Старкведдер несколько озадаченно посматривал на Лору.
– Итак? – напомнил он ей, нарушив затянувшееся молчание.
Лора глубоко вздохнула. Затем, глядя прямо перед собой, она начала говорить.
– В прошлом Ричард был заядлым охотником, он охотился на крупных животных. Именно на сафари… в Кении мы с ним и познакомились. Тогда он был совершенно другим человеком. Или, возможно, тогда его достоинства затмевали его недостатки. И вы знаете, он действительно имел массу положительных качеств. Великодушие и смелость. Редкостная смелость. Женщины находили его весьма привлекательным мужчиной.
Вдруг она взглянула на Старкведдера, казалось, впервые реально осознав его присутствие. Встретив ее взгляд, он щелкнул зажигалкой и дал ей прикурить, а затем прикурил и сам.
– Что же было дальше? – спросил он.
– Мы поженились вскоре после знакомства, – продолжала Лора. – Потом, спустя два года, произошло ужасное несчастье – его сильно покалечил лев. Он чудом избежал смерти, но с тех пор уже не мог нормально ходить, он стал инвалидом. – Она откинулась на спинку дивана, очевидно, почувствовав себя спокойнее, и Старкведдер устроился напротив нее, опустившись на скамеечку для ног.
Лора затянулась сигаретой и выпустила струйку дыма.
– Говорят, что несчастья закаляют волю, улучшают характер, – сказала она, – но Ричард не стал лучше. Напротив, стали развиваться все его отрицательные черты. Мстительность, склонность к садизму, пристрастие к спиртному. Он сделал жизнь в этом доме совершенно невыносимой для всех. Но все мы прощали ему это, ведь… ну, вы знаете, как обычно говорят: «Бедный Ричард, быть инвалидом так тяжело!» Конечно, нам не следовало мириться с его выходками. Сейчас я понимаю это. Наше смирение поддерживало в нем осознание того, что он отличается от нормальных людей, что ему все позволено и никто не призовет его к ответу, какие бы гадости он ни делал.
Она встала с дивана и, подойдя к стоявшему рядом с креслом столику, стряхнула пепел в пепельницу.
– Всю жизнь, – продолжала она, – Ричард любил охоту больше всего на свете. Поэтому, когда мы обосновались в этом доме, то каждый вечер, после того как все укладывались спать, он устраивался здесь, – она показала рукой на инвалидное кресло, – а Энджелл, его личный слуга и секретарь… а вернее сказать, мальчик на побегушках… так вот, Энджелл приносил ему бренди, а также ружье или револьвер из коллекции Ричарда и оставлял все это на столике рядом с ним. Двери в сад были обычно распахнуты настежь, и Ричард подолгу сидел против них, ожидая, когда блеснут во мраке кошачьи глаза или пробежит заблудившийся кролик, или, на худой конец, собака. Правда, в последнее время в нашей округе осталось не так уж много кроликов. Их подкосила какая-то болезнь – по-моему, она называется миксоматоз или как-то в этом роде. Но ему удавалось подстрелить довольно много кошек. – Она затянулась сигаретой. – Он даже днем стрелял по ним. И еще по птицам.
– А что же ваши соседи, никогда не жаловались? – спросил ее Старкведдер.
– О, естественно, жаловались, – ответила Лора, возвращаясь к дивану. – Понимаете, мы переехали сюда всего пару лет назад. Раньше мы жили на восточном побережье, в Норфолке. Там у нас было много неприятностей, поскольку один или два домашних любимца стали жертвами Ричарда. В сущности, именно поэтому мы и переехали сюда. Наш дом стоит особняком. Поблизости живет только один сосед, и больше на несколько миль вокруг нет ни одного жилого дома. Но зато здесь много белок, птиц и бездомных кошек.
Помолчав немного, она возобновила рассказ.
– По правде говоря, самым неприятным в Норфолке был случай с женщиной, которая однажды зашла в наш дом, собирая пожертвования для церковного праздника. Когда она уходила от дома по аллее, Ричард решил позабавиться и начал стрелять, целясь чуть правее и левее от нее. Он говорил, что она удирала, как заяц. И хохотал во все горло, рассказывая нам об этом. Я помню его слова о том, что ее жирные ягодицы дрожали, как желе. Но женщина обратилась в полицию, и дело кончилось ужасным скандалом.
