Солнечный свет согревал лицо. Лайя блаженно улыбнулась, позволяя себе насладиться моментом. Она любила утро, для неё это было всегда началом чего-то нового, непохожего на прошедший день.
Девушка вдруг вспомнила вчерашний вечер, и улыбка сошла с её лица. Что это с ней? Совсем с ума сошла, что за дела? Плакать, как маленькой слабой девчонке? Да и ещё уснуть беспробудно до утра, не позаботившись о защите, а если бы выследили и напали? Да и азуры… Азуры!!! Её словно молнией ударило, внутри похолодело. Они же где-то тут…
Она резко повернулась, осматриваясь. Чонсок спал прямо на полу, возле его головы сидел Тэмин, прислонившись к стене. Одна рука юноши расслабленно висела, опираясь на колено согнутой ноги, а вторая лежала на груди у друга. Оружие Тэмин снял и положил рядом с собой. Месторасположение выбрано удачное, просматривался весь дом и дверь. Юный азур открыл глаза, словно и не спал только что. Внимательно и изучающе посмотрел на неё:
– Знаешь его? – тихо спросил он.
– С чего ты взял? – вопросом на вопрос ответила она.
– Вы были на поляне вместе. – Глядя, как Лайя скептически хмыкнула, Тэмин продолжил, наблюдая за её реакцией: – И он убил агров, которые напали на тебя в таверне.
– За-зачем? – она изумленно уставилась на него, пытаясь по выражению лица понять, не разыгрывает ли он её.
– Вот и мне интересно. – Тэмин слегка склонил голову, рассматривая девушку.
Это раздражало. В любом случае это не его дело! Лайя ощутила напряжение, которое витало в воздухе. Взгляд непроизвольно метнулся в поисках её оружия. За легкомыслие себя корила: она оставила пояс с кинжалами на лавке, далеко. Тэмин, видимо, тоже понимал это, поэтому продолжил выжидающе смотреть на неё.
– Это случайность, – предположила Лайя, стараясь, чтобы её голос звучал как можно более расслабленно.
– И это? – он указал взглядом на её руку, приподняв вопросительно одну бровь.
Лайя обнаружила, что всё ещё держит эльфа за руку. Девушку бросило в жар. Она аккуратно, стараясь не потревожить раненого, отпустила его руку. Ладонь ещё хранила его тепло, почему-то стало одиноко, захотелось обхватить себя руками. Но она не могла себе это позволить, поэтому просто сцепила пальцы в замо́к. Чувствовала себя сейчас как на допросе, понимала, что азур её изучает, и гордо подняла голову. Слезы и слабость остались во вчерашнем дне. Она холодно посмотрела ему в глаза.
– И это, – твердо сказала девушка.
– Я не верю в случайности, – ответил Тэмин и неожиданно, широко улыбнувшись, продолжил: – но я верю в судьбу! – Потрепав друга по голове, сказал: – Чон не притворяйся, что спишь, пойдем, принесем воды. Есть хочется, надо что-нибудь приготовить, – подобрав оружие, вышел во двор.
Чонсок поднялся, поправил одежду, кивнул в приветствие Лайе и вышел. Резкая перемена настроения Тэмина её удивила, в очередной раз напомнив, что она сейчас в компании людей физически сильнее её и совершенно ей незнакомых. Девушка тут же исправила оплошность вечера и закрепила пояс с кинжалами. В очередной раз задалась вопросом: как можно быть такой беспечной? Да, в какой-то момент веселость и дружелюбие Тэмина сбивало с толку, но не стоило терять бдительность, за озорным блеском глаз и улыбками скрывался человек, способный за секунду отнять чужую жизнь. Его спутник не притворялся, относился сдержанно и настороженно, было понятно, что в случае ошибки или угрозы с её стороны, жить ей останется недолго. Она предпочитала именно такие отношения, без всяких игр, когда всё просто.
День радовал покоем и обыденностью. Лайя заварила целебные травы и по ложечке поила эльфа. Травы обладали в том числе и снотворным эффектом, поэтому больной не просыпался. Температура спала – хороший знак, хотя рана была всё ещё воспалена.
