Стоял октябрь 1886 года.
В одном из крупных сел Восточной Сибири, верстах в пятидесяти от города П*, места моего служения, был назначен прием новобранцев. Приехал и я туда в качестве члена присутствия по воинской повинности.
Первый день ушел на проверку очередных списков и семейного положения призываемых. Со второго началось освидетельствование новобранцев. Приехали двое врачей: военный и гражданский – окружной, как называют их в Сибири.
Последний, немолодой уже человек, был любимцем всего округа. Знал он по имени и отчеству почти каждого крестьянина в селах, входящих в район его деятельности, и умел каждого обласкать, каждому помочь и каждого утешить. За это и крестьяне платили ему особенным, чисто душевным расположением и даже, не коверкая, отчетливо произносили его довольно трудное имя – Вацлав Лаврентьевич.
Особенно расположены крестьяне были к нему за то, что он по первому призыву ехал куда угодно и не стеснялся доставляемым ему экипажем или лошадьми – едет на одной. Рассказывали как факт, что однажды его встретили переезжавшим из одного села в другое на телеге рядом с бочкой дегтя, – и это по округу, раскинутому на громадное пространство, при стоверстных расстояниях между селениями. Словом, это был, как говорили крестьяне, «душа-человек».
Несмотря на недавнее наше знакомство, мы с ним успели сойтись и сдружиться, а потому я с удовольствием встретился с ним на второй день призыва в помещении волостного управления – месте присутствия.
– Со мной обедаете, конечно? – спросил я его после обычных приветствий.
– Да, но не сегодня: мне сегодня надо пораньше кончить – дельце тут еще одно предстоит.
– Какое?
– Вскрытие надо произвести; убили тут одного с месяц тому назад.
– Знаю, но разве до сих пор труп не вскрыт?
– Нет, я в другом конце округа [1] пребывал; чай, сами знаете, сколько там происшествий, убийств, скоропостижных смертей.
– Но как же можно так долго держать покойника?
– Эх, вот и видно, что вы новичок! Месяц – долго!.. Да при прежнем враче – положим, это давно было, я уж лет десять служу – по полугоду трупы вскрытия ждали, а он, при наших расстояниях, говорит: месяц – долго! Приедут из России, да на российскую мерку и меряют.
– Да разве здесь не Россия? – улыбнулся я.
– Россия-то Россия, да только подите, поскачите-ка по ней с мое. Между каждым селом чуть не ваш уезд поместится.
– Это-то так, но как же их сохраняют? Ведь за это время они могут подвергнуться сильной порче!