– Мереллин – моя ученица. Правда, господин Аято гостил у нее, и она любезно подарила нам книгу.
Вент застыл, не скрывая удивленно–испуганного взгляда с Ады и Адама.
– О… о чем вы говорите? – ошалело произнес Вент.
– Да тут Мереллин приходила и говорила про книжку, – отмахнулась девочка. – Представляешь, она уснула в библиотеке, когда Достопочтенный Адам ушел.
«Они явно знают, кто эта мадам, – думала Ада. – Судя по реакции Вента, то они явно знают! Надо притвориться дурочкой, может, выболтают что-то».
– Твоя сестрица не заглянула еще к тебе? – спросил Адам, чуть качая головой.
– А! А! – понимающе протянул Вент. «Да что «а»? – не понимала Адалин. – Видно, друг другу что–то глазами сказали!» – Мереллин, вот ведь! И чего это она не навестила меня? Вновь в библиотеку зарылась?
«И фальшью даже и не пахнет!» – думала Ада, переводя серенькими глазами с заклинателя на ученика.
– Да уж, любит она там находиться, – согласился Адам, разглядывая книгу. – И чего это она сразу не пришла? Она не звала нашего первого ученика?
– Нет, – отмахнулась она, – она такая чудная, твоя сестрица, про Бездну говорила. Еще говорила, что место правителя пустует, надо бы мне туда податься, ха–ха! – посмеялась девочка. – Видимо, плоха она в истории.
– Вот оно как! – воскликнул Вент и посмотрел на Адама, который не дрогнул ни одним мускулом. – Совсем глупая! И как она выпустилась? Даже толком не знает об истории. Вот я ее найду и как следует – поговорю!
– Думаю, она ушла уж. Заглянула лишь к господину Аято, да пропала. В следующий раз ее спросишь.
«Да о чем они вообще? – недоумевала Ада. – Сколько можно говорить загадками?»
– И все же… – начал Вент, – я пойду и посмотрю, не ушла ли она.
И первый ученик улетучился, сильно хлопнув дверью.
Ей не удалось вывести, так сказать, их на чистую воду. В итоге сама осталась в дураках. Достопочтенный Адам заметил ерзанья девочки на стуле и спросил, что не так. «А все не так! Объяснения мне толком не дали, и не верю, что она сестра Вента!»
– Можешь идти, – не дождавшись ответа на собственный вопрос, сказал Адам. – Через несколько минут начнется собрание адептов, и резиденция тоже будет присутствовать.
– А вы? – спросила Ада, убирая в стеллажи книги. Собственную рукопись решила оставить на память, спрятав в своей комнате. – Вы не пойдете?
– Нет нужды.
– Но раз даже глава Белой Обители будет присутствовать, значит, и вы должны. Вы ведь важное лицо…
Он искренне рассмеялся:
– Важное? Отнюдь. У меня есть куда более значимые дела. Да и целый час для меня слишком дорог.
– Вы уезжаете? – догадалась она.
– Так и есть.
– Надолго? – и прикусила губу. Пожалуй, она слишком вцепилась в защиту своего наставника. По крайней мере, тогда, когда многие узнавали, что она ученица Достопочтенного Адама, то к ней относились с должным уважением, и ей это несказанно нравилось. И сегодня ее несколько раз спрашивали об этом, и восхищались даже.
– На пару дней, – улыбнулся он, – переживаешь? Я скажу, чтобы первый ученик за юной мисс приглядывал.
«Только этого мне не надо», – угрюмо подумала Адалин.
***
– И вот где тебя носит? – цокнул Вент, закатив глаза. – Идем.
– Ты ж не будешь меня весь день сопровождать?
– Буду, раз попросил Достопочтенный. И чем же ты его заинтересовала, что он «защиту» предоставил? А я–то тут причем?
– Я не просила тебя, дурак, – буркнула она. – Будто бы твоя защита мне нужна.
– Тебе она здесь вообще не нужна.
– Может быть, – неопределенно пожала плечами она.