Тэмин куда-то ушел, а Чонсок оставался при ней. Не мешался, но всегда был в поле зрения. Интересно, он следит за ней? Боится, что сбежит? Пусть не надеется, не раньше, чем она получит свои монеты.
Чтобы скоротать время, Лайя осмотрела своё имущество. Добытый доспех радовал прочностью: косвенную атаку мага, возможно, выдержит, да и шанс уменьшить вред от попадания стрелой есть. Штаны, снятые с убитого лучника, были целыми – постирает и можно носить.
На дне сумки она нашла медальон. Тот самый, что забрала у эльфа. Причудливые узоры, неизвестный ей металл, скорее всего, работа эльфийских мастеров. Она никогда ещё не видела таких изысканных украшений. Лайя открыла его. Внутри было изображение эльфийки. Девушка была необыкновенно прекрасна, её большие глаза казались настоящими и смотрели на неё с любовью и теплотой. Светлая красота. Наверное, эта девушка дорога ему. Стало грустно. Лайя закрыла медальон и одела эльфу на шею, удивляясь своему порыву. Потом подобрала вещи, мыло и поспешила выйти из дома, не заметив, что за ней наблюдают внимательные синие глаза.
Чонсок сидел на крыльце перед домом, Лайя так спешила, что чуть не налетела на него.
– Чонсок, не мог бы ты побыть в доме, присмотреть за раненым. – Видя его сомнение, Лайя поспешила добавить: – Я хочу постирать вещи и помыться. – Она продемонстрировала ему одежду и привела главный аргумент: – Моё оружие в доме.
О том, что не всё её оружие в доме, девушка забыла добавить. Да это и неважно, всё равно сбегать она не собиралась.
– Я принесу теплой воды, оставлю позади дома, – сказал азур.
– Спасибо.
Сзади дома Лайя обнаружила бочку с дождевой водой. Солнце её нагревало, что делало температуру воды весьма комфортной по сравнению с колодезной. Бочки и теплой воды, которую принес Чонсок, хватило, чтобы тщательно вымыть волосы и хорошенько вымыться самой, а также постирать одежду. Пришлось надеть вещи хозяина, которые она обнаружила ещё вчера, любезно оставленными в сундуке. Они были огромными, но зато чистыми. Доспех Лайя тоже почистила. Развесила всё во дворе. Со стороны это выглядело так… по-домашнему, что ли. Словно она постирала вещи, развесила их и идет домой, чтобы приготовить еду мужу. В довершение её картины, как раз из дома вышел Чонсок, увидев, что она уже ходит перед крыльцом. Лайя грустно улыбнулась возникшей фантазии. Было бы мило, но правда такова, что этому не бывать.
Чонсок опять сел на крыльцо, устремив взгляд куда-то в сторону леса, словно высматривая кого-то. Беспокойство в глазах, сердито поджатые губы, вытянутая в струну спина. Он ждал Тэмина – вдруг поняла Лайя. Точно, его нет уже целый день, а скоро начнет темнеть.
– Ждете кого-то? – раздалось возле самого уха.
Лайя отпрыгнула в сторону. Черт! Когда он только успел подкрасться?! Чонсок даже не вздрогнул, а просто повернулся, и было заметно, как сразу расслабился.
– Почему так долго? – в голосе слышался упрек.
– Обстоятельства так сложились, – небрежно пожал плечами Тэмин и, скидывая с себя сумки, уселся рядом с другом.
Лайя поняла, что при ней они ничего больше говорить не будут, поэтому просто удалилась в дом. В поисках еды девушка осмотрела кухню, рассчитывая найти погреб. Увидев желанный квадрат двери в полу, Лайя поспешила обратно во двор. Азуры, оставшись одни, как она и предполагала, тихо переговаривались, склонив друг к другу головы. Смотрелось очень душевно… уютно… Зависть кольнула девушку: у неё нет родного человека.
