Кассиди побежала вниз по ступенькам сцены и к выходу из столовой. По щекам у неё струились слёзы.
Тем временем двойник Марка Твена поспешил за ней, отчаянно крича:
– Кассиди, вернись! Извини, я переборщил!
Актриса тут же остановилась посреди лестницы, которая вела на следующую палубу, и обернулась.
– О, забудь! – всхлипнула она и запустила в него сценарием.
– Ты преувеличиваешь, – сказал «Марк Твен», ловко увернувшись и перехватив бумажный снаряд.
– Вот как? – сердито отозвалась Кассиди. Нижняя губа у неё дрожала. – Сначала медальон, теперь ещё и это. Найдите себе другую ведущую актрису. Я так больше не могу. На этот корабль явно наложили порчу!
С этими словами она умчалась наверх, и за ней громко хлопнула дверь. Двойник Марка Твена медленно развернулся, покачал головой и поплёлся обратно к сцене, где шептались их коллеги.
Хиллари поманила нас за собой, и мы поспешили дальше в кухню.
Стоило двери за нами закрыться, как я спросила:
– Порчу? Как‐то слишком драматично, не думаете?
Официантка рассмеялась:
– Она волнуется перед представлением, только и всего. Если вдруг что‐то идёт не так, Кассиди винит в этом судьбу, звёзды …
– Может, ещё чайные листья? – подсказала Джордж.
– Ну вот едва ли не их, – ответила Хиллари. – Хотя, думаю, всё не настолько плохо.
– Вы о ком? – полюбопытствовал Кен, поднимая взгляд от салфеток, которые складывал аккуратными треугольниками.
Увидев нас, он вышел из‐за стойки и забрал у официантки один из свёртков Джордж.
– Кассиди, например, твёрдо убеждена, что кто‐то на борту пытается довести её до ручки, – объяснила Хиллари. – По-моему, это настоящая паранойя.
– Брось, Хил. Я бы так не сказал. У неё вполне есть право расстраиваться, учитывая всё, что тут происходит. Правда ведь подозрительно, согласись.
– А что происходит? – спросила я, опуская коробку с продуктами на стол.
– Ну, во‐первых, медальон пропал, – напомнил Кен.
– Его что – украли? – предположила Джордж.
– Скорее всего. Кассиди утверждает, что он не представляет никакой ценности, кроме сентиментальной. Без него она никак не может собраться. Якобы это был её амулет на удачу. И она убеждена, что не может играть на сцене без этого медальона.
Ничего хорошего для вечернего представления это не сулило.
– У неё главная роль? – уточнила я.
– Да, – ответила Хиллари. – Вместе с Тоби.
– А это кто такая? – поинтересовалась Джордж, убирая коробки с молоком в холодильник.
Хиллари усмехнулась.
– Не такая, а такой. Тоби Маршан. Тот, что с забавными усами. «Исполнители Риверсайда» – это его труппа. Зимой они выступают в Миннесоте, а летом путешествуют. В первую очередь Тоби – продюсер и постановщик, но иногда играет на сцене. Сегодня вот – главного злодея.
– Театралы обычно суеверны, – припомнила я. – Неудивительно, что Кассиди думает, будто постановку сглазили, особенно если пропал её амулет на удачу.
Кен покачал головой.
– Да ведь это ещё не всё. Другие тоже жаловались, и мы на камбузе кое‐чего хватились. Многие наши документы пропали, включая схему посадки.
Хиллари возвела глаза к небу:
– Ой, ерунда какая-то, честное слово… Наверное, кто‐то выбросил случайно. Подумал, ненужная бумажка. Да и мы уже составили новую.
– Кому вообще могло понадобиться красть старую? – вмешалась Джордж.
– Как знать, – задумчиво проговорила я, размышляя над тем, кто разработал изначальный вариант, но уточнить не успела.
– Ладно, – сказал Кен, – хотя вообще странно, что ещё и с компьютера пропали записи о том, кому какую каюту выделили.
– Это тоже мелочи, – отмахнулась Хиллари. – Мы быстро внесли всё заново и отвели главным меценатам лучшие каюты. Вряд ли там что‐то сильно изменилось.
– Да, всё это звучит довольно безобидно, – признала я.
Мы продолжили переносить оборудование и продукты для ужина, и Кен вызвался нам помочь. В столовой я заметила, что актёры ушли и на сцене остались только два помощника, которые трудились над софитами.
