Стая бросилась врассыпную. Жадно объедая ветки, Ит не заметил, как вздрогнул куст, и пропустил сигнал бегства. Вздрогнув, куст стремительно съёжился и исчез под землей. Прихватив с собой Ита. Сознание Ита померкло.
Лёлька торопилась. До конца клубничной грядки оставалось немного, но уже накрапывало. Надо было успеть собрать клубнику до начала дождя. Мокрая ягода портится быстро.
А в небе над ее головой угрожающе клубились мрачные тучи, набухшие влагой. Между ними пробегали искорки, скатываясь вниз, к самой близкой к земле туче. Но Лёлька старалась не смотреть вверх. Иначе можно испугаться, бросить все и сбежать на безопасное крылечко дома, где нетерпеливо прыгала и подгоняла сестренка Ксюша.
Лёлька не успела. Последнее, что она запомнила, это ослепительная вспышка и оглушающий грохот. Потеряв сознание, Лёлька упала на грядку.
Ксюша, не обращая внимания на хлынувший ливень, подбежала к упавшей сестре.
– Лёля! Вставай! – схватила она Лёльку за руку и изо всех сил попыталась поднять её. Лёлька не отзывалась. Ксюша заплакала.
– Мама! Мама! – закричала она, бросившись домой. – Лёля заболела.
Из дома выбежала мама. Подхватив Лёльку на руки, она под проливным дождем занесла ее на крыльцо.
– Что с ней? – закричала она. – Что случилось?
– Молния ударила, – сквозь слезы пролепетала Ксюша. – Я видела. Прямо в нее.
– Ужас! – она начала делать Лёльке искусственное дыхание, пытаться привести ее в сознание. – Током бьет! Вызывай скорую!
Ксюша побежала за мобильником, стала вызывать скорую помощь.
Скорая приехала быстро. Врач, вздрагивая от ударов тока при касании Лёльки и невольно ругаясь, проверила ее состояние.
– Дышит. Сердце работает нормально, – констатировала она. – Что с ней случилось?
– Молния ударила, – ответила Мама. – Младшая видела.
– Странно, – сказала врач. – Следов ожога нет. Состояние в норме. Вот только током бьется. Это ненормально. Надо в больницу, на обследование.
Словно услышав про больницу, Лёлька зашевелилась. Глаза ее открылись, окинули взглядом маму, Ксюшу, склонившуюся над ней врачиху в белом халате, приняли осмысленное выражение.
– Очнулась! – обрадовалась мама. – Доча, как ты?
– Нормально, – Лёлька приподнялась на локти. – Голова только кружится.
– Надо в больницу, – повторила врач. – Продиагностировать.
– Да нормально все, – Лёлька была против. – Все в порядке. Я здорова. Не хочу в больницу.
Врач глянула на маму.
– Нет, – ответила та на немой вопрос. – Думаю, не стоит. С дочкой все нормально.
– Если от нее током бьет, – возразила врач, – это не совсем нормально.
– Такое у всех бывает. Особенно зимой. И в сухую погоду. Пройдет.
– Ну, смотрите, мамаша! – недовольно произнесла врач. – Ответственность на вас ложится.
– Я согласна, – ответила мама, поймав умоляющий взгляд дочери.
– Если состояние ухудшится, – поднялась врач, – звоните немедленно.
Скорая уехала.
– Тебе помочь? – мама потянулась к Лёльке, но тут же отдернула руку. – Что за?.. Сама встанешь?
– Да, – Лёлька села. – Порядок, мама.
– Все равно, иди, отлежись дома, в теньке. С молниями не шутят.
Стараясь не прикасаться, мама с Ксюшей препроводили Лельку в дом и проследили, чтобы она улеглась на диване. Ксюша заботливо присела с книжкой рядом, мама ушла продолжать готовить на кухню. Лёлька натянула наушники на уши и включила музыку.
Ит пришел в себя.
– Жив! – была первая его мысль.
Он оказался в вязком месте, напоминавшем мягкие горы, но более плотном. И здесь была еда, хоть и в незначительном количестве. Но не было связи с землей и небом, место казалось изолированным и находящемся где-то глубоко под землей.
– Вот почему еще никому не удавалось выбраться живым из сжавшегося куста, – подумал Ит. – Выхода из него нет. Но умирать не хочется.
Мерный ритм, пронизывающий его, почему-то бодрил и возрождал тягу к жизни.
Прибежал Женька, друг Лёльки. Весть о случившемся мигом облетела их небольшой поселок и достигла Женькиных ушей.
– Рассказывай, – встревожено потребовал он.
– Да ничего особенного, – приподнялась Лёлька. – Просто молния в меня ударила. Я клубнику перед дождем собирала.
– Фу-ф! – выдохнул Женька. – А в поселке чего только уже не выдумывали. Сарафанное радио, блин!
Женька согнал Ксюшу и уселся на ее место.
– Только не притрагивайся ко мне, – предупредила Лёлька.
