Дейрон
Никогда не любил балы.
Раньше это казалось глупой мишурой, а теперь уже понимал, что вовсе и не казалось. Конечно, жизнь в высшем свете добавляла определенных обязательств и все равно приходилось бывать на подобных мероприятиях, но еще ни разу это не приносило удовольствия. Фальшивые улыбки, пустые разговоры, косые взгляды и сплетни-сплетни-сплетни… Будто каждая кумушка в Нортленде считала своим святым долгом обязательно вызнать про него что-то новенькое и непременно рассказать другим. Так с чего вдруг в Арлингтоне что-то будет иначе?..
Азару так не терпелось поскорее попасть на бал, что приехали в числе первых. В остальное время вполне рассудительный, друг буквально сходил с ума, если дело касалось каких-либо пари и споров. Ажиотаж, энтузиазм и неуемная потребность выиграть затмевали все. И как сам Азар говорил в таких случаях:
– Ты не понимаешь, это дело принципа!
Так и сейчас ему не терпелось непременно обставить Хафиза в затеянном споре. Потому и на бал прибыли пораньше, и короткой дорогой. Опередили их только стайка городских сплетниц и мрачные инквизиторы. Но ни те, ни другие не вызывали желания с ними общаться. Благо, хоть остальные гости не заставили себя ждать.
– А как тебе вон та блондинка в синем платье? – Азар уже битых полчаса пытался выискать взглядом самую прекрасную среди присутствующих. – Согласись, весьма и весьма недурна! Представь нас друг другу, пожалуйста.
– Я бы представил, но я понятия не имею, кто она. Что? – улыбнулся на скептический взгляд друга. – Да, увы, я знаю далеко не всех девушек на белом свете.
– Что весьма странно, учитывая, как ты их любишь… Хотя, знаешь, со стороны такое впечатление, что ты пытаешься в каждой найти что-то, не находишь, от этого еще больше ожесточаешься, вот потому за тобой и тянется след из разбитых сердец.
– Ни одной я ничего не обещал, ни о чем не лгал и никакие несуществующие чувства не изображал, – возразил Дейрон, нахмурившись. – Так что не стоит меня демонизировать.
– Я тебя не демонизирую, я тебе завидую, – хмыкнул Азар, уже переключив свое внимание на целую стайку щебечущих девиц у высокого арочного окна справа. – О, а как тебя вон та? И, смотри, прямо в нашу сторону идет! Слушай, а это разве не как раз одна из дочерей лорда Атлера?
– Да, младшая. Мэделин, – Дейрон поморщился. – Весьма надоедливая особа.
Невольно поймал себя на том, что снова, как и все предыдущие разы, выискивает взглядом ее старшую сестру. Хотя с чего ей здесь быть? С того момента, как он вернулся, Элеана не появлялась ни на одном столичном балу, ни на одном светском приеме. Хотя ее сестра и брат бывали почти везде. Конечно, мелькала мысль, что она нарочно на глаза не показывается, но сам же отсекал это предположение как наиглупейшее. Наверняка Элеана не помнит о нем. И случись им рано или поздно случайно встретиться, его не узнает.
– Даже если надоедливая, это не всегда порок, – уже вовсю воодушевился Азар, заранее ослепительно улыбаясь приближающейся Мэделин. – А в случае спора с Хафизом это как раз таки достоинство… Но согласись же, она красива! Ее даже не портит слишком ядовито-яркий цвет платья… Кстати, сразу вспоминаются те хищные цветы в Верргане..
– Это которых ты тогда нарвал, чтобы подарить той «ах, какой таинственной незнакомке в серебристой вуали»? – Дейрон едва удержался от смеха.
Зато Азар сразу же насупился:
– Откуда ж мне было знать, что они ядовитые? Хафиз только хихикал подозрительно и все. И тем более откуда мне было знать, что у той красотки есть муж, и не просто муж, а свирепый и не расстающийся с ятаганом… Так, все, – еще больше приосанился, – а теперь, прошу, будь другом, не переманивай на себя внимание этой Мэделин. Она позарез мне нужна, чтобы выиграть у Хафиза!
– Я могу просто отойти, – и именно это предпочел бы сделать. Терпеть общество неприятной девицы уж точно не хотелось.
– Если ты отойдешь, то она последует за тобой, – возразил Азар сквозь зубы все так же с натянутой улыбкой. – Ты же у нас общепризнанно завидный холостяк, а я – просто холостяк. Которому ну очень хочется обставить Хафиза. Ведь сколько уже можно ему проигрывать! И, между прочим, ты и сам согласился участвовать в этом споре.
– Но я не соглашался относиться к этому настолько серьезно, – усмехнулся Дейрон.
Азар уже ничего не ответил, как раз к ним подплыла Мэделин. Интересно, девушек в высшем свете нарочно учат так передвигаться, словно они на корабле во время качки и при этом у них ведро на голове, которое уронить смерти подобно?..
– Какая приятная встреча! – Мэделин презрела даже то, что по этикету именно мужчина должен был приветствовать даму первым. – Ах, лорд Дейрон, никак не ожидала вас встретить здесь, в Арлингтоне! Как же это жестоко, прозябать нам в таком захолустье… Нет, конечно, маленькие провинциальные городки тоже в чем-то очаровательны, но лишь для тех, кто совсем не искушен великолепием столицы.
Судя по выжидающему взгляду, Мэделин с готовностью ждала, что он непременно подхватит тему страданий в захолустье. Но по опыту прошлого общения прекрасно знал, что лучше вообще не ввязываться с нею в беседу.
Хоть мельком и бросил вопросительный взгляд на Азара, мол, ты точно уверен, что стоит выбирать именно эту спутницу. Но друг явно слушал ее лишь в пол уха, а сам, пусть и продолжал улыбаться, но краем глаза вовсю пытался высмотреть среди прибывающих в бальный зал Хафиза.
Ну что ж. Сам этого хотел, пусть потом не жалуется.
– Леди Мэделин, позвольте представить вам лорда Азара. Лорд Азар, это леди Мэделин.
Она тут же, как и положено, присела в реверансе. Азар в ответ кивнул настолько спешно, словно стремился стряхнуть с головы упавшего на волосы паука.
