Царь-девица Поэма-сказка

Как у молодой змеи – да старый ýж,

Как у молодой жены – да старый муж,

Морда тыквой, живот шаром, дышит – терем дрожит,

От усов-то перегаром на сто верст округ разит.

Как у мачехи у младенькой – сынок в потолок,

Не разбойничек, не всадничек, не силач, не стрелок,

Вместо щек – одни-то впадинки, губы крепко молчат.

Как в дворцовом палисадничке гусли за полночь бренчат…

Поведешь в его сторонку оком —

Смотрит в стену.

Дай-ка боком

Д’ненароком

Да задену!

Ночь первая

Спит Царевич, распростерся,

Спит, не слышит ничего,

Ровно палочкой уперся

Месяц в личико его.

Соврала, что палочкой:

Перстом светлым, пальчиком.

И стоит бабенка шалая

Над мальчиком.

«Скрытные твои ресницы, —

Без огня сожжена!

Отчего я не девица,

А чужая жена!

Отчего-то людям спится,

А мне плачется!

Отчего тебе не мать родная

Я, а мачеха?

На кроваточке одной

Сынок с матушкой родной.

С головеночкой льняной

Ребеночек мой!

Молчи, пес цепной!

Не реви, царь морской!

Проходи, сон дурной!

Ребеночек – мой!

В кипяток положь яйцо —

Да как не сварится?

Как на личико твое цветочное

Не зариться?

Для одной твоей лежанки

Я на свет рождена.

Я царевичу служанка —

Не царёва жена.

Обдери меня на лыко,

Псам на ужин изжарь!

Хошь, диковинный с музыкой

Заведу – кубáрь?

Гляжу в зеркальце, дивлюся:

Али грудь плоска?

Хочешь, два тебе – на бусы —

Подарю глазка?

Не введу в расход, – задаром!»

А сынок в ответ,

– К взрослым пасынкам – нестарым

Мачехам ходить не след. —

* * *

«Дай подушечку поправлю!»

– Я сам примощусь! —

«Как же так тебя оставлю?»

– Я и сам обойдусь! —

«Ай пониже? Aй повыше?»

– Мне твой вид постыл! —

«Видно, разум твой мальчиший

Звоном пó морю уплыл.

Али ручки не белы?»

– В море пена белей! —

«Али губки не алы?»

– В море зори алей! —

«Али грудь не высока?»

– Мне что грудь – что доска! —

«Можно рядушком прилечь?»

– Постеля узка! —

«Коль и впрямь она узка – свернусь в трубочку!

Говорливые мои шелка? – скину юбочку!

Всё, что знала, позабыла нынче зá ночь я:

Я крестьяночка, твоей души служаночка!»

А Царевич ей в ответ

Опять всё то же:

Всё: негоже, да не трожь,

Не трожь, негоже!

«Али личиком и впрямь не бела?»

– Не страми родство, да брось озорство! —

«Ох, зачем тебя не я родила?»

– Мне не надо твоего – ничего! —

«Ох, височки, волосочки мои!»

– Корабельные досочки мои! —

* * *

Поздний свет в ночи, да треньканье струн…

То царевичев усердный шептун

Три свечи зажег – да вниз головой,

Да псалмы поет на лад плясовой.

На угодничков плюет, давит мух,

Черных сродничков своих славит вслух.

– Распотешь себя, душа, распотешь! —

Над лампадочкой святой клонит плешь.

– Слюнка, слюнка моя, верный плевок!

Ты в лампадочке моей – поплавок.

Я недаром старичок-колдунок:

Не царевичев ли вижу челнок?

Шея лебедем, высок, белогруд,

В нем Царевич мой, и я с ним сам-друг.

Всколыхнулася лазурная рябь:

К нам на гусельный на звон – Жар-Корабь!

Подивись со мной, пророк Моисей!

Купины твоей прекрасной – красней!

Посередке же, с простертой рукой —

Не то Ангел, не то Воин какой.

Что за притча? Что за гость-за-сосед?

Не то в латы, не то в ризы одет!

С корабля кладет две легких доски,

Да Царевичу дает две руки.

Всполохнулся мой Царевич – погиб! —

Половицы тут в ночи: скрип да скрип,

Голосочек тут в ночи: «Дядь, а дядь!

Научи меня, старик, колдовать!

Опостылела царёва кровать!

Я с Царевичем хочу ночевать».

– Что ты, матушка, кто ж с пасынком спит? —

«Царь с бутылкою в обнимку храпит.

