В планах был расчет параметров бинокля, но планы налетели на реальность.
За окном послышался чужой голос, вызывавший Сарат-ира. Я выглянул: так, черно-коричневая шапка с пером. Гонец. Хотя было бы интересно узнать, что там, но я счел, что Сарат и сам расскажет. Наверняка письмо не личного свойства.
Так и оказалось. В дверь просунулась озабоченная физиономия адресата:
– Просят о свидании, по возможности завтра. Маг жизни от Харафа.
– Сам понимаешь, мне нельзя, хотя и хочется. Только запиши досконально.
Обиженное выражение морды лица.
– Можно подумать, в первый раз…
Мне стало стыдно.
– Трансформацию когда начнете?
– А вот прямо сию минуту собирались. Кстати, я взял на пробу магнетит.
– Покажи.
Ну что, кристалл, по нашим понятиям, средний. Хотя по местным меркам оценивается поболее, а вот насколько – ребята скажут.
И снова засел за расчеты. Пока у меня начало что-то получаться, подоспели результаты от Торота.
Ребята выглядели необычно смущенными. Стекло раскололось, что ли?
– Ну, что вы опять натворили?
Обмен взглядами, из которых я ничего не понял. Утратил, что ли, навыки телепатии?
– Значит так, командир, дело такое… не совсем чтобы… но и нельзя сказать, что плохо…
– Короче, достопочтенный.
– Мы отнесли магнетит Тороту. И оказалось, что он этот кристалл вообще не знает! Можешь такое представить?
Похоже, работа над биноклем плохо на меня подействовала. Сначала я перестал воспринимать телепатемы, потом утратил способность анализировать. А что дальше будет?
– Могу. А что дальше?
– Ну, он, стало быть, опробовал на накопление интегральной магоэнергии, потом на мобильность потоков, преломления… как обычно. Понятное дело, спросил, где мы достали этакое. Мы все свалили на тебя, тем более что и вправду этого не знали. Потом спросил, откуда мы знаем, что этот кристалл узкоспециализированный на трансформацию. Я ответил правду: это, мол, написано в старинном классификаторе. Тут же вопрос: нельзя ли взглянуть. Я опять же честнейшим образом: ты купил за свои, взглянуть – лишь с твоего разрешения.
– Просто уверен, что Торот сделал какие-то свои выводы, – влез Шахур. – И не могу сказать, какие именно…
Вот и я не могу. И это паршиво.
– …но он не стал дальше спрашивать, а вместо того объяснил, что с таким кристаллом можно воспроизвести подход Панур-има…
– А вы, конечно, не знали, что за подход.
– Все же не наша специализация. Торот объяснил, что при этом можно уменьшить внутренние напряжения, которые остаются после трансформации. Но это за счет огромного расхода энергии.
– Я, кстати, не поленился и забежал к жене. Она была лишь шапочно знакома с этим Панур-имом. А известен он был тем, что имел гигантские способности в магии трансформации. И подход этот применял, вообще не пользуясь никакими кристаллами. А еще Моана сказала, что будь у Панур-има другая специализация – быть ему кандидатом в академики, самое меньшее. А он так и остался доктором. Дело было давно, его уже нет в живых.
– Но ты хотел доложить результаты.
– Вот они.
На ладони у Сарата красовались линзы. Очень аккуратно сделанные, но, в отличие от линз земного происхождения, кромки имели гладкие, без всяких следов шлифования. Две линзы объектива, две окулярные.
– Сколько времени он на них затратил?
– Минут десять на каждую.
– Это если вместе с расчетом. А если делать их одну за одной и одинаковыми, так выйдет не больше двух минут. И еще важная вещь: Торот сказал, что можно изготовить амулет из подобного кристалла, чтоб делать такие стекла… ну, если их понадобится много. Но все-таки посоветовал на всякий случай отжечь их в печи. Как по мне, так очень полезными могут быть такие стеклышки: вставить их в оправу и рассматривать кристаллы. Чтобы дефекты найти, значит.
– Да и не только для этих целей… А как насчет призм, Сарат?
Смешок.
– Торот – он по телам вращения знаток, это тема его диссертации. А призмы – одних расчетов часов на пять, по его словам. Но к вечеру обещал сделать.
После этого можно было снова погрузиться в расчеты бинокля, но паранойя не отставала и шипела в ухо, что какие-то факты я недооценил. Само собой, она не утрудилась прошипеть, что именно я упустил.