– Для меня неописуемое удовольствие познакомиться со столь очаровательной леди! – уже вовсю распинался он. – Признаться, слухи о красоте девушек вашего рода меня немало интриговали.
Мэделин пусть и приняла лесть с улыбкой, но тут же возразила:
– Боюсь, эти слухи слегка преувеличены.
– О! Так вы еще и необычайно скромны!
Дело не в скромности, дружище.
Что Мэделин тут же и подтвердила:
– Мне хоть и горько это говорить, но, к сожалению, моя старшая сестра не может похвастаться дивным обликом. Вероятно, когда-то она и была мила. Но ей в этом году исполниться уже двадцать лет! – а уж сколько притворного сочувствия в голосе… – Время, как вы понимаете, никого не красит.
– Как и злословие, – сухо произнес Дейрон.
– Как вы правы! – она сарказма не уловила. – Терпеть не могу подобного в людях!..
Она продолжала еще что-то говорить, Азар старательно ей поддакивал, хотя его улыбка уже основательно подувяла, да и в глазах прежнего энтузиазма не пылало.
А Дейрон хмуро смотрел на Мэделин и в который раз силился углядеть хоть толику внешнего сходства. Как и при прошлых встречах в высшем свете за последние месяцы. Хотя сам не понимал, зачем ему это. Чисто любопытство?.. У Мэделин и Фредерика одинаковый типаж внешности, светлые волосы, но при этом кожа ближе к смуглой и брови темные. Но Элеана совершенно другая. Даже в чертах лица сходства нет. Она как-то говорила, что больше похожа на свою маму, а вот брат и сестра на отца.
И все же в коей-то мере интересно, изменилась ли она… Время и вправду меняет людей. Да и Элеана казалась ему идеалом лишь тогда, когда и сам он был другим. Менее искушенным. Менее ожесточенным. Но нельзя не признать, отчасти именно ей он обязан тем, каким он стал теперь…
В дверях бального зала показался Хафиз.
И не один.
Элеана
Жизнь в высшем свете многому учит тех, кто готов учиться. И далеко не всегда хорошему…
Я не стала выискивать взглядом того, кто мог на меня смотреть так, что это даже чувствовалось. Да и наверняка дело вовсе не в смотрящем, а в моем обостренном восприятии. В любом случае, в светском обществе «игнорировать» – зачастую самая верная стратегия. Если ты стал объектом чьего-то пристального внимания, то уж точно недоброжелателей и сплетников. Как ни прискорбно, даже моя собственная сестра могла сверлить меня взглядом! Тем более я еще у входа в зал успела заметить отца в компании других джентльменов, так что Мэделин точно была здесь.
Но я не стану портить себе вечер. Не зря говорят, что чужая злоба может причинить тебе боль только тогда, когда ты сам признаешь эту злобу значимой. Потому я просто не стану обращать внимания на плохое. Тем более хорошего ведь тоже хватает.
– Кажется, я себе польстил… Ох, Элеана, если я оттопчу вам сегодня ноги, поверьте, никогда себе этого не прощу, – вместе с виноватым взглядом улыбка Хафиза сама собой вызывала смех.
– Вовсе нет, вы напрасно переживаете, у вас отлично получается. Так что у нас обоих вполне есть шансы дожить до конца этого танца.
Ну да, двигается Хафиз не очень, путает шаги и повороты. Но зачастую даже самые прекрасные танцоры оказывались отвратительными собеседниками, а с Хафизом, по крайней мере, интересно.
– Все же я пока к этому не привык. В моей стране мужчины вообще не танцуют с женщинами. Танцы всегда отдельно. В нашей культуре они берут начало в ритуальных обрядах и вовсе не считаются развлечением, как у вас. И честно признаться, – Хафиз даже понизил голос до шепота, – я до сих пор не могу отделаться от навязчивого ощущения, будто я совершаю что-то кощунственное.
– Кстати, о кощунственном… – я едва сохранила спокойную интонацию, все-таки промелькнувший среди гостей характерный черный балахон инквизитора интуитивно вызывал приступ леденящего страха.
И ведь не показалось мне! Инквизиторов даже здесь на бал пригласили! И они явились не в светской одежде, а в своих черных одеяниях – прямо как вестники смерти на этом пестром празднике жизни!
Но Хафиз вроде бы изменение интонации не уловил, уж очень был сосредоточен сейчас на кружении среди других пар, чтобы ни с кем не столкнуться. Да и я сама уже совладала со своими эмоциями. Мне нечего опасаться. Нечего. Я все это время скрывала свою суть. И в дальнейшем ни за что не выдам.
– Это, правда, что у вас в империи совсем нет инквизиции?
– А зачем она нам? – Хафиз даже поморщился, словно сама мысль об этих черных палачах была ему противной. – У нас нет магов, потому и инквизиторы не нужны. Мы тут как-то с друзьями обсуждали, что было бы, если бы подобное случилось не у вас, а в моей стране. И не пришли к единому мнению. Но у нас всегда все восстания заканчивались одинаково. То есть никак. Народ настолько одержим традициями, что всегда предпочтет старое, пусть и плохое, новому и неизведанному… Но у вас, как я слышал, магов и так уже почти не осталось. Инквизиторы знают свое дело.
Нужно все же сменить тему, а то, чем дальше, тем сильнее волнуюсь. Только волноваться мне никак нельзя.
Но тут Хафиз и сам расстарался:
– Ох, простите, боюсь, я бываю немного надоедлив разговорами о моей родине. Надеюсь, я вас не утомил? Быть может…
Он говорил что-то еще.
И, кажется, музыканты как раз перестали играть. Но даже если бы танец и продолжался, я все равно не смогла бы сделать и шага.
Ноги словно бы приросли к полу. И сердце сдавило некой силой настолько, будто оно вообще больше никогда должно забиться. Не вправе забиться!
Защипало в глазах. Защипало так, что заволокло пеленой. Желанной блаженной пеленой, которая могла бы скрыть от меня того человека, с которым я случайно встретилась взглядом.
Того человека, которого предпочла бы забыть.
Того, кого всей душой желала больше никогда в жизни не встретить!
Но он здесь.
Дейрон здесь!
