Она шла ко мне и выглядела, совсем как из моих снов – только одета была в грубое шерстяное платье, но всяко привычнее, чем в обрывки шкур, которые носили местные.
Светловолосая и при свете факелов удивительно юная – моя мама.
В этот момент со мной что-то произошло – мне показалось, будто бы внутри у меня зашатались невидимые глазу барьеры, охранявшие мое прошлое.
А потом они стали рушиться.
Упали – пусть не все до единого, но многие, и я упала вместе с ними.
В миг лишившись сил, едва понимая, что со мной происходит, я опустилась на колени в пыль туземной деревни, а любопытные и жалостливые собаки тотчас же кинулись ко мне. Принялись ластиться, пытаясь лизнуть в лицо.
Но мне было не до них – не до их ласк!..
Еще на пляже, шагая вдоль кромки моря, я решила, что не стану больше плакать из-за Кайдена и своего разбитого сердца, – поболело и хватит, потому что в своей жизни я достаточно уже горевала, а сердце мне разбивали столько раз, что оно все в сплошных шрамах.
Зато сейчас по щекам снова потекли слезы, но это были слезы счастья.
В голове даже промелькнула странная мысль – быть может, в этом и заключался план Богов? Одной рукой Они забрали у меня любовь мужчины, который без жалости и сожаления разбил нашу истинную пару, зато второй Боги подарили мне драконицу и… встречу с мамой.
– Эйвери!.. – неверяще ахнула та. – Эйвери, детка!
Кинулась ко мне и уже скоро сжала в своих объятиях – потому что я нашла в себе силы подняться на ноги. Так мы и стояли – обнявшись, прижимаясь друг к дружке, посреди туземной деревни… Окруженные местными, которые, услышав о свершившемся чуде – мама говорила на их языке, – искренне за нас обрадовались.
Настолько, что тотчас же решили устроить настоящее празднество.
И уже скоро наша встреча вылилась в пир горой – на кострах жарили мясо, подозреваю, тех самых грызунов и полосатой свинки, которых принесли охотники. Женщины нарезали фрукты и сыр, а мама замесила и принялась печь лепешки – потому что за одной из хижин была выстроена печь, и мама призналась, что все это ее рук дело…
И поля, на которых она выращивала дикую пшеницу, и жернова для перетирания зерна, и загоны для коз и овец, и вот эта печь, которую она строила почти два года.
Все это время я держалась рядом с ней, до сих пор не в состоянии поверить в случившееся чудо.
В то, что это правда и никакой не сон – упав с Летающего Острова, на неизведанном клочке Суши я встретила свою маму.
Она жива, с ней все в полном порядке, и я не брежу.
Но мне все еще трудно было в такое поверить, поэтому иногда украдкой я притрагивалась к своему лбу, пытаясь определить, уж не жар ли у меня или бред. А потом, удостоверившись, что я не больна, прикасалась уже к ней – как бы невзначай, чтобы проверить, что это не игра моего воображения.
Но если мама замечала мои прикосновения, то обнимала меня белыми от муки руками. Заодно выспрашивала обо всем, что со мной произошло с момента нашего расставания, хотя мне очень хотелось расспросить о том же самом ее.
Но вопросы так и срывались с маминых губ.
Где я жила эти годы? Ах, на маленьком островке Чаверти?
И как… Как все было?
На это я решила говорить ей правду и только правду – но только часть ее.
Значит, обо мне заботились в общине, я ходила в местную школу, которую закончила с отличием?!
Но как же она рада! Боги, как она рада, что я выжила после того ужасного падения! Она так боялась… Все эти годы боялась, что потеряла меня навсегда.
– Но как именно ты меня потеряла? – спросила я у нее, потому что в голове, пусть барьеры и рухнули, до сих пор стоял густой туман, из которого время от времени вырисовывалось нечто непонятное.
Тут детвора потащила меня прыгать вокруг костра, и мама, улыбнувшись, сказала, чтобы я непременно шла веселиться.
Затем явился обмазанный пеплом жрец, и наши развеселые пляски вокруг костра прекратились. Вместо этого танцевать принялся уже он, хотя со стороны все выглядело довольно устрашающе – так, словно пожилой мужчина бился в припадке.
Но мама сказала, что это вовсе не припадок и волноваться мне не стоит, – по ее словам, жрец обладал сильнейшим магическим даром, совершенно не похожим на наш. В его силах ходить по снам, а заодно и общаться с духами предков – да, таким вот затейливым образом!
И те сейчас говорят через него со своими потомками.
Как оказалось, речь шла обо мне и моей маме, и жрец заявил, что духи довольны происходящим и посланные ими знаки на удивление хорошие.
Боги благоволят к его народу, предки это подтвердили, и то, что Большая Белая Женщина обрела свою дочь, – это и есть самый хороший знак.
Его племя ждут мир и благоденствие на долгие годы, так что давайте уже танцевать и веселиться!
Чем мы и занялись.
Заодно мужчины что-то пили из бурдюков, от запаха чего меня тотчас же замутило, и пусть нам с мамой тоже предложили, но я отказалась, да и она не стала.
Вместо этого продолжала расспрашивать о моей жизни.
Значит, сперва я жила и училась на острове Чаверти, затем надумала поступать в академию в столице Суши, куда отбыл мой учитель с документами? Но вместо этого на моей руке появился знак Призыва, и за мной явились из Академии Эльрена?..
Кивнула, подтвердив, что все было именно так.
Ну, в общих чертах.
– Я тоже там училась, – произнесла мама мечтательно. – Лучшие годы моей жизни.... Ровно до тех пор, пока не встретила свою истинную пару, а потом у меня не родилась ты.
– Расскажи мне обо всем! – вновь попросила у нее, потому что внутри, лениво ворочаясь, шевелились пласты с детскими воспоминаниями, к которым я не знала, как подступиться.
– Позже, – улыбнувшись, пообещала мама. – Сейчас твоя очередь, Эйвери!
И я говорила и говорила… О своей подруге Риз, о друзьях в академии, затем даже упомянула об Эйдане МакГилле, на что губы мамы растянулись в улыбке.
– Мой маленький брат совсем уже вырос, – произнесла она.