В главной зале, которая находилась на уровень ниже маленького оазиса, собралось много народу. Адалин давно не видела таких столпотворений. Учителя ругали адептов, которые шумели, потому что шум – это страх всех взрослых в этой школе. Но им не удавалось это. Тогда они решили прибегнуть к оружию, блеснув им на фоне белых одежд, и тогда ученики успокоились и затихли.
– Дай руку, надо поближе к центру, иначе не увидишь их.
Он грубо схватил ее за запястье и, делая вид, что ему отвратительно трогать девчонку, скривился. Адалин лишь усмехнулась и закатила глаза.
Вент шел впереди, отодвигая всех. Адалин спряталась за его спину и следом шла, лишь прикрывая голову от высоких локтей.
Наконец–то, все стали в шеренгу, образуя ровные ряды учеников. Учителя с радостью выдохнули, удовлетворенные порядком и дисциплиной, которую они пытались создать.
Большая арка, которая была в пятнадцати шагах от Адалин, открывала вход в пустоту, в небо. «Идеальное место для самоубийцы, – усмехнулась Ада, чувствуя, как теплый ветер, выходящий из этой каменно-молочной арки, нежными руками ласкал холодные щеки Ады. – И здесь каким–то магическим образом появится кто–то? Или через нее войдут?» Рядом стоял Вент и, наконец, опустил руку девчонки, недовольно морща нос. Кажется, ему совсем не нравилось быть в «защитниках» у Ады, но она ведь здесь не причем. Это не она просила. Да ей и в принципе защита не нужна была. Просто Достопочтенный Адам своим авторитетом мог заткнуть каждого в Белой обители, и никто бы девочку не тронул. А вот Вент… А что он? Кличится лишь первым учеником, и больше он точно ничего не сможет сделать.
Остальных адептов–одноклассников Ада не видела. Наверное, затерялись в бесчисленной массе. Да и глянуть никак – наставник Сайрус все время глядел недовольно– прищуренным взглядом на девочку, когда та пыталась повернуться.
– Любуйся, давай, – буркнул Вент, разглядывая пришедших, которые появились возле арки черным туманом.
«Тут и телепортация работает? Ничего себе…» – восхитилась тем временем Ада.
Три фигуры, облаченные в черные мантии и накрытые с головой капюшонами, медленно приближались к учителям и адептам. Некоторые пошатнулись от страха, потому что выглядели они весьма загадочными и неизвестными человеческому глазу. Да и лиц под тенью капюшонов, которые и не собирались снимать, совсем не было видно.
Судя по очертаниям фигур, то центральный был мужчиной, а другие – женщинами. Молодые девушки, сняв с головы капюшоны, с теплым выражением лица поприветствовали главу Белой Обители, уважительно поклонившись. А мужчина даже не шелохнулся, глядя как-то сквозь учителей на адептов. Ада готова была поклясться, что почувствовала магнетический взгляд темных глаз центральной фигуры, и невольно поежилась, опуская взгляд. Ветер растрепал подолы мантии на ветру, и показалось, что мужчина на шаг приблизился к ним.
Вент заметил замешательство Адалин, цокнул и закатил глаза, что-то под нос приговаривая. Сам с какой-то издевкой глядел на мужчину и качал с полуулыбкой головой.
– Добро пожаловать, – кивнул головой в знак приветствия господин Аято, – легка ли была дорога, уважаемые заклинатели?
– Все было прекрасно, – ответила рыжеволосая девушка, подстриженная под каре. – Наш господин устал с дороги. Надеюсь, у вас есть комнаты, чтобы господин отдохнул. А после мы все обсудим.
– Извините за столь резкое общение, – ровным тоном произнесла блондинка, – дорога не была простой.
Господин Аято улыбнулся:
– Да, я понимаю вас, – и он обратился к кому–то, – прошу, приведите в приготовленные для гостей комнаты. Они устали и хотят отдохнуть.
Господин Аято еще что-то сказал приезжим заклинателям, но Адалин не услышала, так как Вент сказал ей:
– Приготовься.
– Что?
Ученики все вмиг поклонились под прямым углом, складывая руки в специальный знак, и громко произнесли:
– Добро пожаловать в Белую Обитель!
