– Проходите, проходите, гости дорогие, – встретила Савчука с Климовым жена Леонида Татьяна. – Привет, Саша! Как твои дела?
– Это, Танюша, смотря где. На работе, если мою деятельность можно назвать работой, ничего, жить можно, с помощью твоего супруга. На хлеб с маслом зарабатываю.
Татьяна слегка поправила прическу, хотя могла и не делать этого.
– А на личном фронте?
Климов подозрительно взглянул на нее, то же самое сделал и Савчук. Александр ответил:
– На личном, Таня, фронте, как говорится, без перемен! По-прежнему холост и женщины не имею, только не говори, что для тебя это новость.
В разговор вступил Леонид:
– А ты опять кого-нибудь привела?
Жена отбилась легко:
– Почему бы и нет? И почему ты сразу решил, что только для того, чтобы сосватать кого-то Саше? Тоже мне сваху нашел! Ты товарища домой пригласил, я – подругу. Что в этом такого?
Савчук, у которого настроение и так было не ахти, ответил:
– А то, что у меня друг один, а у тебя подруг, судя по тому, сколько их здесь перебывало, чуть ли не полгорода. И почему-то они, причем каждый раз новые, появляются, когда мы с Сашей решаем посидеть у нас дома!
Татьяна обратилась к Климову:
– Вот, Саша, и имей мужа мента! Во всем подвох видит!
– Ну, ты еще меня мусором назови, а еще лучше легавым, – возмутился Савчук. – Что это еще за мент?
Татьяна засмеялась:
– Да вас так даже в кино назвали: «Менты»! И ничего в этом нет оскорбительного, называют же профессионалов – «профи», специалистов – «спецы», ну а милиционеров – «менты», нормально! Чего ты вспылил, мой дорогой мент?
Она открыла створки двери в гостиную:
– Прошу, господа офицеры!
Друзья вошли в комнату, где был накрыт стол на четверых.
В кресле в углу сидела миловидная женщина в скромном платье без признаков косметики на лице, хотя ей было за тридцать.
Выглядела женщина неброско, но привлекательно, неярко, но красиво.
Она встала при появлении мужчин и Татьяны. В ней чувствовалось волнение. Ей явно было неудобно, значит… значит, гостья либо умело играла свою роль этакой скромницы, либо на самом деле являлась таковой и появилась здесь лишь под сильным давлением умевшей убеждать жены Савчука.
Женщина сразу понравилась Климову.
Татьяна познакомила их.
– Прошу к столу!
Климов, естественно, оказался рядом с Катей, и ему пришлось ухаживать за ней. А также поддерживать разговор, который Татьяна повела, как всегда, живо и умело. Она обратилась к подруге со словами, что сосед ее настоящий герой. Бывший подполковник-десантник, прошедший Афганистан и Чечню, и так далее.
Раньше Александр как-то пытался остановить жену друга, но сегодня ему отчего-то самому захотелось, чтобы Катя узнала о нем как можно больше, тем более что ему для этого, кроме молчания, ничего не надо было делать. Все взяла на себя Татьяна, и она ничего не выдумывала, говоря о его бывшей службе. Вот только красок она не жалела в описании его достоинств. Не вмешивался в монолог жены и Савчук. Он разливал женщинам вино, Александру и себе – водку, плотно закусывая. И.о. начальника РУБОП был голоден.
И только после того, как насытился, сам вставил свое слово:
– Вот такой у меня, Катюша, друг! Мужик – кремень! Подтверждаю, что Татьяна нисколько не преувеличивала, рассказывая о нем. Не все в судьбе у Саши складывалось гладко, война, будь она проклята, сыграла свою роль. В результате и семьей не обзавелся, и постоянно балансировал между жизнью и смертью. И это не громкие слова, это правда! Но он, и это главное, не очерствел душой, не обозлился на весь мир, не замкнулся в себе, а остался человеком, надежным и верным другом! Предлагаю выпить за кавалера пяти боевых орденов, настоящего офицера, моего друга, подполковника спецназа Климова!
Александр принял рюмку, поставил ее на стол. Сам же встал.
– Позвольте сказать и мне. Надеюсь, больше мою персону обсуждать не будут? Тебе, Катюша, ясно, что за идеал сидит рядом? Вот и хорошо! Спасибо за добрые слова, но, как правило, так говорят о тех, кто умер, возвышенно и красиво! В жизни же, Катя, – он обернулся к женщине, – я говорю это тебе потому, что Таня и Леня, выставляя меня этаким эталоном безупречности, старались исключительно для тебя, так вот, в жизни все было и есть иначе, прозаичнее и обыденнее. Хотя, надо признать, мою биографию друзья изложили правильно. А вот насчет характера? С этим сложнее. Они могут знать его только из общения со мной в мирной жизни. Истинный же характер проявляется в экстремальных ситуациях, которых здесь, на гражданке, пока не было и, даст бог, не возникнет. Поэтому прошу культа моей личности не создавать. А так как мы пьем третью рюмку, то по боевому обычаю ее поднимают за тех, кто больше никогда не сядет за праздничный стол! Давайте же выпьем за тех ребят, что пали на поле боя, до конца выполнив свой воинский долг!
Все молча поднялись, так же молча выпили. Сели на свои места.
Савчук, немного захмелев, проговорил:
– Правильно и красиво сказал Клим! И справедливо. Да он сам такой, справедливый и правильный!
Леонид предложил выйти другу на балкон.
Не успев прикурить, Савчук спросил:
– Что это за дело на пять штук «зеленых» нам обломилось? Уж не заказали кого? Хотя вряд ли! Те дела так не делаются!
Климов посмотрел на друга.
– А ты в состоянии адекватно оценивать обстановку?
– Конечно, – заверил Савчук.
– Сомневаюсь.
Климов выпил больше своего друга, но ясность ума не утратил. Леню же повело, но Александр решил рассказать ему о визите госпожи Коршуновой, перед этим передав в руки подполковника РУБОП кассету с видеосъемкой бардака на квартире высокопоставленного государственного чиновника.