ЭЛЕОНОРА
Очередная неделя подходила к концу, встречая меня событиями, которые я прокручивала в своей голове каждую свободную минуту.
Благотворительный вечер в честь открытия нового филиала компании Хантера был назначен на сегодня. Но, конечно, дело было не в самом мероприятии, я посетила их так много, что теперь эти сборища вызывали лишь тошноту.
Я ждала встречи с Алексом. Представляла, как он пригласит меня на танец, и мы будем кружиться в бальном зале, глядя друг другу в глаза и исчезнув для всего остального мира.
Второе событие ждало меня в субботу, то есть завтра. Я снова должна пойти в Минос, чтобы встретиться со своим господином. Думать о нем было неловко, запретно и неправильно, но мне было интересно, что он приготовит для меня на второй сессии.
Если встреча с Александром вызывала лишь восторг, встреча с господином заставляла меня волноваться и опасаться, но я все равно ждала этого.
В тот день мое утро началось с занятий в университете.
Калифорнийский медицинский университет заметно уступал Уорикскому университету, в котором я училась в Англии, но по пятницам я шла на учебу с особым рвением и удовольствием.
Дело в том, что в пятницу первой парой у нас была патологическая физиология. В Англии я не считала этот предмет каким-то важным или интересным, но в Калифорнии мое мнение кардинально изменилось благодаря профессору Мерфи.
Адриану Мерфи около тридцати пяти лет, послужной список этого человека заставлял многих, в том числе и меня, восхищаться им. Кандидат наук, ведущий кардиохирург, автор множества статей в медицинских журналах и преподаватель. Его было интересно слушать, за ним было приятно наблюдать, у него хотелось учиться. Я слышала, что только ради одной его лекции съезжались студенты, врачи и профессора со всего мира.
Нужно быть гением, чтобы так рано добиться таких успехов, но кое-что он все же упустил. Профессор был холост, хотя очень привлекателен. Многие девушки только из-за одной его внешности, не пропускали патологическую физиологию. Но я была исключением, мне действительно было интересно, и я хотела быть лучшей. В том числе и по его предмету.
Стараясь не привлекать внимание, я опустила голову и быстро поднялась по ступенькам круглой аудитории, чтобы занять место на верху.
– Всем доброе утро. – Произнес профессор, войдя в аудиторию почти следом за мной.
Я сидела достаточно далеко от его стола, но даже отсюда могла заметить идеально выглаженный синий костюм-тройку и коричневые оксфорды. Темные, слишком длинные для преподавателя волосы, были элегантно уложены.
Он поставил коричневый портфель в тон обуви на стол и, засунув руки в карманы, пробежался пристальным взглядом по студентам.
Рядом со мной кто-то тяжело вздохнул, я перевела взгляд на темнокожую девушку с афрокосичками правее от меня. Она сложила руки под подбородком, а на её лице расплылась блаженная улыбка.
Я не могла винить ее, профессор был красив, обаятелен и мужественен, но что-то в нем пугало меня. Будто он, как и я носит маску. Но только его истинное лицо, гораздо безумнее, чем моё.
– Сегодня мы коснемся темы, которой, как мне кажется, уделяют слишком мало внимания. – Профессор взял ручку и записал тему лекции на интерактивной доске. – Лихорадка. – Произнес он, снова взглянув на присутствующих. – Представьте ситуацию: мужчина, сорок с небольшим, пришел вечером с работы и почувствовал головную боль, тошноту, возможно рвоту. Можно ли это назвать лихорадкой?
– Да. – Крикнул кто-то с переднего ряда.
Профессор кивнул. – Это было просто. Муж пришел с работы в состоянии алкогольного опьянения. Милая жена, которая уложила их двухлетнего сына спать, прождала его пол ночи, а когда он вернулся, женщина почувствовала запах чужих женских духов. Её начало трясти, позже она упала в обморок. Что произошло?
– Эмоциональная встряска может привести к лихорадке. – Ответил парень из среднего ряда.
– Верно, усложним задачу. – Продолжал профессор, расхаживая перед студентами. – Корейский ресторан на Бурдж-Авеню закрыли после семи жалоб. Пациенты рассказывали, что еда была вкусной, но как только они возвращались домой, температура их тела мгновенно возрастала почти до сорока градусов. В чем было дело?
Аудитория погрузилась в тишину буквально на десять секунд, но парень с азиатской внешностью ответил, не поднимая головы.
– Кайенский перец может вызывать лихорадку. На Бурдж-Авеню много католических церквей, вероятно монашки не привыкли к такой пище, вот и слегли.
Наш преподаватель щелкает пальцами, дав понять, что студент ответил правильно.
– Полиция допрашивает подозреваемого в убийстве своей жены. – Говорит профессор, засунув руки в карманы брюк. – Он твердит, что не делал этого и у него алиби в виде приема у врача, так как мужчина жаловался на повышенную температуру тела и сильный кашель. Но все доказательства указывают на него. В процессе допроса мужчина за несколько секунд покрывается красными пятнами и падает в обморок. Что произошло?
Девушка с афрокосичками, которая ранее, не могла отвести взгляд от профессора, наматывает одну из косичек на палец и говорит:
– Скорее всего мужчина врет. Исследования доказали, что во время лжи температура тела может подняться на несколько градусов, а учитывая, что он поступил зараженный какой-то дрянью…
– Отлично. – Профессор хлопает в ладоши и на его губах появляется коварная ухмылка. – Неженатый мужчина привел к себе девушку. Через час её увозят на скорой с повышенной температурой, дрожью в теле и судорогами. Соседи сообщают, что слышали крики, что произошло?
