилось. Да и так скоро закончится. Дыхалка явно не роговская, бонусов к ней у хилеров нет. Выносливость ни к черту. Нанести бы хоть какой-то урон!
Нет, опять промазала. Мне конец. Зачем тяну время?
Ванечка, доченька… Родная, прости. Я так и не смогла признаться тебе…
«Цветок лотоса»!
Ой! Кто это?
Тикающий хот вернул зрению ясность. За брызговиком теперь кто-то был. Из-за сверкающей на солнце чешуи не сразу заметила.
Барсук!
Крупный и мокрый. Пожалуй, неестественно крупный. Но не двухголовый. Разве такие тут водятся? Брызговик его сагрил?
На барсучьей лапе блеснуло оружие.
Когти! На ремнях!
Ханса! Зверюга тупая, почему так мелко-то? Почему в барсука?
На арене мне «одержимые» не попадались. Навык редкий, но несколько боев с ними смотрела. Волки, тигры, медведи… Настоящий зверинец. А какой у них первый, еще не прокачанный облик? Вероятно, барсук.
Без поддержки не прожила бы так долго. С Хансой на хвосте попасть в меня брызговик не сумел. Былых навыков уже нет, но увернуться умею.
Ханса тоже умел – и прыгал, как только монстр промахивался, выбив очередную воронку в земле. Терзал когтями, вгрызался в хребет. Брызговик шипел от боли, яростно оборачивался, но барсук ловко спрыгивал и прятался в норах. Благо их тут полно. Феечки расстарались.
Выкапывать вредоносного барсука долго и трудно. Да и зачем, если есть цель проще? Я слабею и едва волочу ноги.
«Цветок лотоса»!
Облегчение от хота длится недолго. Мокрый от крови комбез будто свинцовый. Упёртая тварь вот-вот заклюет насмерть. Открытая рана медленно вытягивает из меня жизнь. Брызговик оправдывал имя на все сто процентов. Выбитые из земли камешки летят, точно шрапнель. Воронки повсюду.
Да уж… Амортизатор у него в бронированной башке, как у дятла. Мозг комфортно плавает в водяной сумке, никаких потрясений. Мне бы такой. Думать им все равно не умею…
Нет, умею! Ручей внизу, обрыв рядом, сил больше нет. А решение есть!
Рарник в очередной раз сагрился на удачно тяпнувшего его барсука. Я воспользовалась паузой и не стала ждать новой атаки. Так и сиганула с обрыва. Ткань мокрая, но костюм-крыло раскрылся и кое-как отработал своё.
Фух!
Так, я на другом берегу. Едва дотянула. На крайний случай есть еще ранец. Неприкосновенный запас, жечь драгоценный газ буду в последнюю очередь.
Лечь. Перевести дух. Рана выглядит скверно. Аптечка: противоядие, антибиотик. Залить клеем. Выкарабкаюсь. Мне есть, для кого жить.
Обиженный щенячий визг заставил вздрогнуть.
Ханса!
Хренов страус таки достал. Но раз кричит, значит, жив. Отсюда хилом не дотянусь. Нужно вернуться, но сначала остановить кровь. Посидел бы в норе, зачем вообще вылез?
Как слышала, в звероформе интеллектом не блещут. Человек становится не умнее собаки. Зато – рефлексы и скорость. В коротком бою больше не нужно, но сейчас не тот случай. Урон по твари идет небольшой, но измотать ее можно.
Перед плевком монстр как бы надувается, гремит бронированной чешуей. В ней появляются щели, она открывается, а жабры особенно уязвимы. Нужно только попасть. Повесить дебафф кровотечения и набивать стак за стаком. Терпеливо, не подставляясь.
Поймать на плевке. Ударить. Сбежать в нору. Вылезти с другой стороны. Повторить цикл. Почему Ханса так не может?
Набьет максимум стаков – тварь ляжет сама. Проще простого. Только как объяснить это животному?
Новый визг. Скорее, рёв. Но теперь уже не барсука, а чертова страуса.
Отлично! Молодчина! Умненький ты наш, разумненький! Так продолжай!
Не выдержав, я вскочила и бросилась на помощь.
Рана еще саднила, но ничего, заживет. После хорошего удара рарник сядет на барсука, как приклеенный.
На этот раз через ручей бежала с опаской. Брызговики вроде бы парой не ходят. Не зацепить бы еще одного.
К моменту, когда, наконец, забралась на обрыв, всё было кончено. Поверженный монстр лежал, дрыгая лапой в агонии. Барсук с утробным урчанием выедал жабры. Услышав шаги, он повернул морду ко мне, и заплывшие кровью глаза страшно блеснули.
Ах, жуть какая! Это не взгляд тупого животного, а…
Не знаю, что это! Что-то ужасное, безжалостное и древнее, как само время. Нет, не Ханса! Это демон-барсук!
Наверное, я взвизгнула и отскочила. Эти несколько мгновений даже не помню. Помню, что было немыслимо страшно.
Голова закружилась. Я села, вернее, рухнула на землю, закрыв руками лицо.
На демона нельзя смотреть! Если вылезет, то… сожрет мою душу! Выест нутро, как сейчас эти жабры!
Горячий барсучий нос ткнулся в руку. А потом теплый шершавый язык начал лизать рану. Я дёрнулась, завизжала, но не смогла вскочить. Парализованная страхом, с трудом даже дышала.
Следующие несколько минут прошли в горячечном оцепенении. Кажется, я плакала, погрузившись в тягостный и бесконечный кошмар. Мелькали неясные тени, гасли и зажигались звезды, а я бродила по ним в полузабытье.
Не знаю, сколько прошло времени. Может, секунды, а может, и час. Когда очнулась, то грело солнце. Ветер высушил слезы, тварь тепло сопела мне в бок.
Демон-барсук беззаботно дрых у меня на коленях. Тяжелый, безмятежный и мирный, как небо. Просто животное.
Шок? Яд? Паническая атака? Привиделось?
Я осторожно расстегнула комбез, чтобы осмотреть рану.
Ахнув, отдернула руку. Снова пощупала. Той темной кровавой дыры больше нет. Не осталось и шрама!
Но я не могла так себя вылечить. Никто не мог! Значит, барсук?
Ханса вернется, когда откатится «одержимость». Сколько ему еще надо времени? Ваня! Нужно искать мою Ванечку!
Но обессиленного и спящего барсука оставить нельзя. Феечки почуют и сразу сожрут.
Я чувствовала, что на грани. Кажется, еще минута и точно свихнусь. Болезнь вернется, а мне надо жить. Сходить с ума больше нельзя. Не сейчас. Только не сейчас. Когда через столько лет, наконец, нашла свою девочку…