– Помогите мне, – она обратилась к мужчинам, раньше, чем они обернулись, – тут есть погреб.
Тэмин довольно присвистнул, подскочил и поспешил в дом. Вместе с Чонсоком они открыли большую массивную дверь в полу. Обнаруженная солонина и овощи казались Лайе наградой за все её страдания последних дней.
Они втроем молча уплетали еду, сидя за общим столом. После, согретые теплом печи и сытым животом, азуры заняли своё вчерашнее место, явно намереваясь спать в доме. Лайе стало неловко. Да, она ночевала с ними под одной крышей, но те пришли, когда Лайя уже заснула, а сейчас нужно добровольно закрыть глаза и заснуть в комнате… с тремя незнакомцами.
– Я не хочу пока спать, подежурю, разбужу, как буду чувствовать, что засыпаю, – сказала она мужчинам.
Было видно, что Тэмин ещё колебался, явно не доверяя охрану своего покоя ей, но Чонсок посмотрел на друга и легко дотронулся до плеча. Молчаливый диалог, отраженный лишь во взглядах. Тэмин сдался. Снял с себя перевязь с клинками, устроился рядом. Какое-то время беспокойно ворочался, периодически открывая глаза, проверяя обстановку, но усталость быстро сделала своё дело, и юноша уснул, пристроив свою голову на вытянутой руке друга.
Дрова уютно потрескивали, трое мужчин спали. Их лица сейчас были расслаблены и спокойны. Лайя тоже успокоилась и почувствовала умиротворение. Исчезло и тревожное ожидание опасности, которое было её верным спутником многие годы. Повода для ощущения безопасности не было – она всё ещё с чужаками, о которых ничего не знает, – но сейчас так тихо, сыто и тепло, что все страхи ушли дожидаться рассвета.
Эльф спал на боку, лицом к ней. Его рука, покрытая серебристыми узорами, слегка свисала с кровати. Торс был обнажен – одеяло он, видимо, скинул. Волосы в беспорядке раскиданы по подушке. В полумраке ночи он показался ей каким-то неземным созданием из легенд, которые она читала в детстве. Божеством.
Повинуясь порыву, девушка достала свой альбом и карандаш. Рука стала водить на листе линию за линией. Красивое спокойное лицо мужчины, худое обнаженное тело – штрих за штрихом – оказывались на бумаге, отпечатываясь на память об этой ночи. Медальон эльфа Лайя не захотела рисовать. Это ведь её рисунок, поэтому ему не место там.
Несколько часов пролетели как одно мгновение. Она оценивающе посмотрела на своё творение, эльф вышел на рисунке, как и в жизни: таинственным, существом из другой вселенной, притягательным. Девушка какое-то время сидела, любуясь полученным изображением. Рисование – это тот дар, за который она каждый раз благодарила небо и Создателя, лучшее, как она считала, что есть в ней.
Спина немного затекла, да и время уже слишком позднее. Разбудить, что ли, воина, а самой лечь спать? Лайя посмотрела на азуров, собираясь позвать Чонсока, но не смогла вымолвить ни слова. Он спал на боку, выставив вперед руку, на ней и покоилась голова Тэмина, повернутая в сторону друга, а вторая рука воина во сне обнимала за талию юношу. Лайя видела, как укладывались на сон азуры, понимала, что сейчас их положение тел случайное, но… почему-то эта картина тронула глубоко спрятанную тоску по человеческому теплу, вызывая желание заплакать.
Если бы её спросили, как выглядит абсолютное доверие и существует ли оно в этом безумном и жестоком мире, то она бы описала именно этот момент. Сможет ли она когда-нибудь встретить человека, с которым было бы так же естественно и спокойно, надежно?
Мечтая унести с собой и это воспоминание, Лайя снова открыла альбом.