Ты царевичеву кровь развяжи:

Коршунком ко мне на грудь положи!»

Усмехнулся в бороденку старик:

Хоть царица, а проста на язык!

Ночевать одной, поди, невтерпеж!..

– Что ж, краса, мне за работу кладешь?

«Положу тебе шесть сот соболей».

– Мне плевочек твой единый милей!

«Скат заморского сукна на кафтан».

– Из сукна того скатай сарафан!

«Так червонцев нагружу чугунок».

– Дешев, дешев тебе царский сынок!

Приклонись ко мне, Царица, ушком,

Цену сам тебе скажу шепотком. —

Помертвела ровно столб соляной,

Д’как сорвется, д’как взовьется струной,

Как плевком ему да вызвездит лоб!..

«Хам! Охальник! Худородный холоп!

Целовать тебя – повешусь допрежь!»

Старикашка ничего, вытер плешь:

– Хочешь проку, красоты не жалей!

Погляди-ка ты в лампадный елей!

Дунь и плюнь! Сделай рябь!

Что ты видишь? – «Корабь.

Без гребцов-парусов,

Само море несет».

– Ну-кось? – «Чтой-то темно».

– Плюнь на самое дно!

Ну-кось? – «Ходко бежит!

Кто-то в лежку лежит:

Человек молодой…

– Светел пасынок мой!»

Смотрит в синюю гладь.

Ничего не видать.

– Перстень в маслице брось!

Ну-кось? – «Рученьки врозь.

Бусы в левой руке,

Гусли в правой руке.

Привалился к корме.

Думу держит в уме».

– Топни правой ногой!

Что ты видишь? – «Другой

В синеморскую хлябь

Выплывает корабь.

В сини-волны в упор

Грудь высокую впер.

Посередке – костер,

Пурпуровый шатер».

– Полный круг обойди!

Ну-кось! Зорче гляди! —

«Душу сперло в груди!

Дева всех впереди!

Великановый рост,

Пояс – змей-самохлёст,

Головою до звезд,

С головы конский хвост,

Месяц в ухе серьгой…»

– Топни левой ногой! —

Левой ножкой топнула,

Да как охнет, взглянув!

Да как навзничь грохнется,

Колен не согнув!

Да как затылком чокнется

С заслонкой печной! —

Подсмотрел в окошечко

Месяц, сторож ночной.

* * *

– Ох вы, бабьи дела келейные! —

Положил свою кладь на лавочку.

– Вынь из ближнего, из нашейного

Из платочка сваво – булавочку.

Ты упрись ею в грудь высокую,

Напои ее кровью досыта.

А пленишь молодого сокола,

Помяни и меня, красоточка! —

Дерганула рукою спешною:

Грудь раскинулась – цветом яблочным!

Вынимает из тела грешного

Пурпурóвую – всю – булавочку:

«Всю до капли кровь

За его любовь!

Всю из жилок прочь

За одну за ночь!»

Тот булавку враз

Ртом клыкастым – хвать!

– Как начнет в волнах

Дева-Зверь вставать —

И вколи ему змейку в шиворот,

Чтобы вся их любовь – навыворот!

От булавки той – будет крепко спать,

Она звать его, а он пуще спать…

Ляжет парень смирней травиночки,

От кровиночки-булавиночки.

Вру – оставь в руке

Бороденки клок! —

А она в тоске:

«Получай залог!»

И, прильнув к бороде взъерошенной,

В ночь – с улыбочкой перекошенной.

* * *

Лежит Царевич мой бессонный,

Как лебедь крылья разбросал;

«Всё отдал бы, весь сан престольный,

Кто бы мне душу распростал!

Не естся яблочко румяно,

Не пьются женские уста,

Всё в пурпурóвые туманы

Уводит синяя верста.

Каким правителем вам буду,

Каким героем-силачом —

Я, гусляришка узкогрудый,

Не понимающий ни в чем!

Как с конницей-свяжусь-пехотой,

Когда до бабы не охоч!»

И, опершись на локоточек,

Такой унылый смотрит в ночь.

* * *

А за дверью скреб да скреб…

«Дядька, ты?»

– Я, твой лодырь,

Твой холоп-лысолоб!

Светлый колос мой, опять клонишь лоб?

Слабый голос твой меня силком приволок!

Что ж не спишь опять? – «Не сплю, не дремлю,

Дрему, радужную птицу, ловлю.

