Лара чувствовала, как все внутри ее горит от этих слов. Она ощущала на себе его пристальный взгляд, и ей становилось не по себе. Нужно было срочно направить разговор в нужное ей русло.
– А ты по-прежнему занимаешься финансами? – спросила она.
– Так точно, – улыбнулся Габриель.
– Что конкретно ты делаешь? Ну, у тебя же есть должность?
Вместо ответа, он встал со стула. Вероятно, эти вопросы выбивали его из колеи.
– Я главный директор по управлению рисками. То есть я провожу анализ риска и дохода для финансовых компаний и банков.
– Ух ты, – только и смогла произнести Лара. От его объяснения ей не стало понятнее, чем он занимается. – Звучит очень сложно.
– Разве? – спросил Габриель. Над его скулой еле заметно дрогнул мускул. – Тогда советую тебе просто не думать об этом.
– Хочешь сказать, что мне не дано это понять?
Габриель выдохнул:
– Сколько я тебя помню, ты всегда воспринимала мои реплики близко к сердцу.
Пока Лара обдумывала смысл его слов, Габриель подошел к ней, наклонился и взял ее руки в свои. Затем он потянул ее к себе, чтобы она встала. Нахлынувшие на нее чувства невозможно описать словами. Она не знала, что делать – впадать в панику или радоваться происходящему. Тысячу раз она представляла себе, как он трогает ее, обнимает, прижимает к себе. Даже душераздирающее воспоминание о его отказе не могло прервать полет ее фантазий.
Но как бы ни был ей приятен этот жест, в его голубых глазах она видела тревогу.
– Расскажи мне о Шоне, – тихо попросил он.
Она услышала, как нелегко ему было произнести имя погибшего друга.
Окончательно убедившись, что дело все-таки не в ней, Лара нервно сглотнула. Говорить о Шоне было тяжело – слишком свежа была рана утраты.
– Что ты хочешь знать?
Габриель держал ее за руки, и ей совсем не хотелось высвобождаться. Она ощущала идущее от него тепло, и ей становилось спокойно. Только такой мужчина, как он, мог предоставить ей столь чувственную, нежную защиту. Она заметила венку, пульсирующую у него на лбу.
– Как он заразился? – спросил Габриель почти шепотом. – Неужели волонтерам не делают прививки перед тем, как отправить в эти забытые богом места?
– Конечно, делают, – ответила Лара. Ее тронула интонация, с которой он говорил о Шоне. Было видно, что он до сих пор сильно привязан к ее любимому брату. – Ему сделали все необходимые уколы, он прошел все обследования. Как ты знаешь, разносчиками малярии являются зараженные москиты. Уже после смерти Шона в его москитной сетке обнаружили дырку. К сожалению, у благотворительных организаций часто не хватает денег на новую экипировку.
– Ему дали рваную москитную сетку? – переспросил Габриель с нотками раздражения в голосе. Он отпустил руки Лары и сделал несколько шагов в сторону.
Ее трогало трепетное отношение Габриеля к Шону, но вновь переживать все это было нелегко. Лара сложила руки на груди и грустно кивнула:
– Выходит, так.
Словно борясь с нахлынувшей яростью, он принялся ходить по кухне. Затем, снова подойдя к Ларе, неожиданно спросил:
– Но как можно было быть таким идиотом?
– Что?
Внезапная грубость его вопроса ошеломила Лару. С таким же успехом он мог просто дать ей пощечину.
– Почему Шон не подумал о последствиях? Не потому ли, что он всегда сначала думал о других, а о себе в последнюю очередь? Неудивительно, что он стал волонтером. Кто бы знал, чем все это закончится! – Его голубые глаза горели злостью. А через несколько секунд взгляд Габриеля словно опустел. – Шону легко давались математика и точные науки. Он мог бы стать инвестором или финансовым аналитиком высшего ранга. Он мог заработать столько денег, сколько бы захотел. Но нет. Вместо этого он стал волонтером. В мире, где люди грызут друг другу глотки за любую мелочь, он предпочел заботиться о других. Прости меня, но в наше время это верный путь в бездну. – Он обхватил голову руками, взъерошивая волосы. – Видит бог, сколько раз я говорил ему об этом. Но Шон был слишком уверен в правильности выбранного пути.
