Стас шёл один по недавно найденному компанией диггеров1, в которой он был своим, в подземельях их мегаполиса тоннелю, – точнее даже было сказать, проходу, или и вовсе норе, если уж не раколазу2, ибо тоннелем из-за грубой рванины стен и потолков, да всего в колдобинах пола назвать ту нору у него не поворачивался язык, – с интересом разглядывая там всё в свете закреплённого на макушке его каски фонаря. Последний давал для этого достаточное освещение, и парень уже в который раз за эту вылазку порадовался, что заменил им прежний свой свет3, который светил только в одну сторону, потому что был закреплён, как и у всех в их компании, на лобовой части каски, да к тому же не таким уж и широким лучом. С новым фонарём было отлично всё видно не только впереди, но и по бокам.
…Подземелья, вообще любые, не только их огромного города, интересовали его с самого детства. Да и вообще всё, что хоть как-то было с ними связано. Подземные же сооружения под его родным мегаполисом в этом его интересе всегда занимали особенное место. Может быть потому, что с них он, в общем-то, и начался. А может из-за того, что они были своими, родными. Если говорить строго, начало всему этому положили рассказы его, ныне покойного, деда, который был у него старым метростроевцем, стоявшим у самых истоков строительства метро в их мегаполисе. Прокладывая тоннели в недрах последнего, строители подземки, бывало, натыкались там на различные давно заброшенные сооружения – гроты, проходы, шахты, – а то и просто непонятные пустоты. И при желании, конечно, обладая определённой фантазией, всё это можно было преподнести в таком свете, что… Вот дед и преподносил, тем более, что внук Стасик был готов слушать «подземные» сказки деда часами, и даже днями, напролёт. А ведь большинство всего, что он тогда рассказывал, – Стас узнал об этом позже, – было правдой! По крайней мере, рассказы о существовании самих тех подземелий…
Гулкое эхо уже, наверное, не меньше часа отсчитывало его шаги. За спиной в темноте уже успел остаться не один километр ведущего его по подземелью прохода, а Стас всё шёл и шёл, осматривая на своём пути каждый закоулок и совершенно не чувствуя усталости.
…Зачем он отправился в этот раз бродить под землей один? Обычно, по негласным правилам ему подобных, то есть диггеров, в одиночку в подземелья у них никто не спускался. Но тут… В общем, Таньке, девушке, в которую Стас вот уже почти год был безумно влюблён, вдруг взбрендило заявить, да ещё при всех, что сам он вряд ли сможет эту новую, недавно найденную ими, нору «облазать»4. Не говоря уж о том, чтобы оттуда какой-нибудь мало-мальски ценный хабар5 принести. Вот он и решил всем в их компании, и прежде всего Таньке, доказать. И отправился туда втихомолку раньше всех…
Странную пустоту, вернее сказать, дыру в стене на уровне чуть выше пола, если так можно было назвать всё в буераках «дно» той норы, в которой даже луч света тут же снятого с пояса обычного фонаря ни во что поблизости не упирался, он заметил сразу, как только с ней поравнялся. Остановившись и даже подойдя чуть поближе, Стас какое-то время молча возле неё постоял. Поразмышлял. Что это? Наверняка не просто какая-то глубокая ямка или норка! Он это почувствовал, что называется, нутром. Но что тогда? Какой-то лаз? Хотя… Для лаза та дыра была явно маловата. Даже для шкуродёра6. Хорошо бы в него заглянуть. Вот только как в такое узкое отверстие протиснуться? Или хотя бы голову просунуть? Может, получится его как-нибудь, хоть немного, расширить? Осмотреть-то всё, что было за той дырой от глаз Стаса скрыто, ему нужно было обязательно. Ведь вполне может быть, там его ждёт какой-нибудь нехилый хабар, с которым будет ни капельки не стыдно, – Стас бы сказал: «не в облом», – вернуться наверх! Кроме того, как только он таким трофеем завладеет, можно будет поспешить из этого жутковатого для прогулок в одиночку места прочь.