Нас разделяет почти половина зала. Все вокруг в движении: люди, магические огни – жизнь продолжает идти своим чередом! И только мы, как две замершие точки в пространстве, с протянувшейся между нами прямо сквозь окружающий хаос нитью взгляда…
Но это слишком невыносимо!
Пусть лишь мгновение, но жесточайше рушит все то спокойствие в душе, что я так тяжело выстраивала все эти три года!
Я отвела взгляд. Я нашла в себе на это силы.
Только как теперь найти силы на то, чтобы опрометью не сбежать?!
Мне нужно отвлечься! Срочно на что-то отвлечься! Только бы не думать о нем! Только бы стереть из мыслей!
Я с трудом прислушалась к тому, что говорил сейчас Хафиз:
– …Элеана, я бы очень хотел представить вас моим друзьям. Пусть в ваших краях я пока мало кого знаю, но, поверьте, я очень ответственно отношусь к дружбе, и не стал бы называть друзьями абы кого…
– Вот вы где! – запыхавшийся Фредерик как раз показался среди расходящихся танцевавших до этого пар. – А я, представляете… – резко осекся, изменившись в лице. Тут же с деланной беззаботностью добавил: – Ох, Эли, бедняжка, я вижу, тебе ужасно душно, – подхватив меня под локоть, едва слышно сквозь зубы процедил: – Эли… Глаза…
Глаза?..
Паника захлестнула так, что резко стало не хватать воздуха! Я все последнее время умудрялась контролировать свою суть, а тут вдруг появление Дейрона – и весь мой самоконтроль не только рушится, но и высвобождает магию?! Да если сейчас хоть одна живая душа увидит этот янтарный блеск в моих глазах, мне точно конец!
Я тут же опустила взгляд, мысленно стараясь представить что-нибудь умиротворяющее. Пустынный пляж… Убаюкивающе шепчущее море… Тишина и покой библиотеки… Сад в утренней дымке… Тяжелый взгляд пронзительных синих глаз Дейрона… Изменился ли он?.. Все же мы стояли достаточно далеко, чтобы разглядеть…
Да как же изгнать его теперь из моих мыслей?!
А Фредерик с извиняющимся:
– Прости, Хафиз, но твоей даме срочно нужно на свежий воздух, – повел меня к ближайшему выходу на балкон.
Ни на кого не поднимать глаза… Смотреть себе под ноги… Я должна непременно успокоиться… Магия заснет, и тогда и отсвет исчезнет…
Как назло, на широком балконе, который запросто по площади сошел бы за дополнительный этаж, тоже хватало народа. Но Фред отвел меня подальше от остальных, к угловым перилам. Вцепившись в них так, что костяшки побелели, я по-прежнему пыталась выровнять дыхание. Дуновение ветерка приносило ароматы диковинных цвет и легкую соленость моря. Но все это сейчас совсем не отвлекало.
– Эли, – Фред на нервах даже стоять спокойно не мог, вышагивал рядом со мной, потирая руки так рьяно, будто ладони закоченели. – Эли, – еще и то и дело поглядывал по сторонам, как будто ожидая, что вот-вот на балкон вырвется толпа инквизиторов и все по мою душу. – Что случилось? Все же нормально было. Все же в порядке было! Ты же… Да ты же говорила, что все под контролем!
– Дейрон, – выдохнула я едва слышно.
Фредерик замер на месте.
– Так он…здесь?.. – и тут же разъярился. – И что этот негодяй сделал?! Сказал тебе что-то?! Нагрубил?! Нет, зря я тогда тебя послушал! Надо было вызвать его на дуэль и убить! И тогда бы…
– Фред, ничего он сейчас не сделал. Я просто увидела его. Просто увидела и… – голос сам собой сорвался.
Я закрыла лицо руками, интуитивно пытаясь спрятаться. Спрятаться от всего того, что, как мне казалось, давно уже было забыто и похоронено. Ведь, я думала, и шрама на душе не осталось! А, выходит, это не то, что шрам, это открытая рана, которая по-прежнему болит…
– Сейчас немного подышу и успокоюсь, – прошептала я, все же вспыхнувшая злость на саму себя придавал сил. – Фред, все в порядке, правда. Просто я не ожидала Дейрона вдруг увидеть. Все получилось настолько внезапно… Потому меня и проняло. Словно призрак из прошлого, понимаешь…
– Эли, но раз он в Арлингтоне, вы неизбежно будете видеться снова и снова. Ты уверена, что сможешь себя контролировать?
Шумно вздохнув, я убрала руки от лица. Обернулась к брату.
– Гаснут янтарные искры, – констатировал он с облегчением, глядя мне в глаза. – Но, Эли, давай я все же увезу тебя домой. Я найду, что соврать отцу по этому поводу, ты же меня знаешь.
– Нет, – твердо возразила я. – Я не сбегу. Не волнуйся, больше подобного не повторится. Я так отреагировала лишь от неожиданности и только. Давай вернемся в зал, – даже улыбнулась: – Как я выгляжу? Раскраснелась, наверное?
– Ты выглядишь чудесно, – Фредерик вздохнул. – Но все же, Эли, чуть что и прочь отсюда, договорились?
– Договорились, – я кивнула. – Но я уже взяла себя в руки. Минутная слабость больше не повторится. Обещаю.
Несмотря на мои уверения, Фредерик не спешил меня покидать. Тем более я не рискнула разыскивать Хафиза, опасаясь, что в своих поисках могу случайно наткнуться на Дейрона. Мне и так немало мужества стоило сохранять беззаботный вид, хотя при этом почему-то изнутри по-прежнему жгло паническим «Он здесь! Он где-то здесь!».
И все равно это временно. Просто первая встреча с тех пор. В дальнейшем наверняка такой неадекватной реакции не будет…
Фред на правах главного болтуна старательно отвлекал меня во время танца, а после вознамерился сразу же знакомить со всеми теми, кто, на его взгляд, был достаточно богат, чтобы наш папенька порадовался, и достаточно адекватен, чтобы порадовалась я. Но никуда идти не пришлось – нас нашел Хафиз.
– Элеана, вам, надеюсь, лучше? – с искренним беспокойством смотрел на меня он. Нет, ну как же приятно, что есть еще настолько искренние люди!
