POV Игорь
Когда вы возвращаетесь домой после длительного отсутствия в стране и на вашем пороге появляется незнакомка, заверяя в том, что беременная от вас, конечно же первое желание – закрыть дверь перед ее носом и завалиться наконец-то в кровать. Я не поверил ей. Этой малолетке с кукольным личиком и наивным взглядом. Я плохо запоминаю лица, могу с легкостью забыть девушку, с которой провел ночь, но на сто процентов уверен в том, что не мог заделать ей ребенка, даже если бы мы каким-то чудесным образом пересеклись с ней в Штатах. Но она сделала меня, вытащив из рукава козырь и назвав меня именем брата.
Я не поверил ей. Серьезно. У моего брата идеальная семья. Жена красавица и двое детей. Он получил то, чего так желал я, и у меня в голове не укладывалось, что Юра может так поступить с Кариной. С девушкой, которая вот уже десять лет не выходит у меня из головы и сердца.
Я познакомился с Кариной первым, она должна была стать моей и стала бы, если бы я не привел ее как-то к нам домой, где она узнала, что у меня есть брат-близнец. Подающий надежды программист против плохого парня в татухах и с гитарой за спиной. Выбор очевиден, правда? Она так мне и заявила, когда я потребовал объяснений после того, как увидел их вместе в торговом центре. И вот, десять лет спустя, мой брат все так же подающий надежды программист, а я собственник звукозаписывающей студии с толстым банковским счетом, но Карина по-прежнему с ним, красивая и недоступная для меня.
Мне нравится приезжать к ним домой и слышать, как дети называют меня папой. Я даже специально сбриваю бороду перед этим, потому что Саша и Паша еще слишком малы, чтобы различать нас каким-то другим способом. Пацаны чертовски похожи на Юру, а значит, и на меня. Да нас даже по ДНК не различить! Я страдаю мазохизмом, приезжая к ним раз за разом, рассматривая такие знакомы черты лица и понимая, что у меня этого никогда не будет.
Я позволяю себе немного помечтать, представить, что это моя семья, моя жена и дети, и я возвращаюсь домой после работы. Но реальность такова, что женщина, которую я люблю всей душой, принадлежит другому, моему брату, и я ничего не могу с этим поделать. Вернее, не мог – до этого момента. Потому что если незнакомка не какая-нибудь аферистка, то получается, что Юра не достоин того, что имеет, и я просто обязан вмешаться в это.
Я не собираюсь развеивать ее уверенность в том, что я не тот, за кого она меня принимает, и крайне удивлен ее познаниями во всяких мелочах и расположении комнат в квартире. Неужели не врет и Юра привозил ее ко мне?
Я решаю пригласить ее на семейный ужин в честь моего возвращения и посмотреть на реакцию брата. И если она говорит правду… что ж, я заставлю его подать на развод.
– Какого черта ты притащил ее сюда? С ума сошел? – шипит Юра, заталкивая меня за угол и оглядываясь по сторонам, чтобы никто не услышал наш разговор. Он нервничает. Безумно. С того самого момента, как заприметил Вику рядом со мной.
– А какого черта ты, женатый мужик, пошел налево? – я завожусь с полуоборота, все это время сдерживал себя, но вот сейчас начинаю терять самоконтроль.
– Словно ты не знаешь, почему мужья изменяют своим женам?! Ах да, погоди, тебе этого не понять, ведь ты же у нас не женат и в твоей постели каждую неделю новая девушка, – ёрничает он и нервно проводит пальцами по волосам.
– Прекрати, тебя никто не заставлял надевать на палец обручальное кольцо. Проклятье, Юра, у тебя прекрасные дети, чудесная жена, зачем ты связался с какой-то малолеткой?
– Захотелось разнообразия, и не надо на меня так смотреть, – выплёвывает он, и мы впиваемся друг в друга злыми взглядами.
– Мне хочется тебе врезать, – бью кулаком в стену рядом с головой брата.
– А ты у нас святоша, да? – лыбится он, смотря на меня с насмешкой. – И вообще, где ты нашел Вику? Или ты это – прикинулся мной и замутил с ней? Скажи, малышка горяча, а? Строит из себя скромницу, а на самом деле…
– Вика беременная, ты, идиот, – говорю громче, чем следовало, и Юра шикает на меня, воровато оглядываясь по сторонам.
– С чего ты взял, что это мой ребенок? Да я не видел ее два месяца, Игорь, мало ли с кем она после меня была? Ее же даже уговаривать особо не пришлось, сама прыгнула ко мне в постель.
– А если все же твой? Вот так просто возьмешь и забудешь о том, что где-то еще у тебя есть сын или дочь?
