Подозреваемая
Вот так расслабишься, а тебе не только в душу плюнут, но и в голове покопаются…
#невиноватая #Майяпротиввсех
Сколько времени я провалялась в бессознательном состоянии, неизвестно. И ладно бы ещё после всех своих злоключений проснулась в той же захламлённой комнате и в нормальной – о, кто бы мог подумать, что когда-либо я начну стремиться к обыденности и упорядоченности! – реальности, но увы. Голоса, которые я услышала над собой сразу после пробуждения, явно принадлежали синедымной парочке, собственно, и ставшей причиной моей отключки.
– Думается мне, ты перестарался, – бормотал один. – Аккуратнее надо было. Трупов нам на сегодня уже хватит.
– Вот прям я виноват, да? – огрызался второй. – Что за идиотка будет разгуливать совсем без защиты, даже элементарной? И откуда только взялась на наши головы…
– А я знаю?
– Между прочим, заморозка – твоя идея.
Этот момент я и выбрала, чтобы распахнуть глаза, тем самым прервав грозившую затянуться перепалку. Но узрев слишком близко перед собой хмурые мужские лица, запоздало подумала, что, пожалуй, стоило ещё немножко поваляться в обмороке. Где-нибудь эдак с полчасика или с полгодика.
– Кто такая?
– Как себя чувствуешь?
Мужчины и не подумали отстраниться и вопросы задали одновременно. Не торопясь отвечать, я сама попробовала от них отпрянуть, но лишь вдавилась во что-то мягкое. Оказалось, я вовсе не лежу, а сижу, практические утопая в огромном кресле, а дымки нависают сверху, силясь что-то разглядеть на моём лице. Наверное, раскаяние в совершённых злодеяниях. Что ж, пусть не теряют надежды. Я чуть поёрзала и повертела головой, оценивая обстановку, и поняла, что этой комнаты ещё не видела. Небольшая, совсем не помпезная, она скорее напоминала современный минималистичный кабинет, чем один из роскошных залов, через которые я проходила и пробегала, когда случилось то, что случилось.
Поток энергии, походивший на взрыв. Чёрный человек. Труп на полу.
Хотелось бы верить, что это всего лишь сон. Или что я чем-нибудь надышалась, пока спала в той комнате, вот и галлюцинирую помаленьку. Хорошая же версия. Вот только с ощущениями что делать? Уж слишком они реалистичные и настоящие.
Отголоски недавно испытанной острой боли. Прохлада, заползающая под одежду. Слабый запах пыли и старых книг, как в библиотеке. Мягкое кресло подо мной. Неужели всё это тоже можно внушить, всего лишь обманув разум?..
Хотя кто знает. Мало ли до чего сейчас техника дошла. Тем более, что двое мужчин, которых я видела перед собой, мало напоминали того же Ричарда и моих современников вообще. Всё было абсолютно другим – одежда, причёски. Как будто я одним махом перенеслась на съёмочную площадку исторического фильма. Может, не о средневековье или викторианстве, но как минимум о ревущих двадцатых. Есть, конечно, неумирающая классика, и никто не привязан к ней сильнее, чем британцы и их извечные враги и братья, однако даже они уже отказались от прославленной клетки принца Уэльского и так называемых «оксфордских мешков». Ну а карманные часы, которые один из незнакомцев вынул на мгновение и тут же спрятал, оставив на виду цепочку, по мне, и вовсе чистое позерство.
А может, так и есть? Не в смысле, что он позер, а что здесь снимают кино? Эшфорд, насколько я знала, не раз и не два становился съёмочной площадкой для исторических фильмов и сериалов, и я легко могла оказаться не в том месте и не в то время.
Я скривилась, сама себе не веря.
Ага, фильм они снимают. И спецэффекты не на компьютере потом рисуют, а сразу на живую делают. И убивают тоже по-настоящему, для достоверности. Пусть я видела и касалась парня совсем недолго, но всё во мне твердило, что он действительно был мёртв…
Я посильнее вжалась в спинку кресла, но, не желая выглядеть совсем уж запуганной, упрямо поджала губы и скрестила руки на груди. Пусть видят, что я настроена сражаться до последнего. Мужчины, оценив мою позу и демонстративное молчание, хмуро переглянулись и наконец отстранились. Жаль, далеко не ушли, а уселись в такие же кресла напротив.