Итак, за дело! Стас присел на корточки возле только что найденной им дыры, после чего попробовал разбить и разворошить, насколько это было возможно, её каменные края. Отбивая от них пригодившейся, – не зря её взял, – киркой кусочки побольше и поменьше, через некоторое время он и впрямь смог немного то отверстие в стене расширить, хоть оно, для того, чтобы в него пролезть, – он уже решился именно на это, – всё ещё и оставалось немного, на взгляд Стаса, узковато. Однако больше отбить от его краёв не выходило ни кусочка. И в следующее мгновенье парень понял, что большего таким образом он вряд ли сможет добиться. Других же способов расширить то отверстие он не видел. Придётся, значит, протискиваться в него такое, как есть. Может даже для этого ему понадобится что-нибудь с себя снять, – спускаясь в подземелье, диггер оделся теплее, чем этого требовала погода наверху, – а что делать! Если уж такой у него получился шкуродёр.
Дыра получилась не круглой, а скорее овальной, в длину ненамного меньшей, чем у Стаса в ширину были плечи. Так что, если за ней был не обрыв, можно было запросто попробовать в неё пролезть. В следующие секунды, сбросив с себя куртку, Стас подобрался к той дыре ещё ближе и начал в неё заглядывать. И теперь за ней стало явно угадываться довольно большое пространство.
В сознании Стаса вмиг разгорелся ещё больший к той пустоте интерес. Только сейчас этот интерес по своему характеру уже был совершенно не таким, как тот, что был там всего несколько минут назад, когда Стасу только-то и нужно было, что какой-нибудь мало-мальски стоящий хабар, чтобы доказать этой вредине Таньке, кто он есть на самом деле. Стас уже представлял свои фотографии на первых полосах газет, текст под которыми рассказывал, что это именно он обнаружил в подземельях их мегаполиса какой-нибудь древний тайник, или захоронение, непременно времён не позднее лет царствования Иоанна Грозного. Круто! С такими мыслями он и просунул голову в только что найденный им загадочный лаз…
Ещё миг, и перед ним, в свете фонаря на макушке каски, открылся небольшой, размером с просторную комнату, грот довольно правильной прямоугольной формы, в каждой из стен которого торчало по одному, закреплённому в специальном креплении, забитому пыльной паутиной, не горевшему факелу. Все стены там почему-то были с ярко выраженным зеленоватым отливом, хоть они наверняка никогда ничем не белились и не красились, и это делало даже царивший в подземелье полумрак гнетуще-зеленоватым. Окинув взором всё его пространство, Стас отметил, что каждый его клочок был буквально обросшим пылью и старой паутиной – и стены, и соединявшие их между собой, а так же с полом и потолком, неровные углы, и сами те пол и потолок. Всё говорило о том, что открывшееся Стасу подземелье очень долго оставалось никем и ничем нетронутым.
Восхищённый своей находкой, Стас, затаив дыхание, в следующее мгновение медленно опустил глаза на покрытый толстым слоем пыли пол. В те секунды ему начало казаться, что сердце его стало стучать где-то в пятках. Он так надеялся, так ждал, что на полу в той похожей на комнату пещере окажется по меньшей мере сундук с сокровищами. Старый, так же, как и всё вокруг, заплетённый паутиной… Однако, в следующий миг перед его взором предстало такое, отчего в душе его сразу же стали хозяевами разочарование, досада и даже в какой-то мере испуг. Увиденное на полу его даже немного шокировало, потому что им оказались…
Четыре лежавших на каменном полу человеческих скелета!
Скелета, которые, хоть и были, точно так же, как и всё в том гроте, покрыты толстым слоем пыли и затянуты пропитавшейся последней насквозь паутиной, было не перепутать ни с чем!
Слишком уж характерны у них кости рёбер, таза, ног, рук, и, самое главное, черепа. Но самое главное, у каждого из тех скелетов среди рёбер, пронзая их насквозь и словно пригвождая к каменному полу грота, ужасающе торчали какие-то колья.
