Белый Маяк пленил ее с первого взгляда.
Здесь все радовало глаз: утопающие в пышной зелени дома и церквушки, извилистые улочки, убегающие куда-то вглубь, аккуратно уложенная голубоватая брусчатка, обилие цветов в глиняных вазах на подоконниках и тротуарах. Осень уже тронула своим прикосновением листву, но воздух все еще оставался теплым.
На каждом шагу встречались отели, маленькие и большие, но непременно аккуратные и чистые. Один из них Анна и выбрала.
Она наскоро приняла душ, надела платье, которое купила еще в прошлом году, и спустилась в холл. На стойке регистрации лежало несколько путеводителей.
На каждом из них изображались белые маяки. Один приземистый, с большими окнами, а второй более высокий и со смотровой площадкой на самом верху.
– Извините, – обратилась она к девушке за стойкой. – Я думала, в городе есть всего один маяк.
– О, все верно, – отозвалась та. – Другой построили всего три года назад, на замену тому, в котором сейчас музей. Рекомендую его посмотреть. Все наши туристы приезжают из-за него. Все-таки необычная история, согласитесь?
Анна сделала заинтересованный вид.
– У нас тут бытует легенда об одном темном колдуне. Он жил когда-то в доме у маяка и занимался черной магией. Туристы любят историю, благодаря которой наш город стал популярным.
– Вот как? И, правда, очень интересно. А как мне лучше добраться туда?
– Вы ведь приехали на машине?
Анна кивнула.
– Найти старый маяк легко. Выезжайте с парковки на Главную улицу, потом направо и прямо, не сворачивая. Дорога приведет вас к океану.
Так и вышло. Отыскать дорогу к местной достопримечательности оказалось просто. На фоне голубого неба и синей воды маяки так и сияли на солнце.
«Как брат и сестра», – подумалось Анне.
И ее внезапно ранила мысль о том, что маленький мальчик, превратившись в отшельника и колдуна, стал теперь приманкой для приезжих.
Что же с ним стало? Как так получается, что дети, взрослея, вырастают из хорошеньких розовощеких ангелочков в кровожадных монстров?
Она оставила машину у подножия скалы. К маякам вела пологая естественная насыпь, вся зеленая от густой и подстриженной травы. Наверху Анна увидела белый деревянный дом в два этажа под красной крышей. Его окружал небольшой садик и цветник.
Анна узнала эти очертания еще издалека. Все казалось пронзительно родным.
«Я же была здесь!» – так и хотелось ей закричать людям вокруг. «Я знаю тех, кто здесь жил! У вас нет права быть тут».
Но промолчала, ясное дело, устыдившись своего порыва. Она такая же гостья, как и они. И глупо думать, что она имеет право претендовать хотя бы на часть жизни, связанной с близнецами. Лишь увидела больше, чем позволено другим.
Девушка поднялась на вершину холма. Налетающий ветер с океана приносил свежесть морской воды, мелкую водяную пыль и запах соли. Вздымающиеся волны с грохотом разбивались где-то внизу, и Анне захотелось непременно заглянуть туда с обрыва.
Вид со скалы открывался такой, что дух захватывало.
Бурлящий сине-зеленый водоворот гипнотическим образом манил к себе. Лавина несущихся волн, брызжа пеной, обрушивалась на скалы и камни с такой силой, что, казалось, еще немного, и вода разрушит твердыню земли, поглотив ее в своей пучине. Но скала по-прежнему твердо стояла на своем месте. Сражение двух стихий длилось веками, и, кто победит в этой войне, было неясно.
Но кроме созерцания этой необъятной красоты, Анну не переставала будоражить мысль о том, что когда-то ходившие по этой земле люди, теперь лежат в могилах. Это было так странно.
Для нее они словно еще были живы. Для нее они еще дышали, любили и ненавидели. Ведь она буквально видела их так близко, что могла бы коснуться рукой. Конечно, они бы не почувствовали этого и не узнали, что девушка бесцеремонным образом вторгается в их жизнь.
