Николь
У фабрики, на которой я работаю, меняется владелец. За последние полгода второй раз. Старый хозяин фабрики умер, оставив всё единственному наследнику. Тот жил и работал в Германии. В Россию не собирался, поэтому только управлял делами до принятия наследства и продажи детища его отца. По сути, наследник почти не появлялся. Заместитель работал вместо него.
Теперь же настал тот день, когда фабрику наконец-то продали. Разумеется, нам никто не сказал, кто купил её. Даже Егор Сергеевич, пробывший замом покойного владельца много лет, не был в курсе сделки. Разумеется, потом его познакомили с этим человеком, но Егор Сергеевич не стал называть имени нового владельца.
«Всё узнаете в своë время. Будет сбор сотрудников в актовом зале», – сказал он нашей начальнице, а уж та передала нам.
Новость разлетелась пулей по фабрике. Люди с нетерпением и страхом ждали перемен, но гадский хозяин фабрики не спешил занимать директорское кресло.
Я сама была на нервах. Могут провести сокращение или некую чистку, посчитают, что у меня мало опыта и попросят уволиться. Не зря же в народе говорят, что новая метла по-новому метëт.
Прошло несколько дней с тех пор, как нам объявили о сделке. На фабрике так никто и не появился. Я была готова материть нового владельца всеми доступными словами за то, что он заставляет людей нервничать. Впрочем, я всё же сумела поднять себе боевой дух и выступила на концерте. Даже нигде не налажала, хотя мы подготовили новый репертуар. Единственное, пришлось пораньше уйти, так как Таня не могла сегодня долго сидеть с Софой.
Уже уходя я узнала от нашего гитариста, что меня просит выйти один из поклонников. Ага, сначала предложит поужинать с ним, а потом проехать на его машине в гостиницу или домой. Знаем, проходили и не раз. Собственно, мне не нужен никто. На горизонте замаячил роман. На нашу фабрику устроился симпатичный электрик. Он зазывал меня на свидание. Я согласилась на одно. На первый взгляд Костя – хороший человек. Да, простой электрик, так и я сейчас не дочь олигарха, а рядовой бухгалтер.
– Женя, ответь этому мужчине то же, что и всегда. Я не разговариваю с поклонниками.
– Сделаю, – улыбнулся Евгений.
Я попрощалась, быстро убежала из общей гримёрки. Теперь моя машина стояла только у запасного выхода. Я помчалась туда. К счастью, за дверями никто не поджидал, и я смогла беспрепятственно уехать.
Кир
Начало Августа. Мы с сыном гуляем по Волгограду. Сегодня суббота, на работу выйду со следующей недели. Нужно хоть немного отдохнуть.
Прошло больше месяца с похорон Лиды. Всё это время я потихоньку передавал бразды правления филиалом Андрею и Ивану. Собирал вещи жены и отвозил её родителям. Та же Ольга доносит её платья. Полине подарил драгоценности. Мне они зачем?
Параллельно со всеми делами я купил небольшой частный дом. На этот раз нанял дизайнера. Согласовывал с ним всё по интернету. А последним этапом была перевозка мебели из моей квартиры к родителям Лиды.
Мы с сыном неделю в Волгограде. Я оформил сделку и решил сразу на заводе не появляться. Устал. Нужно расслабиться, провести время с малышом. Вот выбрались в центр города посмотреть местные достопримечательности.
– Папа, я есть хочу, – сын показал рукой на какой-то ресторанчик.
Я прочитал на двери, что каждую субботу в «Тихой гавани» вечер живой музыки.
– Пойдём кушать. Заодно послушаем музыку.
Зашли внутрь. Почти все столики были заняты. Нам достался свободный в дальнем затемнённом углу. Впрочем, сцену отсюда было видно. Играл джаз-банд, довольно неплохо, нужно признать.
– Что будешь есть? – спросил у сына.
– Картошку фри, чизбургер, маффин, – начал перечислять Максим.
Я тихо хохотнул.
– Это не «Макдоналдс», сынок.
– Ну-у, – надулся он обиженно. – Тогда не знаю.
– Смотри, картофель фри тут есть. К нему можно добавить филе курицы под пикантным соусом. На десерт кусочек торта или мороженое, – я изучал предложенное меню.
– А можно и то и другое? Бабушка Поля говорит, что если есть много сладкого, выпадут зубы. Они не выпадут, я обещаю, – начал умолять Максим, глядя на меня глазами голодного щенка.
И вот что он со мной делает? Буквально верёвки вьëт.