– Да, уже все в порядке, спасибо, – улыбнулась я.
– Хафиз, как ты вовремя! Могу я переложить на тебя ответственность развлекать Элеану? – Фред, конечно, тут же вознамерился предоставить нас друг другу.
– Для меня это только в удовольствие, – тот галантно поцеловал мою ладонь. И тут же заговорщически добавил: – Признаться, я кое-как привык к этому жесту. А то по нашим обычаям подобное прикосновение сродни обязательству непременно жениться.
– Так зачем дело стало? – хохотнул Фредерик. – Готов благословить вас прямо сейчас! – но под моим выразительным взглядом продолжать тему не стал, спешно ретировался.
– Вы, кажется, хотели представить меня своим друзьям, – спохватилась я.
– Пока только одному другу. Второму пришлось отлучиться. Представляете, какая странность, у него бокал с вином прямо в руке треснул! Как-то я раньше не замечал, что в вашей стране их делают настолько хрупкими, да и до этого ни разу подобных казусов и не случалось… Но как бы то ни было, ладонь он порезал глубоко, да и по настроению крайне не в духе, но ничего я вас потом познакомлю.
Остановив лакея, взял с его подноса два бокала, хотя и с крайним подозрением, что те вот-вот разлетятся. Передал один мне, продолжил:
– А другой мой друг, кстати, как раз танцует с вашей сестрой. Но, признаться, сам бы я не догадался, что вы – родственницы, внешне совсем не похожи. Это я еще с первого взгляда подметил.
– Я больше похожа на маму, а Мэделин на отца, – я хоть и взяла бокал с вином, но пить совсем не хотелось. Да и как тут расслабиться, когда каждое мгновение боюсь, что снова почувствую тот самый тяжелый взгляд.
– А ваша матушка тоже в Арлингтоне? Фредерик ничего по этому поводу не говорил.
– Наша мама умерла три года назад. Но давайте все же не будем об этом. В такой прекрасный летний вечер хочется говорить исключительно о хорошем.
– И все же соболезную, – приложив руку к груди, Хафиз медленно кивнул. Но выполнил мою просьбу, не стал больше расспрашивать. – Если вы не против, как только закончится танец, сразу познакомлю вас с моим другом. Тем более, раз Азар так мило общается с вашей сестрой, вчетвером мы обязательно прекрасно проведем время.
Нет, я, конечно, допускаю такую вероятность, что при посторонних, особенно кавалерах, Мэделин ведет себя совсем иначе, чем дома. И тогда и вправду есть надежда, что не станет разжигать очередную ссору. Но, кстати, странно, что она не помчалась вылавливать Дейрона, раз он все же здесь… Хотя, может, Мэделин просто пока его еще не видела.
Дейрон
На балкон выходить не было смысла – слишком много там посторонних. Так что пришлось спешно покидать и бальный зал, и сам особняк арлингтонского градоправителя.
Здесь, на широких ступенях парадного входа ненужных любопытствующих не наблюдалось. Слышалось лишь, как где-то между экипажей что-то обсуждают скучающие кучера – но и только. Больше вроде бы никого в сумерках опускающегося летнего вечера…
Аккуратно размотал окровавленный платок. Порезов хоть и несколько, но не глубокие… Впрочем, разницы никакой. Второй рукой достал из кармана камзола маленький темный фиал. Узкая крышка открылась с тихим хлопком, и пара светящихся капель почти невесомой жидкости упала прямо на ладонь, тут же с тихим шипением испаряясь.
– Надо же… – от колонны справа отделилась тень. – Я и не думал, что так еще бывает… Обычно люди с подобным проклятьем вообще долго не живут. А если и живут, то максимально себя обезопасив, чем вы, как мне известно, вполне себе пренебрегаете.
Хотя по голосу не получалось опознать незнакомца, но тот и сам больше не таился в тени. Глава инквизиции лорд Толерт, в отличии от своих подчиненных, не маячил в ритуальном балахоне, да и никаких отличительных знаков на его камзоле видно не было. Для непосвященного он вполне бы сошел за почтенного седого аристократа, подтянутого и бодрого, очень хорошо сохранившегося для своего возраста.
– Ах, простите, лорд Дейрон, мы ведь не представлены друг другу,– притворно спохватился он, но Дейрон холодно перебил:
– И нет нужды представляться. Я прекрасно знаю, кто вы. И всегда вы так за всеми подглядываете?
Тот с улыбкой развел руками.
– Во многом это часть моей работы, что поделаешь. Но тут уж, поверьте, получилось случайно. Я всего лишь немного припозднился на бал, а тут вы, между прочим, вызывающий у меня неподдельный интерес. А теперь уж тем более… Конечно, ничего личного, но по долгу службы я просто обязан держать в поле зрения единственного сына опального аристократа, а тут еще и выясняется, что вы проклятый. И тут даже не так интересно, откуда у вас это проклятье. Куда интереснее, как вы умудрились выжить.
– Вы вроде говорили, что опаздываете на бал, – совершенно невозмутимо напомнил Дейрон. – Так не пора ли вам поторопиться?
Толерт усмехнулся.
– Да, вы правы, долг зовет… И хотя я уже донельзя измучен любопытством, но не смею более вам надоедать, – он направился вверх по мраморным ступенях и исчез за аркой парадного входа.
Дейрон перевел взгляд на свою ладонь. Ни следа от порезов… Что ж, сработало как и всегда – и это вполне ожидаемо. Но что как раз неожидаемо – это почему же пальцы сжались тогда сами собой… Ведь все эмоции были под контролем! Или же нет?.. И эта неопределенность несказанно раздражает!
В любом случае, пора вернуться в зал. Наверняка Азар уже повел надоедливую Мэделин танцевать, а судя потому, как Элеана быстро скрылась с глаз, она и вовсе покинула бал, что уж точно не расстраивает. Осталось только на деле убедится в своем равнодушии по этому поводу. Тем более наверняка Хафиз захочет поделиться впечатлениями о своей спутнице. И не то, чтобы она хоть сколько-то интересует, но это отличный вариант проверить свою реакцию.