– Ничего себе, – пробормотал себе под нос Стас, конечно же, несмотря на испуг, заинтересовавшись этим странным и мрачным захоронением. И особенно кольями, торчавшими из грудных клеток скелетов.
Он где-то, помнится, читал о том, что в древности у славян было принято совершать подобные действия со своими покойниками, чтобы те не ожили и не превратились в вампиров, или, как их называли в те времена на Руси, упырей. И теперь, увидев «проткнутые» кольями скелеты, сразу об этом вспомнил.
Переведя взгляд вниз, он увидел, что пол того жуткого грота оказался всего лишь в каким-то метре от нижнего края пропускавшей его туда дыры. Значит, слезть на него вполне получится. Едва об этом подумав, Стас тут же, не медля ни секунды, начал туда спускаться. Кряхтя, позабыв об осторожности, – ведь перед ним была та самая черта, переступив которую, смельчаки всех времён совершали открытия! – в следующие мгновения он упёрся руками в пол и сполз на него всем туловищем.
Поднявшись на ноги, Стас огляделся. И взгляд его, конечно же, снова притянули лежавшие на полу человеческие скелеты. Осторожно подойдя к ним поближе, он с интересом возле одного из них, самого ближнего, присел. И теперь он разглядел, что шейный отдел позвоночника того скелета был разрублен надвое! Это могло говорить только об одном – человек, чьи останки лежали сейчас перед Стасом, был в своё время обезглавлен. Не отводя от лежавших перед ним станков потрясённого взгляда, в следующий миг Стас увидел на нижней из оставшихся после рассечения частей позвоночника массивную цепочку, – из-за пыли было непонятно, из какого металла она была выполнена, – на которой виднелся сделанный в виде капли, тоже сплошь покрытый грязью, кулон. Отметив это про себя, он скользнул глазами по скелету ниже, и на одном из пальцев последнего, от которого остались лишь кости его фаланг, увидел уныло проглядывавший сквозь покрывавшую его пыль массивный перстень.
Осмотрев тот скелет целиком, Стас напряжённо вздохнул. И тут ему на ум пришла мысль о том, что больше-то, кроме цепочки с кулоном да перстня, на том скелете, или хотя бы рядом с ним, ничего не было! Абсолютно! Похожая картина была и с другими, лежавшими чуть поодаль, человеческими останками, – переведя на них взгляд, Стас это хорошо разглядел. «Странно, – подумалось ему. – Хоть бы что-нибудь от одежды осталось. Раздели их, что ли, перед захоронением?»
Мало-помалу взгляд его перешёл на торчавший из груди лежавшего у его ног полуистлевшего покойника кол. Гладкий, – это было понятно, хоть и его тоже покрывало слоем осевшей на него в виде пыли грязи, – он был, похоже, не из древесины, благодаря чему сохранился великолепно. «Чтобы не ожили…» – вспомнилась Стасу при виде всего этого одна из прочитанных им где-то строк о том, как раньше на Руси боролись с упырями.
Оторвав через несколько минут взгляд от лежавших перед ним человеческих останков, Стас медленно поднялся на ноги и перешёл к другим из находившихся в гроте скелетов. Те были два поменьше и один почти такой же большой, что и рассмотренный первым, разве что кости его конечностей были значительно тоньше. Те же, что были от него поменьше, оказались совершенно одинаковыми по размерам. И у всех троих, что сразу же бросилось Стасу в глаза, головы, – теперь черепа, – тоже оказались отрублены! А между рёбер тоже торчали колья! На шее же у каждого виднелись такие же каплевидные кулончики, как и у того скелета, которого Стас осмотрел первым, только на более тонких и изящных цепочках. Да и сами те кулоны были поменьше, что было хорошо видно несмотря на покрывавшие их всё те же паутину и грязь.
Склонившись над тем из лежавших поодаль трёх скелетов, что был побольше, Стас про себя отметил, что здесь кости были куда тоньше, чем у того, который он осмотрел первым. «Наверное, женщина.» – подумал он и попробовал взять её кулон в руки, чтобы счистить с него грязь. И тут…
Волна непонятного страха, да что страха, самого настоящего ужаса, ни с того, ни с сего окатила его с головы до ног. На мгновенье показалось, что лежавший перед ним скелет…
Закричал!!!
