Глава шестая. Денни

– В следующем месяце мы открываемся. Положись на меня.

Паб должен открыться в следующем месяце. От этого зависит все, что есть у Денни в этой жизни.

Запрыгнув в «Джип», он понесся на юг по Таконик-Стэйт-Паркуэй на встречу с Билли Уэлшем в новом заведении. Город Мамаронек располагался в двадцати милях к югу в лагуне Лонг-Айленда. Он стоял на побережье, численность населения за последние годы утроилась, а жители здесь были по большей части молодыми и разносортными. В Вест-Маноре Денни с Кейлом исчерпали все возможности роста. Мамаронек, городок с растущей промышленностью, развитым здравоохранением, большим количеством мануфактур и технологических предприятий, мог позволить Бреннанам открыть настоящий ресторан, который обеспечит пару дюжин мест для обслуживающего персонала и существенно увеличит их прибыль. Они попросту обязаны успеть ко дню открытия.

Только это значило, что Билли должен предоставить Денни еще одну месячную отсрочку по платежам. Если нет, значит они с Кейлом прибегнут к жестким мерам. Кейл мог бы собрать деньги, но тогда Денни пришлось бы все ему рассказать. А это, возможно, означало бы конец их дружбе, не говоря уж о партнерстве. Потому как Кейл ни за что не согласился бы на обеспеченный земельной собственностью кредит под залог вест-манорской недвижимости.

Денни вырулил на Мамаронек-авеню, которая проходила между выстроенными зданиями медицинских учреждений и затем спускалась к берегу. Он доехал до центральной части города и запарковался на одной из стоянок перед баром Бреннанов. Едва посмотрев на выкупленное им здание, Денни немного успокоился.

Здание размерами вдвое превосходило их первый паб; он стояло возле оживленной магистрали по соседству с престижными ресторанами и магазинами. В паре кварталов раскинулся парк Харбор-Айленда, омываемый водами Восточной и Западной бухт, где в летние месяцы было полно яхтсменов и лодочников. Изумрудного цвета фасад выделялся на фоне соседних строений – антикварной лавки с одной стороны и старинной маслодельни с другой. Над большими окнами были прикреплены полосатые навесы от солнца, а над входом висела роскошная деревянная вывеска с кельтским написанием фамилии Бреннанов. Никому бы и в голову не пришло, что совсем недавно зданию угрожал бушевавший под ним водный поток.

Денни отпер входную дверь, вошел внутрь, и… вот оно: полированный мраморный пол, бронзовые светильники, кабинки, отделанные кожей. А посредине (от удовольствия Денни даже причмокнул) – большая квадратная барная зона и зона для смешивания коктейлей. Его новый бар только и ждал обеспеченных посетителей.

Денни прошел через только что обставленную кухню и спустился в подвал, где шесть месяцев назад во время окончательной инспекции городские оценщики обнаружили давнюю течь в водопроводе, которая могла нанести ущерб фундаменту.

В тот день Денни запаниковал. В последнюю пару лет он постоянно терял деньги – например, он тратил их на дорогостоящего адвоката, который мог спасти Джеки от тюрьмы. Чтобы расплатиться с адвокатом, Денни взял кредит под залог дома, и об этом не знал даже отец, все еще бывший владельцем дома: подписывая кредитный договор, старик считал, что ставит подпись под какой-то страховкой. К чему всех волновать? Через несколько месяцев он погасит кредит. Правда, последовавшие другие расходы быстро исчерпали кредитную линию, и Денни пришлось запустить руку в бизнес-счет: его доля в новом заведении, глазная операция и новые слуховые аппараты Шейна, просроченные счета по налогу на недвижимость (с пенни, потому что отец два года не удосуживался их оплачивать). Денни угодил в глубокую финансовую дыру, но надеялся на то, что с грандиозным открытием бара средства наконец начнут пополняться.

Денни вернулся наверх и выглянул в дверь черного хода. Пришлось разворотить пневмомолотами приличный кусок асфальта, выгрести бульдозером тонны грязи, чтобы отремонтировать трубу и укрепить фундамент, зато теперь свежие белые полосы размечали ровную стоянку позади здания. С наступлением темноты на ночное дежурство выйдет охранник. Это дорого и, возможно, бездумно. Зато отец, отдавший строительному бизнесу сорок лет, твердо уверился, что трубу им попортили или конкуренты, или бездельники-хулиганы. Денни не желал рисковать, когда до окончания оставалось так мало времени. В ожидании Билли он вернулся в бар.

