Я приподняла бровь в недоумении:
– Почему у меня, а не где-нибудь еще?
– Потому что они каким-то образом разузнали, что я ночую у Уитмора. И вчера ночью, – трагически вздохнул герцог и запустил руку в волосы, – вчера ночью они…
– Если вы снова скажете, что вас изнасиловали, то ни сочувствия, ни утешений не добьетесь, – предупредила я, невозмутимо допивая содержимое бокала.
Знаем, проходили.
– Вообще-то пытались, но не меня, а Уитмора. Нас перепутали.
Я даже закашлялась, представив себе подобное. Бедный, бедный Уитмор! Он же, в отличие от герцога, был весьма порядочен, и количество его связей явно было менее нескольких десятков. Наверное, он до сих пор в шоке. Вот почему его нет в зале.
– Уитмор сам в этом виноват! Нормальный слуга обязательно уступит удобное спальное место господину, но он лишь посмеялся и отправил меня спать на софу. Разумеется, ни одна из девушек не стала бы искать герцога на софе, – возмущенно продолжил его светлость.
– Мне кажется, вы жалеете, что эти девушки изнасиловали Уитмора, а не вас. Как он, кстати?
– Как? Если говорить о процессе, то поорал, потом поплакал, а после стал звать на помощь. Кое-как выбрался из-под девицы и сиганул в окно. О последствиях говорить рано, надеюсь, его слабой психике не нанесли непоправимого урона, – с иронией произнес герцог. – Руки-ноги целы, так что скоро мой дворецкий приступит к работе.
– Раз уж он выдержал столько лет, работая на вас, его психика неуязвима, – не удержалась я от сарказма, сдерживая желание добавить, что то же можно сказать и обо мне.
– Это звучит обидно! Но, леди Крис, теперь мое местоположение раскрыто и ночевать мне негде. Так что, пустите меня к себе, а? Я готов спать хоть на коврике. Да и не в первый раз мы с вами делим постель, разве не так?
Фраза многозначительная, но смысл у нее вполне безобидный. Я даже улыбнулась, с ностальгией вспоминая былое.
К тому времени я проработала на герцога уже достаточно, чтобы научиться огрызаться и ставить его на место, но недостаточно, чтобы привыкнуть к постоянным попыткам меня убить. Умом я понимала, что никакого вреда мне причинить не смогут, но морально все равно тяжело, когда тебя пытаются то отравить, то разрубить мечом, то сжечь.
Причем происходило это постоянно. Иногда я спала по два-три часа в сутки, да и то урывками, потому что в это время все в моей комнате разлеталось вдребезги: убийцы, похитители и прочие злоумышленники любили являться именно ночью. Уитмор лишь сочувственно вздыхал и советовал потерпеть, а герцог, смеясь, предлагал ночевать в его комнате. Последнее я с гордым видом отвергала: не хватало пасть жертвой его обаяния. Тогда я еще не настолько привыкла к его роскошному телу и прекрасному лицу, так что решила обезопасить себя от соблазна.
В общем, терпела я долго. Пару месяцев, а может, и больше. Пока стресс и стабильное недосыпание не дали о себе знать – я рухнула в обморок прямо на рабочем месте, чем здорово перепугала Уитмора и герцога. Можно подумать, что мои «пандовые» круги под глазами вовсе их не тревожили.
Следующей ночью, которую я собиралась провести за чтением, в мою комнату постучался Тайлер. Скажу прямо: стук был чистой формальностью, потому что мою просьбу вернуться в свои покои проигнорировали. Вместо этого его светлость весело объявил:
– Сегодня я сплю с вами!
И герцог, не минуты не раздумывая, прыгнул в мою кровать. По счастью, не на меня, а сбоку, но мне от этого легче не стало. Я была возмущена до такой степени, что повернулась и заехала Тайлеру локтем под дых, а потом попыталась спихнуть его с постели.
– Леди Крис, милая леди Крис, ну пожалуйста, перестаньте драться. У вас локти, ай-яй-яй, острые! Вы же меня убьете, убьете, а я слишком молод, чтобы умирать! Я не зачал еще даже сотни детей! Ай! Леди Крис, пожалуйста!
Но я не успокаивалась. Сейчас я понимаю, что если бы посмотрела на ситуацию спокойно, то никогда бы такого не сделала, а спокойно бы разобралась, почему герцог пришел ко мне, зачем лег на мою кровать, причем не раздеваясь. Но в те дни я была слишком напряжена, расстроена, а потому каждое действие воспринимала едва ли не как агрессию.
Однако его светлость, честь ему и хвала, безропотно терпел издевательства, даже когда я поставила ему фингал под глаз.
– Почему? – сердито спросила я в конце концов.
Да что там спросила – заорала.
– Что «почему»? – удивился Тайлер, потирая руку и шипя сквозь зубы – видимо, досталось ему порядком.
– Почему магия не работает? Она же должна меня защищать!
– Вы о своем желании? – недоуменно спросил его светлость. – Разве оно не просто не позволяет вас убивать? А в мои намерения это не входит.
– Это желание действует на любую категорию вреда, который мне могут причинить! Не только на физический, но и на моральный. Разве вы не помните, как ваш бывший партнер лорд Гов упал и вывихнул руку, когда попытался меня облапить? – спросила я.
– О, так вот почему он тогда рухнул! А я ведь слегка издевался над его неуклюжестью. Знал бы, в чем причина, оторвался бы по полной, – сказал герцог. – Но вы сами ответили на свой вопрос. Если ваша магия на меня не реагирует, значит, я не желаю вам зла.
– А чего вы желаете? – Я откинулась на кровати, уже не пытаясь столкнуть избитого герцога со своей территории. Эта потасовка и так отняла у меня слишком много сил.
– Пытаюсь помочь члену своей команды и потенциальному другу. Я не хочу, чтобы вы падали в обморок.
– Потому что тогда некому будет делать отчеты? – неловко пошутила я.
– И это тоже.
– Ладно, но вы расскажете мне, зачем на самом деле пришли в мою спальню и устроились на моей кровати?
– Чтобы поработать вашим телохранителем. Сегодня спите спокойно. Ни один убийца и прочие разрушители мебели сюда не сунутся.
Это была первая ночь в герцогском замке, когда я проспала как младенец. И даже когда проснулась, плотненько прижимаясь к одетому герцогу, он не отпустил ни единой шуточки. Наверное, тогда я впервые почувствовала к нему искреннее уважение. Да и забота его была мне приятна. Именно поэтому сейчас, повздыхав, я ответила:
– Можете переночевать в моей комнате. Но не издавайте ни звука.