Впрочем, не нападали, и на том спасибо.
– Что здесь происходит? – кое-как собравшись с разбегающимися мыслями, воинственно начала я.
– Вопросы здесь мы задаём, – холодно откликнулся тот, кого второй называл Тревом.
Действительно холодно – так, что я сразу вспомнила про заморозку и напряглась ещё сильнее.
– Трев, не нагнетай, – мягко упрекнул его приятель.
Ясно-понятно, один плохой, второй хороший, а я невинная ромашка и ничего не понимаю.
– Мы же знаем, что девочка ни при чём, – продолжил Хороший, и я согласно кивнула.
Не знаю уж, что они там знают, но девочка точно ни при чём. Девочка приехала отдыхать, любоваться замками и ловить фейри в волшебных садах, а не вот это вот всё.
Странно, но я только сейчас, после снисходительного «девочка», заметила, что эти двое тоже довольно молоды. Прилизанные волосы и тёмная одежда, конечно, добавляли им лет, но если чуть растрепать блондинистые вихры да нацепить на лица улыбки – они и до моих ровесников не дотянут.
– Ты не думай, мы память твою не трогали, хотя как ловчие право имеем, – продолжал ворковать безымянный Хороший. – Даже напрягаться бы не пришлось, ты ж совсем без защиты.
– Без защиты? – тупо повторила я, чтобы не ляпнуть чего поглупее, вроде вопроса про ловчих или нетронутую память.
– Ага. Сорвали, что ли? – А сколько сочувствия в голосе, я чуть сама не зарыдала от жалости к беззащитной себе. – Ничего, новую поставишь, только можно мы всё-таки одним глазком глянем, что ты видела?
– Мы всё равно глянем, – подал голос уставший молчать Трев, – но лучше сама раскройся, так и тебе приятнее и нам больше информации.
Второй сердито на него зыркнул, а я не стала расточать на идиота внимание, внезапно начиная получать от происходящего удовольствие. Угрозы от этой парочки я не чувствовала, какие бы злобные рожи Трев ни корчил, да и то, что в дым оба превращаются, как и убийца, тоже ерунда. Может, здесь все такие… меняющие агрегатное состояние по щелчку пальцев. О том, где это «здесь», я старалась не думать.
Ну и пока Хороший изо всех сил пытается вызвать моё расположение, можно ещё немного похлопать ресницами – вдруг да выужу побольше информации. Всё не вслепую тыкаться…
– А как вы будете глядеть?
Трев закатил глаза, Хороший приободрился.
– О, тебе интересен метод?
– Ага, метод, – не стала спорить я.
– А вам про них уже рассказывали? Трев, с какого курса методология считывания начинается? – На ответ он явно не рассчитывал и снова посмотрел на меня: – Ты вроде совсем зелёная. Давно здесь?
Ну это легко.
– Только приехала.
– А-а-а-а-а, свежее мясо. И акцент интересный. Откуда приехала?
За акцент я обиделась, ибо свой английский всегда считала идеальным. С другой стороны, Хороший и Трев выворачивали язык почище таксиста в Дублине, так что «интересный акцент» вполне можно было считать комплиментом. А вот вопрос немного пугал, но…
– Из России, – осторожно произнесла я.
– Из Ро… Далековато тебя занесло. А чего именно сюда? У вас вроде и свои академии отличные. Я в детстве даже мечтал в Санкт-Петербургскую поступить, там заклинатели мощнейшие, но…
– Её память пуста, – внезапно прервал нас Трев.
– Что? – встрепенулись мы с Хорошим одновременно, но, полагаю, по разным поводам.
– Метод отвлечения, – фыркнул Трев в мою сторону, – на третьем курсе узнаешь. – А потом повернулся к другу: – Чистый лист, будто младенца читал, а не взрослую девицу.
– Итак, – вздохнул Хороший и уставился на меня грустными щенячьими глазами. – Значит, всё-таки подозреваемая.
– Подозреваемая? – переспросила я.
– Подозреваемая.
– В чём?
– Во всём. Но начнём с убийства.
* * *
ПМ (путешествие мечты) грозит превратиться в ПЗ (предварительное заключение).
