Королевский совет – наискучнейшее мероприятие. Полет мухи, что кружит под потолком, и то интереснее, чем выступления канцлеров. Дарк с удовольствием пропустил бы совет, но присутствие сильнейшего тьмага королевства считалось необходимым.
И вот уже битый час он вынужден слушать доклад канцлера сельского хозяйства, который нудным тоном вещает о сборах урожая в этом году. К концу его речи уснули все, даже король, а пожилой канцлер придворных дел вовсе захрапел. Лишь когда канцлер сельского хозяйства умолк, все встрепенулись.
Слово перешло к королю. Ему было хорошо за восемьдесят, но выглядел он моложаво: седина хоть и полностью выжгла рыжий цвет волос, но шевелюра была все такой же густой; из морщин выделялась лишь глубокая складка между бровей – король часто хмурился.
Его величеству на вид дашь максимум шестьдесят. В этом нет ничего удивительного. Маг, обретший дракона, живет дольше, а у короля дракон сильный, огненный.
Тем ему горше, что единственный сын – наследник престола – до сих пор не обрел дракона. Так и трона можно лишиться. Принцу, как и Дарку, почти тридцать. Маг достигает пика силы, лишь когда его фантом трансформируется в дракона. Это считается полным взрослением.
Король громко откашлялся, разбудив министра придворных дел, и заявил:
– У меня отличная новость, господа канцлеры. Я нашел новую кандидатку в жены наследника престола.
Канцлеры загудели. О том, что принцу пора жениться, давно ведутся разговоры. Корона передается только к полноценному дракону и никак иначе, а для этого наследнику необходима пара. Без нее фантом никогда не трансформируется и навсегда останется в зачаточном состоянии.
– Могу я поинтересоваться родовым именем девушки? – заволновался канцлер внутренних дел.
В конце концов, от этой свадьбы зависела расстановка сил внутри королевства. Чье-то семейство вознесется аж до родства с королем, а это влияние, сила, власть. Лучше заранее знать, кто это будет, чтобы наладить контакты.
Дарк – единственный, кому было плевать на матримониальные планы короля. Этот разговор казался ему не менее унылым, чем доклад про сельское хозяйство. Чтобы не умереть со скуки, он даже разрешил материализоваться Сумраку. Естественно, в невидимом для других состоянии. И теперь огромный пес сидел возле его ног, преданно смотрел в глаза и облизывал руки черным языком.
Но скуке пришел конец, когда король объявил имя предполагаемой невесты:
– Марго Бонуар! – два слова прогремели на весь зал советов.
При упоминании Бонуар Дарк не сдержал смешок, но вовремя замаскировал его под кашель. Так вот зачем королю внучка леди Маливы! Он хочет с ее помощью обеспечить сыну трон. Девушка явно сильная магисса, а такая пара подарит принцу сильного дракона.
– Ты что-то хотел сказать, Дарклион? – обратился к нему король. – Это ведь тебе мы обязаны возвращением Марго в Эйтилию.
Дарк поморщился от неприятного напоминания. Он неплохо знал принца и мог охарактеризовать его парой эпитетов, но все они будут непечатными. Мысль, что девушка в обтягивающих брюках достанется его высочеству, да еще с легкой руки самого Дарка, мучительно жгла солнечное сплетение.
В памяти всплыло, как она отбрила парня со странным именем Стас. Может, и с принцем справится.
И все же какая-то червоточинка не позволила так просто сдаться. Король попросил его высказаться? Что ж, он это сделает.
– Насколько мне известно, – произнес Дарк. – Магия юной Бонуар запечатана и весьма надежно. Судя по всему, кем-то из моих собратьев.
По залу пронесся шепоток. Маг с запечатанной магией это уже не маг, а так, одно название. Кому нужна такая королева?
– Леди Малива уверила меня, что с этим проблем не возникнет. У нее все под контролем. Печать с магии ее внучки будет снята в ближайшее время, – отмахнулся король.
– Хм, – произнес Дарк, не желая сдаваться, – так может, ваше величество, устроить бал в честь кандидатки на место королевы? И пусть леди Малива представит нам свою внучку во всей красе ее распечатанной магии.
Вряд ли даже такая ведьма, как эта старуха, справится с распечатыванием в короткий срок. Печать тьмага нелегко сорвать, уж Дарк-то знает.
Если на бал девушка придет по-прежнему запечатанной, планам леди Маливы придет конец. Король не любит, когда его выставляют дураком.