Адалин поздно спохватилась и сказала лишь «обитель», вначале оставшись стоять столбом. Три фигуры вновь обратили на нее внимание, и лишь блондинка издала сдержанный смешок. Учитель Сайрус наградил ее почетным презренным взглядом.
Почтенных гостей увели в их комнаты, и лишь после этого адептов распустили. Вент повел Адалин в столовую, а после в библиотеке они занимались изучением письма. Скажем, учителем Вент был чрезвычайно строгим и невыносимым. На вопрос: «И зачем ты меня этому учишь?», – Вент ответил, что ему приказал это Достопочтенный Адам. Делать было нечего, и Ада с тройным усердием выводила каждую букву.
.
.
.
Вент был намного суровее Достопочтенного Адама, и Ада смогла лишь ближе к ночи освободиться от накиданных ей стопку заданий. Даже ужин пропустила. Благо «добросердечный» Вент кинул ей в руки подгоревшую булочку, буркнул что-то и спрятался в глубинах библиотеки.
Адалин наскоро попрощалась и ушла.
Неудивительно, что ее соседка уже преспокойно спала. Несмотря на легкую усталость, девочка не хотела спать. На прикроватной тумбочке у противоположной кровати лежала недогоревшая свеча. Она решила потушить ее и просто посидеть на подоконнике, накрывшись тонким одеялом. Может, так она нагуляет сон?
По какой–то причине ночи Белой Обители были прекрасными – не было холодно, небесные светила дарили ласку вселенной, а луна, такая неприступная и мрачная, выходила из–под туч, показывая свое очарование. Адалин любила ночи, потому что можно было много спать (а это она крайне любила) и отдыхать, наслаждаясь тишиной ночи.
– Почему же юный адепт не спит этой прекрасной поздней ночью?
Незнакомый мужской голос заставил вздрогнуть и подпрыгнуть от неожиданности – Адалин даже встала.
– Не бойся меня, не думаю, что господин Аято привел бы врагов, а? Я из резиденции столицы.
Он стоял на широком карнизе, глядя вниз – будто испытывал себя, не боится ли он высоты.
Мужчина, как ни странно, был прав, потому Ада успокоилась и снова села на подоконник. Она решила не приглашать его в комнату из–за соседки и из–за собственного успокоения, промолчав.
– Почему девочка согласилась на обучения заклинателя?
– Мне это интересно, господин.
Ада не могла увидеть его лица: она сидела слишком низко, а его голова была повернута в противоположную от нее сторону. Лишь были видны его длинные черные волосы, которые развивались на ветру.
– Вот как. И что ты будешь делать дальше?
– Я… об этом не думала. Сначала выучиться надо.
– Не плыви по течению, маленькая госпожа, – посоветовал он. – Всегда планируй наперед, это тебе понадобиться.
– Почему вы здесь ночью на карнизе?..
– Не спиться, да и ночь способна развеять мутные мысли.
– Вас что-то тревожит?..
Адалин не чувствовала от него какой-либо опасности и поинтересовалась чисто из вежливости. Да и молчать совсем не хотелось -тогда станет неловко и некомфортно.
– Да.
Больше он ничего не сказал, потому что соседка в полусне протянула:
– Хватит уже болтать! Каждую ночь одно и то же! Когда ж ты во сне перестанешь разговаривать…
Соседка замолкла, а Адалин, снова повернувшись к окну, обнаружила, что незнакомец ушел. Видимо, испугался громкой полусонной девочки.
Адалин, зевнув пару раз, встала и направилась к кровати. Там, на подушке, лежала деревянная заколка, похожая на переплетенные корни деревьев, с небольшими бордовыми камешками по грани. Может, это незнакомец успел как–то ей подложить?
Ада, повертев ее в руках, убрала в тумбочку, решив позже спросить о находке Достопочтенного Адама.
После уснула.
Глава 8. Первое настоящее задание
На следующий день Адалин снова проснулась довольно–таки рано. Она со временем стала привыкать к такому распорядку пробуждения, и встает даже раньше своей соседки! Адалин сняла со стула чистые одежды, которые вчера с тщательностью выстирала, и надела их. Заколку она заколола за правым ухом. Позже спросит о ней у кого-нибудь.