#невиноватая #Майяпротиввсех
При таком-то характере и с таким семейством, как у меня, быстро привыкаешь на любую попытку манипуляции реагировать острым отторжением и мгновенной мобилизацией всех систем. В детстве, чем сильнее на меня давили, тем яростнее я сопротивлялась. Глупая была, импульсивная. Со временем не то чтобы сильно поумнела, но научилась сдерживать первые порывы и искать обходные пути. И там, где раньше стоял ор выше гор и истеричное «Не хочу в физмат, хочу на танцы/живопись/Луну!» (нужное подчеркнуть), теперь я терпеливо улыбалась, кивала и молча делала по-своему. Ну… в основном молча, хотя иногда всё же приходилось повоевать.
Так что дымкам повезло, что перед ними не десятилетняя Майя – та бы сразу засветила в глаз и сорвалась с места. Далеко бы не убежала, но помотала бы нервы и поотбрыкивалась на славу. Майя же относительно взрослая и по большей части здравомыслящая на прозвучавшие обвинения только моргнула и судорожно начала сопоставлять факты. Ехидный взгляд Трева в этом очень помогал. Мотивировал получше приставленного к виску пистолета.
Итак…
Во-первых, если всё же исключить ролевиков с нехилым бюджетом на спецэффекты, то, кажется, я попала. Куда – пока неясно, но как минимум здесь говорят и пишут по-английски, и где-то поблизости есть Россия, а в ней и Санкт-Петербург. Подозреваю, такой же магический и винтажный, но это уже дело десятое.
Во-вторых, конкретно сейчас я в какой-то академии и уже даже знаю, что на третьем курсе местным студиозусам преподают методологию считывания воспоминаний. Прелестно. Также, судя по всему, в разгаре поступление и меня приняли за абитуриентку. Приятно, что сказать, значит выгляжу юной и свежей. По крайней мере, я надеюсь, что «совсем зелёная» относилось не к цвету моего лица или толстовки.
Ну и в-третьих, меня сцапали какие-то ловчие, которые умеют обращаться в дым, любят сыпать обвинениями и вправе покопаться в моей черепушке. О том, что черепушка эта оказалась пуста и ничегошеньки ловчим не перепало, лучше пока не думать.
В общем и целом, вводных было более чем достаточно, а учитывая болтливость Хорошего, могло стать ещё больше. Главное сдерживать порывы и попытаться относиться ко всему как к игре. Так и нервы уцелеют, и голова не взорвётся от новой действительности.
– Я никого не убивала, – твёрдо, но без агрессии заявила я и, распрямившись, открыто посмотрела сначала на Трева, потом на его напарника. – И ничего плохого не делала.
– Тогда ты не откажешься ответить на пару вопросов? – продолжил изображать добрячка Хороший.
– С радостью, – кивнула я. – Когда буду уверена, что вы те, за кого себя выдаёте.
Похоже, я ляпнула что-то не то. Лица ловчих вытянулись – Трев, кажется, даже побледнел, не то от ужаса, не то от ярости. Захотелось снова вжаться в спинку кресла, но я лишь сильнее расправила плечи.
– В каком это смысле? – процедил он, пока Хороший силился взять себя в руки.
– У нас в России пол… ловчие… носят отличительные знаки, – произнесла я, надеясь, что выгляжу куда увереннее, чем себя чувствую. – И представляются. Это ведь официальный допрос?
Чёрт, а если ловчие – это совсем не то, о чём я подумала? В конце концов, меня просто затащили, судя по всему, в ближайший кабинет, а не повезли в какую-нибудь контору. Может, тут вообще анархия, а эти дымки – гибрид армейских дедов и местной инквизиции, имеющий право шпынять молодняк и сжигать несогласных на месте?
– Официальнее некуда. – Трев уже чуть ли не рычал. Но несколько секунд полюбовавшись моей наверняка ярко алой физиономией, всё же провел рукой по лацкану мешковатого клетчатого пиджака, и на нём выступили совершенно непонятные мне символы. Но мерцали красиво, я оценила. – Ловчий объединённых западных графств, Тревор Оукс, призван патрулировать территорию Эшфордской Академии до иных распоряжений.
– Ловчий объединённых западных графств, Броди Андерсон, – недовольно подхватил Хороший, тоже огладив свой пиджак, – призван патрулировать территорию Эшфордской Академии до иных распоряжений.