– Множественное количество оргазмов. – Выпаливаю я, раньше, чем успеваю остановить себя. Но я слышала о таком случае в одном из БДСМ-клубов Англии.
Профессор Мерфи смотрит на меня вместе со всей аудиторией. Мои щеки краснеют, я думаю, что и у меня лихорадка вот-вот начнётся.
– Правильно, Элли.
Не припомню, чтобы профессор называл кого-то по имени за все полгода, что хожу сюда. Я даже не думала, что он знает моё имя, не то, что сокращенное. И все же, мне льстит это.
Профессор продолжает задавать вопросы, когда я слышу какое-то шуршание позади, затем меня кто-то тычет в спину ручкой. Я не реагирую, надеясь, что это была случайность, но кто-то настойчиво продолжает свое действие, заставляя меня обернуться.
Взглянув через плечо, я вижу довольную улыбку девушки с прямыми черными волосами, черной подводкой под глазами, черными губами и пирсингом в носу.
– У ля, ля! – Шепчет она, играя бровями, получая взамен лишь мой недовольный взгляд. – Что? Разве он не сексуальный?
Я не сразу понимаю, о чем она, но, когда девушка кивает в сторону профессора, быстро отвечаю. – Не в моем вкусе.
– Он во вкусе каждой. Или ты по девочкам?
Я отворачиваюсь, не желая продолжать этот нелепый диалог. Но видимо девушке скучно, потому что она снова тычет в меня ручкой. Когда я оборачиваюсь, она говорит:
– Я Брианна, друзья зовут меня Бри.
Но Брианне этого мало, ручка снова впивается в мое плечо. Тяжело вздохнув и прикрыв на секунду глаза, я смотрю на девушку.– Рада за тебя. – Отвечаю я и снова отворачиваюсь.
– Тебя зовут Элли, да?
– Элеонора.
Мы не подруги, так что ей не нужно знать, как называют меня близкие люди.
– Но профессор назвал тебя Элли.
– Он ошибся.
За все время, что я учусь в этом университете, я не познакомилась ни с одним человеком, кроме преподавательского состава. Это было полностью моим решением, и я бы хотела, чтобы так оно и оставалось. Но Брианна была довольно настойчива.
– Я пропустила предыдущую лекцию, можешь скинуть мне свои записи на почту? – Шепчет она.
– Хорошо. – Фыркаю я, надеясь, что теперь она отстанет.
К счастью, профессор заставляет всех начать записывать, и аудитория погружается в тишину.
***
Когда пара заканчивается, я выбегаю из здания университета и иду в самую дальнюю беседку в кампусе, чтобы перекусить.
– Эй! Битлз! – Бросив быстрый взгляд через плечо, я ускоряю шаг. – Да подожди ты! – Брианна догоняет, и подстраивается под мой темп. – Я тут поняла, что ни разу не видела тебя с людьми. Ты типа отшельница или интроверт?
– Выбери то, что тебе больше нравится.
Девушка не замечает или полностью игнорирует мой враждебный настрой.
– Давай пообедаем вместе.
– Мне нужно позвонить.
Ложь. Но я не в настроении играть суку, чтобы ясно ей объяснить свою незаинтересованность.
– Тогда давай сходим куда-то вместе? Мой друг Зейн дает концерты в городе со своей группой. Они выступают в Блэквуде завтра вечером.
Я понятия не имею, что такое Блэквуд, но не хочу говорить девушке об этом, уверена, она сделает своей миссией просветить меня.
– Завтра я занята. – И я действительно занята.
Меня немного восхищает ее настойчивость, но я ускоряюсь, желая избавиться от чужого присутствия.– Ладно. Тогда я узнаю, когда он еще будет выступать и сообщу тебе.
– Ага.
– Пока, Битлз!
– Не называй меня так.
Брианна ухмыляется, поправляя сережку в носу. – Хорошо, Битлз.
Я качаю головой и оставляю девушку позади.
В мои планы не входило заводить с кем-то дружбу. Я не умею дружить, люди ненавидят меня и мне проще оставить все так, как есть.
***
Сегодня в кафе у меня выходной, поэтому после университета я отправилась сразу домой. До благотворительного ужина оставалось несколько часов и, прежде чем приступить к сборам, я решила побаловать себя пенной ванной. Я знала, что на приеме встречу Алекса, поэтому хотела выглядеть идеально.
Когда моя кожа сморщилась от горячей воды, я обернулась полотенцем и прошла в спальню. Открыв шкаф, я провела пальцем по шикарным платьям, оставшимся из прошлой жизни.
Я уже давно не надевала ничего подобного, потому что больше не хочу строить из себя леди. Льняные брюки, юбки макси, лонгсливы и огромные футболки стали моим мастхэвом и меня это полностью устраивало. До сегодняшнего вечера.
За все время, что я живу в Сан-Диего, мы с Алексом виделись всего три раза. И каждый раз мешок с картошкой, выглядел более сексуальнее, чем я. Сегодня все изменится.
Скинув полотенце, я надела трусики и достала бархатное платье богатого бирюзового цвета, которое выбрала еще месяц назад. Бюстгалтер под него не нужен, иначе будут видны лямки, что делает это платье еще более запретным.