Поступь легкая, и птица близка,

Да ни сети у меня, ни силка».

– Не испить тебе бы маку? —

«He в настойке суть!

В этих подлостях и так уж

Я увяз по грудь.

Все-то нежат день-деньской,

Тешат, нянчат, —

Ровно цветик я какой,

Одуванчик!

Отчего душа теснится,

Грудь для вздоху мала?»

– Оттого, что Чудо-Птица

В ней гнездо завила.

«Отчего на бабьи речи

Весь – как ржавый замок?»

– Оттого, что узкоплечий:

Не по гостье – домок!

«Отчего корабь морями

Сам без весел плывет?»

– Оттого, что за морями

Царь-Девица живет!

Встреча первая

Не слетались голуби

К окну, за крупой —

Встал Царевич сгорбленный,

Кручинный такой.

Вкруг очей – что обручи,

Набились круги.

Чай, опять на ковричек —

Да с левой ноги!

Гребешок потрагивал —

Из рук пустил!

Сапожок натягивал —

Да так застыл.

«Не понять, чем бабам

Моя суть хороша!

Руки-ноги слабые,

Как есть – лапша!

Награди халатиком,

Крещеный мир!

Цельный полк как я таких

Взойдет в мундир.

Кто б меня да тýрманом

Да в тартарары!

Где глаза лазурные?

Две черных дыры.

Снеговее скатерти,

Мертвец – весь сказ!

Вся-то кровь до капельки

К губам собралась!

Василька от робости

В полях не сорву.

Киньте в воду – пробочкой

Поверх всплыву!

Само солнце пятится,

Не кажет лица.

Видно, в полночь, в пятницу

На свет родился.

Дó любви нелакомый,

Себе немил —

Видно, месяц, плакамши,

Слезой обронил».

* * *

Слабыми руками

Вдоль перил витых,

Слабыми шажками

С лестничек крутых.

Не трубили зóрю

С крепостной стены.

В небесах Егорий

Не разжег войны.

Спит кузнец над горном,

Спит косарь в копне.

– Чей глазочек черный

В слуховом окне?

Что за соглядатай

Мерит даль зыбéй —

Выше голубятни,

Раньше голубей?

Нет такой вершины,

Чтоб тоске – крута!

Лучше всех аршинов —

Черный взгляд-верста.

Берегитесь, люди,

Некалёных стрел!

Ветр с кудрями-грудью,

Как любовник, смел.

Уж такой ревнитель!

Всюду – враз – рука!

Что б дружочку прыти

Взять у ветерка?

«Дар ты мой обманный,

Клад непокупной!

Ровно столб туманный,

Аль дымок степной…

Пьет – отца хоронит,

А ступнёт шажком —

Вот сейчас обронит

Ножку с сапожком.

Шагай с косогору,

Плыви – вдаль – водой…

Не уйдешь от взору

Мачехи младой!

Всё ж на Зверь-Солдатку

Не откроешь глаз:

В вороток твой сладкий

Я змеей впилась!»

* * *

– Ох ты воля! – дорогая! – корабельная!

Окиянская дорога колыбельная!

* * *

Прискакав с ночной атаки

(На лбу – пот росою крупной),

У окна сваво, над взморьем,

Царь-Девица саблю чистит.

На плече на правом – голубь,

На плече на левом – кречет.

У ее подножья нянька

Ей сапожки начищает.

«Ох ты, царь мой, Царь-Девица,

Вихрь-Девица, Жар-Девица!

Нету мне с тобою сладу,

Не покоишь мою старость.

Погляжу на кудри гривой,

Погляжу на взор пожаром —

Как не я тебя, а львица

Львиным молоком вскормила!

День встает – врага сражаешь,

Полдень бьет – по чащам рыщешь,

Вечер пал – по хлябям пляшешь,

Полночь в дом – с полком пируешь.

Люди спать – ты саблю точишь,

В церковь – псов из ручек кормишь.

Вся родня и отступилась.

Дай-ка правую мне ножку!»

Рассмеялась Царь-Девица:

«Мне и любо без родни-то!

Огнь – отец мне, Вода – матерь,

Ветер – брат мне, сестра – Буря.

Мне другой родни не надо!»

Осерчала нянька: «Полно

Ржать-то, ровно кобылица!

Как бы этим ржаньем всех-то

Женихов не распугала!»

Пуще Дева-Царь хохочет:

«Эка сладость – женихи-то!

Мой жених – мой меч пресветлый,

Загрузка...