Судовой журнал
Выход в море. Ко Чанг. Мы в будущем
Капитан дал команду выходить ранним утром, и вся команда готовилась к рейсу. Про то, что будут какие-то особые проведены мероприятия, Чен не упоминал. Наверное, он так пошутил с нами, нагнетая обстановку про путешествие в будущее, чтоб мы не расслаблялись. Мы подняли паруса с рассветом, ветер был благоприятный, и шхуна быстро добежала до первой точки, которую обозначил нам наш шкипер – маленькая бухта в часе ходу от Районга на восток. Там мы бросили якорь и занялись учениями по безопасности, как их назвал Чен. Его можно понять. По обрывкам разговоров двух сыновей нашей главной четы – шкипера и боцмана, прошлый рейс был достаточно опасным. 1После того, как они высадили меня и Мэгги на Ко Пангане, со шхуной произошло множество приключений и злоключений.
– Всем укрыться в кубрике! – голос шкипера был по-незнакомому строг и скрипуч.
Вся команда юркнула в кубрик, а боцман Ринда даже ушла в свою каюту в носовой части. Я решил последовать её примеру и разлёгся у себя в кормовой каюте, заложив руки за голову, и рассуждаю про себя о странностях буддистских монахов. Два сводных брата, русский и таец уселись за столом в кают-компании и продолжали о чём-то оживлённо беседовать. Удивительно, как они находят общий язык общаться постоянно. Все уже успокоились и расслабились, Саша даже зажёг газовую плитку, чтоб вскипятить чай, как вдруг с палубы донеслась команда.
– Свистать всех наверх, с якоря сниматься. Стоять по местам.
Команда бодро ринулась на свои штатные места с весёлыми шутками и замерла в ожидании дальнейших приказов капитана. А он был непривычно серьёзен. На берегу маячили какие-то две фигуры с каким-то громоздким оборудованием. Невдалеке стоял старый джип- Хаммер с включёнными фарами. Двое на берегу о чём-то сосредоточенно переговаривались, склонившись к своим механизмам. Внутри большого ящика что-то мигало, фосфоресцировало, вспыхивало какими-то разноцветными отблесками.
– Поднять якорь! Всем в кубрик, закрыть уши…
Загремела, укладываясь на баке, якорная цепь. Саша козырнул дурашливо и вслед за остальными спустился в кают-компанию.
– Чудит, кэп.
Тишина за бортом и во всём мире, уши и закрывать не надо, так всё глухо. Через какое-то время вообще заволокло всё, как ватой, даже свои шуршания одежды не слышно. Некоторые закрыли уши ладонями, так легче это безмолвие переносить. Я не стал, чтоб прочувствовать всё полностью. Вдруг тишина родила какой-то странный вой, от которого хотелось спрятаться, убежать, закрыть уши руками, а заодно и глаза. Окончилось удивительно быстро, и мне стало казаться, что просто показалось. Тем более, что остальные вели себя так, как будто ничего и не происходило. Извне слышался лёгкий стук мотора, и покачивание шхуны говорила, что она уже на ходу.
– Кэп, сам правит что ли? – попробовал я свой голос и не услышал ничего необычного.
– Наверное просто завёл движок чтоб выйти в море. А там уже под парусами пойдём, – обыденно констатировал Саша, а Пым просто кивнул и улыбнулся.
– Команде наверх, паруса ставить, – снаружи донёсся голос Чена.
Вот мы и в море. Выскочив в кокпит я увидел, что шхуна уже вышла из бухты и шкипер глушит дизель. Мы быстро поставили основной парус – гафель, растянули кливер и стали любоваться утренним морем. Солнце уже поднялось достаточно высоко и его блике на волнах играли, как рыбки в аквариуме. Рыбки, уже реальные, иногда выпрыгивали из воды, спасаясь от хищников, а берег всё больше отдалялся. Курс яхты задавал сам шкипер, и нам он был пока неизвестен. Не знаю, как в этот раз, но в прошлом Чен собирал в кают-компании команду и озвучивал направление, иногда даже советовался.