– Отличная мысль, Дарклион, – воодушевился его величество.
Ни для кого не секрет, как он любит балы и прочие развлечения. Все же огненная стихия его дракона накладывает отпечаток на характер. Спокойным короля точно не назвать. Дарк не сомневался, что он ухватится за идею бала.
– Тебе, кстати, тоже не помешает найти пару, Дарклион, – внезапно заявил король. – Ты – сильный маг, никто не спорит, но обретя дракона, поднимешься на ступень выше. В конце концов, я настаиваю, как твой король. Ты служишь мне, и в моих интересах, чтобы тебе не было равных.
– Я сделаю все от меня зависящее, ваше величество, – пробормотал Дарк, пожалев, что затеял этот разговор. – Но вы же знаете, поиски пары… это сложно.
Король раздраженно отмахнулся. Мол, что там сложного – нашел подходящую девицу и женись. К счастью, будущее наследника его волновало больше, чем судьба тьмага.
– Мое решение – балу быть. Там мы познакомим наследника с возможной будущей женой, – постановил король.
Словосочетание «возможная жена» немного воодушевило. Девушке еще может повезти, и она избежит этого брака. Вот только странно, с какой стати это волнует Дарка?
Ему должно быть плевать на запечатанную девчонку и ее будущее. Но почему-то тьма заклубилась вокруг пальцев, едва Дарк услышал ее имя, а Сумрак, зарычав, оскалил зубы, словно защищал свое. Марго… вот, значит, как. Он не знал.
Как и все женские имена рода Бонуар на «м». Сложно из поколения в поколение называть дочерей исключительно на одну букву. Повторы, нелепые имена неизбежны. Но Марго звучит красиво и гордо. По-королевски, чтоб его.
Почему-то ужасно не хотелось, чтобы бойкая девчонка с красивым именем Марго досталась принцу. А чего хотелось?
На этот вопрос Дарк не нашел ответа.
***
После ухода учителя магии мне первым делом влетело от леди Маливы за босые ноги.
– Ты позоришь род Бонуар, Марго, – зло шипела она. – Совсем одичала в том отвратительном мире, но я займусь тобой. Тебе необходимы уроки этикета. Я добавлю их в твое расписание.
– Будете учить меня в какой руке держать вилку? – хмыкнула я.
– И это тоже, если придется. А еще манерам, женственности, танцам, правильному поклону и ношению туфель.
Она перечисляла, а мне с каждым новым словом становилось хуже. Картина моего будущего вырисовывалась в плачевных тонах. Вот она я – в платье с корсетом и пышной юбкой, делаю реверансы и мило улыбаюсь. Этот образ мне совершенно не идет!
– Йо… гурт без даты! – не выдержав, выругалась я на родном языке, и даже клипса не смогла перевести.
– Чтобы я подобного в своем доме больше не слышала, – отчеканила леди Малива.
К счастью, на этом экзекуция закончилась – леди Маливу отвлек визитер. К ней довольно часто кто-то захаживал.
В тот вечер я с радостью скрылась в спальне. Родственники порядком меня утомили. Казалось, переступив порог своей комнаты, я могу расслабиться. Ага, как же.
Подвох был там, где не ждала – прямо в кровати, под покрывалом. Переодевшись ко сну, я откинула его с постели и чуть не вскрикнула от неожиданности. На белой простыне копошились противные жирные земляные черви.
Мина! Только моя горячо нелюбимая сестра могла подложить мне в кровать такой подарочек. Наверняка она ждет, что дом вот-вот огласит мой вопль ужаса, но я не доставлю ей такого удовольствия.
Она всерьез собиралась напугать меня червями? Детский сад! Я не испугалась, но здорово разозлилась.
Мина просто не в курсе, где я выросла. В интернате мне в постель и не такое подкладывали. Самым мерзким, что я находила на своей простыне, был использованный презерватив. Вот это и правда фу. А эти черви даже выглядят интеллигентно – чистенькие, гладенькие, без единой крошки земли, словно их вымыли, прежде чем принести в мою постель. Вряд ли Мина выкопала их в саду, вряд ли она вообще их касалась. Наверняка велела все сделать слуге. Но ничего, я это исправлю.
Мстительно хихикая, я освободила вазу от цветов и осторожно, по одному сгребла в нее червей при помощи листа бумаги. Затем я перестелила простынь, не спать же на грязном, а вазу поставила на стол. Ее время придет утром. Сестре предстоит узнать, что со мной лучше не связываться.