Денег на ремонт поломки не было, и Денни дал знать, что ищет быстрый нестандартный заем из источника, который будет нем как рыба. Он поначалу засомневался, когда предложение ему сделал один рабочий из ремонтной бригады: напрашивался вопрос, откуда у работяги такая сумма денег? Однако тот только что продал дом своей матери и не знал, что делать с деньгами. К тому же Денни неплохо знал этого парня. Вроде бы.

Когда они были детьми, все звали его Билли Белфаст. Кличку он получил за свой сильный североирландский акцент – почти каждая его фраза звучала как вопрос. Билли с семьей перебрался в Вест-Манор из Ирландии (или, точнее, если верить матери Денни, «из трущоб Белфаста»), еще когда все они ходили в начальную школу. Он был нахрапистым трепачом и вечно попадал в беду. Где-то после средней школы Билли вернулся в Ирландию. И окончательно переехал в Штаты всего год назад.

Денни повернулся на стук в дверь и махнул рукой, приглашая Билли войти. Парень стоял в дверях – высоченный, рыжий, с прыщами на лице, настоящий Ирландец. Всякий раз, когда Денни виделся с ним, Билли был одет во все черное, и только кроссовки у него были белого цвета.

Они сели за столик, и Денни взглянул на своего… Кого? Молчаливого бизнес-партнера?

– Как дела, Билли?

Билли провел большим пальцем под носом и дернул плечом.

– Не жалуюсь. Хоть я все еще живу у тетки в Катоне. Чертова дыра. – Он закатил глаза. – Тетке нужна помощь по дому.

– Понимаю. Семья. – Денни уперся ладонями в бедра. – Серьезно, старик, не знаю, как и благодарить тебя за терпение во всей этой возне с ремонтом.

– Без проблем. Черт бы подрал этих инспекторов.

– Может, мне стоило послушаться отца, угостить их пивом и сунуть им немного долларов? Он уверял, что в свое время они так и работали.

– Да ну-у? Вот, значит, как папаша твой все свои деньги заработал? Инспекторов подкупал? – Уэлш не улыбался и, похоже, не шутил.

– Нет. Отец всю жизнь работал, не жалея себя. Тем деньги и нажил.

Уэлш указал пальцем на бар у себя за спиной:

– Вы уже оборудовали там что-нибудь? Я бы от пивка не отказался.

– Извини. Пока нет разрешения, завозить в заведение ничего нельзя.

Единственным ответом на слова Денни был все тот же тусклый взгляд, в котором так трудно было хоть что-то прочитать. Шрамы на усеянных прыщами скулах и шее Билли свидетельствовали, что он с детства бывал в передрягах. Странная у них с Билли сделка – Денни берет взаймы у им же нанятого рабочего. Хотя ему казалось, что в этом случае от каких-то неприятностей он все же застрахован. Ведь Уэлш будет заинтересован в том, чтобы паб встал на ноги и заработал.

– Так вот, Билли, я хотел сообщить тебе лично. Инспекторы подпишут бумаги в ближайшую пару недель. И мы открываемся в следующем месяце.

– Это хорошие новости.

Пора прощупать почву.

– Я понимаю: я пропустил три платежа, и ты отнесся к этому с пониманием. Тебе лучше любого другого известно, что ремонт фундамента слишком затянулся.

– Странная штука. Всякий раз, как мы думали, что повреждения залатали, оказывалось, что дырок стало еще больше. – Билли вскинул ладонь. – Прямо цирк. С этими старыми постройками никогда не знаешь, как дело повернется.

– Ты сам видел повреждения. Неужели все дело в старых трубах?

– Так босс говорит.

Билли не отличался острым умом и сообразительностью. Среднюю школу он так и не одолел, во всяком случае, вместе со своим классом. Только временами казалось, что за простоватым выражением его лица скрывалось нечто зловещее. За минувшие годы Денни не раз участвовал в драках и иногда работал вышибалой в своем пабе. Он мог постоять за себя, но не хотел бы встретиться с Билли в темном переулке. «Бойся мужиков, которые одновременно тупы и зловредны, – любил говорить отец. – Они самые опасные».

Билли решительно фыркнул.

– Ты просишь, чтобы я подождал еще немного?

– Еще одного месяца вполне хватит. Только и всего. Новый паб открывается через несколько недель, и мы получим неплохой оборот вложенных средств. – Он махнул рукой в сторону Билли. – Я снова начинаю выплачивать проценты. И два месяца буду работать по тому же принципу. В худшем случае ты остаешься при своих семидесяти тысячах долларов и к концу года получишь по меньшей мере двадцать пять процентов дохода.