– Курс на Ко Чанг. Кое-что надо проверить, – бодро отозвался на мои мысли капитан.
Идти при боковом ветре до знакомого острова всего шесть часов. Шхуна делала около 7 узлов, с дизелем можно и больше…2, и мы все были воодушевлены таким началом нашей экспедиции. Когда прямо по курсу обозначился Ко Чанг с его маяком на пирсе, шкипер дал команду стоять всем по местам. Выражение лица его мне опять не понравилось. Он был излишне, настораживающе сосредоточен. Черты лица его заострились и приобрели вид каменного истукана из джунглей Камбоджи, когда Будда там не был ещё умиротворённым, а правил балом Шива – бог войны.
Банг бао, так Чен назвал это место – рыбацкая деревня с пирсом и маяком на восточной оконечности острова. Туда он и правил. Почему не к туристическим пляжам, не понятно, но решения капитана в море – закон. Как только пришвартовались к пирсу со стороны рыбацких лодок и туристических катеров, которых было совсем немного. Наверное, они все на островках туристов увезли. Служащий пирса подскочил к нам немедленно и потребовал оплату за стоянку. Чен рассчитался с ним батами, которые таец рассматривал с особым интересом, но принял. Вообще, все немногочисленные на этот час жители деревни, что были на пирсе, смотрели на нас с нескрываемым любопытством.
– Ачжан хочет поехать на Клон Прао? – спросил таец, – я могу посоветовать вам взять машину моего брата. Вместе с шофером.
– Хорошо. Я как раз хотел спросить об этом, – кивнул капитан.
Чен вернулся на борт и что-то серьёзно сказал Саше. Тот с такой же серьёзностью кивнул и скрылся в кубрике. Чен обратился к Пыму, на что парень вытянулся в струнку и закивал.
– Лю, пхом джа пай най виладж. Кхун ле Саша ю ни каб мама. Пхом хванг най ваа тау, дек дек кхон. Пхом руу – кхун са самат пкхонг кан рыа даай.3
Саша вылез из надстройки и протянул отцу револьверы. Чен спрятал один за пояс, второй сунул в руку мне, и мы пошли к деревне по шатким хлюпающим мосткам между пирсом и берегом. Машина, старенькая Тайота торчала возле крайнего ресторанчика, если его можно так назвать, и завелась сразу. Водитель с радостью и подобострастием открыл переднюю дверцу для шкипера, а я сам уселся на заднем сидении. Чена тайцы везде узнавали, как монаха и выказывали должное уважение. К фарангам последнее время уважения сильно поубавилось. Водитель, пожилой таец, хорошо говорил по-английски, поэтому я понимал всё, о чем они говорили с нашим капитаном. А он, только несколько раз перебросившись с местным таксистом фразами на тайском, перешёл на английский, очевидно специально для меня.
– А чего туристов совсем не видно, вроде же сезон должен быть, скоро Новый Год.
– Ох, ачжан. Вы, наверное, давно не бывали на острове. Я уж и не помню, чтоб было много туристов-фарангов. На Новый Год приедут, конечно, китайцы, но этого совсем мало. Мой отец рассказывает, что началось это с какой-то эпидемии страшной, а потом медленно восстанавливалось, всё время вирусы появлялись новые и новые. Прахет тхай то откроют, то закроют. Так и сошло всё на нет.
– Ну хоть китайцы, и то ладно. Деньги привозят.
– Ачжан, о чём Вы говорите! Денег очень мало. Сейчас всё на банковских картах, да и то… на телефонах QR коды. Тот, кто не может себе сделать в ресторане или магазине терминал оплаты, давно разорились. Если только напрямую к тебе на счет переслать деньги, но за этим следят. Если поступления частые и можно понять, что это бизнес, штрафуют. Наличных мы почти не видим. Да и не осталось наличных уже почти нигде, только в деревнях еще рассчитываются деньгами из рук в руки. В Бангкоке и других городах деньги – редкость.
– А чего фаранги не едут. У них должно быть всё налажено с банками, да и деньги всегда у них были.
