«Кто идет? Франция!» В начале XIX века эти слова звучали от Средиземного до Балтийского моря и от Португалии до Польши. Новому властелину Европы мешала только владычица морей Англия, которая экономически была все еще сильнее Франции. Сухопутная империя в открытом бою не могла победить великую морскую державу и французский лев мог драться с английским китом до бесконечности. Император Франции Наполеон I Бонапарт решил сломать экономику Англии.
Власть императора в Европе была велика, но держалась на силе французских штыков. Несмотря на двадцать лет непрерывных войн, Англия, самый непримиримый враг и самая опасная соперница Франции, сохраняла свое могущество и главенство в европейской торговле и промышленности. В ее колониальной империи никогда не заходило солнце. В борьбе с экономической мощью сила оружия никогда ничего не решала, и Наполеон задумал лишить английскую промышленность рынка сбыта. Это была химера, но Наполеон уже полностью уверовал в свою счастливую звезду, для которой нет ничего невозможного и непреодолимого. Император Франции приказал Европе запереть свои гавани для английских кораблей. После Тильзитского мира 1807 года к континентальной блокаде Англии с явной неохотой присоединилась Россия.
За четыре года блокады экономика Англии не сломалась. Английские торговые корабли под американскими флагами спокойно заходили даже во французские порты. Наполеон прекрасно знал, что именно Англия являлась основным покупателем российских товаров, в огромном количестве вывозя хлеб, шерсть, лен, пеньку. Из тысячи иностранных кораблей, ежегодно выходивших из петербургского порта, больше половины принадлежало Англии. Россия вывозила в два раза больше, чем ввозила и континентальная блокада подрывала всю ее сырьевую экономику. Большая часть денег в страну шла из Великобритании. За время блокады российский рубль ослабел на треть. Дворяне России больше не хотели этого терпеть, и российский император Александр I стал находить в своем кабинете подметные письма, напоминавшие ему о судьбе его убитого отца Павла I. Континентальная блокада в России пошла трещинами. Наполеон понимал, что не Россия была виновна в том, что ему не удалось экономически победить Англию. Несмотря на это, он объявил, что Александр I не выполняет условия мира, и начал готовиться к войне. Победить Россию было теоретически невозможно и Наполеон это прекрасно знал. Он просто хотел превзойти Александра Македонского, Юлия Цезаря, Чингисхана, Тамерлана. Бывший корсиканский лейтенант на некоторый период почти потерял чувство времени, пространства и меры. Он говорил в 1807 году: «Через пять лет я буду господином мира. Остается одна Россия, но я раздавлю ее». Несмотря на сомнения и колебания, чувство неограниченного тщеславия толкало его к войне с единственным союзником, которого было невозможно победить. Александр I заявил французскому послу Коленкуру: «Если Наполеон начнет против меня войну, то возможно и даже вероятно, что он нас побьет, если мы примем сражение. Но это еще не даст ему мира. За нас необъятное пространство, наш климат, наши ресурсы. Мы не пойдем на риск, и мы сохраним хорошо организованную армию. Я не обнажу шпаги первым, но я вложу ее в ножны последним. Если жребий оружия решит дело против меня, то я скорее отступлю на Камчатку, чем уступлю губернии и подпишу неприемлемый для меня мир».
Главной причиной войны с Россией было стремление Наполеона распространить свое уже и так безмерное могущество. К 1809 году вся Европа представляла собой одну политическую систему, основанную не на взаимных государственных выгодах, а на личности французского императора. Пример свободной России для вассальных Франции стран не давал Наполеону спокойно спать. Весь 1811 год его мучила бессонница. Император прекрасно понимал, что заблуждается относительно боевых и экономических возможностей России. Уже много лет заслуженное военное счастье кружило ему голову. Наполеон почти забыл, что за двадцать лет его войн из трех миллионов призванных в армию французов уже миллион лег в европейскую землю. Император летел к войне, которая не была вызвана государственными интересами. В этом было много мистики и пресыщенному славой Бонапарту это нравилось. На Европу и Россию неотвратимо накатывался 1812 год.
В числе многих территорий Наполеон присоединил к своей империи герцогство Ольденбургское. Оно считалось под покровительством России, и его независимость обеспечивалась особой статьей Тильзитского мирного договора. Герцоги Ольденбургские происходили от родственной Романовым младшей линии Голштейн – Готторпского дома, а сам герцог был женат на сестре Александра I, возглавившей при дворе антифранцузскую партию. Россия заявила Франции протест и потребовала возврата герцогства. Наполеон сделал вид, что обиделся и конечно отказал.