– А что? Ой! – тут же подскочил Женька, ужаленный током.
– Я же предупреждала, – рассмеялась Лёлька. – Я – дракон, бойся!
– Да уж! – Женька был шокирован. – Жуть! Ты теперь недотрога. Откуда это у тебя?
– Не знаю, – пожала Лёлька плечами. – Появилось после этого случая. А как – не пойму.
– Может, – задумался Женька, – в тебя вселилась шаровая молния.
– Я ее не видела. Да и Ксюша тоже.
– Она могла подкрасться незаметно сзади и влепиться в тебя. Ну-ка покажи спину. Нет, – он почесал нос, разглядываю чистую спину Лёльки. – Но от простой молнии током бить не будет. Разве только от шаровой.
– Умник! – толкнула его Лёлька. – Иди уж!
Он еще немного поболтали, и Женька ушел, успокоенный.
Убедившись, что из ловушки, в которую он угодил, выбраться невозможно, Ит решил освоиться на новом месте. Ловушка была небольших размеров. За ее границей была земля, твердая, беспощадная, проникнуть через которую возможности не было. Окажись в земле, Ит неминуемо бы погиб от невозможности двигаться и истощения в конечном счете.
Быстро изучив ограниченную территорию, все ее закоулки, изгибы и выступающие участки, Ит обосновался в самом нижнем ответвлении, где пищи было больше всего. И здесь его начали настигать мысли. Но мысли не его. Чужие мысли. Словно здесь находился еще кто-то, невидимый. Возможно, даже такой же, как и он, бедолага. Мысли были вязкими, как сама ловушка, медленными и размытыми. Но, проявив усердие, можно было частично, несмотря на медлительность, уловить их.
– Кто ты? – не выдержав, крикнул Ит. – Отзовись!
Ночь Лёлька провела беспокойную. Ей снилось, что кто-то проник в ее голову, читает ее мысли и даже пытается заговорить с ней.
– Ты в порядке? – спросила мама поутру. – Ты металась во сне, разговаривала.
– Все хорошо, мама, – успокоила ее Лёлька. – Сон приснился.
– Расскажи.
– Не помню, – Лёлька помолчала, пытаясь вспомнить, – забыла.
На следующую ночь сон опять повторился. Опять кто-то лез в ее сны, пытался говорить с ней.
– А кто ты? – не выдержала Лёлька и ответила на призыв.
В ответ было молчание. Но Лёлька каким-то образом почувствовала шоковое состояние незнакомца.
– Где ты? – продолжала мысленно Лёлька. – Откуда ты? И каким образом говоришь со мной?
– Я – Ит, – оправился от шока незнакомец. Я попал в яму-ловушку и не могу выбраться. А говорю обычно, как еще? А ты кто?
– Я – Лёлька. Говоришь ты необычно, Не голосом, а мыслями.
– Голосом? – удивился Ит. – Это как?
– Как, как, – ответила Лёлька. – Голосом – это ртом. Выдыхаешь воздух и произносишь слово вслух.
– А что такое рот?
– Какой ты глупый! – рассмеялась Лёлька. – Рот – это рот. Им едят, им говорят. Им дышат.
– Но у меня нет рта!
– Как нет? – удивилась Лёлька. – Чем же ты тогда ешь, дышишь?
– Как обычно, телом. Всем телом.
– Так не бывает. Еще скажи, что у тебя нет живота, желудка, легких.
– Н-нет. А что это? Или ты меня разыгрываешь?
– Нет, не разыгрываю, – пришла очередь Лёльки удивляться. – А что тогда у тебя есть? Глаза есть? Тело, руки, ноги, голова?
– Тело у меня есть, как же иначе? Хотя… – Ит был в замешательстве, – я не представляю его формы. Просто есть я, а какой именно формы… Судя по твоим образам, ты вообще не такая, как я. Я – сгусток энергии, и мне не нужны глаза, рот, руки и ноги. Я могу все делать и без них.
– Женька верно угадал, что ты – шаровая молния.
– Кто такой Женька?
– Мой друг. Он предположил, что в меня угодила шаровая молния.
– Кто такая «шаровая молния»?
Лёлька мысленно представила себе светящийся шар, медленно плывущий над землей.
– Никакая я не молния. Я, если уж приблизительно, то похож на шар. Возможно.
– Шар. И питаешься энергией. Ведь так?
– Вероятно, ты еду называешь энергией. Тогда согласен. Но насчет шаровой молнии – тут я не согласен. Они, может, и любят ходить под землей, но мы живем в открытом пространстве. Где солнце, небо, открытые территории, горы и низины, – Ит показал Лёльке образ своего мира.
– Красивый мир, – оценила Лёлька. – Но странный. Не голубой, как у нас, а золотистый. И какой-то вогнутый, а не выпуклый. Или это обман зрения?
– Нет, не обман, – ответил Ит. – Мы живем внутри сферы, это любому ясно. Солнце находится в центре сферы, а мы – на ее внутренней поверхности. Потому мир выглядит вогнутым.
