Питер – Амстердам
В аэропорту международная обстановка осложнилась. Дело в том, что я еще задолго до отъезда купила маме ходунки. Классные такие, модные. Под джинсу, с сумочкой, складываются в секунду, маневренные и сидеть на них можно. Очень легкие.
Вот только регистрировать мне эту красоту не хотелось. Потому что однажды дама сдала в багаж чемодан, коляску и саквояж. И несчастную детскую коляску неведомые извращенцы расчленили в Пулково так, что потом по фалангам опознавали. Дама знатно прифигела, когда увидела.
Очень я боялась рисковать маминым подарком и захотела пронести его в самолет. Рассеянно поставила какие-то соответствующие галочки на сайте KLM, что-то там про специальное медицинское оборудование, и успокоилась на этом.
В аэропорту же на переговоры я, естественно, отправила Адри.
– Моя жена нестабильна, – четко и грустно произнес он, смотря в глаза строгой сотруднице KLM, – физически и психически. Без своих ходунков она с места не сдвинется. Видите, я ей самые красивые даже купил. Сиделку с ней отправил. Их в багаж сдавать нельзя. Произойдет коллапс.
Я стояла, картинно повиснув на своем реанимационном наборе, а сзади переминалась филиппинская няня Мариель, обвешанная сумками и детьми.
– Конечно-конечно, – заторопилась девушка, сочувственно поглядывая на мужа. Бедолага, женился на молоденькой в расчете на вечный праздник, а тут такое. Жизнь – боль.
– Сейчас инвалидная коляска подъедет, – успокоила она нас.
– Какая коляска?!
– Ну которую вы заказали. На нашем сайте.
Короче, да. Я не глядя поставила какие-то там галочки, а оказалось, что я таким образом расписалась в собственной беспомощности и потребовала себе вип-супер-премиум сопровождение для инвалидов на полет туда и обратно.
– Не нужно, спасибо, – прошамкала я, отползая от стойки, – я чувствую прилив сил. Я верю. Я дойду.
– До свидания, дорогая! – попрощался Адри, театрально поцеловав меня в лоб. – Береги себя. Не забудь, что свою водку проносить в самолет нельзя, ты уж выпей до гейта… Помнишь, что было в прошлый раз?
И опять же пришлось промолчать. Потому что святой. Билет няне купил, меня десять лет терпит. Вы пробовали когда-нибудь отодрать нимб от головы великомученика? Не пытайтесь даже.
В итоге от коляски еле отплевались, а в полете девочки вели себя идеально.
Обратно было тоже хорошо и весело. Я зашла в аптеку в Пулково, чтобы купить одну заказанную мне мелочь, которую почему-то не могла найти ни в одной аптеке города.
– Нет его, – голосом Демиса Карибидиса обронила фармацевт.
– Надо же, – рассеянно удивилась я, – ни в одной аптеке не найти… не знаете почему? Странно, да?
И тут по взгляду женщины я поняла, что настал ее звездный час. Стоишь тут целый день, сыпешь валиум в кормушки залетающим аэрофобам. Остальным объясняешь, что за вискариком надо в дьюти-фри, а это дальше по коридору, и поставь на место сироп от кашля, пьянь, он безалкагольный! Жизнь тем временем проносится мимо пестрой лентой, разлетаясь в Париж, Амстердам и Йошкар-Олу.
И, наконец, вот она, долгожданная идиотка с двумя детьми, заперлась и жаждет общения.
– Женщина, – раздельно начала аптекарша, нацепив на кислое аптечное лицо змеиную улыбку, – вы сами-то понимаете, что спрашиваете? Как я могу знать, почему поступает та или иная продукция? Что вам еще рассказать, а? Чего вы от меня хотите?
– Мама, это кимкимора, – в ужасе заверещала Каринн. – Смотри… кимкимора! Она очень плохая! Она лягушек ест! Мама, бежим!
А тут крошка есть захотела и начала попискивать, в общем, унесли ноги мы от нечисти. И пошли перекусить.
– Можете смесь нам подогреть? – попросила я официантку Fridays.
– Нет, не могу, – вежливо ответила девушка. – Попросите бармена.
– Смесь? Как?! – удивился симпатичный бармен. – У нас нет микроволновки. Попросите на кухне.
– Какой бармен? – пророкотала суровая посудомоечная женщина. – Откуда у нас бар? И микроволновка? И смесь?! Спросите в аптеке…
После десятиминутного хождения по мукам я уговорами и шантажом втюхала-таки бутылочку какому-то бедолаге. Мы принялись заказывать еду.
– Паста с морепродуктами? Нет ее, – флегматично сказала нам болотная аптечная кикимора, переодевшаяся в полосатую форму Fridays. – А смесь мы вам перегрели, – мстительно добавила она и метнула в меня коктейлем Молотова в детской бутылочке.
В общем, дым отечества сладок и приятен, правда, иногда забивается в легкие и вызывает хронические неизлечимые заболевания.
Россия, я правда скучаю. Скоро опять приеду.
С уважением и страхом, Виктория.
– Виктория, приветствую вас в нашем заведении. У нас есть великолепное уникальное карпаччо и санкционная моцарелла…
– Аркаша, бери ручку, записывай. Я в России два года не была. Пельмени, оливье, пожарские котлеты, гречка, соленые огурцы… Морс клюквенный есть?
– Эээээ есть, на горячее давайте возьмем деликатное филе тунца…
– Деликатный тунец лежит в супермаркете напротив моего голландского дома и стеснительно машет хвостом. Желаю роллы «Филадельфия» обычные и с угрем. Лучше из «Двух палочек», что на Ваське. Это был наш студенческий пир. Ностальгия у меня, понимаешь?
– Эээ, Виктория, я не могу доставить вам еду из «Двух палочек»…
– Почему?
– Потому что мы ресторан другой сети!
– Скучный ты человек, Аркаша. Давай дальше по списку.
– Тонко нарезанный лосось шеф-посола, приправленный нежной заправкой…
– Хрен.
– Простите?
– Хрен запиши себе. Еще язык, сырники, борщ и «Наполеон».
– Немного элегантно нежной паннакоты с…
– Винегрет.
– Воздушным ягодным муссом?
– И двойную порцию селедки.