Лена проснулась, когда на часах было полдесятого утра. Довольно рано для человека, у которого оставался всего месяц насладиться каникулами. Десятый класс в принципе казался многим в их поселке недосягаемой величиной, даже взрослые говорили не иначе как «сложный десятый класс», и их можно было понять. До девятого класса ребята из Шии учились прямо тут, в средней Шийской школе. Но десятый и одиннадцатый здесь предусмотрены не были, и те, кто собирался продолжить учиться, должен был два следующие года ездить учиться в город. Каждый день, кроме воскресенья.
Так что вполне можно было понять, почему Лена ни при каких обстоятельствах не собиралась вставать в августе раньше двенадцати. Она же не рыболов или грибник, в конце концов! Это им вечно неймется.
Конечно, у ее семьи, как и у большинства в поселке, было свое хозяйство, но стоило закончить девятый класс всего с двумя четверками, чтобы мать сама предложила летом хорошенько отдохнуть перед школой. Еще бы, теперь шанс поступить в медакадемию уже не выглядел таким призрачным, как казалось совсем недавно.
И, разумеется, именно мама своей трескотней по телефону разбудила Лену в такую несусветную рань. Лена с еле слышным ворчанием поднялась с кровати и подошла к окну. Потерла слипшиеся со сна глаза, чтобы убедиться в том, что на улице самая дурацкая погода, какая только может быть в августе. Серая хмарь, ни солнца, ни летнего ливня. В такой день можно спать до вечера, и ничего не потеряешь. Только мама будет охать и говорить, что Лена совсем бледная и ужасно похудела.
Лена повернулась к зеркалу, машинально проводя пятерней по светлым выгоревшим на солнце волосам и собирая их в длинный хвост. Да, бледная моль, лицо длинное, тонкое. Такое еще иногда называют лошадиным, Лена сравнивала себя со знаменитостями, про которых так говорили, и оттого не комплексовала. Рот большой, с тонкими губами. Спасибо Джулии Робертс, теперь это называют ртом как у нее, а не как у лягушки. Зато кожа светлая, чистая. Ни конопушек, ни прыщей. И глаза большие, серые. Еще умыться, чтоб они открылись, подкрасить белесые ресницы – и вообще отпад. Витька дурак, если этого не понимает.
Придя к такому выводу и одновременно в довольно неплохое настроение, Лена вышла из комнаты и босиком проскочила в ванную мимо продолжающей болтать по телефону матери. Против своей воли она прислушалась к разговору.
«…Конечно, Лена будет рада, я ей передам…» – вот эта фраза ей совсем, например, не понравилась. Когда мама говорила так в прошлый раз, пришлось играть с пятилетней мерзкой племянницей маминой подруги Фаи. Видите ли, девочке надо показать поселок. Будто кроме Лены это некому сделать.
– Кому на этот раз нужно показать красоты нашего чудесного поселка, центра культуры и развлечений края? – охрипшим после сна голосом спросила она из ванной. Плеснула на лицо холодной воды и зашипела от неприятного ощущения.
– Не будь врединой, Аленка. – Мама засмеялась, словно Лена смешно пошутила. – Фая сейчас отдавала ключи новым соседям, приехали откуда-то издалека, отец с дочерью. Отец устроился на завод в город, вроде мужик рукастый, и тут найдем где пристроить в случае чего, а дочь…
Она сделала паузу и подошла к открытой двери в ванную. Даже с мокрыми ресницами Лена разглядела на ее лице предвкушающую улыбку и догадалась сама.
– Неужели идет в десятый класс? – Голос ее дрогнул. Одно дело проводить экскурсию каким-то малявкам, но ровесница… Это совсем другое дело!
В ее школе в девятом классе было пятнадцать человек. Всего. Из них пять девочек, включая ее саму. Стерва Наташка, строившая глазки ее Витьке, и не безуспешно, уехала учиться в ПТУ. Сейчас ПТУ назывался колледжем, или что-то типа того, но все знали, чем оно осталось. Путягой, в которой проучиться большого ума не надо, достаточно не скуриться и не спиться за два года. Впрочем, это тоже не всем там удастся.
Ленина тезка по фамилии Королёва, отчего она мнила себя никак не меньше принцессы, была срочно отправлена к тетке в другой город или поселок. Официальная версия – чтобы доучиваться там, но Ленина мама знала от вездесущей Фаи, что отправили ее подальше, пока «пузо на нос не полезло». И ладно бы сама беременность, для поселка это не было чем-то выдающимся. Да только отец ребенка был женат и не горел желанием решать эти вопросы. Ему проблем и со своей женой хватало.