Второй рисунок закончила почти к рассвету. Спрятав альбом в сумку, она легонько тронула Чонсока за плечо. Проснулись сразу оба азура. Воин успокаивающе кивнул другу, сел, всё ещё сонно, потирая глаза. Юноша переместился: теперь голова его лежала на ногах у Чонсока. Воин стал лениво перебирать выбившиеся из-под шапки локоны на голове Тэмина, периодически, едва ощутимо задевая его щеку и увлекая тем самым в сладкое состояние покоя.
Лайя поспешила отвернуться, чтобы снова не впасть в непривычную для себя меланхолию. Спасительный сон пришел к ней быстро.
Когда она проснулась, то обнаружила, что дом опустел, только эльф продолжал мирно спать. Это её и обеспокоило. Нужно переставать его поить травами, пора уже ему приходить в себя и начинать есть, а то она здесь и вовсе зазимует.
Выйдя во двор, она обнаружила, что день был в самом разгаре. Как же долго она спала? Опять… Немыслимо… Солнце ласково светило сверху, касаясь теплыми, но не обжигающими лучами, поднимая её настроение.
Воспользовавшись тем, что азуров нигде не было видно, Лайя решила восполнить свой внутренний резерв магии. Она расплела косу, встряхнула головой, позволяя волосам свободно спадать по спине и плечам. Скинула обувь: такое наслаждение ощущать голыми ступнями траву, землю. Чувствовать её силу. Счастливо улыбнулась, запрокинула голову назад, подставляя лицо солнцу, подняла руки в небо, закружилась. Хотелось вобрать в себя весь свет, всё солнце.
Лайя всё кружилась и кружилась, ощущая, как энергия заполняет всю её, переливаясь, заставляя светиться изнутри. Кожа и волосы стали мерцать золотыми переливами. Ей хотелось обнять весь мир и громко петь.
Когда голова окончательно закружилась, девушка легла прямо на землю, раскинув руки и ноги, блаженно улыбаясь. Силы, подаренные природой, вызывали чувство наполненности, и, казалось, лечили душу. Но радость была недолгой – со стороны леса показались азуры. Девушка подскочила, забрала уже высохшую постиранную одежду, доспех, подобрала сапоги и поспешила вернуться в дом.
Эльф спал, значит, можно переодеться и привести себя в порядок, вот только предупредит азуров, чтобы пока не заходили. Лайя взялась за ручку двери, собираясь выйти, как Чонсок с той стороны распахнул дверь, заходя внутрь. Девушка налетела на воина, и тот непроизвольно поймал её, заключая в кольцо своих рук.
– О-о-о-о, обнимашки? – раздался сзади задорный голос Тэмина. Легкая ехидца просочилась в интонации. – А почему без меня?
Лайя зло оттолкнула воина, не понимая, на кого она больше злится: на Тэмина – за его слова, на Чонсока, что так не вовремя открыл эту чертову дверь, или на себя, потому что высокий и широкоплечий воин на мгновение вызвал у неё чувство беспомощности, ведь по сравнению с ним она была маленькой и слабой. Было видно, что и Чонсоку стало неловко, поэтому Лайя немного остудила свой гнев и спокойным голосом попросила:
– Я хотела переодеться. Как раз собиралась выйти и попросить вас не заходить.
Чонсок лишь кивнул и поспешил удалиться, подталкивая за собой и Тэмина, которому явно было ещё что сказать.
Оставшись одна, Лайя окончательно успокоилась. Нелепая ситуация, до банального похожая на сцену из книжного романа, вернула правильное понимание происходящего. Она одна в компании трех мужчин. Не стоит провоцировать их своим обществом, давать повода… Сейчас переоденется, растормошит эльфа и на выход вместе со своими обещанными монетами.
Несмотря на то что эльф всё ещё спал, Лайя отвернулась к нему спиной, скинула с себя одежду, собираясь облачиться в свежевыстиранную, добытую на поле боя.
***
Он понимал, что неправильно подсматривать, но не мог заставить себя отвернуться. Она почему-то засела в его голове, снилась во снах, неземная, излучающая свет, шептала ему и звала. Как тогда, на поляне, на краю смерти. Он часто открывал глаза и украдкой наблюдал за ней в течение дня. Ничего необычного в ней не видел, но всё равно не мог отвести глаз. Было интересно. Непонятно, правда, почему. Человек, одна из тысячи, встретившись случайно, прошел бы мимо… «Тогда почему не прошел мимо в таверне? Зачем пошел за ней?» – гаденько напомнил внутренний голос.
