Выскочив во двор, Турецкий тут же разбудил Грязнова, швырнув в него камешком.
— Слава, глянь, что там происходит?
Недовольный Слава выглянул. Злая собака на цепи разорялась на нахального соседского кота.
Плюнув с досады, Трофимов с Турецким вернулись в дом.
Спустя полчаса на кухню вошла хозяйка. Кинув на мужчин очередной презрительный взгляд, она сообщила:
— Господа сыщики, из дома напротив что-то выносят. Если, конечно, вас это интересует. Что-то эдакое большое и тяжелое. А у одного за плечом автомат. Круз Кастильо в таких случаях…
Турецкий с Трофимовым встали и, не слишком уже доверяя чему-либо, пошли посмотреть.
Возле соседнего дома завелся «БМВ» и подъехал поближе к двери. На ходу доставая неразлучный «марголин», Турецкий нырнул в первое же открытое окно. Пригибаясь, он переметнулся к беседке и, скрываемый ее стенками, короткими перебежками продвигался вперед. Трофимов делал то же самое с другой стороны беседки.
Грязнов безмятежно спал, слегка покачиваясь в кресле-качалке. Разбудить его незаметно для тех четверых, что возились у краснокирпичного дома, было невозможно.
«Только бы он не захрапел, — подумал Турецкий. — Ну, Слава, ну выручаешь, приятель, век не забуду, если, конечно, цел останусь».
Турецкий увидел, как двое мужчин, которых не было при осмотре, вынесли на крыльцо большой сверток.
«Ба, да это ж тот самый мешок из рогожки, что валялся в углу прихожей», — вспомнил Турецкий. У одного из мужчин на плече действительно висел автомат «узи». Братья стояли рядом и что-то тихо обсуждали. «Глухой» внимательно выслушал младшего, согласно кивнул и стал заклеивать мешок скотчем.
Позиция была идиотская, приходилось рисковать.
Турецкий с пистолетом в руке вышел из своего укрытия.
— Тебе же говорили, что старших обманывать не стоит, — бросил он младшему брату. — Всем руки за голову, лицом к стене. Ты, — это относилось к двухметровому, — брось оружие на землю.
Трофимов молча вышел с другой стороны и ткнул младшего стволом своего пистолета между лопаток. Тот попытался выбить пистолет, но получил удар в скулу и рухнул на землю, схватившись за лицо. Между пальцев выступила кровь.
Турецкий успел отметить про себя, что лихой Трофимов ударил своего противника вовсе не пистолетом, а левой рукой, той самой, где на пальце у него было массивное кольцо-печатка. Ну что же, неплохое оружие.
Двухметровый мужик в белой рубашке шевельнул плечом, сбрасывая автомат на землю, и вдруг, неуловимым движением перехватив его в воздухе, дал очередь.
Трофимов с Турецким рухнули на траву, ничуть, однако, не задетые. Трое приятелей двухметрового, спрятавшись за машиной, тоже вытащили оружие и открыли стрельбу. Большой тюк остался на крыльце.
Собака на цепи лаяла так, что можно было оглохнуть. Грязнов тем не менее продолжал спать.
Очередная пуля влепилась в дерево на пять сантиметров повыше виска Турецкого. Опля, однако.
Грязнов по-прежнему спал. С ума можно сойти!
Трофимов, «качая маятник», уклоняясь на бегу от возможных попаданий, продвигался к дому с другой стороны.
«Если ему удастся это сделать, бандюги окажутся между двух огней», — подумал Турецкий.
Но бандюги тоже это поняли, и один из парней, беспрерывно стреляя с двух рук, переместился влево. А другой запрыгнул наконец в машину и судорожно пытался ее завести.
Турецкий стал стрелять по колесам. Но этот сектор попадал в мертвую зону, разве только если бы пули заворачивали за угол. Тогда, всунув в «марголин» очередную обойму, он стал наугад бить по предполагаемому бензобаку. Черт его знает, где он у «БМВ». В эти мгновения автомобиль наконец завелся и пытался развернуться на дороге. Но пятый выстрел Турецкого попал наконец в цель. Через две секунды машина вспыхнула. Водитель стремглав выскочил, и вовремя, потому что почти сразу раздался взрыв, вместе с которым машина въехала в забор.
— Эй, парни! — закричал Трофимов, перекрывая шум стрельбы. — Не валяйте дурака, ну зачем это нужно?!
Фьюить-фьюить — просвистело рядом.
Турецкий вынырнул из-за сосны и несколько раз подряд нажал на курок. Мимо.
— Вы, козлы, я начальник угро майор Трофимов! — заорал Трофимов. — Ложитесь на землю, обещаю забыть про тонну свинца, которую в нас выпустили! Давайте спокойно разберемся!
Фьюить-фьюить-фьюить.
— Слава, Слава, черт тебя возьми! — закричал Турецкий Грязнову.
Грязнов пошевелился, но не проснулся.
«Глухой» спустил собаку с цепи, и она огромными прыжками понеслась на Турецкого. Лишь двумя выстрелами удалось ее остановить. Пес отдал Богу душу в прыжке и уже мертвым свалился на Турецкого.
А двухметровый детина, длинно выругавшись, снова дал веерную очередь из «узи». Раненный в плечо Трофимов отлетел в сторону.
И только теперь Грязнов наконец проснулся и, увидев эту войну прямо в десяти метрах перед собой, моментально выхватил «макаров» и, особенно не раздумывая, выстрелил четыре раза подряд. После этого делать было уже нечего. Наступила тишина.
Не может быть! Да нет, так и есть.
Турецкий вздохнул с облегчением. Ну Слава, ну, жук! Натурально…
Трофимов, зажимая рукой окровавленное плечо и растерянно глядя то на распростертое тело, то на сонного и не очень трезвого Грязнова, просто отказывался верить своим глазам. Но все было именно так. Двое убиты. Остальные смылись.
Двухметровый лежал возле деревянного стола. Рядом с его вытянутой рукой валялся автомат.
Трофимов, скрипнув зубами, поднялся на колени, затем — на ноги. Турецкий подошел помочь ему.
— Сволочь, — морщась от боли, выдохнул Трофимов, снова опускаясь на землю.
— Жаль, — процедил Турецкий. — Теперь мы ничего не узнаем.
Глаза Трофимова заволокла белая пелена, и он потерял сознание. Шок, понял Турецкий. Он осмотрел его и убедился, что пулевое отверстие лишь одно. Пуля застряла в плече. Это было скверно.
— Вот тебе и НЛО, вот тебе и якорь, — подвел итог Грязнов, засовывая пистолет в кобуру. — Переговоры прошли в теплой, дружеской обстановке. Как сказал бы мой племянник Дениска — полный отпад.
Из дачи, которая до этого служила им наблюдательным пунктом, вышла «вторая скрипка филармонического оркестра». В руках у нее были вата, бинт и перекись водорода.
— Слава, не пора ли нам посмотреть наконец, что в этом мешке? — не обращая на нее внимания, спросил Турецкий, направляясь к крыльцу. — Елки-палки, такое чувство, что здесь проводила учебные стрельбы хорошая рота солдат. — Он шел практически по сплошным гильзам.
— Держу пари, что не грязное белье. — Грязнов тоже двинулся вслед за ним. В результате «переговоров» мешок оказался прострелен в нескольких местах.
— Должна признать, — официальным голосом сказала дама, окидывая взглядом поле боя, — что Круз Кастильо — просто жалкий сопляк. «Скорая» и милиция уже едут, — отрапортовала она, принявшись за рану Трофимова.