Словно защищая от чужака своё сокровище.
Испуганно втянув голову в плечи, Стас тут же бросил кулон и вскочил на ноги. Отскочив от скелета, так его напугавшего, он затравленно оглянулся по сторонам. Среди мрачных стен подземелье всё оставалось неизменным, – тишину нарушало лишь мерные звуки капающей где-то воды, – и это принесло ему какое-то успокоение.
– Не понял, – пробормотал он себе под нос, почувствовав, как только что одолевший его страх стал отпускать. И теперь ему на смену приходило недоумение вперемешку с удивлением. И чего испугался? Надо же, какие штуки может выкидывать напряжённая психика.
Покачав головой, Стас направился к двум другим, самым маленьким, из тех скелетов. Они были абсолютно одинаковы между собой по размерам и, кроме того, у них были ещё более тонкие кости. «Скорее всего, это дети той женщины.» – подумалось Стасу. И из-за этого, такие же обезглавленные, с такими же кольями в грудинах, они навеяли на Стаса ещё больший ужас.
– Надо же, как вас пригвоздили, – проговорил он уже погромче, возвращаясь к тому из скелетов, возле которого его только что обуял нешуточный испуг. – Оказали уважение!
Присев возле того скелета на корточки, он вдруг зачем-то, и сам не понимая, зачем, взялся за торчавший меж его рёбер кол, стал его расшатывать и пытаться выдернуть. Ещё с пол-минуты, не более, и тот кол оказался у Стаса в руках. Увесистый, что говорило о том, что он был металлический. Снова став в полный рост, исследователь стал с интересом его разглядывать.
Очистив его рукой, насколько это оказалось возможно, от пыли и чего-то иссохшего, может быть, останков человеческой плоти – сердца?! – лежавшего перед ним скелета, Стас увидел, что тот и в самом деле был из какого-то, сплошь почерневшего металла. «Вполне может быть, что серебряный, – подумалось ему. – В старинных суевериях про вампиров в борьбе с последними этот металл считался первейшим делом.» И при этом Стаса охватило такое любопытство, и такая радость ценной находке, что его едва не затрясло от возбуждения. Страха уже не было совсем. Чего бояться бабушкиных сказок про разную там нечисть!
Кол был гладким и заострённым на конце, а на оконечности, противоположной его острию, немного расплюснут. Видно, от ударов, которыми его вбивали в грудь покойника, а потом и в то, что было под ним. Свет фонаря, закреплённого на каске Стаса, разглядеть это вполне позволял.
Увлёкшись осмотром того кола, Стас совершенно не видел того, что, между тем, стало происходить у него под ногами. Иначе бы он вряд ли ещё оставался на месте.
Вдруг, совершенно внезапно, распростёртый перед ним обросший паутиной и грязью скелет стал сам по себе стремительно очищаться от грязи. Всего каких-то несколько мгновений, и у ног Стаса лежали его абсолютно чистые кости! А ещё через миг-два последние стали так же стремительно обрастать плотью.
Прошло всего одна-две минуты, и перед ним на каменном полу уже лежала абсолютно голая молодая женщина, стройное обнажённое тело которой уже начало так же быстро покрываться, словно обрастать, какой-то одеждой. Сама же она начала шевелиться!
Почувствовав у себя под ногами движение, Стас резко перевел туда взгляд, перебросив вслед за ним и свет своего фонарика в руке, добавив его к свету фонаря на каске. Перевёл взгляд и… Едва не завопил! Его глаза встретились со взглядом с лежавшей перед ним на полу, спокойно на него смотревшей, красивой черноволосой женщины лет тридцати пяти, тело которой уже почти покрылось одеждой.