– Как и я, – сказала ей. – Я тоже уже выросла. – После чего продолжила свой рассказ, старательно избегая упоминаний о Кайдене Ритчере.
Если он вычеркнул – вернее, с корнями вырвал меня из своей жизни, – то я была в силах сделать то же самое.
Вместо этого поведала маме о том, что на Эльрене планировали провести Игры Содружества (мама изумилась тому факту, что три королевства пошли на сближение и для Игр выбрали именно Эльрен), но террористы с Суши взорвали стадион, так что теперь все довольно непонятно…
Я не знала имела, успели ли вывести зрителей и участников отборочных состязаний до момента, когда сработала бомба, и сколько человек пострадало – быть может, даже были погибшие.
Скорее всего, были, но я не знала.
Меня же спас гаррешш. Сперва он вынес меня из огня, а потом…
Был второй взрыв, и я сорвалась с Края.
Гаррешш все-таки смог меня поймать и затормозить падение, но было уже слишком поздно и слишком низко. Поэтому я снова упала, но выжила.
По счастливой случайности или же по воле Богов угодила в море возле этого острова. Повезло, смогла выбраться на берег, а потом меня обнаружили охотники, которые уже успели опустошить бурдюки с непонятным варевом и теперь сами пустились в пляс.
И пусть в моем рассказе не хватало кое-каких деталей, но мама не обратила на это внимания.
– Значит, тебя спас гаррешш, – кивнув, произнесла она. – Власт оказался прав, сказав мне, что тот всегда сможет тебя защитить. Но он не сумеет нас отсюда вынести, потому что для гаррешшев Суша слишком низко. Они могут существовать только в разреженном воздухе Летающих Островов, так что…
Не договорила.
– Да, он не сможет нам помочь, – согласилась с ней. – Но, думаю, это сделает Лойрин, моя драконица. Я только что ее призвала, но у нас уже установилась Связь. Если все получится – а я думаю, что все выйдет, – то она заберет нас отсюда двоих!
Мама посмотрела на меня с восторгом, а потом вновь меня обняла. И держала в объятиях, прося снова и снова рассказывать о своей жизни, но при этом отнекиваясь, обещая, что о себе и о произошедшем она расскажет мне чуть позже.
О том, как она очутилась на этом острове и почему я упала с дракона, когда нас преследовали враги.
И, самое главное, – кем они были.
Потому что я терялась в догадках – откуда бы им взяться, этим самым врагам, если мама – королева Туманного Предела, жена пугающего даже Нерлинг Теодора Власта, а я – его дочь?
– Не думаю, что Лойрин стоит звать в деревню, – укладывая меня в своей хижине на ложе из шкур с матрасом из сухой травы, произнесла мама. – Ты совсем выбилась из сил, детка! – И оказалась совершенно права. – Спи, завтра мы с тобой обо всем поговорим, а заодно попытаемся выбраться с этого острова!
Я натянула на себя шерстяное одеяло и мысленно коснулась разума своей драконицы.
Лойрин была неподалеку. Сытая, она как раз приземлилась на скале возле деревни и теперь свернулась в клубок, положила голову на хвост и тоже собиралась спать.
Вот и я, прижавшись к маме и обняв ее – боясь, как бы та не исчезла, – уже скоро и счастливо улетела в мир сновидений.
Уния, королевский дворец. Двенадцать лет назад
– Дункан, Дункан! – принялась звать она своего друга, как только учитель, похвалив маленькую принцессу за усердие, объявил, что занятия на сегодня закончены.
Эйвери Циресса вприпрыжку покинула классную комнату, а учитель смотрел ей вслед и улыбался.
Он обожал маленькую принцессу – умненькую, усидчивую и старательную, – но при этом непосредственную и способную на шалости, а заодно с сильным, даже бунтарским характером.
Не мог нарадоваться своей ученице, каждый день с гордостью докладывая королеве об успехах ее дочери, у которой имелся отличный дар к математике, и магия тоже постепенно начинала пробуждаться.
Но уроки на сегодня закончились, и Эйвери, получив скупую похвалу от учителя – тот решил не баловать принцессу, – а заодно и пару страниц домашних заданий на вечер, собиралась встретиться со своим другом.
Дункан Мастерс, сын первого советника, был на два года ее старше, но они отлично ладили и проводили много времени вместе.
Вот и сейчас, выскочив из комнаты и поискав его в гостиной, Эйвери разочарованно вздохнула. А ведь они договорились с Дунканом встретиться после занятий и поиграть в саду!
Отец подарил ей песика, которого Эйвери назвала Максин, у Дункана тоже имелся свой щенок, и они мечтали, чтобы те непременно подружились. Замыслили целый план, но Дункана нигде нет, хотя у него уже должны были закончится уроки!
В отличие от нее, Дункану разрешали посещать школу в Унии, тогда как Эйвери сидела под замком во дворце, а за ней наблюдали не только стражники, но и многочисленные няньки с гувернантками.
Нет, не так – за ней наблюдали абсолютно все! Даже у кустов в саду, как ей казалось, имелись глаза и уши.
Иногда она жаловалась маме; говорила, что ей надоело, когда за ней ходят по пятам и постоянно опекают. Просила отпустить ее в школу, чтобы она могла учиться с другими детьми – как, например, Дункан Мастерс!
Ничего с ней не произойдет, она будет осторожна, станет смотреть по сторонам и не наделает глупости. Ну пожалуйста, пожалуйста!..
Просила об этом маму, потому что с отцом на подобную тему можно было и не разговаривать – он бы все равно не разрешил.
– Нельзя, моя девочка! Не сейчас! – качала головой мама. – Сейчас сложные для всего королевства времена, и это делается исключительно ради твоей безопасности. Но, думаю, однажды все изменится, и ты сможешь ходить в школу.
Эйвери ждала и ждала, но ничего не происходило!
Вот, ей уже восемь, а она до сих пор выбиралась из дворца только под присмотром мамы с отцом и сопровождаемая чуть ли не половиной его гвардии. Кажется, все вокруг твердили про Кхемер, который замыслил ее похитить, на что Эйвери лишь пожимала плечами.