– Могу себе представить, – сдержанно заметил Старкведдер.
– Правда, Ричард ловко вышел из положения, – сообщила ему Лора. – Естественно, у него было разрешение на все огнестрельное оружие из его коллекции, и он убедил полицейских, что стреляет исключительно по кроликам. Он отделался от обвинений бедной мисс Баттерфилд, заявив, что она просто нервная старая дева, вообразившая, что стреляют именно в нее, а он готов поклясться, что никогда не сделал бы ничего подобного. Ричард всегда умел внушать доверие. Ему не составило труда убедить полицию в своей невиновности.
Старкведдер поднялся со скамеечки и прошел по кабинету к телу Ричарда Уорвика.
– Ваш супруг, видимо, имел довольно извращенное чувство юмора, – с язвительной усмешкой сказал он и, бросив взгляд на столик, расположенный рядом с инвалидной коляской, добавил: – Я понимаю, что вы имеете в виду. Значит, оружие входило в программу его ежевечерних развлечений. Однако в эту ночь он, конечно, не мог рассчитывать на удачную охоту. Слишком густой туман.
– О, это не важно, он всегда держал при себе оружие, – ответила Лора. – Каждый вечер. Оно было чем-то вроде детской игрушки. Иногда он любил пострелять в стену, делая своеобразные рисунки. Вон там, можете посмотреть, если хотите. – Она показала в сторону стеклянных дверей. – Слева внизу, за портьерой.
Старкведдер проследовал в указанном направлении и, приподняв левый край портьеры, обнаружил в стене рисунок из пулевых отверстий.
– Бог ты мой, он украсил стену своими собственными инициалами! «Р. У»… Надо же, обе буквы составлены из пулевых отверстий. Замечательно. – Он опустил портьеру и вернулся к Лоре. – Должен признать, что это чертовски меткие выстрелы. Гм, да. Должно быть, с ним было просто страшно жить.
– Вот именно, – отозвалась Лора. Почти с истерической горячностью она вскочила с дивана и подошла к незваному гостю. – Неужели так необходимо продолжать обсуждать все это? – раздраженным тоном воскликнула она. – Зачем оттягивать то, что неизбежно должно случиться в итоге? Почему вы никак не осознаете, что вам придется позвонить в полицию? У вас нет выбора. Разве вы не понимаете, что оказали бы мне большую любезность, сделав это прямо сейчас? Или вы хотите, чтобы я сама позвонила туда? Я права? Отлично, я иду звонить.
Она быстро пошла к телефону, но Старкведдер, направившись за ней, удержал ее руку, когда она собиралась поднять трубку.
– Сначала мы должны поговорить, – сказал он ей.
– Мы уже поговорили, – сказала Лора. – И в любом случае нам не о чем разговаривать.
– Нет, есть о чем, – настаивал он. – Наверно, я поступаю глупо. Но мы должны попытаться найти какой-то выход из положения.
– Выход из положения? Для меня? – спросила Лора с изумлением.
– Да. Для вас. – Отойдя от нее на пару шагов, он обернулся и посмотрел прямо ей в глаза. – Хватит ли у вас смелости? – спросил он. – Сможете ли вы солгать в случае необходимости… и солгать убедительно?
Лора пораженно смотрела на него.
– Вы сошли с ума, – заявила она вместо ответа.
– Возможно, – согласился Старкведдер.
Она в растерянности тряхнула головой и сказала:
– Вы не понимаете, на что вы идете.
– Я очень хорошо понимаю, на что иду, – ответил он. – Скрывая преступление, я становлюсь его соучастником.
– Но почему? – спросила Лора. – Почему?
Старкведдер задумчиво посмотрел на нее, прежде чем ответить.
– Действительно, почему? – наконец повторил он. Медленно, взвешивая каждое слово, он сказал:
– По той простой причине, я полагаю, что вы очень симпатичная женщина, и мне бы не хотелось думать, что вы проведете в тюрьме лучшие годы своей жизни. В моем понимании это не менее ужасно, чем быть приговоренной к смертной казни через повешение. А сложившаяся ситуация представляется не слишком благоприятной для вас. Ваш муж был инвалидом и калекой. Любое свидетельство в данном случае может обернуться против вас, все будет зависеть от ваших показаний, а вы, похоже, совершенно не расположены давать их. Поэтому мне кажется маловероятным, что суд присяжных оправдает вас.
