Когда мы вышли из комнаты стабилизации и оказались в коридоре, я, честно сказать, обомлел, увидев следы крови на полу. Первой мыслью было выскочить обратно, благо скафандр я не снял, но Стив уже, смотрю, пошел вперед по тянущемуся кровавому следу. Выставив оружие перед собой, я побрел за ним.
В лаборатории на полу в позе эмбриона лежал Леонардо в луже собственной крови. Затылок его был разбит. Стив проверил пульс и зрачки. Сказал, что Леонардо мертв.
Я пытался поговорить о происшествии, но обсуждать ситуацию и делать выводы сразу никто не стал. Командир сказал, что, когда мы вернемся, будет общее собрание экипажа.
После того как мы проверили спальный отсек и кухню (больше там помещений не было) и удостоверились, что в модуле нет непрошеных гостей, Мингли принял решение сворачивать лагерь и возвращаться на базу. Орудия убийства мы тоже не нашли. Я просмотрел память с камер скафандров Данте и Леонардо, но жесткие диски оказались пусты.
Открыв входные двери, мы запустили в шатер атмосферу Титана. После чего принялись выносить геологическое оборудование с образцами грунта и складывать все это в кузов буровой машины. Окоченевшие тела наших коллег отнесли туда же. Потом демонтировали модуль: сняли металлические двери, радиаторы, насосы, баллоны, трубы, вынесли раскладную мебель и сдули сам шатер. Вместе с погрузкой всего этого барахла в кузов демонтаж занял почти два часа.
Демонтажом, как, собственно, и монтажом модулей, руководил я. А еще я был пилотом, системным администратором, связистом, водителем и в целом, как они говорили, мастером на все руки. Бортинженер, одним словом!
Обратно к базе я поехал на бурмашине, а Стив на ровере. В отличие от ровера, буровая имела застекленную кабину, находиться в которой было гораздо уютнее, чем в том кабриолете. В пути я все прокручивал в мыслях случившееся… Два трупа… Однозначно это была насильственная смерть.