Похитить? Ее?! Да она улетит от кхемерцев на своем гаррешше!..
И с гордостью демонстрировала родителям то, чему научилась.
Отец ее хвалил, а мама, у которой не было симбионта, ужасно переживала, хотя пыталась этого не показывать, а ведь Эйвери столько раз ей твердила, что она не может упасть! Это просто немыслимо!
Быть может, ей все-таки разрешат пусть не ходить, то хотя бы летать в школу?
Но ей не разрешили.
Заодно и ее лучший друг Дункан – у него тоже был гаррешш – куда-то запропастился.
– Ну что за напасть! – недовольным голосом произнесла Эйвери новое словечко, которое она услышала на последнем балу.
Один придворный целовал даму в эркере, но тут явилась вторая. Оказалось, его законная жена, которая и устроила ужасный скандал с криками. Тогда было произнесено много незнакомых Эйвери слов, но они с Дунканом подслушали и запомнили именно это, про напасть!
Ну где же он?! Неужели задержался в школе? Забыл о ней и теперь играл с детьми и бегал с ними наперегонки? А потом отправился домой – сам, в свой дом в Унии?! Пошел один, без охраны и свиты из гувернанток?!
– Гав! – раздалось у нее над ухом, и Эйвери подпрыгнула от неожиданности.
Оказалось, Дункан прятался за огромной круглой люстрой под потолком, а она его и не заметила. Зато сейчас он спустился, звонко смеясь, радуясь удавшейся шалости.
– Я – страшный дракон из Нерлинга! Я здесь для того, чтобы съесть принцессу Туманного Предела Эйвери Цирессу! – заявил Дункан зловещим голосом.
– Ты – глупый дурак, а не страшный дракон! – насупилась она. – Ну вот зачем ты меня напугал?!
– Принцесса, вам стоит последить за своим языком! – тотчас же заявила ее гувернантка, появляясь в комнате.
Наверное, специально для того, чтобы сделать ей замечание.
– Летим! – воскликнул Дункан, и Эйвери, сделав два шага, воспарила в воздух, после чего дети, взявшись за руки, вылетели в окно, а им вслед смотрели уже две встревоженные гувернантки.
Но те, кто должны сторожить принцессу в саду, были уже наготове.
Позже, когда они возились со щенками – питомец Дункана дожидался в саду, – мальчик поинтересовался:
– Ты уже слышала об эленварцах?
Эйвери пожала плечами, затем сделала важное лицо.
– Конечно же, я слышала! – соврала ему, хотя все было совсем не так.
Ее охраняли не только от всех опасностей, но и старались оградить от разговоров, которые могли встревожить маленькую принцессу.
– А кто это такие? – добавила она, понизив голос.
Но Дункан ничего толком и не знал. Только то, о чем иногда говорил за столом отец, а потом еще болтали одноклассники в школе.
Хотя кое-что все-таки ему было известно.
Например, все от мала до велика знали, что их королевство окружено двумя Туманными Грядами, позволявшими долгие столетия удачно отражать набеги кровожадных соседей, которые не могли без потерь преодолеть естественную защиту.
Но мало кто был в курсе, что одна из Туманных Гряд пала.
Исчезла без следа – да так, что от нее больше ничего и не осталось.
Нет, не та, которая отделяла их от угрозы вечно жаждущих крови Нерлинга и Кхемера, а маги последнего могли управлять разумом сотни виверн за раз – та стоит словно влитая.
Но была и вторая Туманная Гряда у дальних границ королевства, которую раньше никому не удавалось преодолеть – даже с помощью симбионтов или хадришей.
– Так вот, она исчезла, – произнес Дункан, явно довольный изумленным видом подруги.
– Исчезла? – удивилась Эйвери. – А куда?
Дункан этого не знал.
Зато он знал, что Гряды больше нет, а за ней, оказывается, живут люди. Такие же, как и они, только немного другие.
– О-о-о! – изумленно протянула Эйвери. – Значит, там другое королевство, о котором мы не знали?!
– Да, и его называют Эленвар. Я слышал, как папа об этом говорил.
– А что он еще говорил? – поинтересовалась Эйвери, начиная что-то припоминать.
Например, тревогу своего отца, короля Туманного Предела, который был сам не свой в последние недели и понижал голос каждый раз, когда разговаривал с мамой о чем-то невероятно важном. И еще то, что они всегда замолкали, когда она оказывалась поблизости
– У эленварцев очень сильные маги. Они намного сильнее, чем наши, вот что сказал мне отец! И еще добавил, что они – техномаги.
– Тех-но-ма-ги, – по слогам повторила Эйвери новое слово. – О! А что это такое?
Но Дункан не знал. Вот и принцесса тоже.
Зато Эйвери верила в то, что отец с мамой непременно защитят как ее, так и свое королевство, поэтому бояться им не стоит.
– Никто этого не знает, потому что мы с ними еще не встречались, но собираемся в ближайшее время. Хотя мой папа считает, что эта встреча может навредить всем нам. Всему нашему Туманному Пределу! Он не хочет, чтобы король отправлялся в Эленвар с посольством, считая, что тем самым мы искушаем Богов. Так и сказал: искушаем Богов! – Дункан задумался. – Но я думаю, что мы все равно победим! Если даже Нерлинг со своими драконами не может с нами справиться, хотя они постоянно пытаются нас убить…
– Моя мама из Нерлинга, – возразила ему Эйвери. – И она не пытается никого убить. Наоборот, она хочет, чтобы мы все жили дружно. И чтобы мой дедушка однажды приехал нас навестить, или же мы отправились к нему в гости. Может, мы туда и полетим, потому что сейчас у мамы в гостях послы из Нерлинга.
– Я об этом слышал, – с важным видом отозвался Дункан.
– И вообще, давай уже играть с собаками! Почему ты рассказываешь мне ужасы?! – через какое-то время воскликнула Эйвери. – Опять хочешь меня напугать?
Потому что Дункан именно их и рассказывал – о вырвавшейся из заточения Тьме, которая пожирает всех и вся в Эленваре, и о магической чуме, превращающей людей в страшных монстров.