Это те самые люди, воспоминания о которых дают жизнь этому городу. И она обязательно продолжит писать свой рассказ о них.
«Мы допишем его вместе, вы и я».
Анна приблизилась к порогу дома, и знакомое чувство всколыхнулось внутри. Она тут же покрылась испариной, а от внезапной мучительной жажды захотелось выпить холодной воды.
Реальность, в которой присутствовала Анна, словно раздвоилась. Будто у нее появилось двойное зрение и теперь она наблюдала за тем, что происходит сейчас и тут же, словно через тонкое стекло, видела жизнь людей, что стали уже историей.
Анна обошла одну из туристических групп и поднялась на крыльцо дома, чтобы купить билет.
– Что с тобой, милая? – участливо поинтересовалась полная дама в желтой шляпке, сидевшая за кассой. – На тебе лица нет. Плохо что ли?
Анна медленно перевела на нее взгляд, пытаясь сфокусироваться.
– Да, – произнесла она с трудом. – Не позавтракала толком. Голова болит с утра.
– У нас аптечка есть, если нужно. Посмотреть обезболивающее?
Анна покачала головой.
– Благодарю. Сейчас станет лучше.
Женщина поджала губы:
– Конечно, дело твое. Смотри только, не упади в обморок.
Анна промолчала.
– Хотите, чтобы вас сопровождал экскурсовод?
– Пожалуй, да, спасибо.
Дама вручила ей билет, пару буклетов и попросила присесть в холле на один из диванчиков.
Перешагнув порог дома, Анна осмотрелась.
– Ну, здравствуй, – шепнула она в полумрак благоговейно.
У нее возникло чувство, что она сама жила здесь когда-то и теперь вернулась спустя много лет. Трепет и смятение охватили ее. Она видела гораздо больше, чем казалось на первый взгляд.
Невольно сравнивала видения прошлого с тем, как выглядел дом сейчас.
На том же месте стоял резной шкаф, изъеденный древесным жучком, но вместо деревянных стульев теперь были диваны. Бронзовая люстра под потолком блестела, но вместо свечей горели лампочки. Картины исчезли со стен. Вместо них повсюду висели фотографии маяка, дома и тех, кто когда-то здесь жил.
Анна приблизилась к одной из черно-белых фотографий. На нее смотрели грузный мужчина и девочка-подросток.
Смотритель маяка и София! А вот еще несколько снимков Деметрия и его сестры: верхом на лошадях, на берегу океана, в фотоателье. Анна поднесла ладонь к губам, чтоб удержаться от крика, так ее взволновали эти лица на выцветшей от времени бумаге.
Кто-то рядом с ней кашлянул.
– Увлекательно, правда?
Голос грубоватый, но дружелюбный. Анна обернулась и увидела пожилого мужчину в матросской кепке, шарфе и черном костюме. Густые, чуть подкрученные усы придавали ему залихватский вид.
– Доброго дня, вы Анна?
Она кивнула и поздоровалась.
– Энцо, к вашим услугам, – старик шевельнул усами. – И я с радостью поведаю вам о тайнах этого злосчастного дома.
Анна притворилась, что не понимает, о чем идет речь.
– Как, – удивился старик. – Вы ничего не слышали о легенде?
– Боюсь, что так. Я тут проездом, и мне нужно скоротать время.
– Это и к лучшему! Ваше время в надежных руках. Прошу за мной.
Под ногами заскрипели половицы. Интересно, они издавали такие же звуки когда-то? А вот и небольшое пространство под лестницей. Сейчас оно освещено, и там стоит раскидистый фикус, а когда-то близнецы прятались там от старой экономки. Кажется, что звонкий смех Софии до сих пор отголоском проносится по этим коридорам.
Анна с интересом слушала экскурсовода, кивая.
Она узнала, что первые поселенцы появились на Тровосе еще в XI веке нашей эры. Основным промыслом были рыболовство и охота. Сельским хозяйством занимались преимущественно жители центральной части острова, так как почва позволяла ее возделывать. Вдоль береговой линии шли скалы, которые защищали остров от налетов разбойничьих судов. В более уязвимых местах были возведены заграждения.