Ранее днем, оставшись один, он попытался подняться, хотел проверить свои возможности с учетом полученных травм. Удалось не сразу. Сев на кровати, он краем глаза увидел в окне девушку. Кажется, азуры называли её Лайей. Она кружилась на лужайке и тянула ладони к небу. Широкие рукава рубахи упали до плеч, обнажая руки. Рыжие волосы, летящие по ветру, искрили золотом в лучах солнца. Кожа светилась. В тот момент она была такая же, как в его снах. Хотя нет, даже лучше. Прекрасное волшебство мгновения, где время словно остановилось, а дыхание прервалось, не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями. Азуры вернулись. Шанс уйти он упустил. Злился на себя, но в глубине души почему-то не жалел.
И сейчас, надо закрыть глаза, снова сделать вид, что спит, но доводы разума были так тихи, что не воспринимались совсем. Он наблюдал, как девушка быстро надела на себя штаны, спрятав длинные и стройные ноги, как собрала наверх и заколола волосы. Открылся вид на спину и длинную шею. Выбившаяся прядь упала на плечи. Захотелось убрать её. Провести по коже рукой… Будет ли та нежной? Во рту пересохло, пульс ускорился, стало жарко, тело реагировало.
Её тонкие и изящные пальчики быстро разматывали повязку, и он увидел почти зарубцевавшуюся рану на боку. Скорее всего, будет шрам. Она накинула рубашку и закрепила поверх доспех. Волосы начала собирать в косу. Повернулась резко. Он не успел среагировать и притвориться спящим, поэтому теперь на него смотрели злые зеленые глаза. Ярость и смерть, которые таились в них, мгновенно выветрили все ненужные мысли, растворяя её необыкновенный образ из памяти, окуная его в реальность. Не человек – ведьма.
– Как давно ты очнулся? – скорее прошипела, чем сказала девушка.
Он продолжал смотреть на неё в упор, игнорируя вопрос, пытаясь выиграть время, прикидывая варианты и возможное развитие события.
Лайя поняла, что ответа не будет. Ярость клокотала в ней, девушка пинком открыла дверь и, выглянув на улицу, крикнула:
– Он очнулся, – и вернулась в дом.
Закрепив пояс с кинжалами, принялась заплетать волосы в косу. Почему она не проверила, действует ли ещё трава? Он мог запросто свернуть ей шею во сне. Ошибка за ошибкой все последние дни! Неужели она забыла, чем может обернуться беспечность? Лайя собрала свои вещи в сумку и швырнула её на скамью, рядом с клинками.
Азуры вошли в дом. Чонсок остался у двери, а Тэмин подошел к эльфу. Маг поудобнее сел, прислонившись к спинке кровати, скрестив руки на обнаженной груди, твердо встретил взгляд Тэмина. В какой-то момент Лайя восхитилась выдержкой эльфа: ни беспокойства, ни страха, лишь равнодушие и скука в глазах, – а ведь его положение было не очень завидное. Оказаться раненым, без оружия, в компании незнакомцев, цели которых неясны.
Несмотря на его расслабленную позу и видимое спокойствие, Лайя заметила, что серебристые узоры на руке сейчас стали ярче, чем обычно. Могло ли это означать, что внутри маг приготовился сражаться? Вряд ли это заметили другие, но, проведя столько часов наблюдая за, как ей казалось раньше, спящим мужчиной, она смогла увидеть отличие.
– Зачем спасли меня? – спросил эльф.
Неожиданно низкий бархатистый голос с хрипотцой заставил Лайю вынырнуть из своих мыслей, по коже побежали мурашки. Такое странное несоответствие внешности и голоса.
– Посчитали, что Фенрис, лучшая ищейка королевства, сможет пригодиться, – ответил Тэмин.