И если эленварцы напустят свою Тьму и чуму на Туманный Предел, тогда…
– Когда мы вырастем, я на тебе женюсь, – неожиданно и совсем не к месту заявил он. – И больше никто не сможет тебя напугать!
– Посмотрим, – рассудительно произнесла Эйвери. – Но если ты будешь себя вести, как глупый дурак, Дункан Мастерс, то я никогда не выйду за тебя замуж! Не люблю глупых дураков.
После чего они принялись возиться со щенками, забыв об эленварцах.
Но молодой лорд Дункан Мастерс оказался прав – весь Туманный Предел был встревожен падением второй Гряды, надежно защищавшей королевство от каких-либо угроз с неизведанной стороны.
Никто не знал, чем закончится первый контакт с Эленваром, куда с посольством отправился лично король Власт.
Что, если мир, населенный ужасными Тенями и техномагами, попытается их завоевать, как столетия подряд делали Нерлинг или Кхемер?
Проснулась я от того, что в спину мне впился острый сучок, пробравшийся наружу из самодельного матраса. Заодно и солнце, проникавшее в хижину сквозь прутья стен, щекотало лицо.
И тут же до моего слуха стало доноситься множество всевозможных звуков – снаружи смеялась, бегая друг за дружкой, детвора. Где-то блеяли то ли овцы, то ли козы, а в очаге рядом с постелю, квохча, с деловым видом копалась рыжая курица.
– Ну-ка, кыш отсюда! – негромко приказала той мама, на что курица, обиженно закудахтав, кинулась прочь сквозь приоткрытую на улицу дверь.
Мама тем временем прихватила с полки несколько глиняных посудин. Уже одетая и причесанная, она собиралась покинуть собственное простенькое жилище, в котором из всей обстановки имелись лишь постель, на которой мы спали, очаг в центре, несколько полок с посудой и кувшинами и что-то похожее на простейший ткацкий станок в углу.
– О, ты уже проснулась, детка! Прости, что я тебя разбудила. – улыбнулась она виновато. – Я как раз собираюсь за молоком, нужно подоить коз, а ты еще немного поспи. Слишком рано, Эйвери! Вчера у тебя был сложный день, а сегодняшний, подозреваю, будет ненамного проще.
Вскоре она ушла, а я прикрыла глаза, вспоминая сон, который был вовсе не сном, – в предрассветной дреме мне приоткрылся пласт детских воспоминаний.
Я увидела дворец, в котором родилась и выросла, своего верного друга Дункана Мастерса – темноволосого и сероглазого мальчишку, который собирался на мне жениться, и песика Максина, которому…
Сейчас тому уже двенадцать с лишним лет, и он вырос без меня.
Как и Дункан Мастерс.
Как провела эти годы на острове с туземцами мама, пытаясь научить племя охотников земледелию и скотоводству, а заодно нашему языку и письменности, передавая им знания Нерлинга.
Если взрослые перенимали новую науку неохотно, то детвора была в полном восторге.
Это означало, что стоит Эйлин МакГилл улететь с этого острова, то очень скоро все вернется на круги своя. Как жило это племя даже не столетиями, а тысячелетиями на этом острове, так они и продолжат жить дальше
– У меня есть седла для дракона, – произнесла мама, когда вернулась, и мы с ней позавтракали остатками вчерашнего пиршества, запивая все свежим козьим молоком.
Затем она сложила в дорожную котомку несколько лепешек, кусочки козьего сыра и ломтики вяленого мяса, заявив, что мы возьмем это в дорогу.
Наконец, сказала, что ей нужно попрощаться со своими. Дать им указания, что делать без нее, тогда как мне стоит призвать Лойрин. Она же вернется с седлами.
– Погоди, но откуда они у тебя? – изумилась я.
– Сама сделала, – улыбнулась мама. – Так долго мечтала о том дне, когда на этот остров прилетят всадники, что решила: если драконы появятся, то я буду ждать со своим седлом наготове, чтобы убраться из этого места в тот же самый день! – Затем усмехнулась: – Как понимаешь, идеально с первого раза ничего не получились, поэтому у меня было несколько попыток. Думаю, две из них подойдут.
И снова засобиралась по своим делам.
– Мама, – сказала ей, – остановись на секунду и поговори со мной! Когда ты, наконец-таки, расскажешь мне о том, что произошло двенадцать лет назад?
Потому что я пыталась, но так ничего дельного и не вспомнила.
Только свой страх, когда меня разбудили посреди ночи, быстро одели и не дали попрощаться со щенком и Дунканом. Взять с собой Максина мне тоже не позволили.
– Не сейчас, ваше высочество! – отвечали на все вопросы одевавшие меня в четыре руки гувернантки, и у них были испуганные глаза.
Затем я помнила длинные коридоры дворца – сперва наземные, потом подземные. Мы бежали, и мама крепко держала меня за руку. С нами была стража и еще те, кто прилетел из Нерлинга, – несколько человек, которых мама решила взять с собой.
Потому что, спасаясь от страшной опасности, она собиралась вернуться домой, в свою родную страну, а те твердили ей, что с этим не возникнет проблем. Еще и поторапливали, чтобы мы бежали побыстрее.
До этого послы из Нерлинга были со мной излишне любезны, правда, улыбались слишком уж фальшиво. Но я – принцесса Туманного Предела и вела себя с ними воспитанно и отстраненно.
Именно так, как и учил меня отец.
Зато сейчас мы бежали вместе по дворцовым коридорам, и я иногда заплеталась в ногах. Но не падала, потому что мама крепко держала меня за руку.
Наконец мы оказались на дальнем плацу для взлетов, где нас поджидали несколько всадников из отцовской личной охраны и мамина драконица. Меня усадили на спину Маллори в детское седло, пристегнули ноги ремнями, хотя я заупрямилась, заявив, что у меня есть гаррешш и я могу полететь сама…
– Эйвери, детка, сейчас не время для капризов, – произнесла мама таким голосом, что я перестала капризничать.
– Да прибудут с вами Боги, ваше величество! – произнесла одна из гувернанток, осенив маму и меня знамением, оберегающим от зла. – Пусть они охраняют вас и маленькую принцессу. Раз уж таков приказ вашего мужа и нашего короля!