Оставались Катя и Света, но эти решили не учиться дальше, благо армия девчонкам не грозила, а вот помогать родителям с хозяйством нужно было уже сейчас. К тому же по знакомству со временем обеих обещали устроить в поселковые магазинчики на кассу. В общем, у всех одноклассниц Лены наступила взрослая жизнь, в которой ей с ее амбициями не было места. Придумала тоже, поступать в медакадемию в краевом центре. Да кому она там нужна такая умная?
К счастью, все это, ну кроме беременности Королёвой, конечно, Лене было известно задолго до конца девятого класса, и она вполне осознанно отдалилась от подруг, которые «по-дружески» могли утянуть за собой. Общалась в основном с ребятами, которые, как и она, планировали продолжить обучение в десятом. Но с ними было довольно скучно, особенно летом. Зимой можно было обсудить учителей и уроки, а летом ребята уходили сплавляться или за грибами, а то и на рыбалку в пять утра! Так что новенькая девочка Лене была просто необходима. Со стороны судьбы, или кто там отвечает за «сбычу» самого необходимого, было очень мило озаботиться этим вопросом.
– Да, тоже идет в десятый, – подтвердила ее догадку мама. – И, разумеется, им уже намекнули, что в городе только одна стоящая школа, к которой Саня будет гонять школьный автобус.
Лена захихикала.
Самый молодой шофер и правда два раза в день проезжал удлиненный маршрут, забирая школьников не только из Шии, но и из двух соседних поселков, а еще из частного сектора города, идти от которого до школы было долго и небезопасно – дороги в этих местах были не асфальтированные, а вместо тротуара вдоль шоссе вилась тропинка. Но, разумеется, этим маршрутом ездили не только школьники, но и старушки в больницу, да и пара учителей, что работали в городской школе.
– Фая пообещала, что ты зайдешь к ним после обеда, – продолжила мама. – Так что времени у тебя полно. Соберись спокойно, позавтракай.
Лена привычно расшифровала мамин посыл. «Времени полно» – то есть умойся нормально, заплетись и надень что-то, не способное опозорить ее перед новенькой. «Позавтракай» – тоже знакомый щипок. Мол, новенькая пообедать успеет, пока ты завтракаешь.
– Я тоже тебя люблю, мам, – ответила Лена, прекрасно зная, что мама расшифрует правильно.
– Сейчас за косу оттаскаю! И в кого ты такая уродилась, балбесина? – Мама шутливо замахнулась полотенцем. Ага, поняла, что Лена передала «сама такая!».
Настроение у Лены поднялось еще выше. Новые люди в поселке все на виду, но при этом такая редкость, что каждый раз развлечение. А с ее ровесниками и вовсе никто не приезжал. В десятом-одиннадцатом классе все подростки – и их родители, конечно, – стремились оказаться поближе к центру или хотя бы подальше от глухих мест. Может, новенькая приехала из еще более глухих мест, но Лена, из своего окна видевшая уходящую за горизонт тайгу, представляла такое плохо.
С другой стороны, приехали новенькие без жены и матери – как знать, может, после развода отец увез дочь подальше от жены. Может, даже без разрешения!
Лена улыбнулась своим мыслям, красочно представляя, какие чудесные скандалы могли привезти с собой гости. Да, это вам не скучные туристы каждое лето. Всего и веселья, если подерутся на дискотеке с местными или кто утонет на порогах. Не то чтобы это было прям на самом деле весело. Просто любое движение лучше, чем вся эта тоска.
– В школу зайдите, спросите у Александра Вадимовича, когда он домой, я хочу ему пирог занести, – крикнула с кухни мама.
– Ну ма-а-ам! – Лена заплелась и прошлепала босыми ногами к матери, цапнула со стола наливную шаньгу, пододвинула поближе молоко. – Неприлично это, что он подумает? Он тут три дня, а ты его пирогами забрасываешь!
– Он подумает, мы тут все очень хлебосольные, что не так уж расходится с действительностью, – пожала плечами мама. – Парень молодой, поселился у бабки Нюры, а ты же знаешь, как она готовит. Международная конвенция по правам человека ее еду не видела, а то запретила бы как изощренные пытки.
– Ладно, но ты сама будешь виновата, если я им увлекусь, – пошутила Лена.