Лора твердо взглянула на него.
– Вы ведь совсем не знаете меня, – заметила она. – Все, что я вам наговорила, может оказаться ложью.
– Может, – с готовностью согласился Старкведдер. – И возможно, я – простофиля. Однако я верю вам.
Лора отвела взгляд и, повернувшись к нему спиной, опустилась на скамеечку для ног. На пару минут в комнате воцарилось молчание. Вдруг лучик надежды загорелся в глазах Лоры, и она, обернувшись к Старкведдеру, вопросительно посмотрела на него и затем едва заметно кивнула головой.
– Да, – произнесла она. – Я могу солгать, если понадобится.
– Отлично, – решительно воскликнул Старкведдер. – Теперь рассказывайте, и лучше побыстрее. – Подойдя к столику, стоящему возле инвалидного кресла, он стряхнул пепел в пепельницу. – Во-первых, кто именно сейчас находится в доме? Кто живет здесь?
Немного помедлив, Лора почти машинально начала перечислять обитателей дома:
– Здесь живут мать Ричарда, – сказала она, – и Бенни, то есть мисс Беннетт, но мы зовем ее Бенни, в общем, она выполняет обязанности экономки и секретаря. Бывшая медсестра. Она живет в этой семье целую вечность и всегда была очень предана Ричарду. Есть еще Энджелл. По-моему, я уже упоминала о нем. Он исполнял обязанности сиделки и санитара, короче, он был личным слугой Ричарда и полностью обслуживал его.
– Много ли еще слуг живет в вашем доме?
– Нет, больше нет, только приходящая прислуга… – Она помолчала. – О да, я чуть не забыла, – добавила она. – Конечно, есть еще Жан.
– Жан? – резко спросил Старкведдер. – Кто он такой?
Лора в замешательстве взглянула на него, не спеша с ответом. Затем с явной неохотой она сказала:
– Он – сводный брат Ричарда, младший брат. Он… он живет с нами.
Старкведдер подошел к скамеечке, на которой по-прежнему сидела Лора.
– Давайте проясним ситуацию, – потребовал он. – Почему вы с такой неохотой говорите о Жане?
После минутного колебания Лора заговорила, хотя в голосе ее все еще слышалась сдержанность и настороженность.
– Жан – милый мальчик, – сказала она. – Очень ласковый и добрый юноша. Только… только он немного отличается от остальных людей. Я имею в виду, что таких, как он… обычно называют умственно отсталыми.
– Понятно, – сочувственно пробормотал Старкведдер. – Но вы очень привязаны к нему, так ведь?
– Да, – призналась Лора. – Да… Я очень люблю его. Поэтому… именно поэтому, по правде говоря, я и не могла так просто уйти от Ричарда. Из-за Жана. Понимаете, будь на то воля Ричарда, он предпочел бы отправить Жана в соответствующее учреждение. В какой-нибудь интернат для умственно отсталых.
Старкведдер медленно обошел инвалидную коляску, в размышлении поглядывая на тело Ричарда Уорвика.
– Понятно, – наконец пробормотал он. – Значит, таким образом он удерживал вас? То есть угрожал, что отошлет парня в интернат, если вы бросите его?
– Да, – ответила Лора. – Если бы у меня… Если бы я сочла, что моих личных доходов хватит на содержание Жана и меня… Но я не могла быть уверена в этом. И кроме того, в любом случае Ричард, само собой, оставался официальным опекуном Жана.
– Ричард был добр к нему? – поинтересовался Старкведдер.
– Временами, – ответила она.
– А… временами?
– Он… Он довольно часто изводил Жана разговорами об интернате, – сказала Лора. – Он говорил Жану: «Там к тебе будут очень хорошо относиться, малыш. Тебе будет обеспечен надлежащий уход. А Лора, я уверен, будет навещать тебя пару раз в год». Он доводил Жана до такого ужаса, что тот начинал плакать и заикаться, умоляя оставить его дома. И тогда Ричард обычно откидывался на спинку кресла и хохотал. Запрокинув голову, он смеялся, смеялся, смеялся до слез.