На это мама ничего ей не ответила – вскочила на Маллори, усевшись позади меня, и мы взлетели.
Вскоре огромная спящая столица Туманного Предела осталась позади, но мы продолжали лететь. Летели и летели – Маллори размеренно махала крыльями, а рядом с нами – позади, сверху и снизу – держались еще драконы со своими всадниками.
Потом я уснула.
Проснулась от того, что начался бой, но я никак не могла сообразить, кто и с кем бился.
Мне было страшно, драконы рычали и огрызались друг на дружку огнем. Мама что-то кричала, а с ее рук то и дело срывались боевые заклинания.
Раньше я никогда еще не видела ее такой и не знала, что она способна на подобное!..
Сама же я изо всех держалась за луку седла, пока оно внезапно не соскользнуло с Маллори – наверное, в мамину драконицу попало боевое заклинание. Угодило как раз в подпругу, которая лопнула, а мама не смогла меня удержать.
Не ожидала, что такое произойдет!
Собиралась поймать меня на лету, но Маллори не успела – потому что нападавших было слишком много, и они ей не позволили.
– Не знаю, – внезапно тусклым голосом произнесла мама. – Вернее, я знаю, что той ночью, когда я потеряла тебя и Маллори, случилось страшное предательство. Но я могу лишь догадываться о том, кто нас предал!
– Но кто? Скажи мне, кто это сделал?! – шепотом спросила у нее.
– Их было слишком много, Эйвери, в этом вся и проблема! И еще в том, что предатели были как со стороны Туманного Предела, так и из Нерлинга.
– Но почему они это сделали?!
– Потому что в Туманном Пределе многие меня так до конца и не приняли – принцессу Нерлинга, ставшую их королевой, – и мечтали от меня избавиться. Но и в Нерлинге мне не простили страшного, по их разумению, предательства – того, что я вышла замуж за врага королевства. Как видишь, недругов у меня было предостаточно.
Пришлось согласиться, что врагами маму Боги не обделили.
Она усмехнулась.
– Скорее всего, они все так же сидят в совете как рядом с моим мужем, так и с моим отцом. И если они до сих пор живы… А я думаю, с ними все в полном порядке, – последнее она произнесла с ненавистью, – то нам грозит серьезная опасность. Они пойдут на все, чтобы не позволить правде выйти наружу!
Вскоре прилетела Лойрин – приземлилась за частоколом как раз между подступающими к деревне джунглями и полями, на которых колосилась дикая пшеница – низенькая и не слишком похожая на нашу.
Окруженная детьми, собаками и курами, я побежала встречать свою драконицу, тогда как мама отправилась к жрецу. Сказала по дороге, что того вначале придется разбудить, а после вчерашнего это будет довольно сложная задача. После чего он должен произнести напутственные слова – нам нельзя улетать без его благословления!
Во-первых, оно ни в коем случае не помешает, во-вторых, улети мы без одобрения жреца, подобное будет расценено как неуважение к предкам и жителям деревни, а ведь и одни, и другие были добры к ней все эти годы!
Уже скоро мама свернула к хижине местного «преподобного отца Таккера», а я поспешила к Лойрин.
Куры по дороге отстали, зато дети и собаки нет – до этого на острове не видели драконов, а «мисс Эйлин» рассказывала про них только хорошее, так что они совершенно не боялись мою драконицу.
Если только совсем немного опасались.
И уже скоро я обнимала ее за шею – это был новый и совершенно естественный шаг в нашей с ней Связи. Затем Лойрин со всех сторон облепили восторженные дети и собаки – хорошо, хоть не куры! – и такое ей вполне пришлось по душе.
С довольным видом она принимала обожание местных, потому что ей принесли еще и подношение – остатки вчерашнего кабанчика.
Стоило Лойрин позавтракать, как я принялась уговаривать драконицу поставить на ее спину седла. Сказала ей, что так нам с мамой будет безопаснее на ней лететь.
Она, конечно же, порядком удивилась – и тому, что ей предстояло лететь со мной на спине, как и тому, что у меня будет спутница.
Но согласилась.
Пришла мама, улыбнулась Лойрин, сказав, что та напоминает ей о Маллори, после чего принялась прощаться с детворой, пообещав, что как только она уладит свои дела на родных островах, то обязательно к ним вернется.
Причем не с пустыми руками, а с подарками.
Кто-то зарыдал во весь голос, кто-то принялся уговаривать мисс Эйлин никуда не улетать, да и мама, вздохнув, призналась мне, что ей немного жаль оставлять все то, за что она годами боролась – сперва с дремучим невежеством этих людей, а затем за свою школу, эти поля, печь, ткацкий станок, коз и овец…
Но у нее нашлась пара достойных преемниц, так что надежда для этого племени, уже вступившего на путь цивилизации, все же есть.
– Я пообещала привезти им новые сорта пшеницы и наши инструменты для земледелия, а заодно молочных коз и шерстяных овец. Эти люди вылечили меня и приняли как свою, так что я собираюсь отплатить им таким же добром.
Наконец она поцеловала в щечку плачущую Ижени, пообещав, что совсем скоро они снова увидятся. Затем обняла всех детишек в деревне – потому что провожать ее вышло все племя.
Некоторые женщины украдкой вытирали слезы, а мужчины с хмурым видом стояли чуть в стороне.
Тут Лойрин довольно неловко вытянула крыло, предлагая нам усесться ей на спину, куда я уже установила то, что мама называла седлами. Ремней, чтобы пристегнуть ноги к стременам, конечно же, не имелось, потому что не было тех самых стремян.
Подпруг, кстати, тоже, так что седла держались исключительно на добром слове.
Но меня это нисколько не беспокоило. Я знала, что Лойрин будет осторожна и ни в коем случае не уронит своих всадниц.
Наконец, явился заново разукрашенный жрец.
Забил в свой бубен, принялся прыгать и выкрикивать что-то совершенно невнятное, но мама его понимала. Оказалось, он умолял местных Богов и предков племени быть к нам милосердными и помочь во всех наших планах.
И, по его словам, те ответили согласием.
Уж и не знаю, с их ли помощью или без, но стоило нам взлететь, как меня заполнило ощущение бесконечного счастья, а потом мне снова показалось, что будто бы меня коснулись Боги.