Перед ужином пришла Илора и принесла готовую призму от Торота. Сделано было превосходно, качество поверхности – превыше всех похвал. От радужных мыслей пришлось отвлечься: посланница передала, что Торот, дескать, просил еще черный кристалл («Он сказал, вы знаете какой»), потому что работа требует. У меня как раз был готовый кристалл магнетита, который я и выдал, а про себя отметил, что это первый случай, когда кристалл нашей работы пришел в негодность. И велел себе переговорить с магистром и выяснить, каковы потребные ресурсы.
За ужином подали рыбу. И тут в голове у меня щелкнуло. Я стал жевать настолько рассеянно, что даже Шахур это заметил, не говоря уже о прочих.
– За ужином думать вредно, – сказала Ира, обращаясь к пейзажу за окном.
– Особенно вам, дорогой Профес, – подхватила Моана самым нежным и заботливым голосом. – Ваши умственные способности ни в коем случае нельзя перенапрягать.
– Мерзавки вы обе, вот кто, – проворчал я очень тихо по-русски, но убедительно рассердиться на негодяек не получилось. И добавил во весь голос:
– Без шуток, ребята, мне пришла в голову мысль… связанная с рыбой, – и с этими словами я пошел на кухню.
Сцена, которую я видеть никак не мог
Некоторое время в столовой шло обсуждение взглядами и хмыканьем. Потом Торот, как наименее опытный в общении со мной, взял слово:
– Командир… он что – пошел меню обсуждать?
Сказано было с выражением полного скепсиса.
– Ставлю золотой, что нет, – прозвучал веский голос Тарека. – У него какая-то задумка приземленного свойства. Извлечение магии из рыбьих костей, например.
Все маги дружно поглядели друг на друга.
– Я не уверен, что это была шутка, – произнес Сарат голосом, лишенным всякого выражения. – Зная его способности делать из ничего… всякое-этакое… я бы не исключил такую возможность.
– Новый способ приготовления рыбы, который никто не знает, – вдруг брякнула Ира, обычно стеснявшаяся заговаривать в таком блестящем обществе.
– А что, запросто, – оживился Шахур, – и даже с коммерческим успехом. У него это здорово получается.
Тут же загорелся спор, что вообще можно придумать в части рыбных блюд. Под него Моана вдруг встала и вышла из-за стола. За ней последовала Ирина.
Через две минуты в комнате Моаны состоялся разговор.
– Ты что-то знаешь.
– Не знаю, лишь догадываюсь.
– И я тоже. Ты о чем догадалась? Ну скажи! Будем меняться?
– Сделка. Рыба берется из моря, так? А ловят ее рыбаки. Какое-то дело, связанное с рыбаками. И с Повелителями моря тоже, потому что без их разрешения рыбаки в море не выйдут. Может быть, разведка? Тут не берусь гадать. Но вот в чем уверена: скоро он снова поедет в Хатегат. А ты о чем догадалась?
– У меня совсем другое. Понимаешь, я на него посмотрела… он как раз «прокачал логическую цепочку», он так это называет. И у него лицо прояснилось, но не совсем. Рыба и что там с ней связано – это одна его проблема, и он ее, кажется, решил, но есть что-то еще. А вот что именно – до этого я догадаться не смогла. Оно совсем другое, не относящееся к рыбе, понимаешь?
– Да, Ира, в проницательности – по крайней мере, там, где это относится к твоему мужу, – я тебе уступаю…
Ирина приняла эти слова за чистую монету и зарделась.
– …хотя, возможно, у меня найдется медяк в твой сундук. Мой в последнее время занимается телепортацией. Я сама в этом не сильна, но какое-то извращение магии здесь кроется. Стиль Професа мне хорошо знаком.
Повар отыскался очень быстро.
– Я насчет той рыбы, что вы подали сегодня…
На лице повара проявилось беспокойство.
– …она очень вкусная, кстати. А вопрос вот какой: это ведь морская рыба, не так ли?
Повар понял, что я не в претензии к качеству готовки, и успокоился.
– Конечно.
– А откуда ее привозят?
– Мой поставщик привозит ее из Хатегата.
– А как он делает, чтобы рыба не портилась в дороге?
Удивление моей безграмотностью отразилось лишь в тоне голоса. Лицо сохраняло почтительное выражение.
– Для этого есть специальные сундуки, обшитые толстым войлоком. А внутри кристалл-охладитель.