– Звучит заманчиво, парень.

Денни, следовало бы оговорить с Уэлшем пункт о трехмесячной просрочке, который позволял Билли начать судебное разбирательство и пустить с молотка паб в Вест-Маноре в счет долга. Денни очень хотелось быть уверенным, что Уэлш этого не сделает.

Но тут Билли перегнулся через стол и хлопнул его по плечу:

– Без проблем, приятель. Только не забудь пригласить меня на вечер открытия, идет?

Денни улыбнулся. У этого малого нет никаких намерений ввязываться в судебные тяжбы, так что ему не стоило даже начинать этот разговор. Судя по всему, Билли даже не читал их договор. Ему всего лишь нужно было заработать денег и поучаствовать в постройке паба, и, возможно, пить в нем пиво бесплатно. Билли вел себя как подросток: вечно околачивается непонятно где, пытается пробиться и пускает в ход кулаки.

– Разумеется, дружище, – сказал Денни. – Ты первый в списке приглашенных.

Билли хлопнул по столу своей лапищей с ногтями, обгрызенными до самой кожи. И судя по его слишком громкому смеху, он уже с утра успел набраться.

– Значит, тебя все устраивает? – спросил Денни.

– Точно. Какая польза от денег, если я не помогу земляку-ирландцу? И потом, – он поднял плечи, – разве я не заработаю на этом деле?

Денни поблагодарил его, и они поболтали еще минут пять. Зато когда они закончили и Денни проводил гостя, у него появилась нужная ему уверенность.

* * *

Когда несколько дней спустя Денни зашел в паб и застал там семью Кейла, то первой его мыслью было послать эсэмэску Санди. Она немного от него отстала, и он еще успевал ее предупредить. Но решил этого не делать. На прошлой неделе все они сумели избежать этой неудобной встречи, только рано или поздно она все равно состоится.

Вивьен сидела за столиком в кабинке и листала какой-то журнал, а Люк пошел к бару и теперь крутился на высоком сиденье барного стула. Денни слышал, как Кейл разговаривал в конторке по телефону.

Проходя мимо, он пощекотал Люка.

– Это что такое? Малолетка у бара?

– Дядя Денни, – заговорил Люк, – а Молли с вами п’иехала?

– Приехала, – донесся голос Вивьен.

– Извини, мелкий, – ответил Денни. – Она в школе. – Он поставил поднос с чистыми кружками на стойку. – Ладно, дружок. Двигай кружки ко мне, я их буду ставить в холодильник.

Вивьен некоторое время смотрела на них, прежде чем вновь вернуться к журналу. Когда она переворачивала страницы, ее браслеты звякали о стол.

Поначалу, когда Кейл только начал встречаться с Вивьен, он чувствовал облегчение. Девять месяцев после того, как Санди уехала, Кейл неизменно был погружен в уныние и находил облегчение на дне бутылки. Когда он замутил с кем-то, Денни решил, что это шаг на пути к выздоровлению, а не ускоренный рывок к браку и ребенку. Он всегда подозревал, что нежелательная беременность, может, и не была такой уж нежелательной.

Он и семья постарались принять Вивьен как можно теплее, только были в ней некоторые недостатки, на которые они с трудом закрывали глаза. Кейл взял жену за пределами клана. Девушка она была, что и говорить, красивая. Длинные белокурые волосы и пухлые губы, великолепное тело (Кейл не говорил, что Вив увеличивала грудь, но и не отрицал этого). Только был в ней какой-то дешевый налет, какого не скроешь ни за гордой осанкой, ни за сногсшибательными нарядами от лучших дизайнеров. И когда Вивьен оказывалась рядом, окружающие начинали беспокоиться. Отец и Джеки в разговоре с ней никогда не шли дальше нескольких вежливых фраз. Тереза пыталась с ней подружиться, но у них оказалось мало общего. Вивьен никогда не понимала их шуток, а со своими попадала впросак. А еще в семье ей не могли простить самого главного – ей было неловко рядом с Шейном.

Стоило Санди появиться в проеме входной двери, как Денни усомнился в своем решении не предупреждать сестру. Внешне Санди все еще очень смахивала на избитую шпану: лицо в желто-лиловых разводах, черная сумка ноутбука на ремне через плечо и бейсболка на голове. Внимание зевак ей надоело, и Санди теперь носила позаимствованную у Джеки клубную бейсболку «Янки». Она направилась было к конторке, но, разглядев сидевшего у бара мальчонку, как две капли воды похожего на Кейла, замерла на полпути. Затем Денни увидел, как сестра повернулась к кабинке, где сидела Вивьен. Она застыла посреди зала и, казалось, хотела развернуться и бегом броситься к двери.