Хотя стоит думать вовсе не об этом… Глава инквизиции, явно уже точащий на него зуб, куда актуальнее бывшей возлюбленной. Тем более теперь, когда Толерт знает о проклятье и запросто может на этом сыграть. Но почему-то в мыслях засел вовсе не этот старый интриган…
Ну ничего. Первая неожиданная встреча с Элеаной и могла немного выбить из колеи. Но в дальнейшем подобного не повторится.
Элеана
Я все же люблю сестру. Может, отчасти лишь из-за того, что она младше, и я искренне чувствовала себя обязанной заботиться о ней. Особенно, когда мамы не стало. И не то, чтобы это создало нерушимую сестринскую привязанность. Но в полной мере мешало мне сейчас относиться к Мэделин не предвзято.
То есть то неловкое чувство, когда разумом понимаешь, сколь она самовлюбленная и высокомерная эгоистка. Но душой все же хочешь ее оправдать. Хотя бы чуточку.
Вот и сейчас, когда мы с Мэд стояли на балконе, я сдержала рвущийся наружу сарказм, ответила сестре спокойно:
– То, что твой кавалер на этом балу не столь обожаемый лорд Вериан, все равно не дает тебе повода считать Азара низменным и презирать. И чем он тебе не нравится? Вполне себе миловидный блондин с чудесными манерами и чувством юмора. И, главное, до сих пор еще от тебя не сбежал.
Но она, если меня и слушала, то точно лишь выборочно.
– Но почему это я должна довольствоваться всего лишь каким-то другом Дейрона, а не им самим? – Мэделин обмахивалась веером так яростно, словно была не прочь кого-нибудь им случайно прибить. – Подумаешь, руку он порезал! Подумаешь, глубоко! Он вполне мог бы рявкнуть на какого-нибудь лакея, чтобы ему притащили целителя, но все равно не покидать бал!
К счастью, Азар с Хафизом как раз вернулись на балкон, и Мэделин вместо гневного метания стрел из глаз расплылась в милейшей улыбке.
Азар передал ей бокал с розовым вином, за которым и ходил. С улыбкой поинтересовался:
– Если прелестные леди уже насладились свежим воздухом, предлагаем вернуться в бальный зал! Там как раз вот-вот начнет сатривиль.
– О! Обожаю сатривиль! – Мэделин восторженно взмахнула руками, едва не расплескав вино. – Я всегда говорила, нужно дать королевскую медаль высшей степени тому, кто его придумал!
– Вообще этот танец придумал в свое время один из королевских советников, позже казненных за попытку мятежа, и…
– Ай, Элеана, но кому это может быть интересно? Идемте, скорее идемте!
Бедняге Азару ничего не оставалось, кроме как повести свою не в меру активную спутницу прочь с балкона. Да и другие прогуливающиеся здесь парочки уже возвращались в зал.
– Я героически готов пережить это испытание, – Хафиз хоть и улыбнулся, но чуть виновато. Видимо, все равно его угнетало, что он пока многого здесь не умеет. – Хотя лично на мой взгляд, столь долгий танец, да еще и с постоянной сменой партнеров… – покачал головой. – Говорят, у нас в древности жрецы так делали, но то были темные времена…
– Уверена, сатривиль вам понравится. Это весело, правда, – по крайней мере, он мне всегда нравился. – И у вас есть все шансы не запутаться в движениях. Просто повторяйте за остальными и все.
– Поверю вам на слово, – Хафиз галантно подал мне руку. – И, кстати, я бы все же хотел вас кое с кем успеть познакомить до начала танца. Мой друг как раз уже в зале.
Почему бы и нет? Хафиз слишком милый и искренний, чтобы дружить абы с кем. Так что и друг наверняка ему под стать. А после того, как я уловила на себе немало враждебных взглядов местной публики, я буду только рада знакомству с хорошим человеком.
Как всегда перед сатривилем музыканты взяли паузу. И им немного отдохнуть, и желающим танцевать успеть найти себе пару. В бальном зале царило оживление, и хоть и было достаточно шумно, но не утомительно. Я даже Фредерика мимолетно заметила. Правда, мой брат засел не в окружении красоток, как ожидалось, а что-то весьма активно говорил даме в возрасте и весьма странного вида. Хотя повязка на ее глазу и свернутый кнут на поясе черного бального платья наверняка были все же как-то объяснимы.
Далеко нам с Хафизом идти не пришлось. Более того, я заранее засекла и Мэделин с Азаром. Причем, не одних, а в компании Дейрона. И хотя мое дыхание снова перехватило, я не собиралась давать волю и толике каких-либо эмоций. Ну подумаешь, Дейрон снова в зале. Ну подумаешь, он вообще в Арлингтоне и все равно волей-неволей я еще не раз его увижу. Все равно я больше не позволю, чтобы непрошенные эмоции выбили меня из колеи.
Погодите…
А не к Дейрону ли Хафиз меня ведет?!
Дейрон
Назойливая Мэделин никуда не исчезла. То ли Азару не хватило решимости деликатно от нее отделаться, то ли он героически попытался, но так и не смог. Но при всей привязанности к другу, Дейрон не отреагировал на его умоляющий взгляд перенять этот огонь на себя.
– Увы, но я уже успел пригласить на сатривиль другую девушку, – холодно ответил он на явный намек Мэделин. Учтиво поклонился, намереваясь отойти и вправду кого-нибудь пригласить, тем более как всегда хватало кокетливых взглядов от присутствующих дам.
Но и шага сделать прочь не успел.
А ведь был уверен, что Элеана покинула бал…
Хафиз что-то вдохновенно ей говорил, она улыбалась и, кажется, даже внимательно слушала. Что ж, хоть одно достоинство у нее сохранилось – умение искренне слушать собеседника… Впрочем, не факт, что это тоже не притворство.
И уж точно вряд ли инициатива подойти сейчас принадлежала самой Элеане. Наверняка это Хафизу не терпелось представить друзьям свою спутницу. Не из желания похвастаться, конечно. Скорее, друг от чистого сердца ею восхищался. Ну да, у нее не отнять способности производить впечатление, даже когда она этого не хочет…
И пусть правилами приличия запрещалось столь пристально смотреть на леди, Дейрон не собирался отводить глаза. В конце концов, ему нечего стыдиться, не в чем себя винить – нет ни единого повода для него избегать этой встречи. Кроме презрения. Но сейчас любопытство оказалось сильнее.