– Так это, должно быть, дорого?
– Зависит от кристалла, разумеется, но обычно его хватает на три недели, а то и на месяц. Дороже обходится ожидание.
– ?
– Рыбаки приходят нерегулярно. Их прибытия приходится ждать. Сразу по прибытии рыбу разгружают и везут в другие города.
Иначе говоря, рыба в дефиците. Потому и цена немалая.
– Скажите, а впрок рыбу тут не принято запасать?
Повар явно не понял.
– Ну, например, соленую рыбу продают?
– Простите: соленую?
– Ну да.
Снисходительность в голосе увеличилась:
– Соленую рыбу просто невозможно приготовить как следует. Ее надо вымачивать в воде, после этого вкус уже не тот.
Вот оно что. Кажется, спрашивать о вяленой или копченой рыбке смысла не имеет. Выходит, рыба как холодная закуска тут не практикуется. Попробуем поломать эту практику. Селедочку да под водочку… Кстати, селедки тут, похоже, и вовсе не знают.
– Спасибо. Вы очень знающий повар.
Последовал благодарный поклон. А я пошел в свою комнату и принялся думать.
Ввести в обиход разнообразные морепродукты – оно, конечно, хорошо. Но рыбаки мне сейчас как бы не нужнее, чем рыба. Рыбак здесь – это тот, кто ловит в море. Без разрешения Повелителей об этом и речи быть не может. Более того: весьма возможно, что рыбаки как раз есть с тех самых островов. Надо полагать, в этом случае Знак Повелителей им не нужен. Но рыбаки, как мне сказали, числятся людьми второго сорта. Вот они-то мне и нужны. Завербовать кого-либо из первого сорта… не скажу, что нереально, но достаточно трудно. Конечно, вербовщик из меня… третьего сорта, скажем так. Но даже я знаю, что это дело проходит с шантажом или подкупом. Идейных искать – на это нужны колоссальные связи и время. Шантажировать кого-то из воинов – это опять же нужна обширная информация. А ее и нет. Вот подкуп – дело другое. Рыбаки точно народ небогатый. К тому же обиженный. И это хорошая почва.
Значит, надо ехать в Хатегат или Субарак. В открытое море выходить не будем, сейчас время штормов. Хотя Субарак лучше: в Хатегате очень много лишних глаз. А проверить борьбу с «Бегущей волной» можно и там и там. Нужен Тугур, только он сможет создать такую волну. Вторая задача: проверить магию воды как средство обнаружения. Это тоже можно в пресной воде. Опять-таки дело Тугура. И пеленгатор. Собственно, он уже есть: Шахур его создал для кристалла поиска. И попробовать разыскать рыбака. Ведь как-то рыба к столу попала – значит, они все же выходят в море. Или они ограничиваются устьем реки? Там шторм меньше чувствуется, а вода уже солоноватая. Выяснить.
Но Хатегат – это не завтра. С утра к Сарату пожалует гость из Диких. Мне, понятно, с ним встречаться нельзя. Но послушать потом Сарата придется обязательно. А еще за завтрашний день, по моим расчетам, Торот должен будет сделать оставшиеся три призмы для бинокля.
И все же не выходит из мыслей телепортация…
Время было уже позднее, поэтому я свирепо приказал себе перестать думать, а вместо того устроить мозговой штурм. В самом деле: с какой стати мне одному заниматься изобретательством? Пускай молодежь тоже потрудится.
Под эти грозные мысли в комнату тихохонько проскользнула Иришка. Вот тогда я и вправду перестал думать…
С утра прибыл Дикий маг, но поскольку мне с ним встречаться было нельзя, я продолжал работу с биноклем: раздобыл дощечки, нанес на них деления линейки, прикинул, как закреплять линзы. Как раз к концу этой работы появилась Илора и принесла еще призмы. Видимо, сама работа заняла у Торота меньше времени, чем расчеты.
Я самым аккуратным образом упаковал все стеклянные предметы в ящичек, не пожалев мягкой материи и стружки, туда же положил письмо и вызвал рядового Субар-ена – между прочим, парень старательный и неглупый; если буду расширять дружину, быть ему сержантом – и велел ехать на двуколке (ни в коем случае не верхом) к мастеру Нилар-ису. А поскольку рядовой был грамотным, то получил записанный адрес. По моим расчетам, вряд ли отжиг займет больше двух часов, так что к вечеру парень успеет вернуться.
