Алиночка решила завести любовника. Что ж, дело женское, бывает. Одна беда – Алиночка уже восьмой год замужем, и разводиться не собиралась. Это тоже не редкость, когда крепкие в общем-то парочки начинают глядеть в разные стороны в поисках новых впечатлений. И всегда найдутся желающие в этом деле помочь – такие же заскучавшие в браке супруги.
– Это взрослые отношения, – объясняла Алиночка подруге. – Пока мы были юные и свободные, влюблялись, головы теряли, трепетали. А теперь просто находишь подходящего мужчину и как-то легко, слово за слово, с ним обо всём договариваешься. Без придыханий.
– И кого же ты себе подыскала? – поинтересовалась Кира. Она мужа не имела, но измены не очень-то одобряла, хотя из дружеской солидарности старалась не осуждать.
– Ну… есть один. Тоже женатый. Это же хорошо, гарантия, что не будет дёргаться и рушить мою семью, если что.
– Тебе, чтобы семью разрушить, помощники не нужны. Ладно-ладно, молчу-молчу.
В следующий раз они встретились в кафе через пару недель. Алиночка так и светилась от восторга:
– Мы сделали это! И ты не представляешь…
– Куда мне. Слушай, меня всегда технический вопрос занимал: где в нашем городе женатые люди предаются греху?
– Будешь смеяться, в «Эдеме». Есть такая сеть отельчиков на час…
– Настоящая взрослая жизнь, по борделям шляться. И как там? Не противно?
– Да чистенько всё, – обиделась Алиночка, – и конфеты дают.
В тесных номерах, почти всё пространство которых занимали огромные кровати, гостей ждал сюрприз: вино и коробка шоколадных конфет.
– И представь, на коробке логотип этого «Эдема» – палево же!
– А хоть вкусные?
– Ну… смотря когда есть, до секса или после. Если до – так себе, а после – слаще не бывает. А хочешь, я тебе в следующий раз попробовать принесу? Для расширения кругозора?
В пятницу Кира услышала в трубке взволнованный голос:
– Приходи скорее в нашу кофейню на углу! Я только что от него… с конфетами!
– А завтра нельзя?
– Да ты с ума сошла, не домой же я их понесу.
И Кира получила в подарок коробку с целующейся парочкой и номером телефона «приюта любви».
Через три дня Кира позвонила Алиночке и, смеясь, сказала:
– А ты мне чуть личную жизнь не поломала. Приходил вчера бойфренд, конфеты твои увидел.
– О боже, а ты чего?
– Да ничего, говорю, ты не поверишь, но подруга принесла. А он отвечает: «Отчего же, поверю. Ты не из тех, кто по таким местам ходит». Даже обидно стало.
– Ты с ума сошла, мог бы скандал учинить и уйти. А конфетки-то понравились?
– Если бы не поверил, туда ему и дорога. А конфетки… со вкусом адюльтера. Приторные очень.
Алиночка продолжала постигать прелести взрослой жизни, и через месяц на подоконнике у Киры выросла небольшая стопка «сувениров».
Осень кончалась, и в последнюю пятницу октября подруги снова встретились в любимой кофейне.
– Не пойду я к нему, хватит, – Алиночке было зябко, она куталась в шаль. – Наигралась и противно стало, будто сладкого переела, варенья или краденых карамелек. Так что конфеток из «Эдема» больше не будет.
– А больше и не надо, – Кира закурила. – Поссорились мы с бойфрендом. Приехал ко мне в очередной раз и, пока я цветы в вазу ставила, он на кухню зашёл. И слышу, заглянул, покрутился. А потом тишина такая, знаешь… тишина, а потом сразу грохот. Он взял и табуретку о стену расколотил. Я захожу, ничего не спросила, вижу, он на коробки твои смотрит. Помолчал, повернулся и ушёл.
– И ты его не остановила, дура?
– Не-а. Мы, в общем, и не любили друг друга. А по-взрослому, как ты говоришь, без придыханий, мне не хотелось. Слишком приторно и липко получается.