Маяки вдоль берега перестраивали множество раз. Первые зажигали как факелы. Пламя поддерживали круглосуточно, особенно в плохую погоду, используя огромное количество дров, масла и угля. Работа смотрителя была тяжелой, но почетной. Стало куда проще в конце XIX века с изобретением особых линз, позволявших направлять и фокусировать свет.
– Скажите, известны ли имена всех смотрителей этого маяка?
Энцо покачал головой.
– У нас, к сожалению, есть записи о смотрителях, которые жили и работали здесь с 1874 года. Пожары не щадят историю, знаете ли.
– Понимаю. А чьи снимки висят повсюду в доме?
– О, нам удалось собрать архивные данные и фотографии последних пяти смотрителей и их семей. И самая интересная история связана со смотрителем Петером и его детьми. Это благодаря им маяк и дом отреставрировали и превратили в музей. Представляете, какая удача? – хохотнул экскурсовод. – Идемте же дальше, и вы все узнаете.
На первом этаже они осмотрели несколько комнат, в том числе столовую и даже спустились в подвал.
– Здесь смотритель держал свои бутылки и бочонки с ромом. Мы тоже следуем этой доброй традиции и храним тут вино для ресторана. Рекомендую посетить наши званые вечера. Стейк из телятины отменный.
Картинки в голове Анны словно накладывались друг на друга. Она заметила, что в углу гостиной не хватало кресла-качалки. Когда-то в нем долгие часы коротала мать близнецов перед тем, как отправиться в мир иной. Бедняжка сыграла свою роль: вышла замуж за грубоватого смотрителя маяка и подарила жизнь Деметрию и Софии.
– Огонь зажигаете? – спросила Анна, показывая на печь, сложенную из серых камней.
– Конечно. Когда собираются гости за ужином, так непременно. Очень приятно, знаете ли, посидеть у огня, слушая, как трещат поленья, как звучит дружеская непринужденная беседа под хорошее красное вино. Согласны?
Анна согласилась. Те мгновения, когда она вместе с родителями сидела вместе у камина, давно прошли.
Они вышли в холл, чтобы по узкой лестнице подняться на второй этаж. Со всех сторон на них смотрели лица: задорные и серьезные, испещренные морщинами, зрелые и совсем еще юные. Каждый из них мог бы поведать о себе. Каждая из историй была бы достойна внимания слушателей.
Второй этаж занимали жилые комнаты экономки и смотрителя. Была там и детская.
Анна с замиранием сердца переступила ее порог и увидела, что здесь все изменилось. Кровать стояла под пологом. На покрывале сидел плюшевый медведь явно современного происхождения. Такими же были и коврики на полу, и игрушки, и стулья с атласными подушечками.
– Знаете, – осторожно произнесла Анна, – такое ощущение, будто в этой комнате не осталось практически ничего, что принадлежало жильцам.
Экскурсовод не стал отпираться.
– Да, от вашего пристального взгляда ничего не ускользает. Вы правы, не стану обманывать. Единственная вещь, которая сохранилась от прежних жильцов и, как мы думаем, была в доме еще в ту пору, когда тут жили близнецы, это щетка для волос и шкафчик у окна. Если присмотритесь к зеркальному столику, то увидите на полочке ту самую щетку.
– Вот как…
Анна так и впилась взглядом туда, где лежала щетка. Она представила, как изящная женская рука берет щетку и подносит ее к волосам.
– Здесь была детская комната, и в ней жила София. Конечно, позже здесь проживали и другие смотрители, с семьями и без, но так как наша экспозиция в большей степени посвящена семье Петера, то мы решили воссоздать частично саму детскую такой, какой она была тогда.
На лице девушки отразилось сомнение. Ей хотелось сказать, что обстановка совсем не та, но она промолчала. Она не была готова раскрывать свой интерес.
– Хотите что-то добавить? – поинтересовался Энцо. – Если нет, то следуйте за мной. Покажу нечто совершенно особенное.
Они миновали одну закрытую дверь и остановились в проеме следующей комнаты. Старик с видом заговорщика взмахнул руками.