До завтрака еще был целый час свободного времени. Адалин решила просто прогуляться, не решаясь идти в библиотеку. Если Вент или Адам, который неизвестно, приехал еще или нет, увидят, что она там, то сразу же завалят ее целой тонной работы. Даже учителя обители не так наседали, как они. И зачем это все? Разве не главное заклинательству обучиться да фехтованию? Монстров писаниной не убьешь.
Как обычно, в раннее время никаких людей возле маленького оазиса не было. Адалин опустила руку в воду, и маленькие рыбки даже не боялись неизвестной плоти. Они окружили его, водя неразборчивый хоровод, а после расплылись кто, куда со скоростью света.
– Ух ты, адепт не спит в такое время, – сказал шаловливый женский голос. – Наверное, вас не так жестоко тренируют, раз вы такие бодренькие по утрам.
Адалин обернулась и увидела ту блондинку, которая приехала вчера. Рядом с ней скучающе разглядывала рыжеволосая девушка.
– Здравствуйте… – сказал Адалин, наскоро поклонившись.
– Как тебя зовут, дитя?
– Вот зачем спрашивать, если ты знаешь это и так? – цокнула рыжеволосая девушка.
– Чтобы завязать разговор, следует представиться! – негодовала другая. – Ну–с, как тебя зовут?
– Адалин… – неразборчиво пролепетала Ада, не понимая, что за разборки у них происходят.
– Что ж, Адалин, я Эльфина, а она, – девушка показала на рыжеволосую заклинательницу, – Саллитина.
Эльфина, а за ней и Саллитина, подошла к девочке.
– Что это у нас тут? Ух, да это ж знаменитый пруд Белой обители. Всегда на него хотела посмотреть! Говорят, что эти рыбки живут больше нескольких веков и обладают целительной силой…
«Целительной силой? Так вот почему рана от кнута так быстро зажила…. Надо было ноги опустить после наказания Сайруса. Неужели никто об этом не знал?»
– А еще они не приближаются тем, у кого сил слишком много, -заметила Саллитина.
– Опробуем? – шаловливо рассмеялась Эльфина, опуская руку.
Рыбки не спеша подплыли к двум рукам и стали лавировать между ними. Саллитина резко убрала руку из воды.
– Это все ложь, – рассмеялась Эльфина.
И сама убрала руку.
– Ты долго здесь учишься, Адалин?
– Да пару дней лишь, госпожа.
– Нравится вязать и стряпать? – угрюмо брякнула Саллитина.
– Нет, я обучаюсь заклинательству со всеми.
– Да ну, – фыркнула рыжая заклинательница. – И кто ж тебя взял? Неужто ты с богатой семьи? По этому слащавому личику, – она схватила ее за подбородок, поворачивая его так, чтобы разглядеть лицо девочки, – и не скажешь.
– Нет! Меня взяли, потому что у меня есть способности, – Адалин убрала руку Саллитины, которая нахально заявила:
– Неужели? Что–то не видать! Кто это увидел?
– Достопочтенный Адам, – обиженно процедила девочка.
– О, – протянула Эльфина, встречая в разговор, – Достопочтенный Адам! Занятное лицо. Раз он сказал, думаю, к нему надо прислушиваться.
И они пристали, как пиявки:
– А сколько тебе лет? Кто твои родители?
– Какие у тебя способности, раз ты о них заговорила?
– Откуда ты родом, Адалин?
И ряд бесчисленных вопросов, на которые Ада развязно отвечала. Две молодые девушки окружили девочку, и Адалин уже не знала, куда деться: ее чуть ли не зажали к высокой колонне.
– Адалин! Куда с утра пораньше делась? – недовольно спросил Вент, опираясь на противоположную колонну. – Идем.
– До свидания, – поклонилась она и подбежала к нему, благодарно кивнув.
Они шли по направлению к столовой, от которой пахло многочисленной зеленью, и Вент спросил:
– И чего это с ними ты заговорила? Ты знаешь, что они представители Рая и Ада?
– Чего? Разве они не из столицы?
– Брось. Многие заложили свои корни в Диверморе. Да не только здесь, но и в других странах.
– И зачем им это?