Лара набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула. Сердцебиение понемногу успокаивалось, возвращаясь в привычный ритм. Назвав Шона идиотом, он не хотел оскорбить память о нем. Он просто не мог смириться с этой бессмысленной, жестокой утратой. Как и все они.
– Мой брат был добрым человеком, и ты это знаешь, – сказала она. – Он был счастлив, что мог помогать тем, кому повезло меньше. Думать о себе было ему не свойственно. Он любил жизнь и хотел, чтобы все люди наслаждались жизнью. Думаю, если бы Шон был сейчас здесь, он бы спросил, счастлив ли ты в своей жизни.
Молчание повисло на кухне, словно дамоклов меч. Габриель словно впал в состояние транса. Какое-то время он смотрел на нее, не говоря ни слова. А затем, словно оттаяв, пожал плечами:
– Я думаю, понятие счастья не совсем уместно в современном мире. Куда важнее быть успешным, чем счастливым. Наслаждаться жизнью можно, когда есть успех.
Габриель подошел к столу, поднес к губам чашку и сделал большой глоток. Затем он улыбнулся, но Лара по-прежнему видела печаль в его глазах.
– Прости, если я в сердцах наговорил лишнего, – сказал он. – Но Шон был мне другом. Возможно, лучшим другом за всю мою жизнь. Жаль, что я слишком поздно это понял. Иначе я бы не потерял его из виду. И ничего этого бы не случилось. Это слишком несправедливо, что он ушел от нас так рано. Прошу тебя, передай мои соболезнования родителям. А мне, наверно, пора уходить.
Лара почувствовала удар изнутри от одной мысли, что он может уйти и они, возможно, больше не встретятся. И вновь, не успев подумать над своими словами, она выпалила:
– Так быстро? А я хотела предложить пообедать вместе. Если хочешь, мы можем вместе выгулять Барни. Прогулка – отличное лекарство от гнетущих мыслей. Помнишь лес за домом? Можем пойти туда.
Габриель отчетливо осознал, что не может так просто уйти от этой девушки. Но он знал – сделать нужно именно это, и как можно скорее. Потому что если он останется, то только сильнее ранит ее. И чем тогда закончится их многолетнее знакомство? Тем, что он воспользуется несчастной Ларой и исчезнет, лишь усилив ее боль и страдания? Так, как он привык обходиться с юными моделями, видящими в нем пропуск в мир роскоши и богатства.
Но с другой стороны, что плохого в том, что он найдет успокоение в приятной компании молодой девушки? Габриель знал – в душе он уже принял решение.
– Тогда я останусь, – сказал он. – Погуляем с Барни, пообедаем, и я уеду.
– Замечательно, – обрадовалась Лара. – Должна признаться, я не просто так предложила тебе остаться подольше.
Она улыбнулась, и Габриель впервые заметил столь сексуальные ямочки на ее щеках. Но эти слова смутили его.
– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросил он.
Худые плечи Лары поднялись и опустились снова.
– Просто мне грустно здесь одной. Все вокруг напоминает о брате. А в твоей компании я смогу хоть как-то развеяться.
От такого ответа Габриель почувствовал облегчение.
– Тогда предлагаю отправиться на прогулку. Солнце светит, погода чудесная. Жалко терять такой день, сидя дома.
– Я согласна, – сказала Лара. Она поправила черные волосы и направилась к двери. – Одну минуту, я надену походные ботинки. Земля в лесу жесткая и не всегда ровная. – Взгляд Лары упал на его черные итальянские ботинки.
– Я бы взял сменную обувь, если бы знал, что мы пойдем в лес, – произнес Габриель, словно читая ее мысли.
– Боюсь, придется идти в них. Твоего размера у меня нет.
С этими словами Лара вышла из кухни. А Габриель поймал себя на мысли, что ему уже ее не хватает.