На трапе Кен остановился и показал на нос корабля:
– Может, все эти пропажи и впрямь ничего не значат, но вчера ночью мы недосчитались одной спасательной шлюпки.
– Вот это уже серьёзно, – ответила я.
Интуиция подсказывала, что дело здесь и впрямь нечисто. Джордж взглянула на меня со знанием дела.
– Но теперь она на месте, – сказала Хиллари. – Скорее всего, кому‐то захотелось прогуляться по воде под луной. Наверное, какой‐нибудь парочке.
С помощью Кена мы быстро со всем справились. После этого я выяснила, где моя каюта, отнесла туда спортивную сумку с вещами и толстовку из машины и пошла искать Бесс. Двумя палубами ниже один из техников указал мне на небольшую комнатку при бойлерной, из которой раздавались голоса. Я подошла ближе и услышала громкий стук.
– Ну, давай, посмотрим, что у тебя получится! – с насмешкой фыркнул Дилан.
Ответа подруги я не услышала и потому с любопытством заглянула в дверь. Они с Диланом стояли перед большим электрическим щитом. Бесс держала в руке шестигранный гаечный ключ, а Дилан смотрел на неё исподлобья. На полу лежали большие плоскогубцы. Я подозревала, что это он их бросил.
Секунду спустя открылась дверь с надписью «БОЙЛЕРНАЯ – НЕ ВХОДИТЬ», и из неё, прихрамывая, вышел мужчина лет пятидесяти. Он опирался на деревянную трость, но фигура у него выглядела мускулистой, как у спортсмена. Наверное, в своё время он был очень сильным.
Вид у него был слегка раздражённый, но при этом вся ситуация явно казалась ему отчасти забавной. Он перевёл взгляд с Дилана и плоскогубцев на Бесс и шестигранник в её руке.
– Прекрасно, прекрасно. Вижу, вы решили взяться за этот упрямый шуруп на дверце этого электрораспределительного щита? Я давно просил им заняться. Не напомнишь, когда именно начал, Дилан? Кажется, около месяца назад?
– Да как‐то всё руки не доходили, – пробормотал Дилан, отводя взгляд от цепких синих глаз механика.
– Разумеется, – саркастично отозвался тот и перевёл взгляд на меня. – Так, а ты …
– Кэб, это моя лучшая подруга – Нэнси, – объяснила Бесс. – Она гостья на сегодняшнем ночном круизе. Нэн, знакомься – Кэб Митчелл, первый помощник капитана. Он отвечает за инженерную и техническую команду на «Красавице Магнолии».
– День добрый! – приветливо произнёс помощник и пожал мне руку.
Я заметила, что на тыльной стороне левой ладони у него набит маленький якорь. Он смотрел мне прямо в лицо, и выражение у него было спокойное, открытое. Помощник капитана мне сразу понравился.
– Очень приятно, – сказала я, и тут мой взгляд снова упал на трость.
Она была не только надёжная на вид, но ещё и антикварная. Хотя пальцы Кэба прикрывали набалдашник, всё равно можно было разглядеть, что он выполнен в виде головы животного. Интересно, какого?
– Какая красивая трость, – похвалила я в надежде, что мне дадут лучше её рассмотреть. – Чёрное дерево?
Кэб удивлённо вскинул брови.
– О, ты заметила?
– Нэнси всё подмечает, – хихикнула Бесс.
Я зарделась под пристальным взглядом Кэба и запротестовала, обиженно покосившись на подругу:
– Да ладно тебе, Бесс!
Мне не нравилось, когда на мою наблюдательность обращали внимание.
– Трость действительно очень любопытная, – снова обратилась я к Кэбу, – и довольно необычная. Покойный муж миссис Махоуни, Корнелиус, коллекционировал трости с набалдашниками в форме животных. Наверное, ей было бы интересно взглянуть на вашу.
Кэб широко улыбнулся.
– С радостью ей покажу. И на коллекцию покойного супруга с удовольствием посмотрел бы. Мне никогда денег не хватало на подобные увлечения. Хотя для меня трость в первую очередь – подмога, а не аксессуар.
Он убрал ладонь с набалдашника, и я наклонилась его рассмотреть. Голова животного была выполнена очень искусно. Причём это оказался не дикий зверь, а собака – небольшая, декоративная. Правда, выглядела она угрожающе: злобно скалилась.
– Потрясающе! – воскликнула я.