Летели мы довольно долго – пару раз останавливались на небольших и необитаемых островках, чтобы Лойрин могла отдохнуть. Заодно она улетала на охоту, потому что еда, которую мы взяли в дорогу, с ее помощью закончилась довольно быстро.
После этого мы снова отправлялись в путь.
Летели куда глаза глядят, но только не в Нерлинг. И все потому, что мама категорически отказалась возвращаться на Эльрен или же в Нери.
Заодно она покачала головой на мою робкую просьбу отправиться прямиком в Туманный Предел – раз уж она его королева, а Теодор Власт (у меня плохо получалось думать о нем как об отце, хотя я и пыталась привыкнуть) до сих пор не женат, так что нас там не встретит его новая разгневанная супруга и выводок таких же разгневанных детей.
К тому же у нас ведь имеются все законные права, не так ли?
Вместо этого мама без устали твердила, что это слишком опасно.
Во-первых, мы с ней не переберемся через Туманную Гряду самостоятельно, и это серьезная проблема.
Во-вторых, если заявить о себе во всеуслышание, то долго мы с ней не протянем.
Вместо этого нам придется действовать осторожно, взвешивая каждый свой шаг, потому что наши враги слишком могущественны и опасны.
Но как именно действовать и кто они, наши враги, мама мне не говорила, хотя я постоянно приставала к ней с расспросами.
Наверное, чтобы я отстала, мама все-таки произнесла, что сперва нам надо будет добраться до мало-мальски населенного острова Суши, после чего она обязательно мне обо всем расскажет.
Но это оказалось не так уж просто.
Пару раз Лойрин отправлялась на разведку, а я пыталась увидеть то, что открывалось перед ее глазами. Пока еще не получалось – я могла разве что только почувствовать, что с ней происходило.
Наконец драконица сообщила, что обнаружила остров – он довольно большой, на нем есть каменные дома, а в море вокруг полным-полно лодок, и некоторые из них даже с парусами. И еще на острове она заметила людей и лошадей.
– Нам нужно именно туда! – обрадовалась мама.
Еще через час мы все-таки прилетели, и Лойрин опустилась на окраине самого большого из высмотренных ею городов.
Именно туда – в город – мы и собирались отправиться, еще в туземной деревушке решив, что пугать местных своим внешним видом не станем. Поэтому мама накинула на домотканое платье мою куртку, которую она успела зашить, пользуясь костяными иглами.
На мне были штаны и шерстяная туника из ее запасов. Из обуви у меня имелись сапожки, которые я все-таки отыскала на пляже, а у мамы – самодельные кожаные сандалии.
Подозреваю, выглядели мы довольно экстравагантно, но особого внимания к себе не привлекали. Никто не показывал на нас пальцем, а мы делали вид, что все в порядке вещей.
Да, мы прямиком из Нерлинга, вот, моя драконица кружит над нашими головами, а у нас там все так ходят!
Только вот… куда?
– Нам нужен Первый Королевский Банк, – заявила мама. – Спросим у местных, есть ли здесь филиал, но я надеюсь, что он обязательно найдется. Все-таки остров довольно большой, а это крупнейший банк как в Нерлинге, так и на Суше.
И не зря надеялась, потому что уже скоро мы стояли возле стеклянных дверей внушительного на фоне остальных на этом острове здания.
– И что, ты вот так просто войдешь и назовешь свое имя? Представишься принцессой Эйлин МакГилл или же Эйлин Власт, королевой Туманного Предела? – засомневалась я. – А как же конспирация, о которой ты постоянно мне твердишь?
К тому же ни у нее, ни у меня не было с собой документов.
– Все будет совсем не так, – улыбнулась мама. – О, у меня имеется тайный счет, открытый на другое имя, о котором знаю только я. Когда я училась на Эльрене, мы с подругами и моим хорошим другом… – Она задумалась, и ее взор затуманился. – Его звали Перри Аллавей, и он даже собирался на мне жениться…
Кивнув, я сказала ей, что слышала эту историю, причем из уст его дочери.
– И что же вы делали с Перри Аллавеем и твоими подругами?
– Иногда мы сбегали на Сушу, чтобы там повеселиться. И мне вовсе не хотелось, чтобы об этом прознала моя родня и советники моего отца, после чего был бы спешно созван Парламент, на котором разбиралось бы мое поведение. Поэтому я завела себе счет на несуществующее имя, а для подтверждения личности мне понадобится лишь магический оттиск моей ауры.
Я округлила глаза, потому что ни о чем таком не слышала.
– У меня достаточно денег, – добавила она. – Как раз на все хватит.
– На что, мама? Что именно собираешься делать?
Вместо ответа она поманила меня за собой, сказав, что не стоит маячить рядом со входом в банк и привлекать к себе внимание.
Я уселась дожидаться ее возвращения в просторном фойе, и уже скоро мне принесли кофе и печенье, которым я с удовольствием полакомилась, а заодно и припрятала в карман парочку для Лойрин. И мне вовсе не было стыдно!
Не успела я допить вторую чашку кофе, как явилась мама, заявив, что все в полном порядке. И еще – она многое узнала от разговорчивого управляющего, о чем и рассказала мне по дороге к отелю, который ей посоветовали.
Это остров Вайбиз, он находится на западной оконечности Южного Архипелага и довольно густо населен.
У них даже имеется собственная станция транс-переходов, но для того, чтобы приобрести билеты, понадобятся документы, которых нет ни у нее, ни у меня.
Зато с острова ходят паромы, где документы не особо проверяют, а за небольшую денежную благодарность так и вовсе отведут глаза и пройдут мимо. Отсюда можно добраться до Шлесса, а потом на таком же пароме до Дигена – кстати, на том острове я побывала дважды во время своего путешествия с Риз на Кирх.
После этого подняться на лифте на Ньессен.
– Отлично! – сказала ей, хотя все еще не понимала, почему мы не можем полететь на спине у Лойрин. – Когда мы отправляемся?
– Очень скоро, – немного подумав, произнесла мама. – Но сперва купим кое-что из вещей, после чего нормально поедим. Признаюсь, я соскучилась по ресторанной еде и кухне Суши.