К этому моменту подоспел Сарат с докладом. Выражение лица говорило о хорошем результате переговоров.
– Если вкратце, то вот о чем договорились, командир. Для освоения Черных земель… бывших, кхе… Дикие выделят трех магов жизни. Уровень точно определить нельзя, но один близок к магистру, два других – ну, нечто среднее между лиценциатом и магистром. Причем один специализируется на лечении людей тоже. Еще они дают семена и саженцы. Боевых магов, как Хараф и говорил, взять негде. Также дают бригаду строителей (они же первопоселенцы) для возведения домов. Это сто человек, включая семьи. Домашний скот, продукты, инструменты и сельскохозяйственный инвентарь поселенцы тоже возьмут с собой. Часть домов им же и достанется, а в остальных поселятся наши люди и маги из Диких. Наши люди – понятно, стрелки. Количество – на наше усмотрение. Ну, конечно, вплоть до постройки домов жить придется в шатрах. Но мне было сказано, что одних только магов жизни для создания полноценных полей и пастбищ недостаточно…
Дальше последовала лекция о том, что растения (и кто бы мог подумать!) питаются из почвы некими веществами, нехватка которых не дает возможности нормально развиваться, что в Черных землях их, по всей видимости, давно вымыло дождями, и что если этих веществ нет в почве, то их надо вносить туда, потому что даже маги жизни не могут создать эти вещества из ничего. Полезным моментом лекции было то, что я узнал новое слово «удобрение».
Я терпеливо выслушал. Потом последовал естественный вопрос:
– И что же предлагается в качестве удобрения?
– Очень хорош коровий навоз…
Я, разумеется, оставил в стороне тот факт, что здешние коровы, строго говоря, – очень крупные антилопы.
– …но его купить можно лишь у владельцев крупных стад и только после зимы…
Ну да, а во все прочие времена года коровушки резвятся на пастбище, а уж подбирать навоз полепешечно… та еще работка.
– …поэтому покупают озерный ил. Причем одной порции будет достаточно на первое время, а там на пастбищах подрастет трава, и у наших крестьян появится свой навоз…
То, что ил может быть удобрением, я знал. Также я знал, что это не самое лучшее удобрение. Хорошо бы гуано, но ведь тут не Чили. Впрочем, если на здешних островах имеются птичьи базары… Могут быть, при условии, что острова скальные, тогда там жить никто не будет. И птички без помех какают, накапливая для нас удобрение. Стоит об этом подумать.
– …короче, вот расклад по потребностям. Я хотел сказать: то, что нам надлежит заготавливать.
Список был отнюдь не коротким. Почему-то первым значилось топливо: уголь. Рядом с ним красовалась пометка: «дрова хуже». Конечно, по теплотворной способности уголь лучше, кто спорит, но у него есть и большой минус. Если я закуплю уголь и буду его возить в больших количествах в Хатегат, кое у кого могут возникнуть вопросы: а куда это его собрались везти дальше? Потому что в числе первоочередных экспортных товаров, направляемых за Черные земли, уголь мне не назвали. И немудрено: в староимперской книге именно эта провинция значилась как один из источников каменного угля. В том числе шахты были в прибрежных районах. Но свериться с купцами тоже не повредило бы. А вот дрова легко замаскировать под деловую древесину. Между прочим, в Черных землях дрова присутствуют, пусть и не очень много.
Кстати, именно древесина значилась второй в списке, что и понятно. С ней проблем не будет, древесина – вполне экспортный товар. Интересно, что просили не только бревна, но и доски.
Тут стукнуло в голову, что ил также может стать тем товаром, закупка которого крупной партией вызовет подозрения. Вот еще причина обратить пристальное внимание на птичьи базары. Выяснить у Дофета. Весьма вероятно, он знает такие острова.
Кирпич. Тоже понятно: печи надо складывать. Тут же подумалось, что дым может демаскировать мое поселение. Хотя нет: от моря далеко, успеет рассеяться. А вот с реки дым будет виден. Принять во внимание. Притом же кирпича нужно не так и много.
А вот это что-то непонятное с пометкой «или известь».
– Сарат, а это что такое?
На поверку оказалось, что это местный цемент. Дорогой товар, надо думать. Вряд ли здесь его производят массово. Если так – не закупать, жирные сделки сами по себе привлекают внимание. Пусть будет известь.
Проглядев список, я с грустью понял: без денежных вливаний не обойдемся. Значит, снова продавать кристаллы Морад-ару.