– Более чем потрясающе, Нэнси, – возразила Бесс, разглядывая набалдашник. – Тут можно даже сосчитать зубы! Ты видел эту трость, Дилан?
Я украдкой улыбнулась. Таким образом Бесс пыталась наладить с ним общение.
– Ага, – буркнул Дилан. – Крутая.
Кэб прокашлялся и обратился к ним обоим:
– Ну что, пора возвращаться к работе, а?
Затем повернулся ко мне и добавил:
– Я уже собирался объяснить нашему стажёру, как пар из бойлера попадает в двигатель, когда у нас тут произошла небольшая загвоздка.
Он хмуро взглянул на Дилана. Тот поджал губы, но ничего не сказал.
– Можете остаться, если вам интересно, – предложил мне Кэб.
Я была совсем не прочь узнать, как работает паровой двигатель, и искренне ответила:
– С радостью.
Бесс наклонилась поднять с пола плоскогубцы, но Дилан тут же выхватил их у неё и повесил на панель инструментов рядом с электрическим щитом. Бесс взглянула на меня и пожала плечами.
Кэб открыл дверь бойлерной, и на нас дыхнуло жаром.
– Перед тем как Бесс с Диланом отправились ремонтировать щит управления, наша стажёр рассказывала мне всё, что она знает о паровых двигателях.
Дилан закатил глаза и тяжело вздохнул:
– Да это всё легко найти.
– Совершенно согласна, – признала Бесс. – Я читала про них в интернете. Но видеть механизм вживую – совсем другое дело. Так всё намного понятнее.
Она быстро забыла про Дилана и с энтузиазмом поспешила к двум бойлерам.
– Очевидно, это манометры, но где предохранительные клапаны?
Дилан озадаченно почесал голову:
– Откуда она знает про такие детали?
Я посмотрела на него с сочувствием.
– У Бесс правда к этому талант. В старшей школе она выиграла в конкурсе «Мистер Починяй‐ка». Получила первое место во всём штате!
– Мистер? – ошарашенно повторил Дилан. – Ну-ну … Да зачем вообще девчонке этим заниматься? Не понимаю.
На это замечание я ничего не ответила и отошла послушать, о чём Кэб рассказывает Бесс. Они стояли перед бойлером и разглядывали какие‐то большие крепкие трубы.
Бесс легонько постучала по одному из датчиков. Я заглянула ей за плечо. Он был заполнен разными дисками и цифрами, а верхняя часть была помечена красным и крупной надписью «ОПАСНО».
– Что будет, если клапан откажет? – спросила Бесс.
– Такого не бывает, – поспешно заверил её Кэб и похлопал по плечу. – Не переживай, мы регулярно всё проверяем.
Мне было приятно это услышать, а вот Бесс явно не успокоило. Я видела, что ей хочется более подробных объяснений, но Кэб уже показывал нам трубы, которые передавали топливо в нагревательные устройства над бойлерами.
– Давление очень важно не поднимать выше отметки в двести, – объяснял он.
– Горячий пар двигает пистоны при этих палочках, которые в свою очередь соединены с гребным валом … – продолжила за него Бесс, и Кэб присвистнул.
– О, блондиночка, да ты и впрямь хороша!
Бесс поморщилась от подобного обращения, но ничего не сказала.
– Это не «палочки», а рулевые сошки, – добавил Дилан, явно довольный тем, что хоть что‐то знает лучше неё.
Кэба это не впечатлило. Он легонько толкнул парня и сказал:
– Да тебе полагается всё это знать! Ты уже два месяца тут работаешь, и твой дядя начал брать тебя с собой на подобные суда, ещё когда ты пешком под стол ходил. А эта девушка пришла к нам сколько – часов пять или шесть назад? Она всё схватывает на лету, и меня это, конечно, впечатляет.
Бесс залилась краской и тайком показала мне победный жест.
Тут система оповещения на корабле ожила, и раздался голос капитана Майка. Я узнала его по южному говору.
– Кэб, вас ждут в рулевой рубке. Кэб, в рулевой рубке.
– Хозяин зовёт! – пошутил Кэб и обратился к Дилану. – Вы двое, как закончите проверять автоматические выключатели, проследите за сценической командой. У них в пьесе тоже есть игра со светом, и нельзя допустить, чтобы они случайно повредили нашу электросистему.
Он пошёл было к выходу из бойлерной, но вдруг обернулся и подмигнул Бесс.
– А ты приглядывай за Диланом. От него одни неприятности!