Что мы и сделали – и это был замечательный, полный приятных дел и впечатлений вечер. И гостиничный номер тоже оказался чудесным, куда и доставили множество купленных нами свертков, и мы с мамой принялись примерять приобретенные вещи.
Затем я отправилась в душ, прихватив новый травяной шампунь, и пробыла там довольно долго. Вымылась, после чего внимательно осмотрела себя в зеркале, не обращая внимания на синяки и царапины, оставшиеся после испытания на стадионе.
Дивилась на Эйвери Цирессу Власт, которая сейчас помнила почти все из своего прошлого и которая больше не была сиротой с острова Чаверти.
Потому что у меня имелись мама и отец. Причем оба – правители Туманного Предела, а мама еще и старшая дочь короля Эвана МакГилла, который, получается, мой дедушка.
Эти мысли не особо укладывались в моей голове, хотя я всячески пыталась туда их утрамбовать.
Наконец, завернутая в полотенце, вышла к маме.
Думала, она пойдет в душ после меня, после чего мы останемся в полумраке роскошного номера, с двумя заправленными белоснежным бельем кроватями и с блюдом шоколада и фруктов – подарком от администрации.
Наконец-таки наступит время для разговора по душам, и я вытрясу с мамы все ответы на интересующие меня вопросы.
Но, как оказалось, я ошиблась практически во всем – кроме роскошного номера и блюда со вкусностями.
К удивлению, мама была полностью собрана в дорогу – одета в темное дорожное платье и приталенный жакет, который мы для нее выбрали; волосы убраны под широкополую шляпку с вуалью.
Выглядело немного старомодно, то такое тоже носили на Суше.
– Присядь, Эйвери! – попросила она, указав на место рядом с собой на кровати.
Я села, прикидывая, как быстро смогу собраться.
Ну что же, пары минут мне хватит, а волосы высохнут по дороге.
– Но я никуда тебя не отпущу, – сказала ей. – Очень скоро я буду стоять одетая и готовая отправляться с тобой хоть на край света. Мы можем отплыть на Шьесс на пароме или же всегда воспользоваться помощью Лойрин. Какие бы ужасные враги нас с тобой ни ждали, я их не боюсь!
На это мама покачала головой. Затем ее рука легла на мою ногу – и это было мягкое, ласковое прикосновение.
– Эйвери, в моей жизни были два самых счастливых момента; первый – когда ты родилась и тебя положили мне на грудь. И еще вчера, когда я встретила тебя после двенадцати лет разлуки. Потому что в тебе и заключается мое счастье, детка! Вернее, ты – мое счастье и самое ценное, что у меня есть. И в день, когда ты появилась на свет, я поклялась защитить тебя от всех опасностей мира. Пока что у меня получалось из рук вон плохо, но я собираюсь это исправить.
– Мама, а тебе не кажется, что я давно уже выросла и могу принимать собственные решения? – спросила у нее.
Немного постеснялась упоминать, что в моей жизни за последние годы опасностей было с избытком, зато счастливых моментов довольно мало.
Наша с ней встреча и обретение Лойрин – как раз два из них. Самые сильные и самые счастливые. Поэтому я не собиралась больше терять ни ее, ни свою драконицу.
– Я хочу быть рядом с тобой, – сказала маме. – Это мое решение, и я надеюсь, что ты меня послушаешь.
– Эйвери, детка! – покачала она головой. При этом мама выглядела довольно расстроенной. – Мой долг – защитить тебя, даже если ты этому сопротивляешься. Так будет правильнее для тебя.
Внезапно я поняла, что из-под маминой руки в меня уже какое-то время затекает магия. Мягкая, ласковая и успокаивающая – точно такая же, как и ее прикосновение.
Изумилась – но зачем?! Что она собирается сделать?..
И тотчас же догадалась, потому что веки внезапно потяжелели, тело стало наливаться тяжестью, и я больше не могла усидеть ровно. Как и скинуть ее руку со своей ноги, остановить ее поток магии или же сказать, чтобы мама прекратила меня усыплять.
Вместо этого я стала заваливаться на бок, не в состоянии себя контролировать и сопротивляться ее заклинанию.
Мама помогла мне лечь, после чего накрыла одеялом и снова уселась рядом на кровать. Какое-то время она держала мою руку в своей, после чего, отпустив, поцеловала в щеку. Затем пересела за письменной стол и подвинула к себе чернильницу с листом бумаги.
Тут сон сморил меня окончательно, и ничего больше из того вечера я уже не помнила.
…Проснулась я утром. Заморгала – веки были тяжелыми, мысли еле-еле ворочались, и я долго не могла понять, где нахожусь. Но постепенно приходила в себя.
Вспомнила обо всем, подскочила, но… Мамы нигде не было, напрасно я ее искала.
К тому же я знала, что не найду, и еще то, что ждать ее возвращения бесполезно. Она меня усыпила, после чего бросила здесь, в этой гостинице. Одну!..
Оказалось, не одну, а с запиской, дожидавшейся меня на письменном столе.
«Эйвери, детка! Я знаю, тебе не понравится то, что я сделала, но я не могла поступить иначе. Ты не должна была идти со мной. Это слишком опасно, а я не собираюсь рисковать твоей жизнью еще один раз.
К тому же сначала мне нужно во всем разобраться самой, потому что некоторые детали и участники того предательства мне до сих пор неизвестны, и я опасаюсь самого страшного.
Но, клянусь, как только я все выясню, то обязательно за тобой вернусь!
Гостиница оплачена на три месяца вперед, я оставляю тебе достаточно денег для комфортной жизни на Вайбизе. Прошу тебя, будь на этом острове и ни в коем случае меня не ищи!
Также не пытайся попасть в Туманный Предел – сама Туманную Гряду ты не преодолеешь, даже с Лойрин и твоим гаррешшем, а пограничные войска Нерлинга или Туманного Предела вряд ли поверят в твою историю.
Тем самым ты подвергнешься смертельной опасности.
И еще – ни в коем случае не обращайся к своему деду, королю Нерлинга!
