В спортивном зале Ледсбургской Высшей школы воинов царила гробовая тишина. Еще несколько секунд назад здесь были слышны обычные для этого места окрики преподавателей, звуки ударов и тяжелого дыхания студентов, отрабатывающих друг на друге боевые приемы. Но сейчас было так тихо, что можно услышать, как на деревянный пол падают капли крови из разбитой губы Толстого Хрю, который, лежа на полу и опершись на локоть, пронизывал злобным взглядом Марту, которая нависла над ним в боевой стойке.
Но обо всем по порядку.
Марта была студенткой четвертого курса факультета борьбы с нежитью. Независимая, своевольная, принципиальная, не признающая никаких авторитетов студентка была не только гордостью своего курса, но еще и головной болью многих преподавателей. Заставить ее силой что-то делать было просто невозможно – она всегда поступала так, как считала нужным, полагаясь только на свое мнение. Преподавательскому составу ничего не оставалось, кроме как скрежетать зубами и смотреть на ее выходки сквозь пальцы, так как при всем своем упрямстве, бескомпромиссности и недисциплинированности именно Марта приносила кафедре и школе победы во всех районных соревнованиях по боевым искусствам. Нельзя сказать, что однокурсники любили ее и всячески пытались с ней подружиться. Скорее – наоборот. Каждый раз, когда Марта приближалась к компании студентов, шумно обсуждавших какую-нибудь новость или просто проводивших время за непринужденным разговором, у всех тут же находились какие-то срочные дела, неожиданно вспоминались назначенные встречи, а студенты, напрочь лишенные фантазии, просто молча разбредались кто куда, не забыв при этом натянуть на лицо фальшивую улыбку и на всякий случай все же поздороваться с Мартой, ведь портить с ней отношения тоже никому не хотелось.
Марта же прекрасно понимала причину такого положения дел, так как ее любимым занятием было говорить правду в лицо всем и каждому независимо от того, кто именно перед ней находился. Всем сердцем презирая льстецов, лицемеров, подхалимов и совершенно этого не скрывая, Марта понимала, что завести друзей у нее вряд ли когда-нибудь получится, но это никоим образом ее не тревожило. Отсутствие своей компании приятелей она расценивала не как досадное недоразумение, а как возможность направить все свое свободное время на отработку новых боевых приемов, а также на изучение других тонкостей этой нелегкой профессии – бойца с нежитью.
Возможно, на формирование ее характера повлиял тот факт, что Марта была круглой сиротой. Отца она совсем не помнила, так как он пропал без вести за несколько месяцев до ее рождения, а мать умерла, когда ей было всего пять лет. Поэтому ее воспитанием занималась бабушка по материнской линии, проживающая в соседней деревне. Узнав о том, что ее внучка лишилась отца, а дочь – мужа, она тут же забрала обеих к себе, уделяя Марте все свое свободное время и стараясь одарить ее вниманием и заботой, которых ей так не хватало. Через несколько лет не стало и ее матери…
Именно эта девушка, с годами превратившаяся из бледной малышки с испуганным взглядом в высокую длинноволосую красотку с холодным блеском серых глаз, сейчас и стояла в центре спортивного зала, вытирая со лба капельки пота и равнодушно разглядывая, мягко говоря, пышное тело Толстого Хрю, распластавшегося на полу.