– Я не буду тебе все разжевывать, как это делает Достопочтенный Адам. У него спрашивай.
– Он тебя ко мне приставил, -заметила она. – Ты за меня отвечаешь.
– И что?
– Вдруг мне станет любопытно. И я пойду и спрошу у них…. Попаду в неприятности…. Об этом узнает Достопочтенный…
– Ай! -зашипел Вент. – Манипулируешь мной? Вся в!.. – он замолчал, злыми глазами глядя на девочку, делающую вид, что ничегошеньки не понимает. – Арх, в общем, многие преступники, – он выразительно глянул на Аду, которая стала прислушиваться к каждым его словам, не смотря на дорогу, – сбегаются в людской мир. Вот они и расспрашивают всех. Но мне кажется, у них какие–то собственные цели. И их главный – вот еще загадка.
– А если спросить нашего наставника?
– Бо… Достопочтенного еще несколько дней не будет. Он даже не знает их в лицо, а эти вечером уже уедут.
– А куда он уехал–то?
– Не твое дело.
«Ну, раз не хочет говорить, то спрашивать не буду. И так весь нервный, когда Названый Бог уехал», – пожала неопределенно плечами.
– А это еще что такое? – ткнул он в ее голову.
– А, хотела спросить про нее, – Адалин сняла заколку. – Господин из резиденции дал мне ее, не знаю, зачем, но она такая красивая…. Она не опасна?
Он подержал ее в руках, повертел и вернул новой хозяйке.
– Нет, точно нет. Держи ее при себе, она предупреждает об опасностях.
После они замолчали и направились в столовую.
Майл и Лев сидели отдельно ото всех, сохранив место для подходящих с тарелками с ароматной рисовой кашей с маслом Вента и Адалин. После завтрака они несколько часов занимались каллиграфией и изучением языка заклинателей, за что Адалин взвыла по– страшному.
.
.
.
Как оказалось, они шли на первое задание, ну, то есть Ада шла, а остальные уже бывали на одном. Майл рассказывал, что первое задание у них было через неделю после одного урока фехтования, и многие тогда нещадно пострадали. Майл около 4 дней провалялся без сознания, и лишь Вент оставался цел и невредим. А ведь им тогда после их сокрушительного провала помог сам глава Белой Обители.
Сопровождать их будет неизменный старик Сайрус, который, кряхтя и жалуясь, с недовольством потащился вниз по лестнице, приговаривая, что терпеть не может эту мелюзгу. Ну, никто в этом его не обвинял, пусть жалуется, но по одному его тону голоса было слышно, что он боялся. Да и слухи неприятные ходили про появление белого чудовища, который разгромил не одну деревню. Адалин еще ни разу не видела, как наставник Сайрус сражается или просто тренируется. Как говорил Достопочтенный Адам, нужно всегда самосовершенствоваться, иначе тело и дух ослабнет. Но этому правилу, которое, собственно, гласило в стенах Белой Обители, старик Сайрус не следовал, лишь ворчал и иногда радовался, когда наступали непродолжительные выходные. У адептов выходные начинались в субботу и воскресение после полудня, так как они занимались изучением языка заклинателей (а Вент с Адой учились медитировать у Достопочтенного Адама каждый божий день).
Сегодня они шли в сумерках, так как чудище выходило лишь в темноте. Ада была несказанно рада, что тренировок сегодня не было, иначе бы она по дороге заснула на плече низенького Майла и засопела с ним бы в унисон.
В этот знаменательный день, которому Адалин была рада (наконец-то не видеть этих белых стен!), и все надели темные одеяния, хотя под черными мантиями виднелись светлые одежды. Да и обувь выдали другую – более плотную, твердую, с плетеной каймой по краю. Ада с радостью спрятала под кроватью свои изношенные тапочки, на которые было жалко смотреть. И почему ей досталось платье, когда у мальчиков удобные широкие штаны, зауженные у щиколоток? Из-за того, что она девочка? Ну– с, это логично. Но она также была и будущим заклинателем, и в платье сражаться точно не в пору. Даже на тренировках были узенькие штаны по колено для нее, хоть тогда, когда она падала, не было видно никаких интимных мест.