– Это вам так кажется, – возразила Лёлька. – Так в старину считали. А сейчас ученые точно установили, что мы живем на внешней поверхности шара Земли. А Солнце находится вне сферы, далеко-далеко. Земля и другие планеты вращаются вокруг Солнца.
– Абсурд! – рассердился Ит. – Такого быть не может. Вы все бы выпали куда-нибудь.
– Я докажу тебе. А сейчас не мешай мне, дай поспать.
– Что значит «спать»?
– Ну, ты опять! – раздосадовала Лёлька. – На любое мое слово у тебя готов вопрос. У нас режим такой – днем бодрствуем, ночью спим.
– А что такое «день» и «ночь»?
– Завтра, все завтра, – отрезала Лёлька. – А то мы так всю ночь проведем в вопросах и ответах. А завтра я буду сонная, как муха.
– А кто такая… – Ит осекся. – Ладно. Завтра, так завтра.
– Как помочь тебе выбраться из ловушки? – спросила Лёлька на следующий день.
– Я не знаю, – отозвался Ит. – Не знаю, где я, где находится ловушка. Я не чувствую своего мира и не могу сориентироваться. Понял только, что ловушка двигается, меняет форму и положение своих выступов. Вот сейчас, например, выступы совершают периодические колебания.
– Какие? – замерла Лёлька, делавшая зарядку.
– Остановились.
– Что?
– Выступы перестали двигаться, – пояснил Ит.
– Перестали? – заинтересовалась Лёлька. – А сейчас? – она замахала руками.
– Опять двигаются.
– Это что получается? – внутри Лёльки похолодело. – Похоже, ты находишься во мне.
– Быть того не может!
– Давай проверим. Я поднимаю правую руку…
– Один средний выступ опустился вниз, – прокомментировал Ит.
– А теперь поднимаю левую руку.
– Второй средний опустился, – воскликнул Ит. – Выходит, ловушка – это ты?!
– Получается так, – согласилась Лёлька. – Но я никакая не ловушка. И ловить тебя не собиралась. Ты сам в меня влез. Без моего разрешения. Мне и без тебя неплохо жилось.
– Невероятно! – Ит был ошеломлен. Он не в яме-ловушке, а внутри какого-то существа, причем такого же разумного, как и он. Это не укладывалось в голове. Ни Ита, ни Лёльки. Но с этим фактом приходилось смириться, как бы безумно это не выглядело. И привыкнуть, вжиться в существование в одном теле двух совершенно разных существ.
Следующие дни были насыщены для обоих с утра до вечера. Лёлька, достав спрятанные на лето учебники, знакомила Ита со своим миром, показывая ему и объясняя картинки из учебников. Помогала Ксюша, принятая под большим секретом и обещанием не проболтаться в тайное сообщество Ита. Она со своим детским восприятием мира как нельзя лучше подходила для роли учителя и наставника такого глупенького, постоянно требующего разъяснений даже по самым простым предметам существа. Ит, воспринимая своими нечеловеческими чувствами зрительные образы Лёльки, постепенно вживался в ее образ мышления, адаптировался к чувствам, очеловечивался. И все больше восхищался красотой и многообразием потустороннего мира Земли. Хотя долго не мог понять, как это люди умудряются жить под землей, ходить вверх ногами, причем в таком плотном веществе как земля. До него с трудом доходило, что земля для людей – это пустое пространство, а воздух, наоборот, очень плотный, и они по нему ходят. Причем ногами, а голова у них вверху. В общем, мир наоборот, антимир, мир, вывернутый наизнанку.
Вскоре Ит настолько вжился в Лёлькино тело, что иногда ночью, когда Лёлька спала, даже пробовал управлять ее телом. Тогда спящая Лёлька вставала и в сомнамбуле медленно бродила по дому, вытянув вперед руки, чтобы не наткнуться случайно на что-нибудь. Несколько раз в таких случаях Лёльку останавливали проснувшиеся и перепуганные родители и отводили в спальню. Узнав об этом, Лёлька строго-настрого запретила Иту делать это, чтобы не пугать и так обеспокоенных ее состоянием родителей.
Женька, похоже, проболтался. Или врач. Потому что по поселку поползли слухи, что в Лёльку ударила шаровая молния, отчего у нее не все в порядке. Однажды на пляже к ней стали приставать пацаны. Особенно доставал Витька, самый большой и самый хулиганистый.
– Ну, долбанутая, – издевался он, – покажи, что ты можешь.
Он тыкал в Лёльку пальцем, с криком отскакивал, но опять лез за очередной порцией тока.
– Отвали, – предупредила Лёлька, – а то хуже будет.
Но Витька не унимался. И тогда Лёлька, не соображая даже, что делает, вдруг вытянула руку по направлению к кривляющемуся настырному обидчику. Молния, ударившая из ладони, сбила Витька с ног. Пацаны испуганно разбежались, бросив друга лежащим на песке.
Ошарашенная Лёлька подбежала к неподвижному телу.