Франция стала стягивать войска в Северную Германию. Император Французский, король Итальянский, протектор Рейнского союза, властительный союзник Австрии и Пруссии собирал для нашествия на Россию огромную армию. К началу 1812 года под ружьем в наполеоновской Европе стояли один миллион двести тысяч солдат. Половина из них вошли в La grand armee, великую армию, предназначенную для вторжения в Россию. Кроме трехсот тысяч французов были собраны сорок тысяч итальянцев, тридцать тысяч баварцев, тридцать тысяч саксонцев, шестьдесят тысяч поляков, тридцать тысяч вестфальцев, пятнадцать тысяч вюртембергцев, десять тысяч баденцев, двадцать тысяч пруссаков и тридцать тысяч австрийцев.
Великую армию составляли гвардия, двенадцать пехотных и четыре кавалерийских корпуса. Пятьдесят тысяч гвардейцев вели маршалы Лефевр, Мортье и Бессьер. В корпусе маршала Даву двигалось более семидесяти тысяч солдат, Удино и Нея – по сорок тысяч, Евгения Богарне – сорок пять тысяч, Понятовского – тридцать пять тысяч, Сен-Сира – двадцать пять тысяч, Ренье и Жюно по двадцать тысяч, Макдональда – тридцать тысяч, Шварценберга – тридцать пять тысяч солдат. Сорокатысячную кавалерию возглавлял Мюрат, которому подчинялись корпусные командиры Нансути, Монбрен, Груши и Латур-Мобур. Почти полторы тысячи пушек обслуживали более двадцати тысяч артиллеристов и инженерных войск. В Россию в первом эшелоне готовились войти четыреста двадцать тысяч солдат. Во главе ста сорока тысяч солдат второго эшелона был поставлен маршал Виктор. Шестьсот тысяч воинов обслуживали сто тысяч нестроевых солдат и более двухсот тысяч лошадей.
Главный штаб Наполеона состоял из четырех тысяч человек. Со всей Европы в Париж везли книги и множество материалов о России, ее истории, экономике, войнах. Особое внимание уделялось Северной войне 1700–1721 годов между Россией Петра I и Швецией Карла XII, Полтавской битве. В начале 1812 года Наполеон на приеме в Фонтенбло попытался при всех испугать посла России. Он спросил, какой дорогой шла на Москву армия шведского короля Карла XII. «Через Полтаву» – ответил российский дипломат. В зале для приемов, где находились сотни именитых гостей со всей Европы, наступила мертвая тишина. Император, отвыкший от подобных ответов, застыл, и из столбняка его поспешил вывести маршал Массена.
Наполеон двинул великую армию из Северной Германии в Польшу. В мае 1812 года она уже стояла по всему левому берегу Вислы, от Эльбинга до Пулавы. В Данциге, Торне и Модлине были созданы огромные склады оружия, продовольствия и транспортных средств. Наполеон прибыл в Кенигсберг и приказал великой армии идти к Бугу и Неману.
Ситуация в российской армии была сложной. Многие современники отмечали невежественность части высшего командного состава, ловцов чинов и наград. Наряду с учениками гениального Суворова многие высшие командные должности занимали придворные выдвиженцы, ничего не понимавшие в военном деле. Воевать они не умели и не хотели, но интриговали, сколько могли. Вся российская военная верхушка была пропитана интригами. Со времен скудоумного Павла I армию готовили не к сражениям, а к парадам. Поражения при Аустерлице и Фридланле тоже не способствовали развитию российского военного искусства. Многие талантливые офицеры и генералы были изгнаны из армии или ушли сами, не желая служить под началом недалеких и наглых самодуров. Плохо проверяемые интендантские службы работали больше на себя, чем на армию. Бывали случаи, когда российских солдат морили голодом. Медицинская служба работала хуже интендантской. Само собой, за подобное отношение к солдатам никого не наказывали. Единой командование отсутствовало. Все армейские командующие подчинялись непосредственно Александру I, которому нельзя было командовать даже взводом.
Несмотря на то, что о вторжении Наполеона было известно заранее, российское правительство никак не готовилось к войне. Хронически плохое состояние финансов компенсировалось только военными субсидиями Англии, всегда готовой воевать до последнего русского солдата. В войсках находились английские уполномоченные, знавшие о положении в армии все. Война России 1805–1807 годов с Францией сменилась войной 1808–1809 годов со Швецией и войной 1806–1812 годов с Турцией. Наполеон, конечно, все это знал и принимал в расчет.
После получения английских денег российская армия была увеличена до полумиллиона солдат, без учета гарнизонов в городах. Из них пятьдесят тысяч человек оставались в Дунайской армии в Молдавии. Тридцатитысячная русская армия стояла в завоеванной Финляндии. Еще один тридцатитысячный корпус находился на Кавказе, пятитысячная дивизия – в Крыму.
Пехотные полки состояли каждый из трех батальонов, но вторые батальоны считались запасными, как и вторые эскадроны в кавалерии. Они занимались обучением рекрут. В кирасирских и драгунских полках было по пять эскадронов, в уланских и гусарских – по десять. Два пехотных полка составляли бригаду, три бригады – дивизию. В одной артиллерийской батарее было двенадцать орудий. В шести гвардейских пехотных полках служили тринадцать тысяч воинов, в четырнадцати гренадерских – тридцать семь тысяч, в девяносто шести пехотных – двести двадцать шесть тысяч, в пятидесяти егерских – семьдесят пять тысяч солдат.