Толстый Хрю являл собой полную противоположность Марте и, в отличие от нее, всегда был окружен вниманием друзей и знакомых, которых у него было в избытке. Не нужно трое суток варить зелье предсказания, чтобы догадаться о том, как выглядел Толстый Хрю, поэтому остановимся на внутренних качествах и чертах его непростого характера. А начнем мы с имени, которое на самом деле звучало немного по-другому. Его родители когда-то назвали своего мальчика красивым, на их взгляд, именем Хрюс. Но, как это обычно бывает, совершенно не подумали о том, что своим выбором весьма упростили задачу его одноклассникам, которые недолго раздумывали над прозвищем. Так Хрюс превратился в Хрю, а затем, в силу врожденной страсти к перееданию, – в Толстого Хрю. Закончив обычную школу, Хрю поступил в Высшую школу воинов в Лёдсбурге, что стало неожиданностью для всех его одноклассников, – ведь чтобы сдать вступительные экзамены в это престижное учебное заведение, нужно обладать незаурядными физическими данными, чем Хрюс совершенно не мог похвастаться. Тем не менее каким-то удивительным образом он смог пробиться сквозь жернова жесткого отбора и стать студентом. Впрочем, неожиданной эта новость была только лишь для тех, кто не знал, что ректором Школы воинов был родной дядя Хрюса – профессор Крой. Хрюс никогда не скрывал этого от своих сокурсников и даже гордился своими родственными связями, благодаря которым он и оказался в списках учеников школы. Нетрудно догадаться, что количество его приятелей увеличивалось с каждым днем. Многие хотели видеть его в кругу своих друзей.
Учился Хрюс отвратительно, но это никоим образом не мешало ему сдавать все экзамены на самые высокие баллы. На практических занятиях по боевым искусствам никто не мог его победить в спаррингах просто потому, что никому не хотелось портить отношения с племянником ректора Кроя. Но все это когда-нибудь должно было закончиться, и, когда преподаватель поставил в пару к Хрюсу Марту, атмосфера в зале стала сгущаться до вязкости вчерашнего киселя. Другие студенты только делали вид, что отрабатывают удары, а на самом деле наблюдали за исходом этого принципиального боя, который, впрочем, продлился совсем недолго. Марта, не дожидаясь атаки Хрюса, пошла вперед и одним легким движением бросила того на пол. Толстый Хрю, совершенно не ожидавший такого поворота событий, не успел даже сгруппироваться и со всего маху приложился лицом о деревянный пол, разбив губу и больно ударившись коленом.
Все студенты замерли на своих местах. Преподаватель, забыв о своих обязанностях, молча переводил взгляд с Хрюса на Марту, ожидая, как разрешится эта несколько неординарная ситуация. Толстый Хрю провел тыльной стороной ладони по своим губам и, не сводя злобного взгляда с Марты, протянул руку в ее сторону, демонстрируя свой пухленький кулачок, измазанный кровью.
– Это не моя кровь, – расплывшись в злорадной улыбке, произнес он, – это твоя кровь, тупая девка.
С этими словами он поднялся на ноги и, гордо расправив плечи, зашагал к выходу из зала.
– Занятие окончено, – пряча глаза и стараясь не смотреть на Марту, громко возвестил преподаватель и поспешно ретировался из спортивного зала.
Следующие несколько дней в школе прошли без инцидентов. Хрюс был, как всегда, весел и жизнерадостен. Собирая вокруг себя шумные компании и выдавая второсортные шуточки, от которых тем не менее все его друзья катались по полу от смеха, он ни разу не затронул тему, которая незримой тканью окутала всю школу, став самой обсуждаемой новостью месяца. За каждым углом, в каждой аудитории, во время занятий и перерывов студенты собирались небольшими группами и делились соображениями и догадками о том, как именно Толстый Хрю отомстит Марте за свой позор. Впрочем, долго гадать не пришлось. Во время занятия по основам дипломатии при общении с оборотнями в кабинет заглянул первокурсник и, смущаясь и краснея, сообщил о том, что Марту вызывают к ректору. Девушка отреагировала спокойно: попросив у преподавателя разрешения покинуть урок, она, прихватив с собой учебник и тетрадь, направилась к выходу.
– Разрешите?
Марта постучалась в массивную деревянную дверь и еще раз посмотрела на табличку, прибитую к стене, на которой золотыми буквами красовалось имя ректора Кроя.
– Войдите, – послышалось из кабинета.
Толкнув дверь, Марта вошла внутрь.
– О, легендарная студентка четвертого курса, гордость нашей школы, надежда на будущее человечества, Марта, – с нескрываемым сарказмом произнес Крой, приподнявшись со своего кресла и театрально раскинув руки в стороны.