Но Элеана на него не смотрела. Хоть и скользнула взглядом, когда Хафиз сказал:
– Леди Элеана, позвольте представить моего друга лорда Дейрона.
И, конечно, в положенный по этикету реверанс присела в ответ на его вежливый кивок. Но на этом все. Будто Дейрона и вовсе здесь не было.
Только он не собирался молчать.
– Мы уже знакомы.
– Знакомы? – удивился Азар, переглянулся с не менее изумленным Хафизом. А Мэделин так и вовсе рот раскрыла, словно собирался прямо при них отчитывать сестру за такую наглость, как знакомство с Дейроном.
Только ни он не успел продолжить, ни Элеана как-то отреагировать, как Мэделин тут же попыталась перетянуть внимание на себя:
– Конечно, знакомы! Ведь только самые отсталые плебеи в захолустье не слышали о лорде Дейроне! Ох, милорд, признайтесь, вы ведь нарочно будоражите чужие умы и сердца!
От взгляда не ускользнуло, как Элеана на миг раздраженно нахмурилась. То ли ее коробила младшая сестра, то ли тот факт, что о нем говорят. Но она ничего не сказала. А к тому, что тараторила Мэделин, Дейрон вовсе не прислушивался.
Несмотря на заранее подпитываемое отторжение, не мог не признать, что кое в чем Мэделин была права насчет сестры. Время действительно изменило Элеану. Словно если раньше это был прелестный хрупкий бутон, то теперь же он начал расцветать, и его нежнейшие лепестки вкупе со сводящим с ума ароматом сулили обладателю неземные блаженства… Все те же рыжие волосы, отливающие золотом… Те же зеленые глаза с янтарными вкраплениями, словно брызгами солнца… А белоснежная кожа кажется еще нежнее, чем он помнил… Тонкий стан, изящество и прирожденная грация… И ни намека на жеманство и манерность! Даже если она всего лишь изображает искренность и открытость, делает она это мастерски.
Да… И без того прелестная куколка превратилась за это время в бабочку… Как же хорошо, что сам он равнодушен к ее чарам и больше никогда не попадется в ее сети. Может, и она стала еще соблазнительнее, чем раньше. Но и он уже не так глуп, как тогда.
– Ты же вроде кого-то приглашал на танец, – отвлек Азар его от размышлений. – Уже вот-вот начнется.
Дейрон лишь кивнул другу в ответ. Нужно и вправду кого-нибудь пригласить. Он и так уделил Элеане слишком много времени в своих мыслях, чтобы тратить на нее еще хоть мгновение. Вот только в сатривиле постоянная смена партнеров, так что велика вероятность встретиться в танце, но это уж точно не проблема.
Элеана
Он изменился.
Не то, чтобы внешне, ведь он и раньше был и высоким, и широкоплечим – и раньше казался нерушимой скалой, о которую разобьются любые трудности и невзгоды. Но раньше я не видела в его серых глазах такого холода, будто они на самом деле лишь осколки льда. Не чувствовала так отчетливо исходящей от него опасности.
Тогда, три года назад, по моей наивной влюбленности Дейрон воспринимался идеалом во всем: статный молодой мужчина, пылкий и благородный одновременно. Пусть уже немало хлебнувший от жизни, но все равно сохраняющий веру в лучшее. Но теперь он больше казался мне хищником… Чье черствое сердце и закоренелый цинизм ничего уже не оставили от того Дейрона, которого я когда-то знала.
Хотя, будем честны, мое мнение о нем и тогда было иллюзорным. И, как выяснилось, прекрасный образ существовал лишь в моем восприятии. Сквозь призму слепой влюбленности любой бы негодяй казался доблестным рыцарем…
Но ведь все давно позади, так почему сейчас мне настолько тошно от одного его присутствия?! Спасибо, хоть необходимость постоянно сдерживать магию, выработала у меня за эти годы привычку сохранять видимость спокойствия. Не хватало еще тешить самолюбие Дейрона тем, что я не только помню о нем, но и почему-то так остро на него реагирую.
К счастью, музыканты уже начали играть, и все танцующие выстроились в два ряда напротив друг друга, кавалеры напротив дам. Сатривиль не был сложен: ряды сходились и расходились, плавные движения чередовались с поворотами, отчего каждый раз при новом витке звучащей мелодии партнеры менялись.
Так что с Хафизом мы совпали лишь в первый такт. После его сменили еще двое кавалеров, а потом и один весьма бойкий старичок, который за полминуты, что мы кружились вместе успел поведать, что в его время танцы были куда проще. А следом мы совпали с Фредериком, и брат прошептал досадливое:
– Наш папенька перебрал с вином. Боюсь, мне придется увозить его отсюда раньше, чем хотелось бы. За вами с Мэд потом пришлю экипаж.
– Нет-нет, лучше сразу все вместе уедем. Иначе, боюсь, я потом Мэделин отсюда не вытащу, пока здесь мужчины не кончатся, ты же ее знаешь.
– Хорошо, поедем вместе, – и хотя Фредерик наверняка видел, что Дейрон снова здесь, но все же ни словом о нем не обмолвился. И на том спасибо… Я пока просто не в состоянии это обсуждать.
И хотя я рассчитывала, что музыканты закончат играть прежде, чем все партнеры успеют смениться, но, похоже, они исполняли полную версию сатривиля. И в очередном такте меня неизбежно столкнуло с Дейроном…
Со всеми кавалерами до этого я успела обмениваться хотя бы парой фраз. Ведь во время танца даже не представленные друг другу могли общаться, и вежливые беседы только приветствовались. Но Дейрону я не сказала ни слова. Но и он мне не сказал. Хотя ему вполне хватало наглости презреть этикет и смотреть на меня прямо, я его примеру не следовала, глаза выше его плеч не поднимала.