– Кузнецова Майя Дмитриевна, – вежливо представилась я и, поскольку прозвучало совсем уж коротко и далеко не так солидно, как у них, добавила: – Поступающая в Эшфордскую Академию из России.
– Что ж, Кузнецова Майя Дмитриевна, – тут же подобрался Броди Андерсон, – расскажите, как вы очутились в закрытом преподавательском крыле посреди ночи. Что вам вообще понадобилось во втором лепестке?
Ну вот. Только я включилась в игру и начала потихоньку вникать в правила, как появились какие-то лепестки. Или лепестки уже были? Точно, на дверях в коридоре.
С другой стороны, судя по нарисованному рядом клеверу, это фишка чисто ирландская, и только что прибывшая из дальнего зарубежья девица в ней разбираться не обязана, верно? Можно вообще включить дурочку и спросить про эти лепестки в лоб, мол, сами мы не местные, о чём речь. Я покрутила эту идею так и сяк и в итоге отбросила. Ловчие и без того уже играли желваками, лучше не обострять.
– Понятия не имею, как здесь очутилась, – максимально честно ответила я. Раз уж эти умельцы утверждают, что могут прочесть воспоминания, то почему бы им и правду ото лжи не отличать? – Я даже… заселиться толком не успела. Только приехала, пошла прогуляться, заблудилась и, похоже, уснула. А очнувшись, пошла наугад и выбралась… сюда.
Броди вопросительно глянул на Трева, и тот нехотя кивнул, подтверждая мои догадки:
– Не врёт. – И тут же добавил, явно из вредности: – Но тут поди разберись. На беспамятную она тоже не тянет, а в голове чисто.
Умеет человек всё испортить.
– Может, природная особенность? – ляпнула я. – Я-то сама не в курсе, мне никогда раньше память не считывали.
Моя кристальная честность Треву явно не пришлась по нраву – наверное, так и ждал лжи, чтобы навесить на меня всех собак.
– Ладно, – поспешно вставил Броди, похоже, тоже не особо веря в терпение приятеля. – Просто расскажи, что ты видела.
И выставил перед собой руку с каким-то хрустальным шаром – прям салонная гадалка. Откуда только выудил его, такой огромный, непонятно. Я уставилась на шар, шар мигнул, и в глубинах его заклубился уже знакомый мне синий дым. Спросить или не спросить, что это за чудо магической техники?
– Запись ведётся с ведома допрашиваемой, – прояснил ситуацию Броди и попросил: – Представьтесь и начните с самого начала.
На несколько секунд я откровенно растерялась. Я уже использовала удачные обтекаемые формулировки, и разве не будет подозрительно, если повторю всё слово в слово? Ловчие не производили впечатление полных идиотов, и если я начну изображать диктофон или судорожно подбирать слова, которые будут одновременно правдой и не выдадут моей непростой ситуации, меня точно обвинят. Не в убийстве, так в утаивании важных сведений. Не то чтобы я не хотела рассказать о том, что, кажется, попала, просто не собиралась вываливать всё на первых встречных. Тем более не зная ничего о мире снаружи и об отношении к подобным происшествиям. Может, меня провозгласят избранной и усадят на трон, а может, привяжут к первому же столбу, облитому горючим. «Не удивятся и воспримут равнодушно» – тоже вариант, но, каким бы вероятным он ни был, рисковать и проверять я не хотела. Пока что.
В общем, повисев несколько секунд с надписью «error» на лбу, я наконец очнулась и начала потихоньку выдавать информацию. Старалась не мяться и не запинаться, но местами всё же подтупливала. Трев хмурился, Броди слепо пялился в шар – очевидно, запись допроса зависела от его сосредоточенности. Я вновь назвала своё имя и заявила, что хочу поступить в Эшфордскую академию, опять ни капли не солгав. Да в моём мире каждый первый ждёт сову из Хогвартса и мечтает о студенческих буднях стихийного или боевого мага. И если б меня спросили прямо: «Хочешь?», я бы, роняя тапки, побежала искать приёмную комиссию. Другой вопрос, нужна ли я тут кому, но будем решать проблемы по мере их поступления.
