Солнце почти скрылось за горизонтом, окрасив небо в тёплые оттенки оранжевого и розового. Машина медленно ехала по узкой дороге, ведущей к их дому. Ольга украдкой взглянула в зеркало заднего вида на Нину. Девочка сидела спокойно, её маленькие руки крепко сжимали тряпичную куклу, которую она не выпускала ни на секунду с того момента, как они вышли из приюта.
Андрей молчал, его глаза были прикованы к дороге. Он не был особо разговорчив в такие моменты, но Ольга знала, что он переживает. Тишина в машине была густой, но не давящей. Скорее – напряжённой, словно все участники этой новой, незнакомой жизни пытались свыкнуться с тем, что происходило.
– Ну вот, Нина, мы почти приехали, – мягко сказала Ольга, повернувшись к девочке. – Тебе понравится наш дом. Там тихо и уютно. У тебя будет своя комната.
Нина кивнула, не поднимая глаз. Весь этот день она была странно молчалива. Ольга ожидала увидеть больше детской восторженности, ведь для Нины это должно было быть значительным событием – новый дом, новые люди. Но девочка сохраняла это спокойное, почти отстранённое поведение, которое Ольгу тревожило с момента их первой встречи.
Когда они въехали во двор, Андрей заглушил двигатель и вышел из машины, обойдя её сзади, чтобы открыть дверь для Нины. Девочка осторожно спустилась на землю, всё ещё крепко держа свою куклу. Её глаза медленно обвели дом. Большой, двухэтажный, с красной черепицей и большими окнами, окружённый высоким забором и садом с пожухлой осенней травой.
– Ну что, зайдём? – спросил Андрей, улыбнувшись Нине, но в его глазах всё ещё была заметна лёгкая нервозность. Он явно пытался сделать всё как можно лучше, но чувствовал себя неловко.
Нина ничего не сказала, просто шагнула к двери. Ольга взглянула на Андрея и пожала плечами – её реакция была сдержанной, но, возможно, она просто адаптировалась.
Дом встретил их тихим скрипом двери и мягким теплом. Внутри было уютно: старинный деревянный пол, стены с фотографиями, на которых Ольга и Андрей запечатлены в счастливые моменты – поездки, праздники, семейные ужины. Казалось, всё здесь пропитано любовью и домашним уютом.
Ольга осторожно присела перед Ниной, которая оглядывалась по сторонам.
– Пойдём, я покажу тебе твою комнату, – сказала она с тёплой улыбкой, кладя руку на плечо девочки. Нина снова только кивнула.
Они поднялись на второй этаж, где находилась небольшая комната с кроватью, аккуратным шкафом и несколькими игрушками, которые Ольга тщательно подбирала за последние недели. В углу стоял старый плюшевый медведь, которого ей подарили ещё в детстве. Комната была залита мягким светом настольной лампы.
– Здесь теперь твой дом, Нина, – сказала Ольга, показывая на кровать. – Тебе нравится?
Нина наконец посмотрела на неё, но в её глазах всё ещё было что-то неуловимое. Она подошла к кровати и присела, продолжая сжимать свою куклу.
– Спасибо, – тихо сказала девочка, её голос был едва слышен, но Ольга уловила в нём слабый отклик благодарности.
– Не за что, милая, – ответила Ольга, чувствуя лёгкий прилив радости от первого слова, которое Нина произнесла с момента, как они вышли из приюта.
Ольга присела рядом на край кровати и протянула руку, чтобы погладить девочку по голове, но Нина быстро отстранилась, едва заметно отодвигаясь в сторону. Ольга замерла на мгновение, не зная, как реагировать. Это было неожиданно, но она решила, что Нина просто не привыкла к таким проявлениям заботы. Всё-таки это её первый день в новом доме.
– Всё в порядке, не переживай, – спокойно сказала Ольга, вставая. – Мы рядом, если что-то понадобится.
Внизу Андрей уже кипятил чайник на кухне, когда Ольга спустилась к нему. Он повернулся, встретившись с ней глазами, в которых читался скрытый вопрос.
– Ну как она? – спросил он тихо, прислоняясь к стойке.
Ольга вздохнула и потерла виски.
– Странная она какая-то. Я думала, она будет более открытой. Но она так тихо сидит, будто боится что-то сказать.
– Возможно, ей нужно время, – ответил Андрей. – Ты ведь сама говорила, что для неё это огромные перемены.
Ольга кивнула, хотя сомнение всё ещё скребло в её душе. В этом ребёнке было что-то, что она не могла уловить. Что-то, что пряталось за этими большими, бездонными глазами.
– Ты прав, конечно. Просто… – Ольга замялась, не зная, как сформулировать свои чувства. – Просто что-то в ней… Я не знаю, может, я слишком переживаю. Она ещё только привыкает.
Андрей взял её за руку и мягко сжал её пальцы.
– Всё будет хорошо. Она привыкнет. Ей нужно время, как и нам.
Ольга попыталась улыбнуться, хотя внутри неё всё ещё тлела тревога. Нина была не такой, как другие дети. Но Ольга надеялась, что это просто её материнские страхи и что вскоре девочка начнёт чувствовать себя как дома.
Позднее вечером, когда весь дом погрузился в тишину, Ольга лежала в постели, глядя на тени, играющие на потолке. Андрей уже давно уснул, его спокойное дыхание наполняло комнату. Но Ольга не могла уснуть. Её мысли снова возвращались к Нине.
Что-то в этой девочке оставалось неразгаданным. Эти глубокие глаза, это молчание, эта отстранённость – всё это казалось слишком странным для ребёнка. Но она не могла понять, что именно тревожило её больше всего.
Вдруг её мысли прервал тихий скрип. Ольга замерла, прислушиваясь. Это был звук открывающейся двери. Тонкий, едва слышимый скрип, который раздался из коридора.
Ольга осторожно поднялась с постели и, стараясь не разбудить Андрея, направилась к двери спальни. Выйдя в коридор, она увидела, что дверь в комнату Нины была приоткрыта. Свет от лампы слегка просачивался через щель.
Она шагнула к двери и тихо заглянула внутрь.
Нина сидела на краю кровати, её глаза были широко открыты. Она смотрела прямо перед собой, на тряпичную куклу в своих руках, как будто ожидала чего-то. Ольга почувствовала, как по спине пробежал холодок.
– Нина? – осторожно позвала она.
Девочка медленно подняла глаза на Ольгу, её лицо оставалось непроницаемым.
– Всё в порядке? – спросила Ольга, стараясь не показывать тревогу в голосе.
Нина не ответила, но её взгляд был каким-то слишком взрослым, словно она знала что-то, чего не понимала сама Ольга.
В этот момент Ольга почувствовала, что что-то изменилось. Нина была не просто испуганной девочкой. В ней было что-то большее. Что-то, что пока оставалось скрытым.