И я никак не показала, что мне даже дышать стало трудно, когда он взял меня за руку. Ничем не выдала, что тепло его прикосновения порождает небывалый внутренний трепет не то страха, не то волнения. И даже когда после поворота Дейрон, как и полагалось, взял меня за талию и плавно закружил, я никак внешне не отреагировала ни на мурашки по коже, ни на паническое желание сжаться в комочек уже от одного того, что Дейрон настолько близко, настолько подавляет исходящей от него силой…
Эти полминуты казались мне вечностью. Мучительной вечностью… Я просто не понимала, что происходит! Ладно бурю эмоций я еще могла списать на то, что еще живы были те переживания, уж очень тяжело мне тогда пришлось. Но даже физически, казалось, каждая моя частичка на Дейрона отзывается! Я только сейчас осознала, что помню вкус его поцелуев, помню его объятия… И вовсе не потому, что ни с кем другим у меня подобного не было. А потому, что все это тогда подпитывалось искренней влюбленностью…
Фредерик сказал в свое время, что мне просто нужен другой мужчина, чтобы стереть прошлое. И ведь сейчас жизнь заставляет этого другого найти. Но как это сделать, если сам факт присутствия Дейрона настолько выбивает меня из колеи?
Ничего-ничего. Я справлюсь с этим. Плохо, что не могу реагировать равнодушно. Но с другой стороны, хорошо, что мы снова встретились. Иначе бы этот червяк первой влюбленности и разочарования так и жил бы в глубине души, отравляя мне любые новые отношения.
Весь этот хаос мыслей пронесся в голове за ту половину минуты, пока моим партнером в танце был Дейрон. Наконец, новый виток мелодии развел нас, и хотя мне и почудилось, что в последний миг перед тем как выпустить мою ладонь, Дейрон сжал ее чуть сильнее. Но, скорее всего, и вправду лишь показалось.
Оставшаяся часть танца прошла безо всяких проблем. Сатривиль закончился как и положено – когда все оказались снова именно с изначальными партнерами. И я бы предпочла после пообщаться с Хафизом, но меня под локоть подхватила Мэделин:
– Я танцевала с Дейроном! – выдала она хоть и приглушенно, но явно с едва сдерживаемым радостным визгом.
– Мэд, с ним все участвовавшие в сатривиле девушки успели потанцевать.
Но ее мои слова мало волновали.
– И представляешь, когда я у него спросила, как бы между прочим, какие у него планы на этот сезон в Арлингтоне, он ответил, что намерен обзавестись невестой!
Невестой?..
Ну что ж, он теперь завидный холостяк, девушки по нему с ума сходят. Красавец мужчина, еще и богат в придачу – за невестой дело не станет. И мне уж точно все равно.
А Мэд все так же радостно продолжала:
– И он особо подчеркнул, что выберет девушку сдержанную, воспитанную, которая никому не навязывается и не выставляет глупость напоказ. Все ведь про меня! – она на радостях так сжала мой локоть, словно хотела его раздавить. – То есть он прямо намекнул на свои чувства ко мне!
– Ты бы все-таки не спешила с выводами, – но сестра меня уже не слушала. Заприметив, что Дейрон как раз распрощался со своей изначальной партнершей по танцу, она тут же поспешила к нему.
Домой мы возвращались в одном экипаже. Отец уже вовсю посапывал на плече у Фреда, источая винные пары, и даже бурчание Мэд не мешало его сну.
– Если бы не вы, Дейрон уже сегодня сделал бы мне предложение!
– Угу, целых два, – даже обычно неунывающий Фредерик сидел мрачный. Видимо, состояние отца и поведение сестры его все же доконало.
– Мэделин, никто так быстро предложения не делает, – возразила я.
– Это тебе, может, не делают! Но я – не ты! – насупившись, она отвернулась к окну. Наверняка ожидала, что мы с Фредом начнем извиняться, что рано увели ее с бала и тем самым нарушили личное счастье, но мы молчали.
И, честно, мне и вовсе не хотелось ни о чем думать. Но если бы я могла… Образ Дейрона так и стоял перед глазами. Да я даже до сих пор ощущала тепло его прикосновения!
Прямо наваждение какое-то…
Вернувшись домой, я в своей комнате первым же делом переоделась, приняла ванну и предпочла бы поскорее уснуть сладким сном. Но нужно было дождаться хотя бы полуночи.
Чтобы скоротать время я принялась за ответное письмо Алейде. Но смотрела на чистый лист перед собой на столе, смотрела… И просто не знала, что писать. Казалось, если я признаюсь, насколько меня ошарашила встреча с Дейроном, это будет полнейшим поражением перед самой собой. А я пока была просто не готова к этому.
Смачно капнувшая с пера капля чернил прямо на чистый лист отвлекла меня от тяжелых мыслей. Нет. Лучше напишу ответ и Алейде, и Сандру завтра. Когда проснусь уже в хорошем настроении и с уверенностью, что временное наваждение прошло.
Едва дождавшись полуночи, я накинула сверху на ночную сорочку тонкий халат и, вооружившись подсвечником, покинула свою спальню. Расположение комнат я успела изучить еще по прибытию, так что знала, где именно обитают слуги. А Несса уж точно заняла себе самую большую из их спален, ведь не раз мне жаловалась, что в маленьком пространстве у нее начинает кружиться голова.
Естественно, в доме пока еще не все спали. Мне даже пришлось погасить свечу и затаиться за поворотом коридора, чтобы меня не заметили проходящие мимо трое лакеев. Так что до нужной комнаты я уже добиралась впотьмах. Хорошо хоть, даже в коридорах хватало арочных окон, а ночи в Арлингтоне в основном были достаточно светлые.
Нужная мне дверь оказалась приоткрыта, и еще на подходе слышалось сопение, перемежающееся храпом. Я осторожно заглянула в комнату. Несса спала прямо на стуле у кровати, чуть запрокинув голову. На тумбочке подле горела одна-единственная свеча, да и то так слабо, будто вот-вот готова была погаснуть.
Тафина тоже спала, но беспокойно. То и дело металась из стороны в сторону на подушке, что-то одними губами бормотала во сне, и разлохматившиеся волосы девочки прилипли прямо к покрытому испаренной лбу. И вправду ведь лихорадка…
Стараясь не издавать ни шороха, я на цыпочках прокралась к кровати. Никто никогда, естественно, не учил меня магии, но мне и раньше приходилось тайно исцелять, действуя просто по наитию.