Далее я слегка расплывчато поведала о своём прибытии, мол, встретили, проводили в комнату, оставила вещи, пошла гулять, заблудилась. Не знаю, так ли тут всё происходит с настоящими абитуриентами, но меня не перебили, и выражение лица Трева не изменилось – на него я и ориентировалась, выстраивая свой рассказ. Про комнату-склад упоминала с неохотой, ждала дополнительных вопросов про запертую дверь, но и их не последовало. А вот на словах о чёрном дыме Трев подобрался, да и Броди вздрогнул, хотя взгляд его оставался всё таким же отсутствующим.
Здесь я уже не боялась на чём-нибудь проколоться, готовая все свои пробелы в знаниях списать на иностранное воспитание, и даже ощутила лёгкий азарт. В итоге получилась, что я чуть ли не героически спугнула супостата и ринулась оказывать первую помощь, но пульса на теле не нащупала, а потом появились ловчие и всё испортили.
Когда я умолкла, минуту никто не нарушал тишины. Броди медленно приходил в себя, дым в хрустальном шаре светлел и рассеивался. Трев хмуро пялился куда-то мне за спину, и это нервировало.
– В России нет полуформ? – наконец спросил Броди, задумчиво покачивая ладонью с явно потяжелевшим шаром.
– Чего?
– Ты называешь полуформу дымом. В России нет изменчивых?
– Я…
Чёрт, и что на такое отвечать? Если скажу «нет», это будет правдой? В моей-то России нет, а здесь – фиг его знает.
– Не знаю, – пробормотала я в итоге. – Я ни разу ни о чём подобном не слышала и впервые увидела только здесь.
Трев скривился и кивнул, подтверждая мою честность.
– Занятно, – прищурился Броди, и я поняла, что подозрений на мой счёт у него прибавилось.
Вообще, с каждой секундой он всё меньше походил на добрячка-простачка, и если б кто спросил, я бы сказала, что именно Броди в этой парочке главный. Хотя поначалу казалось наоборот.
Внезапно он поднялся и строго уставился на меня сверху вниз. Шара в руке уже не было.
– Вставайте, Кузнецова Майя Дмитриевна, – велел Броди.
Какое всё-таки ребяческое у него имя… и с суровым тоном совсем не вяжется.
– Арестовывать будете? – опасливо спросила я, но поднялась, только руки за спину спрятала.
– Зачем арестовывать, – вздохнул он. – Метить.
Кажется, я уронила челюсть. В голову полезли совсем уж странные ассоциации – от неприличных до очень неприличных, и я бы попятилась, но ноги уже упирались в кресло.
– Что? – Голос сел, да и я с трудом устояла.
– Руку вашу, мисс Кузнецова, – нетерпеливо вставил Трев. – Протяните.
Я сцепила пальцы в замок.
– Не надо меня метить, – промямлила неуверенно.
– Предпочитаешь сутки в управлении до выяснения обстоятельств? – Не дожидаясь ответа, Броди всё-таки выдернул мою правую руку. – Успокойся, это нестрашно. Метка не подозреваемого, а свидетеля. – Он поднял на меня взгляд. – Пока.
А затем надавил большим пальцем в центр моей ладони и что-то произнёс одними губами. Линия жизни вспыхнула алым, вверх по предплечью прокатилась сначала волна жара, затем холода, и… всё. Меня отпустили. Я тут же жадно уставилась на ладонь, но никакой метки не увидела.
– Теперь инспектор легко тебя найдёт, – пояснил Броди, похоже, окончательно записав меня в неотёсанные провинциалки.
Ничего не знаю, ничего не понимаю, всему удивляюсь. Ну… пусть так. Главное чтоб в убийстве больше не обвинял.
– В каком корпусе тебя поселили?
Я растерянно моргнула, отрываясь от созерцания своей ладони, и пожала плечами:
– Под страхом смерти дорогу не найду.
Угу, в другой мир попробуй найди.
Трев уже привычно закатил глаза, Броди не менее привычно вздохнул.
– Идём, – махнул он на дверь, – проводим до ближайшего. Может, остались свободные койки. Переночуешь, где скажут, а утром уж разберёшься.
Спать не хотелось от слова совсем, но я послушно кивнула. Меня проводят до корпуса, очевидно, местной общаги, выделят койку… О чём ещё мечтать незадачливой попаданке в незнакомой среде?
А дальше… дальше я действительно разберусь. Главное не улыбаться слишком широко – не так поймут.