– Здравствуйте, ректор Крой, – слегка склонив голову, как этого требовали правила общения с преподавательским составом, произнесла Марта.
– Проходи, садись. Чувствуй себя почти как дома.
– Благодарю.
Марта прошла через весь кабинет и села на стул, стоящий ближе всех к дубовому столу, за которым восседал ректор. Несколько секунд тот молча смотрел на нее, о чем-то глубоко задумавшись. Затем, сложив руки на груди, он откинулся на спинку кресла.
– Я наслышан о тебе, Марта, – произнес он и, сделав многозначительную паузу, продолжил: – Говорят, что по успеваемости ты одна из лучших в школе. Это правда?
– Думаю, об этом лучше спросить у моих преподавателей, – глядя перед собой, ответила девушка.
– Я уже спросил, – улыбнувшись краешком рта, произнес он. – Многие из них действительно отмечают твои навыки как лучшие в школе. Особенно в области боевых искусств. Говорят, в этом тебе нет равных и даже отличники твоего курса не в силах противостоять твоему мастерству боя.
Крой поднялся с кресла и подошел к окну, повернувшись спиной к Марте.
– Зачем тебе нужно обучение в нашей школе, если ты и так умеешь все, чему мы учим студентов на протяжении пяти лет? – бросил он через плечо.
– Я думаю, что преподаватели слегка завышают мои способности, – после небольшой паузы ответила Марта. – Я не уверена, что я…
– Слишком много «я» в одном предложении, тебе так не кажется? – перебил ее Крой, резким движением обернувшись к ней. – Если ты хочешь окончить школу, тебе нужно слегка поумерить свое самолюбие и наконец-то начать мыслить другими категориями. Не «я», а «мы». Все мы здесь – одна большая семья. А разве допустимы избиения и издевательства над другими членами семьи, как ты думаешь?
Марта посмотрела на ректора удивленным взглядом.
– Это вы намекаете на…
– Я никогда ни на что не намекаю, девочка, – повысил голос Крой. – Я всегда говорю прямо. Ты подло избила студента и думаешь, что это сойдет тебе с рук?
– Что значит – подло? – вскинула брови Марта. – Это был обычный учебный бой на занятии по боевым искусствам!
Ректор приблизился к девушке и посмотрел на нее сверху вниз.
– Учебный, говоришь? Что же это за учебный бой, на котором студенты разбивают друг другу лица? А что будет дальше? Потом кто-нибудь нечаянно убьет своего сокурсника и тоже скажет, что это была обычная тренировка? Нет, Марта, пока я ректор этой школы, я не допущу таких инцидентов. Думаю, что твое отчисление станет хорошим уроком для всех студентов и такие ситуации больше никогда не повторятся.
Эти слова прозвучали как приговор. Марта побледнела, а кончики ее пальцев еле заметно задрожали. Ректор Крой, даже не удосужившись насладиться произведенным эффектом, вернулся в свое кресло и с деловым видом стал перебирать бумаги на столе, абсолютно не обращая внимания на сидевшую напротив него Марту. Она же в это время пыталась собрать всю свою волю в кулак, чтобы сдержать прорывающиеся наружу слезы.
– Я тебя больше не задерживаю, – равнодушно произнес ректор, не отрывая глаз от бумаг.
– Но… Ректор Крой, неужели эта глупая ситуация может перечеркнуть все мои заслуги перед школой? – спросила она дрожащим голосом. – Разве я мало сделала для нее, чтобы вот так запросто меня можно было отчислить? Мне же остался всего год до окончания!
– Вот и замечательно, – улыбнулся Крой. – Сейчас как раз лето, везде идут вступительные экзамены. Если ты поторопишься, то обязательно успеешь поступить в какой-нибудь… в какое-нибудь… В общем, куда-нибудь.
Слезы все-таки нашли дорогу и брызнули из глаз Марты.
– Но это была моя мечта! Понимаете? Я мечтала об этом с самого детства!
– О чем?
– Стать воином!
– Воином? – Крой почесал подбородок и посмотрел на девушку. – На каком факультете ты учишься?