– Понятно, – сказал Старкведдер, пристально наблюдая за ней. Помолчав немного, он задумчиво повторил: – Понятно.
Лора быстро встала и подошла к стоящему рядом с креслом столику, чтобы затушить окурок.
– Вы не обязаны верить мне, – воскликнула она. – Вы можете не верить ни одному моему слову. Все, что вы узнали, я могла просто выдумать.
– Я уже говорил вам, что готов рискнуть, – ответил Старкведдер. – А теперь, – продолжал он, – давайте поговорим об экономке… Как мне помнится, ее зовут Беннетт, или Бенни? Эта дама компетентна? Толкова?
– Она отлично знает свое дело, это очень умная и энергичная особа, – заверила его Лора.
Старкведдер прищелкнул пальцами.
– Мне только что пришла в голову одна мысль, – сказал он. – Как случилось, что никто не услышал этого выстрела?
– Ну, мать Ричарда уже в преклонном возрасте, она туговата на ухо, – ответила Лора. – Комната Бенни находится в другом конце дома, а Энджелл живет совершенно изолированно за дверью, обитой толстым войлоком. Остается еще, конечно, Жан. Его спальня на втором этаже, прямо над этим кабинетом. Правда, он рано ложится спать и спит очень крепко.
– Кажется, все на редкость удачно складывается, – заметил Старкведдер.
Лора выглядела озадаченной.
– Но что вы предлагаете? – спросила она. – Представить это как самоубийство?
Он вновь бросил взгляд на убитого.
– Нет, – сказал он, отрицательно покачав головой. – Боюсь, версия самоубийства исключается. – Обойдя инвалидную коляску, он внимательно осмотрел труп Ричарда Уорвика и затем спросил:
– Насколько я понимаю, он был правшой?
– Да, – подтвердила Лора.
– Тогда, к сожалению, я прав. То есть он просто не мог застрелиться под таким углом, – заявил он, указывая на огнестрельную рану в левом виске. – Кроме того, здесь нет пятен от ожога. – Поразмышляв немного, Старкведдер добавил: – Да, выстрел определенно был сделан с некоторого расстояния. Самоубийство исключается. – Он вновь ненадолго задумался, прежде чем продолжить. – Однако, разумеется, остается возможность несчастного случая. В конце концов, все могло произойти чисто случайно.
После более продолжительного размышления он изложил свои соображения.
– Итак, допустим, что я случайно зашел сюда нынче вечером. В сущности, так оно и было. В полной темноте я на ощупь вхожу в дом через эту дверь. – Он подошел к дверям и изобразил, как он, спотыкаясь, входит в кабинет. – Ричард подумал, что я грабитель, и наугад выстрелил в меня. В общем, это звучит вполне правдоподобно, если учесть все, что вы поведали мне о его подвигах. И что же дальше… Скажем, я подбегаю к нему, – Старкведдер быстро подошел к инвалидной коляске, – и пытаюсь отобрать у него револьвер…
– Но он случайно выстреливает в ходе этой борьбы в себя, так? – нетерпеливо прервала его Лора.
– Ну да, – согласился Старкведдер, но тотчас поправился: – Нет, ничего не выйдет. Как я уже сказал, полиция в два счета установит, что выстрел не мог быть сделан с такого близкого расстояния. – Вновь ненадолго задумавшись, он продолжил: – Итак, допустим, мне сразу удалось отобрать у него пистолет… Нет… – он покачал головой и расстроенно махнул руками. – Опять не выходит. Раз уж я обезоружил его, зачем, черт возьми, мне понадобилось стрелять? Да, боюсь, дело осложняется.
– Ладно, – вздохнув, решительно произнес он. – Давайте все же остановимся на убийстве. Простое и очевидное убийство. Но убийцей должен быть кто-то посторонний. То есть преступление совершено таинственным незнакомцем или неизвестными злоумышленниками. – Он подошел к дверям, отодвинул портьеру и, словно в поисках вдохновения, уставился в темноту.
– Может быть, настоящий ночной грабитель? – стремясь помочь ему, предположила Лора.