Габриель словно попал в другой мир – столь отличный от того, в котором он жил. Сейчас он понимал, насколько ему не хватало всего этого. Габриель получал искреннее удовольствие, прогуливаясь по лесу с очаровательной девушкой, известной ему когда-то как «сестренка Шона». Аромат ее духов напоминал запах полевых цветов. Она и сама была как несорванный полевой цветок. Габриель ощущал себя в другой вселенной, находящейся в тысячах световых лет от Уолл-стрит и всей его привычной суеты.
– Здесь я отпускаю Барни с поводка, – сказала Лара. – Это его любимое место в лесу. Он обожает здесь бегать. – Одарив Габриеля лучезарной улыбкой, Лара расстегнула поводок. Счастливый терьер моментально скрылся из вида в лесной чаще. – Он прирожденный охотник.
Габриель улыбнулся ей в ответ. Словно повинуясь инстинкту, он сократил расстояние между ними и едва не взял ее за руку. Как будто электрический ток пронизал его тело от воспоминания, как он на кухне держал ее за руки. По взгляду, что бросила на него Лара, он понял – она испытывает те же чувства.
– Я и забыл, какая ты забавная, – сказал он. – И что у тебя самые красивые глаза. Когда ты смеешься, они блестят, как бриллианты.
Комплименты не были его коньком, но эти слова он произнес машинально.
– Спасибо.
Габриель осторожно взял ее руку в свою. Румянец, проступивший на щеках Лары, подтвердил его догадку – она действительно чувствовала то же самое.
– Ты покраснела, – сказал он.
– Это потому, что я не привыкла к таким комплиментам.
– Неужели твой молодой человек не осыпает тебя комплиментами?
Без зазрения совести он задавал провокационные вопросы, чтобы узнать о ее личной жизни. Но при этих словах Лара изменилась в лице. Свет в ее глазах заметно погас.
– У меня нет молодого человека, – грустно ответила она. – По крайней мере, сейчас.
Габриель не мог отрицать, что ему было приятно это слышать. Но что могло означать это «сейчас»?
– Имеешь в виду, в ближайшее время кто-то может появиться?
– Нет, – коротко сказала Лара. Всем своим видом она показывала, насколько неприятно ей отвечать на такие вопросы. – Расскажи лучше о себе. В твоей жизни есть та единственная? Или, может, ты даже женат?
– Нет, я не женат. И той единственной у меня тоже нет. Лара, я женат на своей работе. Понимаю, это звучит глупо и занудно, но это правда. Но это не значит, что я не люблю находиться в обществе прекрасных дам.
– Прекрасных дам? – повторила она. – Тогда понятно, почему ты еще не женат.
Лара вздохнула. Но был ли это вздох облегчения или разочарования, он не знал. Всматриваясь в чащу леса, куда убежал ее энергичный питомец, Лара сложила ладони рупором возле рта и позвала:
– Барни! Ко мне!
Пес не появился, и Лара вновь посмотрела на Габриеля.
– Я беспокоюсь, когда не слышу его. Он может застрять в кроличьей норе, и тогда его приходится вытаскивать. Подожди меня здесь, я посмотрю, где он. Тем более что там, за деревьями, еще больше грязи. А ты уже и так запачкал свои ботинки. Надеюсь, я скоро.
– Я пойду с тобой, – настойчиво произнес Габриель. – Испачкаться я не боюсь.
Они пробирались через кусты и заросли. То, что на нем ботинки за тысячу долларов, а ветки оставляют полосы на его безупречно белой рубашке, заставило его улыбнуться. Видели бы его коллеги с Уолл-стрит, вот это была бы потеха!
При этой мысли его улыбка стала еще шире. По своей природе Габриель был вполне веселым, неунывающим молодым человеком. По крайней мере сейчас у него не было повода грустить. Впереди него шла обворожительная длинноногая красотка в обтягивающих джинсах.
Лара шла по неровной, грязной тропинке с уверенностью опытного следопыта. Время от времени она переводила дыхание и кричала: «Барни! Барни!» И каждый раз ответом ей была тишина. Габриель знал, что сам он находится в прекрасной физической форме, но энергии Лары можно было только позавидовать.
Вдруг остановившись, Лара вновь позвала собаку:
– Барни! Это уже не смешно! Немедленно возвращайся!