– На факультете борьбы с нежитью.
– Вот! – Он поднял указательный палец вверх. – Факультет борьбы с нежитью! Один из самых старых факультетов нашей школы. Легендарный ФБН! А теперь скажи, разве студент Хрюс похож на оборотня?
– Нет.
– Может быть, он чем-то напоминает болотника? Ты не видела на нем таких зеленоватых склизких ошметков?
Марта потупила взгляд и покачала головой.
– А может, Хрюс – упырь? – продолжал издеваться Крой. – Когда ты разбила ему лицо, кровь бежала быстро, как у нормальных людей, или еле-еле сочилась? Когда ты схватила его и бросила на пол, не ощутила ли ты сладковато-тошнотворного запаха?
– Нет…
– Тогда зачем ты мне рассказываешь о какой-то мечте? – взревел ректор. – Выходит, что за эти четыре года ты только тому и научилась, что самоутверждаться за счет слабых людей? Все твои заслуги – это бои против таких же студентов, как и ты. Ты ни разу не видела в глаза ни одного оборотня! Ты даже представить не можешь, что чувствует человек, которого тянет в трясину болотник! Какой ты воин, девочка? Иди и поступай в кулинарное училище и перестань строить из себя невесть что!
Марта вскочила на ноги и, упершись кулаками о стол, нависла над ректором. В ее глазах полыхали страшные огоньки.
– Тогда отправьте меня на бой! Я докажу вам, на что я способна! Отправьте меня на войну с нежитью!
Ректор, слегка опешив от такой реакции, расплылся в улыбке.
– На войну? На какую войну, Марта? Мы не воюем с ними уже много лет. Или ты предлагаешь мне развязать ее специально для тебя?
– Но…
– Я уже устал от этих разговоров, – вздохнул Крой. – Давай закончим на этом, и каждый займется своими делами. Ты пойдешь искать новое место учебы, а я продолжу разбираться с бумагами.
Марта хотела что-то возразить, но ректор красноречивым жестом молча указал на дверь.
– Но я…
– Довольно! – хлопнул он ладонью по столу. – Хватит уже действовать мне на нервы!
Марта поняла, что это конец. Никакие доводы уже не помогут, потому что Крой изначально был настроен на такой вариант развития событий. Это была месть Толстого Хрю, его племянника. И, судя по всему, она удалась. Марта развернулась и побрела к выходу, но у самой двери ее остановил голос Кроя.
– Ты действительно так мечтала о карьере воина?
Его голос подозрительно смягчился и стал более дружелюбным.
– Да! – Марта даже слегка подпрыгнула на месте. – С самого детства я…
– Подойди сюда. Присядь.
Девушка бросилась к столу. Крой снова окинул ее долгим оценивающим взглядом, как будто принимая какое-то важное для себя решение. Наконец он заговорил.
– Выслушай меня и не перебивай. – Он положил руки на стол и принялся вертеть в пальцах карандаш. – Буду с тобой откровенен и хочу сразу попросить тебя о том, чтобы наш разговор остался между нами и не вышел за пределы этого кабинета.
– Конечно, ректор Крой!
– Я попросил не перебивать, – слегка повысил он голос, но, успокоившись, продолжил: – Вот приказ о твоем отчислении из школы.
Он выудил из вороха бумаг один лист и положил его на стол перед Мартой.
– Как видишь, он уже подписан мной и теперь есть два варианта. Первый – он отправится на доску объявлений, где обычно и оказываются все мои приказы. Второй гораздо интереснее. Эту бумагу я могу отдать тебе, и ты сделаешь с ней все, что захочешь. Думаю, что это тебе больше понравится. Правда?
Марта кивнула.
– Я готов забыть об этом инциденте с моим племянником, но для этого, как ты понимаешь, нужно кое-что сделать на благо твоего же факультета.
Крой медленно открыл ящик стола и спрятал туда приказ.