Александра Вадимовича Швецова, который приехал фельдшером в Шийскую среднюю школу после того, как медицинский кабинет два года простоял закрытый, Лена еще не видела, но слышала о нем немало. Ну да, то пусто, то густо. За последние пять или шесть лет люди чаще уезжали или умирали, приехало от силы человек пять. А тут за неделю трое. И какие! Молодой почти врач – Лена не совсем шутила про увлечься, только планы на фельдшера у нее были далекими от амурных. И ровесница со своим отцом. Отличные просто приезжие. Хороший будет год, Лена это чувствовала.
– Ой, да и увлекайся на здоровье, видно же, что мужчина серьезный, не оболтус вроде твоего Рощина, – отмахнулась мама.
Лена насупилась. Тема Витьки была запретная, и мама это знала. Впрочем, развивать ее мама не стала, а Лена, доев шаньгу и выпив молоко, пошла одеваться. Судя по тому, куда въехали новенькая с отцом, идти ей минут пятнадцать, если не торопиться, а с пирогом особо не поторопишься.
Лена как в воду глядела, только в придачу к пирогу ей всучили термос и банку с супом.
– Иди, иди, они только приехали, вещи еще толком не разложили, голодные наверняка! – напутствовала ее мама.
– Так тетя Фая же сказала после обеда к ним прийти, – упиралась Лена, но не помогло.
– Это время суток такое, «после обеда», к еде отношения не имеет, – отрезала мать и выставила за дверь. Пришлось идти.
Лена чувствовала себя немного глупо, когда стучала в дверь, но ей тотчас открыл мужчина, словно стоял у двери и ждал.
– Мне так и сказали сегодня, что к моей Анечке придет будущая подруга, – радушно произнес он и отступил от двери, пропуская Лену внутрь. И улыбнулся.
Получилось это не очень, Лена давно так не пугалась. Если бы мама, тетя Фая и сам этот мужик не знали, что она в это время тут, то предпочла бы убежать.
Высокий, большой, похожий на шкаф, очень коротко стриженый мужчина лицом напоминал боксера, каких Лена видела по телевизору. Тяжелая челюсть, сломаны уши, свернут чуть набок нос. Радушная улыбка совсем не помогала, слишком блестели золотые зубы, оттеняя темные глаза, настороженные и недобрые, словно он совсем не рад был ее видеть.
Лена протянула ему гостинцы и обернулась на шаги из кухни. Вышла та самая Анечка. Несмотря на ласкательное имя, выглядела Анечка не так ласково. Короткое каре такого же почти черного цвета, что и у отца, круглые светло-зеленые глаза смотрели будто удивленно из-под чуть более широких, чем требовала мода, бровей. Лицо круглое, даже каре не спасало. Черная водолазка со слишком длинными рукавами навевала ассоциацию с любителями резать вены, и Лена сразу скуксилась – суицидников она терпеть не могла. Но тут девушка улыбнулась, и улыбка у нее оказалась хорошая. От сердца отлегло.
– Привет, я Аня Семенчук, – представилась она. – Мне сказали, что мы будем учиться в одной школе. Ты ведь Лена Иванченко, я не ошиблась?
– Нет, не ошиблась. – Когда отец Ани ушел на кухню, унося все дары и витающую над ним суровую мрачность, разговаривать стало проще. – И не могла ошибиться, у нас больше нет десятиклассниц во всем поселке.
– Ну и… – Аня замялась, и Лена поспешила подсказать:
– Ну и дыра, да? Есть такое, не смущайся. Зато у нас красиво, я могу тебе показать поселок, если ты не голодна.
– Нет, я перекусила. – Аня посмотрела на себя, потом на Лену, которую мама заставила надеть сарафан. – Мне стоит переодеться, наверное?
– Как хочешь, – пожала плечами Лена. – На улице тепло, еще можно позагорать.
– Ты тогда подожди, я быстро, – попросила Аня и скрылась в комнате. Она скоро вернулась, поставила табурет для гостьи и дала какой-то комикс. Лена в жизни не читала комиксов, но этот жест ее растрогал.
«Брюнетка с комиксами и каре вряд ли уведет у меня парня, – подумала Лена и добавила про себя. – Когда такой снова появится».
Она чуть было не изменила мнение, когда новая знакомая вышла в ультракоротких шортах и обтягивающей футболке. Выглядела Аня немного по-пацански, но при этом фигура у нее была совсем не мальчишеская.
«Ну все равно не блондинка, как Наташка», – снова напомнила себе Лена и первая вышла во двор. На улице и впрямь была прекрасная погода. Можно было сходить до реки, пройти через весь поселок и успеть зайти в школу.