– Вы, ачжан, наверное, жили в далёком монастыре в горах или Исане. Это всё в прошлом. Фаранги обеднели совсем, редко приезжают. Если приезжают, то платят скупо. Русские иногда бывали, но… те всегда прижимистые, только СамСонг пить щедры.
– Хм… европейцы обеднели. Да…
– Есть ещё европейские молодые люди, но они совсем без денег. Тратят только на рис, воду и наркотики. Вы же знаете наш пляж Лонли, вот там они и обосновались.
Петляя по серпантину, водитель успевал разговаривать с нами, дорога была убитой, асфальт во многих местах растрескался, края обвалились от дождей, но местный специалист ловко обруливал ямы. В деревню с полицейским участком, банком и монастырём мы приехали неожиданно. Для меня, но Чен был тут почти свой. Он сразу указал водителю куда приткнуться и достал для расчёта деньги. У таксиста глаза стали масляными, он с радостью схватил тысячную купюру и сделал грустную мину.
– У меня нет сдачи с такой суммы. Ах какие были времена! Король Рама IXи его брат. Такие деньги сейчас редкость, ачжан. За такую купюру на рынке у Золотого Будды в столицы Вы бы выручили не меньше двух тясяч. А купюры к семидесятилетию Пхумибон Адульдет Махарат на троне стоят много дороже! Я сейчас.
Водитель бросился к магазину 7/11, но быстро выскочил оттуда и кинулся к банку. Там он пробыл долго, но вышел довольный, и передал кэпу сдачу сотенными купюрами. Капитан вежливо кивнул ему, не пересчитывая деньги, сунул в карман и попросил ждать. Для начала он пошёл в монастырь, я остался возле такси и озирался по сторонам. Запустение, хоть и людское движение было заметно. Ребятишек совсем не видно, старики спрятались в тени деревьев, лавочки закрыты. После полудня сиеста – подумал я. Чен пробыл там долго, вернулся с умиротворённым выражением лица, и мы пошли в полицейский участок. Пожилой полицейский с некоторым удивлением рассматривал нас минут пять, потом долго проверял паспорта и документы шхуны.
– У вас есть ID-cart или QR-код на телефоне?
Чен открыл свой наладонник и местный мессенджер, где был штрих-код. Полицейского это удовлетворило, хотя он что-то пробурчал себе под нос. Но вернул нам документы и с облегчением заговорил не официальным языком.
– Вы путешествуете? Куда направляетесь? Сейчас не лучшее время для круизов на яхте. Мир сошёл с ума. В столице все ходят по струнке и живут в кондиционированных квартирах. В деревнях люди выживают как могут, а в море и на побережье творится что-то страшное. Общины отщепенцев и племена дикарей самого разного вида. Может они и не все, и не всегда опасны, но уже само то, что они отщепенцы и не имеют никаких документов, а значит доходов для жизни, это уже опасность для государства.
– Спасибо, офицер. Мы учёные, и как раз занимаемся такими вопросами. Честь имею.
– Счастливо, ачжан. Я рад, что вы опять посетили наш остров. Я вас помню, когда еще был мальчишкой.
Чен только удивлённо рассмеялся, пожал руку полисмену и повернулся к двери. Остановился в раздумье, но решительно махнул рукой и вышел. Я последовал за ним. Водитель ждал нас на условленном месте, и мы поехали обратно к рыбацкой деревушке. Чен молчал, а местный таксист не счёл вежливым начинать разговор первым. Я начал прозревать – мы находились в будущем, на Ко Чанге будущего!
– Откуда у Вас QR код, сэр? – меня это удивляло, как он спокойно предъявил в полиции.
– Это Line японский мессенджер. Я наугад предъявил, но прошло гладко. Очевидно это приложение и до сих пор используется для идентификации… Полицай, правда, ворчал что машинка-сканер у него не те даты показывает. Хорошо, что тайцы до сих пор плохо ориентируются в европейском летоисчислении.