– Хорошо, я закажу, – улыбнулся и легонько щëлкнул сына по носу.
Попросил официантку принести мороженое тогда, когда скажу. Девушка кивнула и умчалась выполнять заказ.
Я огляделся. Тут было довольно мило. Отделка в бирюзовых и голубых тонах. Белоснежные скатерти с бежевыми наперонами. Свет в зале приглушён до минимума, только на столах светильники в виде парочки свечей. Уютно. Играет живая музыка. На душе разлилось тепло. Я посмотрел на сцену, в её углу стоял стул с белым футляром. Посередине стойка с микрофоном. Солиста не наблюдалось. Возможно, кто-то из группы иногда выходит спеть.
– И снова наша несравненная Николь, – крикнул гитарист, подойдя к микрофону.
На сцену грациозной походкой вышла молодая женщина. Она была в синем переливающемся платье почти до пола. Ткань обтягивала тело, сбоку был вырез до середины бедра, иногда в нëм мелькала изящная ножка.
Женщина обернулась, встав к микрофону, а я даже дышать перестал. Она оказалась почти как две капли воды похожа на Катю Соколову. Подбородок немного другой и нос. Русые локоны до плеч. Цвет глаз я с такого расстояния не видел.
Снова заиграла музыка. Женщина взяла в руки микрофон и запела приятным голосом. На большой сцене сейчас много бездарностей, пробившихся за деньги, а тут такой чистый красивый тембр. У меня мурашки поползли по телу. Сразу нахлынули воспоминания, как пела Катя на своëм дне рождения. Голос её, но внешность немного отличалась.
Как же эта Николь была похожа на Катю. Я в первый момент даже слюной подавился, когда она обернулась. Имя необычное. Настоящее или сценический псевдоним?
Нам принесли заказ, я медленно ел и слушал. Николь пела старые советские песни и диско девяностых. И опять ассоциация. Катя любила мелодии тех лет.
Вдруг музыка сменилась. Николь воткнула микрофон в держатель и начала петь на практически чистом французском языке. Медленная мелодия завораживала, голос манил. Её пальцы гуляли по стойке, будто ласкали её. В этом действе не было ничего такого, но всё казалось невероятно эротичным. Все в зале замерли. Даже вилки не стучали о тарелки. Люди заворожённо смотрели на сцену. Я тоже не мог оторвать от Николь взгляд. Любимая песня Кати, та, которую я в своë время часто слушал и, казалось, заучил каждое слово.
Попросил официантку подать мороженое. Сейчас сын поест, и я обязательно подойду к этой женщине, чтобы познакомиться.
Мелодия сменилась. Снова знакомая мне французская песня. Николь вынула из футляра инструмент. Это белая скрипка? Кто угодно мог заказать белую скрипку или купить. Я видел в музыкальном магазине даже синие. Женщина пела, временами играя. Это не дилетантка, а практически профессионал. Уже встал, чтобы рвануть к сцене, но меня остановил сын.
– Пап, я писять хочу, – тихо сказал он.
– Идём, – я быстро повёл его в туалет.
К сожалению, когда вышли из уборной, Николь на сцене не было. Мужчины из группы продолжали играть. Я подошёл к ним, позвал гитариста. Он встал на краю сцены.
– Заказать песню двести рублей, – сказал мужчина.
– Я хотел бы поговорить с певицей.
Мужчина строго глянул на меня тëмно-карими глазами, кивнул и ушёл.
Я остался стоять у сцены, держа сына за руку. Возможно, я не вызвал опасения, потому что с ребёнком.
Гитарист вернулся довольно быстро. Он пригладил чëрные курчавые волосы и произнëс ледяным тоном:
– Простите, госпожа Николь не встречается и не разговаривает с поклонниками. Она только что уехала.
И правда, белый футляр уже не лежал на стуле. Я чуть не разразился гневной тирадой. Цаца какая, ресторанная певица, а туда же – не общается с поклонниками. Вовремя вспомнил, что я в общественном месте.
– Вы тут постоянно выступаете? – спросил я как можно спокойнее.
– Только по выходным, вечером. Это не наш основной заработок. Так сказать, играем в удовольствие.
– Спасибо, – улыбнулся я.
– Приходите ещё, – он вернул мне улыбку, но та показалась насквозь фальшивой.
Я потянул сына на выход. За ужин заплатил. Николь уехала. Больше тут делать нечего. Приду в следующий выходной. Хочет Николь или нет, но она поговорит со мной.