Денни вышел из-за стойки.

– Санди, это жена Кейла, Вивьен.

Горестное выражение облачком пробежало по лицу Санди прежде, чем она взяла себя в руки и, неуверенно улыбаясь, подошла к кабинке.

– Приятно познакомиться.

Вивьен встала и протянула руку:

– Мне тоже. С возвращением.

– Спасибо. – Даже в тени козырька бейсболки Денни разглядел легкий испуг на лице сестры, когда та открыто взглянула на Вивьен.

Из конторки вышел Кейл. Он остановился возле Денни и вытаращил глаза.

– Я слышала про вашу аварию, – произнесла Вивьен. – Сочувствую. – Она поморщилась и склонила голову набок. – Похоже, вам пришлось тяжко.

– Да-а. – Санди тронула край козырька своей бейсболки. – Боюсь, бейсболка не очень-то помогает скрыть синяки.

– Все не так плохо. Качественный макияж может это исправить.

Санди плотно сжала губы и кивнула:

– Мне стоит попробовать.

Они были такими разными: шелковые локоны, облегающее платье и высокие сапоги Вивьен и синяки, мешковатая футболка и кроссовки без шнурков на Санди. Денни вдруг страшно захотелось убрать сестру подальше от Вивьен.

– А это Люк, – продолжил он, указывая в сторону бара.

– Так ты Люк, – сказала Санди, отходя от Вивьен. – Мне Молли все про тебя рассказала. Я ее тетя Санди.

Люк не сводил глаз с ее лица и руки.

– Что с вами случилось?

– Люк! – донесся окрик Вивьен.

– Ничего страшного. – Санди встала рядом с мальчиком, разглядывая его черты. – Я попала в очень неприятную аварию, но скоро все заживет.

– Это Молли нарисовала? – спросил Люк, показывая на светящийся оранжевый цветок на гипсе.

– Ага. – Санди положила руку на стойку. – И эту божью коровку тоже.

Люк наклонился к Санди и принялся водить по рисунку пальцем.

Но что-то было не так. Денни наконец заметил, что именно – Вивьен слишком пристально смотрела на Кейла.

А Кейл не моргая смотрел на Санди и Люка.

– Вам больно? – спросил Люк.

Она усмехнулась:

– Только когда я в зеркало смотрюсь.

Мальчик сунул палец в рот и хихикнул.

Вивьен подхватила из кабинки свою сумку и прошла мимо Санди, чтобы ссадить Люка с высокого сиденья. Она поставила сына на пол и взяла его за руку.

– Нам, видимо, пора. Кейл, ты готов?

Тот кивнул.

– Приятно было с вами познакомиться, Санди, – произнесла Вивьен.

– Мне тоже. Пока, Люк.

Мать вела Люка к выходу, но он обернулся и помахал Санди на прощание. Кейл следовал за ними не оглядываясь.

Денни выдохнул:

– Ну что-ж, ваше знакомство выглядело не слишком неловко.

Санди плюхнулась на стул, на котором сидел Люк, и ухватилась ладонью за краешек стойки, словно ей нужна была опора. Она сама виновата в том, что с ней случилось, но сердце брата обливалось за нее кровью.

Денни зашел за стойку бара.

– Этот малыш, – пробормотала Санди. – Он так похож… – Она осеклась и проглотила комок, застрявший в горле.

– Ну да. – Денни потянулся за бутылкой виски и прихватил пару стопочек.

– Вивьен выглядит роскошно.

– Ага. – Он налил виски в стопочки.

Санди оглянулась через плечо: за окном семейство Кейла садилось в «Хонду».

– Она, похоже, милая.

– Нормальная. – Денни поставил бутылку на стойку. – Только она тебе и в подметки не годится.

Санди моргнула; у нее в глазах стояли слезы, печально улыбнулась брату. Тот взял одну из стопочек и протянул ей.

Поколебавшись, Санди чокнулась с Денни и впервые со времени аварии позволила себе ощутить вкус спиртного.

* * *

– Папочка?

– Да, Моллс?

– А когда ты возьмешься за ум?

Денни остановился на светофоре и глянул в зеркальце заднего вида.

– Что?!

Дочь смотрела в окно.