– Вот и она! Святая святых! Попробуйте угадать, кто проводил здесь множество ночей?
Этой комнаты Анна не видела в своем сне. Должно быть, ее обставили позже. И тут она затаила дыхание, почувствовав знакомый жар и гулкую пульсацию во всем теле. Прямо перед ней возник силуэт юноши в дневном свете. Он сидел спиной к ней и что-то записывал в записную книжку. Затем он отложил ручку и оглянулся. Его лицо осветила улыбка. Он хотел что-то сказать, но тут все померкло: видение исчезло.
Девушка потрясенно смотрела на пустой стул и разложенные на столе предметы. Комната была снова необитаема.
– Деметрий! – имя одного из близнецов невольно сорвалось с ее губ.
– Что, простите? – экскурсовод поправил очки. – Вы сказали «Деметрий»? И вы совершенно правы, вот это да! Обратите внимание…
Он хохотнул и принялся описывать комнату, жестикулируя и увлекаясь рассказом все больше.
Девушка старательно пыталась слушать его, глядя на высокие стеллажи. На полках громоздились банки и пузыри, колбы всех размеров, трубки и шланги. С потолка свешивались чучело совы и летучей мыши. В одном углу стояло небольшое бюро с письменными принадлежностями, а в другом – узкая кровать. Керосиновая лампа и бронзовый подсвечник, потемневшие от времени, украшали подоконник.
– А теперь взгляните туда, в самый угол комнаты, уважаемая Анна.
На стене висела фотография молодого человека с взъерошенными короткими волосами. Рукава его светлой рубашки были закатаны до локтя, обнажая худощавые руки. На нем был кожаный фартук в пятнах и разводах, вероятно, от химических веществ. Девушка узнала его сразу, хотя видела только маленьким мальчиком.
– Представляю вашему вниманию главного героя нашей программы, – торжественно произнес Энцо. – Деметрий собственной персоной, наш темный маг и чародей. И поверьте: большая часть этих вещей принадлежала именно ему – властителю дум и грез доброй половины женского населения Белого Маяка.
– Как? – вырвалось у нее. – Нет, не может быть.
Экскурсовод неверно истолковал ее восклицание.
– О, да. Этот милый паренек на фото с грустными глазами никак не вяжется с образом чудовища, верно?
Анна не стала его разубеждать, хотя думала иначе.
– Вы правы.
Она закусила дрожащую губу. Энцо продолжил:
– А ведь так и не скажешь, что он водился с дьяволом? Насколько же обманчивой способна быть внешность. Он так похож на молодого ученого, который еще горит жаждой открытий и мечтает о том, чтобы спасти мир. Но только наш Деметрий вовсе не спасал мир. Он ввергал его в хаос и смятение.
– Вы сказали, что он был властителем дум женской половины Белого Маяка.
– Именно. Но я имел в виду несколько иное.
– Поясните, пожалуйста.
– Охотно. Думаю, что женщины находили его привлекательным. Многие искали у Деметрия, скажем так, покровительства. Они рассказывали ему свои секреты. Судя по всему, наш Деметрий получил превосходное медицинское образование, хотя подтверждения этому не нашли. Надо сказать, у него неплохо получалось совмещать профессию психолога, врача и священника. Он знал все и обо всех в этом городке. Некоторые мужчины, говорят, тоже приходили к нему тайно. Простого врача стали называть Черным колдуном. К нему бежали, когда не было никакой надежды.
– Но с чего вы взяли, что он был колдуном? Может, он лишь опережал свое время в развитии и знаниях?
– Э-э-э, нет. Не все так просто. Слухи не рождаются на пустом месте, поверьте мне. То, что делал Деметрий, явно выходило за рамки любой научной деятельности. Говорили, что он читает мысли, двигает предметы и даже летает.
Анна фыркнула.
– Даже если и так. Науке известны феномены левитации и телекинеза. Посмотрите только на индийских йогов! О них говорят, что они способны голодать годами, задерживать дыхание, жить под землей, воспарять над поверхностью вопреки законам гравитации. Разве не так?