– Послушай, я знаю, что для тебя это больная тема, но давай начистоту: мне не нужна ни Вика, ни ее ребёнок. Отвези ее на вокзал и посади в автобус, пусть валит в ту дыру, откуда вылезла, и не возвращается. У меня есть семья, и я не намерен разрушать ее.
Я хочу ответить ему, мне есть что сказать, уже открываю рот, но со стороны слышится сдавленный всхлип. Я поворачиваю голову на звук и теряю весь свой запал, наткнувшись взглядом на широко открытые синие глаза. Вика зажала рот ладонью, по щекам стекают капли слез, на лице шок и непонимание.
Она мне, конечно, никто, и плевать на ее чувства к брату, но в этот момент мне становится жаль девушку. Она не виновата в том, что стала мимолетным увлечением Юры и вляпалась в эту историю.
– Ну, чего смотришь? Слышала ведь все? – с насмешкой в голосе спрашивает брат, пряча руки в карманы. – Собирай свои вещи, и чтобы я тебя не видел рядом со своей семьей. Деньги на аборт дам, не переживай. – Я пораженно смотрю на брата. Какой, к черту, аборт?
Взгляд Вики бегает от меня к Юре, в глазах застыла боль, а потом она срывается с места, и через несколько секунд я слышу, как громко хлопает входная дверь.
– Скажешь родителям, что мне срочно пришлось уехать. И если в течение месяца не подашь на развод, я обо всем рассажу Карине.
– Игорь, ну ты чего? – кричит мне вслед Юра, но я не оборачиваюсь. Чувствую себя гадко и все ещё не могу осознать сказанные им слова. Разнообразия. Ему захотелось разнообразия. Да какое, к чертям, разнообразие, когда я столько лет подыхаю, словно собака, и каждую женщину мысленно сравниваю с Кариной?
Я иду к воротам, не спешу, знаю, что Вика далеко не уйдёт. Это частный сектор, здесь даже городской транспорт не ходит. Я пытаюсь успокоиться, чтобы не сделать ещё хуже, наговорив ей много «хороших» слов после разговора с братом. Делаю несколько глубоких вдохов, оглядываясь на окна кухни, в которых горит свет и через закрытые жалюзи видны темные силуэты.
На улице уже темно, но фонари прекрасно освещают и двор, и дорогу, поэтому я без проблем нахожу Вику у забора. Стоит, уперевшись в него спиной, и смотрит в одну точку. Глаза красные, руки дрожат, на меня не обращает никакого внимания и выглядит так, словно вот-вот и грохнется в обморок.
– Садись в машину, – говорю ровным голосом, с интересом рассматривая девушку и пытаясь понять, что же такого в ней нашёл Юра. Девушка как девушка: молодая, худощавая, волосы густые, длинные, аккуратный носик и пухлые губы – ничего особенного.
– Уйди, – едва слышно и с надрывом.
– Я не собираюсь торчать здесь до утра в ожидании, когда ты успокоишься.
– Я вызову такси и поеду на вокзал, не волнуйся, больше не потревожу вас с братом.
– Да при чем здесь это? – Моему терпению приходит конец. Я хватаю Вику за руку, пытаясь заставить идти со мной, но она упирается и вырывается из моего захвата, а потом оседает на землю, прикрывает ладонями лицо и громко всхлипывает. Один раз, второй, третий, переходя на истерику. Несколько минут я просто стою рядом, не зная, что делать, а потом все же опускаюсь рядом и успокаивающе провожу рукой по ее волосам.
– Уйди. Не трогай меня, пожалуйста, – протягивает она, поднимая на меня свои пронзительные глаза. На мгновенье сердце пропускает удар, и наши взгляды встречаются. Не знаю, зачем я это делаю, наверное, банальная жалость, резко притягиваю к себе девушку и с силой сжимаю в объятиях, пытаясь успокоить ее.
Она сопротивляется, проклинает и меня, и брата, но в какой-то момент успокаивается, жмётся ко мне ближе, что-то неразборчиво шепчет и затихает, лишь время от времени всхлипывая. Чувствую, как рубашка на груди становится мокрой от ее слез. «Но мне все равно», – повторяю про себя. Абсолютно. Она мне никто.
– Вставай. – Помогаю ей подняться на ноги и сажаю на переднее сиденье машины. Она не сопротивляется, ведет себя словно послушная кукла и не говорит ни слова. И что с ней делать? Не отправлять же подальше от столицы? Проклятье, почему Юра всегда наделает делов, а мне разгребать за ним эту кучу? И так с самого детства, и это при том, что меня считали самым безответственным из двух братьев.