– Я спросила тетю Анджи, когда мы с мамочкой вернемся домой, и она сказала: когда твой папочка возьмется за ум.

Мило. Свояченица всегда была сущей стервой.

– Папочка, что она имела в виду?

Он старался спокойно вести машину.

– Ничего, малышка. Не слушай Анджи.

Придется переговорить об этом с Терезой.

– Не забудь забрать меня после школы, потому что мамочка задержится на работе.

– Шутишь? Этого я никогда не забуду.

– Я сказала Санди, что буду играть с кукольным домиком, и обещала Джеки, что мы будем рисовать красками. Только тебе придется отвезти меня обратно до сна, чтобы мамочка не оставалась одна. Я не хочу, чтоб она грустила.

Дени остановился на парковке перед школой и повернулся к Молли. Она наморщила лобик, и уголки рта у нее поникли. Слишком озабоченный вид для пятилетней малышки.

– Эй, все будет как надо. – Потянувшись он потрепал ее по коленке. – Обещаю. Просто сейчас жизнь складывается как-то по-дурацки. Но мы с мамой с этим разбираемся.

Какое там! Уже почти месяц они с Терезой топчутся на дном месте.

Денни прошелся с Молли до входа в школу и заверил, что будет ждать ее здесь после занятий. Потом он поехал в паб. Там у него была назначена встреча с адвокатом, который помогал ему оформить бизнес-лицензию. Может, было бы неплохо спросить у Терезы о том, что она думает о сложившихся между ними отношениях.

Разлад в отношениях с Терезой начался давно. Сначала их поглотили бытовые проблемы: заботы по работе, воспитание ребенка, попытки вести хозяйство. Они порой жаловались, но это лишь придавало их жизни ту полноту, которая нравилась им обоим. Но в последний год совместный быт стал им в тягость, куда-то подевались силы и энергия, и дела пошли все хуже и хуже. Денни места себе не находил, пытаясь сладить с финансовой неразберихой, а Терезе приспичило завести еще одного ребенка.

Они всегда хотели минимум двоих детей. Но сейчас у них и без того было полно забот и время было совсем неподходящее. И вдруг неизвестно почему в одно прекрасное утро почти месяц назад Тереза решила подвести черту. Денни отвез Молли в школу, а вернувшись домой… застал Терезу, собирающей вещи в чемодан.

– Я так больше не могу, – заявила она, доставая одежду из комода. – Я тебе сто раз говорила – и все без толку.

Только этого ему сейчас не хватало.

– Я же тебе сказал: о втором ребенке поговорим после открытия паба.

– Да дело не только в этом… – Тереза перестала укладывать вещи, выпрямилась и посмотрела ему в глаза. Денни сразу понял: она проплакала все утро. Лицо у Терезы было припухшее и бледное на фоне темных волос. Обойдя кровать, он взял ее руки в свои, но она вся напряглась. Он уж и не помнил, когда в последний раз видел в карих глазах Терезы искрящийся хитринкой огонек, а на ее губах – легкую дразнящую улыбку.

Она говорила ему все то, что он уже слышал: он давно отдалился, и она не понимает, почему он уже не делится с ней насущными проблемами. В доме слишком много кутерьмы, а он самоустранился. Они живут вместе, но разными жизнями.

Денни напомнил ей, что грандиозное открытие паба скоро состоится, но в ответ она сказала, что он твердит это уже полгода. Он пытался воззвать к ее чувству вины и долгу перед его семьей, но в ответ она лишь сказала, что это его родственники и она годами помогала ему каждый божий день о них заботиться. Он сказал, что это не пойдет на пользу Молли, но Тереза уверила: так будет лучше, чем если дочь будет постоянно видеть рядом взвинченных родителей. Когда Тереза закрыла чемодан и застегнула молнию, когда стало ясно, что уезжать она собралась всерьез, он не выдержал и спросил, какого дьявола ей нужно.

– Я тебя люблю, Денни. Только я – не еще один член твоей семьи, с которым тебе придется возиться. Я твоя жена. – Она ждала ответа, пристально глядя ему прямо в глаза. Но что он мог сделать? Рассказать ей, что он довел их до грани финансового краха? Она окончательно взбесится и уйдет от него. Так что ничего он не сказал, а Тереза подхватила чемодан и ушла.

Четыре недели прошло, а он не знал что и думать. Возможно, она размышляет о разводе, и Анджи ее подначивает. Что, если она надумает забрать у него Молли? Что он сможет ей противопоставить?

Загрузка...