Услышав нотки отчаяния в ее голосе, Габриель решил подключиться к поискам более плотно.
– Барни! – выкрикнул он, пробираясь сквозь густые заросли. В его ботинках уже невозможно было узнать обувь известной итальянской марки. Пройдя еще несколько метров, он увидел торчащий из-под земли хвост. Пес так стремительно копал лапами яму, словно отыскал клад. – Нашел! – крикнул он Ларе.
В следующую секунду она уже бежала к нему. Ее белая футболка тоже была запачкана грязью. Из длинных темных волос торчали кусочки веток и листва.
– Слава богу! – воскликнула она, пробегая мимо Габриеля к своему любимому питомцу. Казалось, она совершенно не заботится ни о своей одежде, ни о себе самой. Подбежав к собаке, она рухнула на колени. – Барни, ты ведешь себя очень плохо, – ругалась она, вытаскивая пса из ямы и прижимая к груди. Белая футболка почернела в считаные секунды.
Габриель поймал себя на мысли, что он завидует этому псу. Он бы точно не отказался так же прижаться к ее красивой, полной груди.
Лара взяла провинившегося пса на поводок.
– Не знаю, как ты, – сказала она, – но у меня разыгрался аппетит. Предлагаю вернуться, я приготовлю что-нибудь на обед.
Слово «аппетит» идеально подходило к тому, что испытывал сейчас Габриель. Чувство голода становилось непреодолимым. Это был голод, который нельзя утолить едой. Сестра его друга всерьез пробудила его либидо. Летя из Нью-Йорка в Англию, он меньше всего ожидал такого поворота событий. И как с этим быть, он попросту не знал. Переспать с этой очаровательной брюнеткой и навсегда положить конец отношениям с их семьей – этот вариант его не устраивал.
– Когда придем домой, сразу сними рубашку, – обмолвилась Лара, проносясь мимо Габриеля вслед за псом.
– Что?
Пес остановился, учуяв что-то в листве, и Лара повернулась к Габриелю с сияющей улыбкой:
– Не волнуйся, я ничего не имела в виду. Твоя рубашка испачкалась, я хотела закинуть ее в стиральную машинку. Взамен могу предложить что-нибудь из гардероба отца. Но опять же, подойдет ли тебе размер? Не говоря уже про качество.
– Подойдет, – заверил ее Габриель.
Барни вновь потянул поводок, и его миловидная спутница побежала за ним.
Лара честно не знала, где найти мужество для общения с ее харизматичным, невероятно привлекательным гостем. Он свалился на нее как снег на голову, моментально завладев всеми ее мыслями. И чем больше проходило времени, тем тяжелее становилось Ларе совладать с собой. В его бездонных голубых глазах ей виделось столько неизведанного, что дух захватывало. Когда в лесу он взял ее за руку, в этих глазах явно читалась заинтересованность. Было видно – ему приятно быть с ней. И тем не менее она едва не упала в обморок от неожиданности и испуга.
Вернувшись из леса, они остановились на крыльце. Барни послушно ждал, пока хозяйка и ее приятель снимут запачканную обувь. Увидев, в каком состоянии его ботинки, Лара едва не застонала. Из-за нее Габриель лишился туфель, стоивших целое состояние. Она тяжело вздохнула.
– Забудь про ботинки, – успокоил он. – У меня в машине есть еще одна пара.
– Почему же ты не сказал мне об этом? – изумилась Лара.
Какое-то время он молчал, словно подбирая нужный ответ.
– Потому что это не так важно. А теперь я готов обменять свою запачканную рубашку на новую, как мы и договаривались.
С этими словами он принялся расстегивать пуговицы. Лара была готова запаниковать, представив, что сейчас он будет стоять перед ней по пояс голый.
– Уже бегу, – только и смогла сказать она, поспешно открывая дверь.
Она не знала, как вести себя. Одно его присутствие само по себе направляло все ее мысли в ненужное русло. А теперь ей придется лицезреть его еще и с голым торсом. Где взять столько самообладания, чтобы оставаться при этом спокойной и не выказывать переполняющего ее возбуждения?