…
В Банг Бао мы всей командой пошли поесть свежих морепродуктов, чем очень обрадовали местных. Братья русский и таец выпили по бутылке пива вместе со мной, а Чен с Риндой ограничились. Чен был серьёзен, но не подавлен. Братья же остались довольны заходом, рассказывали, что никаких поползновений к шхуне не было, а местные рыбаки очень дружелюбны. Кэп пообещал рассказать всё в кают-компании, а пока приказал отдыхать и наслаждаться свежими креветками и кальмарами. Возвращались вечером, прикупив пять бутылок рома про запас на рейс, но потом кэп решил, что этого будет мало.
– Огненная вода всегда в цене у туземцев, а ведь мы отправляемся именно туда. Саня, Пым, сбегайте и купите ещё коробку Сэм Сона.
В кают-компании, когда все собрались, шкипер объявил общее собрание. Откупорил бутылку рома и налил себе и мне по стаканчику. Ринда принесла свежих вяленых кальмаров и кучу всякой зелени. Шкипер выпил, помолчал и начал рассказ.
– Я долго беседовал с монахами Ват Клонг Прао, они мне много интересного рассказали.
– Ты оставил пожертвования, тирак?
– Конечно, Лин. То ты меня не знаешь, я же нормальный буддист. Хотя деревни на острове сильно обеднели без туристов, но монахам они жертвуют регулярно. Эти времена даже сплотили их вокруг монастыря. По-моему, только так и можно выжить…
Так вот. Страна сильно изменилась. Изменилась и разделилась на два лагеря. Столица и крупные города, как по побережью, так и в глубине страны, живут по одним законам и правилам, новым. Старые традиции и правила жизни остались только в горах на границе с Мьянмой и в Исане. Кстати, Лаос тоже держится еще старого порядка, но сильно сдаёт уже. Банки правят бал. Все под контролем, все с картами и кодами. Наличных расчетов почти нет. Введена шкала социального рейтинга и введён Единый Безусловный Доход для каждого добропорядочного жителя страны, гражданина или резидента, не важно. Скромный, только чтоб с голоду не подохли. Часть населения, особенно в столице, конечно не бедствует и может позволить себе много больше, чем в провинции. Даже те провинциалы, что имеют тот Доход-выплаты, живут гораздо скромнее. А шкала не позволяет продвинуться выше. Кстати, миграции по стране сильно затруднены, хотя и не запрещены. Но найти работу, устроиться жить где-то вне своего родного местечка крайне сложно.
За пределами цивилизованных поселений стало много дикарей-разбойников. Протесты против новых порядков породили своеобразных партизан. Но это совсем другое. Это низы, отбросы общества. Те, кто придерживаются старого образа жизни, работают в деревнях, терпят властное давление, не подчиняются, но стараются жить по буддистским канонам. Здесь комфортно можно прожить не работая, вот это и родило такую массу оборванцев-хиппи-отщепенцев. Дикарей. Я не думаю, что на островах Океании много лучше. Скорее, еще хуже. Мда….
Шкипер опять налил себе полстакана рома, мне не налил, заметив.
– Колымский обычай. Каждый сам себе наливает. Наливай и пей по желанию и возможностям.
Он захрустел кальмарами, закусывая луком и травами. Все сидели ошарашенные сообщением. Никто не знал, как реагировать. Но все заранее были предупреждены о трудностях и опасностях экспедиции. Поэтому, я думаю, ни у кого не возникло желания бросить всё и вернуться.
– Туристов совсем мало, и они строго организованы, – продолжил Чен, – как китайцы, например. Европейцев почти нет, или они в дикарях по побережью. Полиция с ними борется, но ничего сделать не может. Русских немного, с перстнями на пальцах. Буддистские паломники из России и Европы пробираются с трудом, но число их растёт, хоть и слабо. Ислам сильно взял силу. Противостояние британским банкам и Китаю налицо, и они во многих регионах Африки и части Азии выигрывают, хоть и с переменным успехом. Вот, что нас ждёт. И, наверное, это ещё не всё. Но кэп приказал не падать духом, мы на работе. Полторы-две тысячи долларов в месяц и увлекательное приключение. Что может быть лучше? Или хуже?
Ночевали мы у пирса, а на утро отвалили от пирса в сторону Индонезии и пролива в Южно-Китайское море.