Слегка поразмыслив над ее предложением, Старкведдер сказал:
– Что ж, я полагаю, это мог бы быть и простой грабитель, но тогда вся ситуация выглядит не слишком правдоподобно. – Он помолчал и добавил: – А что, если рассмотреть вариант с каким-нибудь врагом? Возможно, это звучит мелодраматически, но, судя по тому, что вы мне рассказали о вашем муже, у него вполне могли быть враги. Я прав?
– Да, пожалуй, – медленно ответила Лора с оттенком сомнения в голосе. – По-моему, у Ричарда были враги, только…
– Пусть вас не волнует вопрос времени, – прервал ее Старкведдер. Затушив сигарету в пепельнице, он прошел мимо инвалидной коляски и остановился перед сидевшей на диване Лорой. – Расскажите мне о любых возможных врагах Ричарда. Под номером первым, я полагаю, могла бы значиться мисс… – ну, вы понимаете, мисс «дрожащие ягодицы» – та женщина, которой он устроил огневой коридор. Хотя не думаю, что она подходит на роль убийцы. Во всяком случае, она, наверное, по-прежнему живет в Норфолке, и было бы странно предположить, что она решила по дешевке съездить на дневном поезде в Уэльс и обратно, чтобы прикончить вашего мужа. Кто следующий? – требовательно спросил он. – Кто еще мог затаить злобу на него?
На лице Лоры выразилось сомнение. Она поднялась с дивана, прошлась по комнате и начала расстегивать жакет.
– Даже не знаю, – нерешительно сказала она. – Примерно год тому назад у нас служил один садовник, которого Ричард уволил, не дав ему никакой рекомендации. Тот мужчина очень обиделся на Ричарда и грозился отомстить ему.
– Кто он такой? – спросил Старкведдер. – Местный житель?
– Да, – ответила Лора. – Он родом из Лланфечана, это милях в четырех отсюда. – Она сняла жакет и положила его на ручку дивана.
Старкведдер нахмурился.
– Я не стал бы особенно рассчитывать на вашего садовника, – заметил он. – Можно не сомневаться, что в такой вечер он никуда не выходил, и у него будет отличное алиби. А если все-таки у него не окажется алиби или его подтвердит только его жена, то мы можем поставить под удар ни в чем не повинного парня. Нет, этот случай не подходит. Нам нужен враг из более далекого прошлого, которого было бы не так легко выследить.
Видя, что Лора медленно ходит по комнате, пытаясь сосредоточиться, Старкведдер посоветовал ей:
– Вспомните что-нибудь из тех времен, когда он охотился на львов и тигров. Кого-то из ваших знакомых в Кении, Южной Африке или Индии. Из тех мест, куда нашей полиции не так легко добраться.
– Если бы я знала… – в отчаянии сказала Лора. – Если бы я только могла вспомнить хоть какие-то истории о тех днях, которые Ричард рассказывал нам время от времени.
– Было бы неплохо также раздобыть соответствующий реквизит, – пробормотал Старкведдер. – Вы понимаете – какой-нибудь индийский тюрбан, небрежно наброшенный на этот графин, или нож племени мay-мay, или отравленную стрелу. – Сосредоточенно обдумывая возможные варианты, он обхватил голову руками. – А впрочем, черт с ними, – заявил он, – нам нужен просто некий мститель, человек, сильно обиженный на Ричарда. Думай, женщина. Думай, думай! – настойчиво бубнил он, приближаясь к Лоре.
– Я… Я не могу думать, – ответила Лора срывающимся от огорчения голосом.
– Вы рассказывали мне, каким порочным типом был ваш муж… Значит, у него явно бывали стычки или ссоры с людьми. Бог ты мой, должно же в конце концов быть нечто… – воскликнул он.
Лора мерила шагами комнату, отчаянно пытаясь вспомнить что-нибудь.
– Или некто, угрожавший ему. Возможно даже, эти угрозы были вполне оправданны, – подбадривал ее Старкведдер.
Внезапно остановившись, Лора повернулась к нему.
– Да, было такое… Я только что вспомнила, – воскликнула она и медленно добавила: – Был один человек, Ричард задавил его ребенка.