Назвать то, что почувствовал тогда в душе Стас, испугом значило бы не назвать это никак. Застывший в горле плотным комом крик так сдавил ему горло, что стало невозможно дышать. Мысли в голове сбились и спутались, глаза в панике заметались по жуткому подземелью от стены к стене, лицо исказилось гримасой животного ужаса… Но, несмотря на это, в тот же миг всё тело его напряглось и напружинилось, и он резко отпрыгнул от ожившего скелета в сторону. Отпрыгнул, не выпуская из рук всё ещё удерживаемый им металлический кол, который он тут же перехватил на манер дубины.
И тут лежавшая на полу незнакомка стремительно поднялась на ноги!
На стенах подземелья одновременно вспыхнули все четыре факела – один из них оказался закреплён там, где располагалась впустившая туда Стаса дыра, чуть выше неё. Глаза Стаса в панике метнулись к тому лазу. Скорее прочь из этой страшной пещеры! Он рванулся к нему буквально вслед за своим взглядом, бросив увесистый металлический кол на пол, однако в следующий миг вдруг почувствовал, что не может сделать и шага. Ноги ни с того, ни с сего перестали ему подчиняться, а ещё через несколько секунд Стас почувствовал, что таким же непослушным стало и всё его тело. С последней надеждой посмотрев на спасительную дыру в стене, до которой и было-то всего пару метров, неожиданно увидел, что она стала… Как будто зарастать! Отверстие в стене стало стремительно заполняться каменной материей, чтобы всего через несколько мгновений и вовсе исчезнуть в таком же массиве стены того грота. Впустившего туда Стаса прохода теперь там словно никогда и не было.
Ужас вмиг покрыл всё тело Стаса ледяным холодом. Едва сумев повернуть голову в сторону только что ожившей незнакомки, он с ещё большим ужасом увидел, что она, широко открыв свои большие, блестящие в свете факелов глаза, не мигая на него уставилась. И в том взгляде было что-то такое, – бедный парень и сам не мог понять, что именно, – что от завладевшей всем в его сердце жути Стас лихорадочно задрожал.
– Иди ко мне! – властно проговорила незнакомка, и на её красивом лице при этом не дрогнул ни один мускул. Словно оно было из камня.
От того, что творилось в те секунды у Стаса в душе, ему захотелось скулить. И уж никак не было желания к той незнакомке идти. Однако, ноги, совершенно независимо от его воли, всё же сделали к ней первый шаг.
– Не-ет! – заполнил собой в тот же миг всё пространство грота крик Стаса.
Незнакомка же в ответ расхохоталась.
– Да! – всё так же властно и громко проговорила она, и Стас сделал к ней ещё один шаг. Затем ещё, и ещё…
И вот он приблизился к ней почти что вплотную. Незнакомка оказалась так близко, что стал хорошо слышен её запах, на удивление совершенно не похожий на тот, что царил в том подземелье. Вернее сказать, отсутствие запаха, полное и оттого настолько яркое, что на фоне сырого и затхлого смрада грота оно делалось осязаемым. И тут она шагнула Стасу навстречу, резко выбросив вперёд руки и схватив за голову, после чего резко притянула его к себе. Нельзя передать словами, насколько вырос в те мгновенья в душе у Стаса и без того заполнявший там всё до отказа ужас. Парень уже всё сопоставил: во-первых, колья в груди у каждого из найденных в гроте скелетов, во-вторых, когда и, самое главное, зачем в старину их забивали в сердца усопших, и в-третьих, внезапное оживление сейчас одного из тех скелетов, после того, как торчавший у него меж рёбер кол был оттуда вынут. Сопоставил и понял. Вампиры… Вурдалаки… Упыри…
А из-под изящных губ незнакомки, словно подтверждая его догадку, уже вылезли большие и страшные белоснежные клыки. Ещё несколько секунд, и она, пугающе разинув рот, словно выставляя их напоказ, впилась ими в шею несчастного диггера, вмиг добравшись до его горячей молодой крови и начав жадно глотать её большими и частыми глотками.
Свет тут же померк в глазах у Стаса, и земля предательски куда-то ускользнула из-под его ног…