– Как ты знаешь, после окончания последней войны с нежитью негласно запрещено причинять им вред без веских на то причин. По сути, их вообще нельзя трогать, если только они не отрывают голову какому-нибудь бедолаге на главной площади города. С тех пор их развелось огромное количество, и они все равно продолжают творить свои мерзкие делишки под покровом ночи. Да, им запрещено появляться в некоторых городах и деревнях, они не должны вступать в какие-либо отношения с людьми, но разве их это когда-нибудь останавливало? Теперь, если кто-то из них убьет человека, высосет из него всю кровь или просто разорвет на куски, его объявляют в розыск, потом судят и сажают в специальную тюрьму, откуда некоторым из них все равно удается бежать. Разве так нужно поступать с вечными врагами человечества? Разве они достойны милосердия и снисхождения? Мало того, наш факультет постоянно хотят расформировать, как они говорят, по причине невостребованности профессии. А вам, студентам ФБН, приходится тренироваться и отрабатывать приемы друг на друге. Разве это справедливо?
– Конечно, нет! – Марта смотрела на ректора как завороженная, поддавшись чарам его вкрадчивого и мелодичного голоса.
– Вот и я думаю, что это неправильно.
Крой ненадолго замолчал и захлопнул ящик стола.
– Через неделю начинаются каникулы. У тебя есть время до начала осени, чтобы найти и привести сюда живую нежить, если слово «живая» вообще применимо к этому проклятому племени.
– Найти? В Лёдсбурге? – захлопала ресницами Марта. – Но ведь здесь их нет, и вход на территорию города для них запрещен.
– Я знаю, – усмехнулся Крой, – поэтому и даю тебе так много времени. Думаю, твоему факультету очень пригодится такой подарок, а ты, если справишься с заданием, в очередной раз станешь героиней нашей школы. А самое главное, – он постучал пальцем по столу, – в качестве вознаграждения ты получишь бумагу, которая все это время будет лежать здесь, и продолжишь свое обучение.
– Я могу задать один вопрос, ректор Крой?
– Конечно.
– Что вы собираетесь делать с этой нежитью?
– О, ничего противозаконного, – взмахнул он руками, – проведем несколько занятий по ее практическому изучению, устроим несколько спаррингов, да и отпустим восвояси. Поэтому очень важно, чтобы ты доставила ее сюда в целости и сохранности. Иначе какой от нее толк? Что скажешь?
Марта нахмурилась, погрузившись в размышления. Ректор внимательно наблюдал за каждым движением мыщц ее лица.
– Это… это будет очень сложно, – вздохнула она. – Привести живую нежить в Лёдсбург…
– Да, это задание не из легких, но именно поэтому я и решил доверить его лучшей студентке нашей школы. Думаю, что, кроме тебя, с этой задачей никто не справится. Даже мой достопочтенный племянник Хрюс.
Ректор весело и беззлобно улыбнулся, и Марта, не удержавшись, последовала его примеру.
– Так что? По рукам?
– Да, я согласна, – кивнула Марта.
– Вот и умница. Но, надеюсь, ты не забыла о нашем уговоре? – мгновенно посерьезнев, произнес Крой. – О твоем задании не должна знать ни одна живая и полуживая душа.
– Я держу свое слово, ректор, – произнесла девушка и снова стала похожей на ту Марту, какой ее знала вся школа – гордую, независимую и своевольную. – Готовьте клетку.
С этими словами она развернулась и быстрым шагом направилась к выходу из кабинета.
– Удачи, Марта, – бросил ей вслед Крой и, положив руки на подлокотники, откинулся на спинку кресла.
Не прошло и часа после разговора Марты с Кроем, как в дверь его кабинета снова постучали.
– Войдите, – подняв голову от бумаг, разрешил ректор.
Дверь приоткрылась, и на пороге возникла худощавая фигура профессора Лесьяра – декана того самого факультета борьбы с нежитью, студенткой которого до сегодняшнего дня числилась Марта. Приблизившись к столу Кроя пружинящей походкой, Лесьяр сел на стул и вопросительно уставился на ректора.
– Ну, что нового? – не здороваясь, произнес он.
