Егор не помнил, как добрался до дома. Хорошо, что в карманах оказались деньги «на всякий случай», иначе, не известно, как бы ему пришлось добираться из больницы, ведь, выбегая за Галей он не взял, даже, телефон. Молодого человека трясло в машине, так, что стучали зубы, как при ознобе. Тело покрылось потом. Липким. Ужасающим. Сердце колотилась, как бешеное, стучало о рёбра и отдавало свой ритм в горле, висках. Нет, казалось, что всё тело пульсирует в такт сердца.
«Галя, девочка моя», – стонал он про себя, ощущая, как слёзы, впервые за долгое время, покатились из его глаз. Горькие. Солёные. Злые. Отчаянные.
Перед его глазами вновь и вновь всплывали картинки произошедшего: вот Галя оборачивается к нему, машет рукой, показывая, что вернётся сама; вот ступает на проезжую часть, улыбаясь своей лучезарной улыбкой; вот какой-то автомобиль тормозит на светофоре, визжат тормоза, запах покрышек вызывает тошноту, и машина, перед тем, как остановиться, «бодает» девушку; вот Галя падает… Галя падает… Галя падает… Его сердце замирает, ноги, врастают в землю и те несколько шагов, что его разъединяют с любимой, он делает с трудом. Кровь… её…
Всё закрутилось с приездом скорой помощи, он пришёл в себя в коридоре больницы, рядом с ним стояла молоденькая медсестра и бесстрастным голосом объясняла, что у Гали угроза выкидыша.
В этот момент красная пелена застлала ему глаза.
«Они должны расплатиться за произошедшее, – решил он для себя. – Юля и мать».
В том, что его мать приняла участие в постановочном фарсе Егор нисколько не сомневался.
«Они заплатят, за боль Галины», – кипел он, пока добирался на такси до дома.
«Они заплатят», – кричало его сердце, пока он бегом поднимался на свой этаж.
«Заплатят», – болела душа, когда войдя в квартиру парень обнаружил, что Юля и мать над чем-то смеются, сидя в гостиной, попивая чай.
– Мальчик, мой, – первой неладное заметила Ольга Николаевна.
Егор стоял в дверном проёме, сгорбившись, тяжело дыша. На одежде виднелись подсохшие пятна крови. Глаза светились гневом. Одной рукой он схватился за косяк, словно удерживая себя от чего-то, а другая рука была сжата в кулак.
– Вы, – взревел он, одним броском, оказавшись около стеклянного журнального столика, на котором стоял поднос с чайником и уже пустыми чашками. – Пока вы тут развлекаетесь, Галя борется за жизнь нашего ребёнка. Из-за вас!
– Мы-то тут причём! – вскочила Юля с диванчика.
– Причём? – парень одним махом перевернул столик, отбрасывая его в сторону.
Звон битого стекла и фарфора отрезвил женщин.
Ольга Николаевна сжалась на диванчике, закрывая лицо руками. Юля отшатнулась от молодого человека, но он схватил её правой рукой за горло, а левой за плечо.
– Нравится? – кричал он.
– Сынок, отпусти Юлю.
– Нет, – сильнее сдавил он горло молодой женщины.
Её лицо стало краснеть. Она хватала ртом воздух, пытаясь разжать руку Егора.
– Нравится? – зло шипел он в лицо Юле.
– Сынок, – женщина схватила сына за левую руку, но он оттолкнул её.
– Ты, – повернулся лицом к матери, которая в недоумении сидела на диванчике, – придумала это?
– Нет, – дрожащим голосом просипела Ольга Николаевна.
– Я так и знал, – он снова направил свой гнев на Юлю.
В этот момент послышался скрежет открывающегося замка.
– Я дома, – донёсся из коридора голос отца Егора.
– Отлично, – проскрежетал зубами молодой человек, – пусть он узнает, о вашей низости.
– У нас гос… – мужчина не договорил, когда увидел разбитый столик и чайный сервиз на полу, жену скрючившуюся на диване, и сына, который душил девушку.
– Егор, – бросился, чтобы помешать сыну совершить глупость.
– Не вмешивайся, – остановил его Егор.
– Что случилось? – решил задействовать другую тактику отец.
– Спроси у своей жены. Что она сделала вместе с этой, – снова сжал горло Юли, и она закашляла.
– Оля, – грозно посмотрел супруг на Ольгу Николаевну.
– Я добавила снотворное, – пролепетала женщина.
– Зачем? – замер мужчина.
– Дима, – всхлипнула Ольга Николаевна, – так получилось…
– Как? – напрягся мужчина.
– Они усыпили меня и подложили в постель Юлю, а потом вызвали сюда Галю, – напомнил Егор.
– Оля, – мужчина уставился на жену округлившимися глазами.
– И когда Галя убежала вся в слезах, – молодой человек посмотрел в упор на отца. – Её сбила машина. Она может потерять ребёнка. Остаться калекой. А может и не выживет, – перевёл свой взгляд на мать. – Весело тебе мама?
– Я… Я… – всхлипнула женщина громче. – Я просто… не хотела…
Мужчина подошёл к сыну и положил ему руки на плечи, чуть надавив на них.
– Отпусти, Юлю, сынок.
Егор, как-то сразу сдулся. Он отшвырнул девушку на диванчик, а сам устало осел на пол.
– Пошли вон, отсюда, – тихо приказал Дмитрий Сергеевич.
Женщины вскочили и быстро покинули гостиную, стараясь не наступать на осколки.
Дмитрий Сергеевич молча вышел следом за женщинами. Ему не хотелось устраивать скандал, но видимо придётся позвонить родителям Юли и поведать о поведении их дочери.
Оставшись в одиночестве, Егор встал на ноги. Руки дрожали. Он направился на кухню.
Где-то в квартире слышался разгневанный голос его отца.
Егор замер перед холодильником.
«Галя, девочка моя», – боль пронзила его сердце.
«Надо, немного расслабить мозги», – настаивало сознание и молодой человек не стал сопротивляться, потянувшись за бутылкой горячительной жидкости.