Энцо внимательно посмотрел на Анну и понял, что ему досталась довольно въедливая посетительница.
– А воскрешать людей из мертвых йоги тоже могут? – поинтересовался он.
Анна запнулась.
– Нет. А что, Деметрий воскрешал мертвецов?
Экскурсовод театрально вздохнул, сложив руки на животе.
– Представьте себе. И я сейчас вовсе не смеюсь над вами. Поверьте, я довольно детально подошел к изучению прошлого Белого Маяка, а уж эту историю с темным магом знаю неплохо. Я нашел немало свидетельств тому, как всякие бедные дурочки, потеряв надежду, искали ее у Деметрия.
– И что же – находили?
– Именно. К нему шли за любовными зельями, за порчей для соперницы, за настойками, возвращающими молодость и красоту. Все это Деметрий давал и никому не отказывал. Его боялись, понятное дело, но камнями никто в него не швырял. До одного дня.
Анна замерла.
– Какого именно?
Энцо сощурился.
– Запаситесь терпением. Я поведаю вам легенду, какой ее передают из уст в уста в наших краях.
Он кашлянул, сложил руки на груди и, приняв задумчиво-театральный вид, начал:
– На высокой скале одного острова стоял маяк. Год за годом его спасительные огни направляли корабли. Бурные волны, хотя и подтачивали понемногу крепкую скалу, но справиться с ней не могли.
Однажды, когда старый смотритель маяка умер, там поселился юноша. Был он хорош собой, но сердце и душа его служили темным силам. Юноша этот прослыл черным магом и заклинателем. Он мог уговорить бурю стихнуть, а дождю приказать остановиться. Маяк, который нес свет, стал мрачным прибежищем колдовства. Под покровом ночи к юноше шли люди, чтобы тайно просить о помощи. Маг никому не отказывал, но за свои услуги брал страшную плату. Доведенные до отчаяния, люди отдавали все, что угодно. Заклинатель совершал самые сильные заклятия на крови, и снять их никто бы не смог.
У юноши была сестра, красивая и лучезарная. Словно солнце, согревала она людей своим присутствием. У нее было трое детей, которых она очень любила. Как-то раз дети поздним вечером заигрались и забрались на маяк. Их мать не могла их дождаться дома и отправилась на поиски. Материнское сердце привело ее к высокой скале. Громко крича и зовя детей по имени, молодая женщина поднялась по винтовой лестнице на самый верх маяка. Ночь была темной и безлунной, но там горело множество свечей, освещавших путь. Там, под крышей маяка, среди колб и нагромождений странных предметов, за столом восседал ее брат.
– Что привело тебя в столь поздний час? – спросил он.
– Я ищу своих детей.
Брат нахмурился.
– Их здесь нет.
Она оглянулась. Он говорил правду. Детей нигде не было видно.
С тяжелым сердцем она стала спускаться вниз по лестнице. Вдруг на одной из ступенек что-то блеснуло. Холодея, женщина наклонилась и подняла маленький серебряный медальон-амулет. Он принадлежал одному из ее детей. Отбросив все страхи, она снова поднялась наверх.
– Ты обманул меня! – сказала она, не помня себя от гнева, и подняла руку с медальном. – Мои дети были здесь. Вот доказательство.
Юноша побледнел.
– Я сказал правду. Их здесь нет.
– Но они тут были!
Голос ее дрожал.
– Прошу тебя, скажи, где они.
Он поднял на нее глаза, и они сумрачно блеснули.
– Дети не должны были оказаться здесь. Они видели то, чего им нельзя видеть. Духи решили, что им нельзя оставаться среди живых.
Сестра испустила такой крик отчаяния, что содрогнулся маяк. Потрясенная, вся в слезах, она смотрела на него и думала, что он сошел с ума. А затем…
Тут Энцо снова сделал эффектную паузу.
– Представьте себе, ее, как и детей, убил собственный брат, так как был одержим дьяволом. Не очень радостная история, правда?
Старик усмехнулся.
Анна посмотрела на экскурсовода, начиная что-то понимать, хотя все в ней протестовало против этого.