Вокруг него слишком много наших врагов, и я боюсь, что они убьют тебя раньше, чем состоится ваша встреча. Также я не в курсе, уж не был ли он сам замешан в случившемся двенадцать лет назад, и это меня порядком пугает.
Именно поэтому никто не должен узнать, что мы с тобой живы, раньше времени.
Люблю,
Твоя мама».
…Придавленная чернильницей, на столе лежала пачка ассигнаций.
Я уставилась на оставленные мне деньги, затем перевела взгляд на дверь.
Горло сдавило, к глазам подобрались слезы.
Но я не собиралась плакать, хотя меня не оставляло чувство, будто бы меня предали еще раз. Бросили – в очередной, в бесконечный раз подряд!
Не поверили в то, что я – взрослая и могу справиться с любой опасностью. А если и не смогу, то это мой собственный выбор, который я много раз успела озвучить.
Я выбрала быть рядом с мамой, стоять плечом к плечу и бороться с врагами нашей семьи – против наших с ней врагов! – но она рассудила иначе.
Усыпила и бросила меня на маленьком островке с пачкой ассигнаций и пожеланиями не высовываться. Сидеть здесь, тратить ее деньги и ждать, кто придет за мной первым – она или же те самые враги.
Либо вообще никто не придет, и мне, по ее разумению, предстояло провести на Вайбизе всю оставшуюся жизнь.
Но я не собиралась этого делать.
У меня имелась своя голова на плечах, и я хотела идти по собственному пути, отличному от того, который мне навязывали.
И для начала я собиралась вернуть свою прежнюю жизнь, в которой я – сирота Эйвери Таккер с острова Чаверти и учусь на первом курсе Академии Драконов, а потом уже разобраться, что мне делать дальше.
С тем, что я – дочь короля Туманного Предела и внучка Эвана МакГилла, короля Нерлинга.
Тут раздался стук в дверь, и от неожиданности я подскочила на ноги. Сердце заколотилось, но, конечно же, это не могла быть мама, которая вернулась, потому что передумала и решила забрать меня с собой.
Оказалось, прибыло обслуживание в номерах, и стоило мне открыть дверь, как угодливый официант вкатил в комнату тележку с завтраком.
– С наилучшими пожеланиями от шеф-повара для вас, мисс Эйвери Таккер! – добавил он, после чего многозначительно уставился на пачку ассигнаций, лежащих на столе.
Пришлось дать ему одну купюру, и судя по тому, как официант принялся любезно раскланиваться, это было довольно много для обычных чаевых.
Наконец выставила его вон, после чего позавтракала, хотя мне нисколько не хотелось есть. Но я заставила себя, размышляя все о том же – что мне делать дальше.
Ну что же, решение было принято еще в тот момент, когда я прочла мамину записку, но теперь оно окрепло и обросло деталями.
Закончив с завтраком, я быстро переоделась в новое, не забыв накинуть старую и потрепанную лётную куртку, после чего написала маме письмо, которое и оставила на стойке регистрации. Им же я отдала ключи от номера, но попросила придержать его за мной, раз он оплачен на три месяца вперед.
Уже через десять минут я снова вошла в Первый Королевский Банк, вспомнив, что его филиал имелся даже на Чаверти. Именно его много раз безуспешно пытался ограбить Тукан, но сейф все же удалось взорвать Ксавьеру и его людям.
Открыла на свое имя счет – такой же, о котором рассказывала мне мама, – позволив взять отпечаток ауры, заодно выслушав, что тем самым я смогу получить деньги в любом филиале Первого Королевского.
Конечно же, не только на Суше, но и в Нерлинге.
Положила на счет почти всю сумму, оставив себе самую малость на расходы. И еще на нормальное седло, на него тоже оставила деньги.
– Куда вы отправляетесь, мисс Таккер? – вежливо спросил у меня клерк, заканчивая заполнять документы.
– Я уже достаточно погостила на Суше, – ответила ему. – Пришла пора возвращаться в свою академию, на Эльрен.
Именно это я собиралась сделать – вернуться в привычную жизнь, потому что ни в чем не была виновата – ни в одном из списка преступлений, в которых обвинил меня Кайден Ритчер!
Думала все же рискнуть, несмотря на его ненависть и резкие слова.
Стадион взорвали террористы, и я к этому совершенно не причастна. Наоборот, пыталась их остановить и спасти тех, кто сидел на трибунах, был на арене и под ней.
О моих попытках знал не только Кайден Ритчер, но еще и Мартин Вебер, потому что декан стоял рядом и слышал мой рассказ. Также мои слова и действия могли подтвердить и другие преподаватели – они тоже обо всем слышали и видели собственными глазами!
К тому же до этого Мартин мне признался, что ведет записи наших ментальных сеансов, и я уверена, в них он указал тот факт, что я потеряла память (о том, что она частично вернулась, я решила никому не говорить).
Так что если Кайден и сдаст меня жандармам, после чего начнется следствие, то Мартин должен подтвердить, что у меня полнейшая амнезия.
Следователи же могут ознакомиться с моей жизнью на Чаверти и узнать из уст отца Таккера, насколько сильно я грешна. Но не настолько, чтобы кто-либо заподозрил меня в шпионаже в пользу Туманного Предела или Кхемера.
Хотя втайне я надеялась на то, что до следствия дело не дойдет. Несмотря на отметины на моей спине, на мою сторону встанет не только Мартин Вебер, но еще и архимаг Грон, который видел во мне дите из пророчества. Они смогут уберечь меня от разрушительной ненависти Кайдена Ритчера, чья любовь за короткое время превратилась в диаметрально противоположное чувство.
А если не смогут – ну что же, значит, такова моя судьба. Это моя жизнь, и именно мне решать, что с ней делать. Но уж точно не сидеть в гостинце на крошечном островке Южного Архипелага, дожидаясь вестей от мамы или же наших врагов!
С этими мыслями я покинула банк, после чего попросила у Лойрин за мной прилететь.
Пока она спускалась с ближайшего Летающего Острова, куда отправилась на утреннюю охоту, я зашла в шорную мастерскую и очень обрадовалась, обнаружив там запылившееся драконье седло.
Никто им не интересовался вот уже много лет, но сегодня оно наконец-то нашло покупателя в моем лице!..