И снова слишком много времени уходит на репортаж для радио. Снова слишком долго я вожусь с интервью. Впрочем, собеседник оказался очень приятным – русский из Берлина с лучезарными голубыми глазами. Как это нередко случается, я увлеклась разговором, в итоге на диктофоне какая-то болтовня вместо пяти лаконичных предложений. И теперь мне предстоит сделать из этого четырехминутный сюжет с тремя вставками из нашего разговора. У меня есть еще час до того, как идти за ребенком в садик, поэтому я бегу домой, чтобы проверить электронную почту. Вдруг австрийское радио решило купить мой материал о дешевых книжных сериях крупных немецких газет. Таким образом хоть как-то окупится мой разговор с высокомерным редактором крупной газеты.
Пока загружается компьютер, я, не разуваясь, делаю себе эспрессо. К сожалению, от радиокомпании вестей нет, зато пришло письмо из Австрии от нотариуса.
Уважаемая госпожа Хартлиб, вы выиграли торги по продаже объекта № 45896 и тем самым приобрели имущество компании-банкрота XY. Просьба явиться по адресу вышеуказанного объекта до 15 октября и иметь при себе 40 000 евро наличными.
Кажется, я на грани нервного срыва. Пытаюсь дозвониться в офис мужа.
– Корнелия Майер, слушаю.
– Здравствуйте, это Петра Хартлиб, я бы хотела поговорить со своим мужем.
– Он на встрече с руководством.
– Это важно, пожалуйста, соедините меня. – Я еще ни разу не выдергивала его с совещания, даже когда родился ребенок, а спокойно дожидалась, пока он перезвонит. Меня соединяют. – Ты должен срочно приехать. Мы купили книжный магазин. Черт побери, мы купили книжный магазин!
Вечером к нам приходят близкие друзья: она из Вены, он из Германии. Пара светится от радости: им не терпится поделиться какой-то новостью. Но и нам есть что рассказать. Сложно подобрать слова. Я до сих пор не могу поверить, что это случилось, ведь нам даже не прислали подтверждения, что наша ставка была принята к рассмотрению. Ведь мы не отправляли заказного письма. Ведь мы ничего не подписывали. Как простой имейл может к чему-либо обязать?
– Может, – возражает мне в телефонную трубку отец моей подруги, судья на пенсии из Вены. – Вы сделали ставку, и ее приняли. Теперь вам придется заплатить. Если что, вы сможете снова продать этот объект.
Большое спасибо, именно так мы и поступим.
В тот же вечер Оливер отправляет своему начальнику факс с заявлением об увольнении, мы долго обдумываем, какую дату поставить. И уже ближе к полуночи друзья наконец-то рассказывают, что ждут ребенка. Тоже неплохо.
Оливер встает в шесть и молча надевает свой лучший костюм. Он совершенно не выглядит счастливым. Он хочет прийти в офис первым, чтобы забрать заявление об уходе из факса, пока его никто не увидел. На работе сегодня особенный день – отмечают тридцатилетний трудовой стаж начальника. Торжественные речи, шведский стол, шампанское, мой муж немного не вовремя со своими новостями, поэтому он дожидается подходящего момента, чтобы подать заявление об уходе. Наконец все речи заканчиваются, руководство прощается и гости собираются расходиться, Оливер протискивается в кабинет начальника.
– Нам нужно кое-что обсудить.
– Вы увольняетесь?
– Откуда вы знаете?
– А что еще можно обсудить со мной в такой день?
– Все верно.
– Кто же вас переманил? Могу я как-нибудь вас переубедить остаться с нами?
– Нет, не можете. И меня никто не переманивал. Мы с женой купили книжный магазин в Вене.
– Вы определенно сошли с ума.
– Да, я знаю.
– Дайте знать, если я могу чем-то помочь.
После бессонной ночи мы готовимся к следующему шагу: как объяснить это детям? С младшей не должно быть никаких проблем. Вена ей знакома по каникулам – своеобразное сочетание из расслабленных родителей и шницеля, уютных посиделок в саду друзей, походов в бассейн и зоопарк. Мы рассказываем ей о Вене, где есть вкусное мороженое, отличная погода и где мы скоро поселимся в книжном магазине с какими только пожелаешь книжками-картинками. И конечно, любыми аудиозаписями про Конни, каких у нее еще нет.
К сожалению, шестнадцатилетнего подростка не впечатляют подобные перспективы. Его жизнь в Гамбурге тесно связана с районом Шанцен, пляжем Эльбстранд и футбольным клубом «Санкт-Паули». Вену он знает только из воспоминаний восьмилетней давности, другими словами, этот город для него вовсе не крут. Он с радостью и добровольно перебрался вместе со мной из Вены в Гамбург. А теперь нам предстоит заставить его вернуться? Сначала отказ, молчание, отчаяние, конечно же, он сейчас в кого-то влюблен, и переезд совершенно невозможен. Я отлично помню, каково это – шестнадцать лет, и самое важное в мире – друзья, а родители – просто необходимое зло, которое предоставляет жилье, деньги и еду. Переезд совсем некстати. Мне его ужасно жаль. У Оливера осталось шесть месяцев до увольнения, и я уверена, что за это время мы что-нибудь придумаем.