Я опустилась на колени, взяла спящую девочку за подрагивающую руку, закрыла глаза. Сквозь связь прикосновения сразу ощутилась плотная хмарь, внутренним взором воспринимающая как та темная клякса чернил. Она расползалась по сверкающей сути ребенка, пульсировала, будто пытаясь отвоевать себе все больше и больше места. Лишний раз как очевидное напоминание, насколько магия бывает губительна… Какие страшные болезни она порождает…
Но я не собиралась сейчас в очередной раз задаваться философским вопросом, сколь двулична эта сила. Даже сквозь закрытые глаза было видно, как перетекающее от меня через сомкнутые руки золотистое мерцание разрывает черную хмарь.
Пока от нее и следа не осталось.
Я открыла глаза. Дыхание девочки выровнялось. Тафина больше не металась по подушке. Сейчас лишь неестественная бледность выдавала, что с девочкой было что-то не в порядке. Ничего, слабость все равно временная, она быстро восстановится…
Комнату я покидала так же на цыпочках. Так же кралась по коридорам, таясь от прислуги.
Ровно до того момента, как на втором этаже вдруг не столкнулась с Фредериком.
– Фред? – я опередила его вопрос. – Что-то случилось?
– Пришлось дождаться, пока отец крепко уснет, а то он ведь проснулся и рвался дальше развлекаться, – Фред устало помассировал переносицу. – Так а ты почему не спишь?
Но я даже ничего придумать в ответ не успела, как он аж в лице изменился.
– Эли, – понизил голос до гневного шепота, – ты что, опять?!
– Я была очень осторожна, никто ни о чем не узнает, так что внезапное выздоровление спишут на милость судьбы, – так же шепотом возразила я.
Но Фреда это не утихомирило. Тут же направился ко мне в комнату, оставалось лишь следовать за ним.
И уже в спальне, заперев дверь, брат выдал, только чудом не повышая голос:
– Но ты же сама понимаешь, как это рискованно! Арлингтон битком набит инквизиторами, они как неутомимые одержимые ищейки готовы вынюхать каждый уголок, лишь бы только разыскать очередного мага! А Несса про болезнь дочери не рассказала разве что кому глухому! И тут вдруг чудесное исцеление! Ты всерьез думаешь, что это никому не покажется подозрительным? В прошлый раз, когда ты помогла прямо на улице потерявшей сознание беременной простолюдинке, тебя только чудом не засекли! Забыла, как мы с тобой на пару в грязной подворотне прятались от рыщущих стражников? А я вот помню! И снова ты туда же! Элеана! Нельзя же так рисковать… – он схватился руками за спинку стула, наклонил голову, словно некая тяжелая ноша так и придавливала его к земле.
Я подошла к брату, опустила ладонь ему на плечо.
– Фред, поверь, я бы ни за что не стала рисковать, если бы риск не был оправдан. Притом Тафина не выздоровеет мгновенно. Из-за ее слабости будет казаться, что болезнь проходит постепенно.
Фредерик ответил не сразу. Молчал не меньше минуты. А когда заговорил, его голос прозвучал глухо:
– Мне просто страшно. Очень страшно, понимаешь… Я должен оберегать тебя и Мэд. Кроме меня это сделать попросту некому! Но если тебя обнаружат инквизиторы, я буду совершенно беспомощен! Ох, Эли… – поднял на меня взгляд. – Пообещай, что больше никогда, вот вообще никогда не станешь применять магию.
– Если не придется, то не стану, – никак я не могла дать обещание, в исполнении которого сомневалась.
Фред отошел от меня, нервно прошелся по комнате.
– Замуж тебя надо выдать. И за кого-то такого, за которым ты будешь, как за нерушимой стеной. Слушай, может, тебе всерьез присмотреться к Хафизу? Парень он вроде неплохой. Не знаю, насколько богат, но куда важнее, что с ним ты можешь уехать к нему на родину, а там уж, в Хастанской империи, никто не станет тебя преследовать из-за магии.
– Ага, а как я границу пересеку? Фред, мы же обсуждали этот вариант еще пару лет назад, и неужели ты думаешь, с тех пор что-то на границе изменилось к лучшему? Дотошно проверяют на магию абсолютно любого, кто пытается покинуть страну. Так что, увы, никуда мне отсюда не деться. Что же касается замужества… – я ободряюще брату улыбнулась. – Найду кого-нибудь, не переживай.
– Ладно, извини, я, может, и вправду слишком себя накручиваю, – Фредерик направился к двери, но вдруг обернулся. – Эли, а кто-то еще, кроме меня и Алейды, знает о твоей магии?
Я покачала головой.
– То есть и Сандр не знает? – не унимался он.
– Нет. Но не потому, что я ему не доверяю, конечно. А просто потому, что он бы слишком беспокоился, и так ведь почему-то чересчур обо мне печется.
– И ты даже не понимаешь почему? – выразительно смотрел на меня брат.
– Потому что мы – друзья с детства, – мне это казалось очевидным. – Я ведь тоже переживаю и за него, и за Алю.
– А…кхм…Дейрон? Ему ты в свое время не рассказывала?
– Нет, естественно, – я не стала уточнять, что все-таки я едва не призналась тогда. Только милость провидения меня уберегла от столь опрометчивого поступка.
Я тут же добавила:
– Фред, я в полной безопасности, не волнуйся. И обязательно выйду замуж за кого-нибудь надежного. И даже мой муж никогда не узнает о том, что я – маг. Так что беспокоиться не о чем.
– Хотелось бы верить, – тяжело вздохнув, Фредерик взялся за ручку двери. – Ладно, до завтра, сестра ты моя непутевая… Завтра наверняка все будет радостнее и веселее.
– Доброй ночи, Фред.
Кивнув, он вышел из моей спальни. Едва за ним закрылась дверь, я присела на край кровати. Хотелось верить, что Фредерик прав. И завтрашний день не только оставит позади все тревоги и потрясения сегодняшнего, но и принесет только хорошие эмоции и радужные перспективы.
Да и почему нет? В конце концов, за окном лето и один из прекраснейших курортных городков! Ну а то, что по соседству с нами поселился Дейрон…
Что ж, Мэделин очень быстро заставит его об этом пожалеть.