– Дверь закрыл? – выглянув из-за плеча своего гостя, спросил Крой.
– Закрыл, закрыл. Что там с нашим делом? – нетерпеливо заерзал на стуле Лесьяр.
– Все замечательно. Она согласна.
Декан облегченно выдохнул.
– Ты уверен, что она справится?
– Ты же сам говорил мне, что она лучшая студентка факультета, если не всей школы, – нахмурился Крой.
– Да, но случиться может все что угодно, ты же сам понимаешь…
– Ты переживаешь за нее или за сохранность мерзости, которую она должна нам привести? – ухмыльнулся ректор.
– Я беспокоюсь за нас. Что, если кто-то узнает о наших делах? Торговля нежитью запрещена, и мы можем неплохо влипнуть, если нам не удастся сохранить всю операцию в секрете.
– О, не беспокойся по этому поводу, – покачал головой Крой. – Марта – идеальный исполнитель. Во-первых, – он достал из ящика стола приказ об отчислении и протянул его Лесьяру, – официально она отчислена из школы, поэтому, если что-то пойдет не так, к нам не будет никаких претензий. Мало ли чем решила заняться обиженная на весь мир бывшая студентка нашей школы, которую, кстати, отчислили не просто так, а за грубейшее нарушение дисциплины. Во-вторых, я не посвящал ее в детали и она ничего не знает о том, что будет с нежитью после того, как она ее нам передаст. В-третьих, Марта – круглая сирота, и ты об этом знаешь. У нее нет никого, кто бы мог ее защитить, кроме старой бабки, которая воспитывала девчонку после смерти матери. – Крой торжествующим взглядом посмотрел на гостя и пожал плечами. – Мы защищены со всех сторон. Лучше ты расскажи о том, что ты должен был сделать.
– Да, я встретился с черными магами, – кивнул Лесьяр. – Все наши договоренности в силе. Они платят тридцать тысяч олтыров за живую нежить в хорошем состоянии.
– Интересно, как они определяют состояние этих тварей? По запаху, что ли? – рассмеялся ректор.
– Нет, запах у них оставляет желать лучшего. Им нужны объекты без явных признаков гниения и со всеми конечностями в комплекте.
– Фу, мерзость, – скривился Крой. – Кстати, всегда хотел узнать, что они с ними делают?
Лесьяр помрачнел и отвел глаза в сторону.
– Крой, они делают с ними такие вещи, от которых даже у меня шевелятся волосы на голове. Эти черные маги – те еще отморозки. Иногда мне кажется, что они просто больные люди, потому как нормальному человеку, даже если он маг, никогда не придет в голову выворачивать нежить наизнанку и резать ее изнутри только для того, чтобы добыть ингредиенты для заклятия от облысения.
– Черные маги и заклятие от облысения? – снова расхохотался ректор. – Лесьяр, ты плохо их знаешь. Уверен, что они платят такие деньги не для того, чтобы на их головах появилось несколько лишних волосинок. Мне кажется, тут речь идет о заклятиях посерьезнее и пострашнее.
– Может быть, и так, – пожал плечами профессор Лесьяр, – но я не хочу об этом даже думать. Передадим им товар, заберем деньги, и пусть делают, что хотят. Нас это вообще не должно волновать.
– Согласен, – подмигнул ему Крой. – Кстати, насчет денег. Как и договаривались, мне двадцать тысяч, тебе десять, верно?
Глаза Лесьяра округлились, а лицо стало еще более вытянутым.
– Но… мы договаривались…
– Да шучу, шучу, – расплылся в улыбке Крой. – Деньги пополам. Осталось только дождаться девчонку. Надеюсь, у нее все получится… Кстати, как там успеваемость у Хрюса?
– О, у него все отлично, – ухмыльнулся Лесьяр, – и, пока я возглавляю факультет, можешь не сомневаться, у него не возникнет никаких проблем с учебой.
– Замечательно, – хмыкнул ректор, – а теперь иди. У меня еще много работы.
Лесьяр пожал протянутую руку и зашагал к выходу.