– Видать, не самая лучшая, раз танэри смог меня выследить, – ухмыльнулся маг.
– Танэри… – повторила девушка, пробуя слово на вкус, и посмотрела на юношу, словно впервые его увидев.
– Смог я, смогут и другие, – спокойно ответил Тэмин.
– Это угроза?
– Нет. Предложение. Ты поможешь нам безопасно пересечь Иллиную через Гиблый лес до южной границы и пройти Полосу отчуждения, а мы, в свою очередь, поможем тебе выжить. Назовем это – взаимовыгодное сотрудничество. Да и идти тебе всё равно некуда, в королевстве не найдется места, где ты смог бы долго укрываться.
– А если откажусь?
– Будет жаль, – коротко ответил азур, положив руку на пояс с кинжалами, намекая, что будет в случае отказа.
Фенрис проследил взглядом за рукой Тэмина и криво усмехнулся. Шрам, рассекавший левую сторону лица, придал его выражению лица в этот момент волчий оскал. Эльф ничего не ответил, закрыл глаза, обозначив, что разговор окончен.
Всё, как она и предполагала: ищейка в бегах. Неслыханное дело. Инквизитор землю перевернет, чтобы найти его. Это понял бы даже ребенок. А если добавить к этому танэри империи, который Создатель знает зачем в королевстве… Плохо. Очень плохо. Бежать. Поднявшись и забрав сумку, девушка закрепила клинки за спиной, подошла к Тэмину.
– Он более чем жив, – сказала Лайя, указав на эльфа, а потом посмотрела в лицо Тэмину. – Мне нужны мои пять золотых.
– У меня их нет, и не было, – спокойно ответил тот.
Рука молниеносно выхватила кинжал из ножен, и лезвие прижалось к горлу азура. Она увидела, как резко дернулся Чонсок в её сторону и так же резко остановился, повинуясь едва заметному жесту Тэмина. Рука сильнее надавила на нож, тонкая струйка крови потекла по шее юноши. Тэмин никак на это не отреагировал. На неё холодно и безразлично смотрели его карие глаза. Уголок губ Лайи чуть дрогнул, выдавая промелькнувшую злую иронию. Наконец-то маски скинуты, вот он настоящий, воин-убийца.
Осознание било правдой, не собираясь щадить и искать оправдания. Её использовали, и она позволила. Одно резкое движение, и его жизнь оборвется. Почему она медлит? Уже опуская руку, Лайя увидела, что кинжал Тэмина был приставлен к её ребрам, прямо возле сердца. Как она сразу не заметила? Если бы она решилась его убить, то её атака наверняка была бы последней для обоих. Танэри… Лайя отступила на шаг, убрала кинжал, забирая со скамьи лук и плащ, направилась к выходу.
– Ты можешь пойти с нами. – Услышала она и замерла. – Ты же та самая ведьма, которая разыскивается за массовое убийство жителей деревни. Рано или поздно тебя найдет ищейка и казнит, с нами у тебя есть шанс.
Какой у неё с ними шанс? Шанс выжить, пройдя через всю Иллиную? Через Гиблый лес, где водятся самые опасные в мире твари? Через Полосу отчуждения, за которой больше ничего не осталось и в которой находили погибель все без исключения? Этот шанс? То есть не бежать от смерти, а целенаправленно идти в её объятия?
Накинув плащ на плечи и закрепив лук за спиной, Лайя молча ушла.
Тэмин убрал свой кинжал, сел на лавку и устало потер шею, стирая лоскутом ткани кровь от пореза. Чонсок направился на выход.
– Оставь её, – тихо сказал танэри.
– Она много знает, когда её поймают, то могут допросить, это опасно, к тому же она даже не человек! Ведьма! – возразил Чонсок.
Тэмин бросил на Чонсока сердитый взгляд.
– Она вернется. Вот увидишь, – проговорил он. Воин и эльф удивленно и одновременно скептически посмотрели на него. – Я хочу есть, давайте есть.