С чего Мина активизировалась? Это месть за картину? Кажется, упомянув ее, я здорово зацепила сестру, хотя не понимаю чем.
Разобравшись с «приветом» от сестры, я легла в кровать, взглянула на ту самую картину, из-за которой весь сыр-бор, и тут же резко села.
Изображение было другим! Абсолютно! Я даже о червях забыла, вообще обо всем. Так и сидела, подтянув одеяло к груди, и все вглядывалась в изображение. Теперь на нем была женщина лет сорока с разноцветными волосами. Необычно, но красиво.
Женщина смотрела на меня с картины зелеными печальными глазами. Внешне она была чем-то средним между леди Маливой и мной. Нетрудно было догадаться, кто изображен на портрете.
– Мама? – позвала я, как будто изображение могло ответить.
Естественно, оно промолчало. Что ж, я хотя бы выяснила, как выглядела моя мать. Других ее портретов в доме нет. Их словно нарочно убрали. Не удивлюсь, если по приказу леди Маливы. Они с дочерью явно не ладили. Хотя кто вообще ладит с этой противной старухой?
Но кто-то же повесил портрет в мою комнату, пока я отсутствовала. Может, Мина? Да нет, сестра скорее удавится, чем сделает мне приятное. Кто бы это ни был, огромное ему спасибо.
Под взором матери я быстро уснула и крепко спала. А по утру меня ждал очередной сюрприз – изображение интерната вернулось. Я так удивилась, что заподозрила – портрет женщины мне почудился в полудреме. Или все-таки нет? Может, он предназначался только для моих глаз?
Но тогда получается, что кто-то ночью вошел в спальню и поменял картины обратно. Эта мысль вызвала зябкие мурашки вдоль позвоночника. Не очень-то приятно, что кто-то бродит в комнате, пока ты спишь. Но ведь я запирала дверь!
Подскочив с кровати, я проверила замок. По-прежнему заперто. Или у ночного визитера есть ключ, или здесь никого не было.
Я крутанулась на пятках и подошла ближе к картине. Хм, а ведь рама не изменилась. И с изображением интерната, и с женским портретом она была не просто похожей, а одной и той же. Еще в первый раз я обратила внимание на небольшой скол в левом углу. Именно по нему и опознала раму. Это странно, но, кажется, менялось только изображение, а картина была… той же самой!
Я еще слишком мало знаю о чужом мире, но то, что здесь существует магия, неоднократно испытала на себе. Все, даже бытовые вещи ею пропитаны. Например, моя ванна наполняется водой сама по себе и именно той температуры, что мне нужно. Весьма удобно. Так почему бы картине тоже не быть особенной?
Я перекатилась с пятки на носок и обратно. Непонятно, как проверить догадку. По какому принципу картина меняет изображение, если она вообще это делает. Она разумна или бездумно реагирует на мои эмоции?
Я не нашла ничего лучше, чем заговорить. Да-да, с картиной. Со стороны это наверняка смотрелось дико, но я была одна в спальне, так что без разницы.
– Привет! – махнула я рукой изображению интерната на стене. – Спасибо, что показала мне маму. Я это очень ценю.
И снова ответа не последовало. Картины не умеют разговаривать, даже если умеют трансформировать изображение.
Я постояла еще немного, ничего не менялось, и я, плюнув на это дело, пошла в ванную. Надо привести себя в порядок и спускаться к завтраку. Леди Малива терпеть не может опозданий. Впрочем, ей вообще мало что нравится. И уж точно не я.
Наскоро помылась и натянула ненавистное платье. Как же не хватает джинсов! Ни по чему так не скучаю, как по ним. Разве что еще по чипсам, хотя кормят здесь хорошо, просто иначе.
Зашнуровывая платье, я выскочила из гардеробной в спальню. Все-таки опаздываю. А как просыпаться вовремя без будильника? Мои биологические часы отказываются срабатывать в такую рань.
Я уже почти добежала до двери в коридор, как что-то заставило меня притормозить и обернуться. Мне не почудилось, картина снова изменилась. На этот раз на ней был натюрморт – ваза с цветами.
Я нахмурилась, разгадывая ребус. Одно из двух – или это предложение дружбы от картины, или я сошла с ума, и пора вызывать санитаров. Я предпочла остановиться на первом варианте. В конце концов, психи никогда не признают себя таковыми, так что и я париться не буду.
Хм, кажется, у меня появился друг. Первый в этом чужом враждебном мире. И этот друг… Картина. Что ж, каков мир, таковы и друзья.