Триста шестьдесят тысяч пехотинцев прикрывали семьдесят шесть тысяч кавалеристов. Шесть тысяч воинов служили в шести гвардейских полках, семь тысяч кирасир – в восьми полках, тридцать пять тысяч – тридцати шести драгунских полках, восемь тысяч улан – в пяти полках, двадцать тысяч гусар – в одиннадцати полках. Тысячу шестьсот орудий обслуживали сорок тысяч артиллеристов. В пяти гвардейских ротах было шестьдесят пушек. По шестьсот сорок восемь орудий находились в полевой артиллерии. В двадцати двух конных ротах было двести шестьдесят четыре пушки.
Только двести двадцать тысяч солдат в трех армиях стояли на российской западной границе.
В Первую Западную армию под командованием военного министра Барклая-де-Толли входили шесть пехотных корпусов Витгенштейна, Багговута, Тучкова, Дохтурова, три кавалерийских корпуса Уварова, Корфа и Палена и семь тысяч казаков атамана Платова. Сто двадцать семь тысяч воинов с пятьсот пятьюдесятью орудиями стояли вдоль всего Немана. В апреле 1812 года в штаб Первой армии в Вильно прибыл император Александр I.
Вторая Западная армия под командованием Багратиона состояла из двух пехотных корпусов Раевского и Бороздина и кавалерийского корпуса Сиверса. Сорок тысяч воинов при двухсот шестнадцати орудиях стояли между верхним Неманом и Бугом со штаб-квартирой в Волковыске.
Третья Западная армия под командованием Тормасова состояла из трех пехотных корпусов Каменского, Маркова, Сакена и кавалерийского корпуса Ламберта. Сорок тысяч воинов при ста шестидесяти восьми орудиях стояли в Подолии и на Волыни со штаб-квартирой в Луцке.
Все русские армии находились далеко друг от друга и вообще были растянуты по фронту от Балтийского моря до Галиции. В русской ставке не могли определить, куда Наполеон нанесет главный удар.
Основным стратегическим приемом Наполеона было уничтожение армии противника мощным ударом в генеральном сражении. Он концентрировал в выбранном им месте огромные силы, получал численное превосходство над противником и наносил ему решающий удар. Наполеон всегда очень тщательно готовил генеральное сражение. Он сковывал и изматывал противника, ставил его в неудобные условия, потом концентрировал силы и в определенном месте наносил решающий удар и обязательно закреплял победу. Его войска умели быстро и четко маневрировать. Наполеон говорил: «Все сложные комбинации должны быть отброшены. Простота – это первое условие хорошего маневра». Император всегда стремился предусмотреть все случайности. Самым вредным в сражении он считал нерешительность полководца. Бонапарт не скрывал свою доктрину наступательной войны: «Держать свои силы в совокупности, не иметь уязвимых мест, быстро идти на главные пункты, использовать моральный фактор, славу оружия, страх и политические средства».
Наполеон редко повторялся, при необходимости великолепно объединял пехоту и кавалерию и артиллерию. Он атаковал фланги противника, один за другим, или одновременно. Противник из своего центра подкреплял фланги и Бонапарт прорывал его центр: «Для того, чтобы поразить, надо действовать внезапно». Большое внимание император уделял дезинформации противника. Он никогда не делал того, что от него ждали, комбинировал старые и новые способы ведения боя. Наполеон требовал беспрекословного подчинения, повторяя, что командующий должен быть один, желательно опытный, талантливый и гениальный.
Наполеон тщательно изучил будущий театр военных действий: «Если я возьму Киев, я возьму Россию за ноги. Если я овладею Петербургом, я возьму ее за голову. Заняв Москву я поражу ее в сердце». Было изучено состояние дорого от Варшавы до Москвы, дороги от Ковно, Гродно и Бреста. Император выбрал дорогу Ковно – Вильно – Витебск – Смоленск – Вязьма. Были изучены реки Неман, Западная Двина, Березина, Днепр, наиболее удобные места для переправ, броды. Для сбора информации использовались французские гувернеры, лакеи, учителя русских помещиков, газеты, журналы, учебники, книги, карты.
Концентрация сил проходила в четырехстах километрах от русской границы, чтобы было невозможно определить направление главного удара. На складах был сосредоточен двухмесячный запас продовольствия для полумиллиона человек. Тысячи повозок должны были везти за наступающей армией продовольствие и фураж. Наполеон понимал, что они могут не успевать за войсками, которые обеспечивались только пятидневным запасом хлеба. Снабжение армии должны были обеспечивать реквизиции продовольствия и фуража у местного населения. Именно поэтому вторжение началось в середине июня, в расчете на созревающий урожай.