Разлученные дети.
Отчаяние брата и тоска по любимой сестре.
Воспоминания так и закружились у нее в голове. Она думала о тайнах прошлого, невольным свидетелем которого стала.
Неужели Деметрий был таким?
Какая-то невероятная грусть охватила ее. Образ обаятельного юноши стоял у нее перед глазами. Видение было столь ярким и реальным, что она могла бы нарисовать его по памяти.
– Здесь он занимался колдовством?
– Не только. У нас есть подозрение, что и в подвале дома также имелась лаборатория, но ничего оттуда не уцелело.
– Конечно, я понимаю. Но позвольте, что случилось на самом деле? Есть какие-то документальные подтверждения случившемся?
Тот усмехнулся.
– Одну минутку.
Он подошел к одному из стеллажей и снял книгу.
– Это вам пригодится, я думаю. Только оплатите внизу на кассе.
Анна взяла книгу. На обложке крупными буквами было написано: «История и мифы Белого Маяка». Она подняла брови.
– Мифы?
Старик улыбнулся себе в усы.
– Иногда в этих сказках больше правды, чем на самом деле. А как, по вашему, появляются легенды?
Анна пожала плечами.
– Народная фантазия?
– Иногда то, что кажется фантазией, и есть истина.
Анна перевела взгляд на книгу. Кому, как не ей, стоило бы поверить этим туманным словам старика-экскурсовода. Она видела такое, что любой обычный человек назовет бредом сумасшедшего или, в лучшем случае, вымыслом.
Чтобы докопаться до правды, ей нужны вещи, принадлежавшие семье смотрителя маяка. Без них ее образы туманны и обрывочны.
– Деметрий и София родились и жили здесь, в доме у маяка. Этому есть подтверждение в виде записей в церковной книге. Я сам видел их, когда узнавал кое-какие детали. А еще есть и другие.
Анна поправила прядь волос, упавшую ей на лицо.
– Какие же?
Старик прокашлялся прежде, чем ответить на вопрос.
– Порывшись в местных архивах, мне удалось найти две копии свидетельства о смерти, а также некоторые журналы, в которых описываются сами обстоятельства смерти. Так вот, одно из свидетельств было выписано на известное вам женское имя, а второе – на мужское.
Он выразительно посмотрел на нее.
Анна сразу почувствовала, как сердце стало биться чаще.
– И что же там написано?
Старик посмотрел на нее с некоторым удивлением.
– Вы слишком волнуетесь для человека, который лишь проездом посещает Белый Маяк.
Девушка всплеснула руками.
– Признаюсь, история меня заинтересовала. Вы правы. Но и вы поддались искушению, не так ли?
Старику пришлось признать, что так оно и есть.
– Я ведь занимаюсь тем, что произвожу впечатление на туристов. Желательно благоприятное. Я обязан знать все интересные истории этого места. От этого зависит мой заработок.
– Вы что-то хотели сказать про архивные записи? – напомнила Анна.
– Верно. Я не просто так намекнул вам на то, что некоторые легенды имеют правдивое обоснование. На маяке действительно разыгралась страшная трагедия: погибли люди. В медицинском отчете сказано, что женщина скончалась от внутреннего кровоизлияния, произошедшего из-за падения с большой высоты. Она умерла до прибытия помощи. Тут ничего нельзя было поделать. А вот мужчину нашли с огнестрельным ранением. Выстрел был произведен в упор. При вскрытии обнаружили деформированную пулю мелкого калибра, попавшую прямо в сердце. Мужчина погиб мгновенно.
Девушка слушала с придыханием и ее воображение рисовало такую картину: Деметрия убил какой-то неизвестный. Свидетелем убийства стала София, поэтому убийца избавился и от нее.
– Удалось выяснить, кто погиб первым? Вскрытие показало примерное время убийства Деметрия? – спросила она.
Старик уставился на нее непонимающе. Затем его рот расплылся в улыбке.
– Деметрий? Нет! Застреленного мужчину звали Антоний. Он был супругом нашей Софии.