Юрий Витальевич послушно взял печенье. Попробовал бы он этого не сделать! Я, между прочим, из-за этого печенья рисковала собственной шеей. Более того – репутацией! До сих пор страшно подумать, что было бы, если бы Катя проснулась.
Под моим пристальным взглядом он откусил кусочек… И сразу стало ясно, что что-то не так.
– Что, печенье от чистого сердца вам не очень зашло? – издевательски-сочувственно спросила я. – Понимаю, вы не привыкли к такой демократичной еде. Но, как говорится, чем богаты. А ведь я предлагала…
Но он не дал мне договорить. Поискал что-то глазами, подозреваю – урну, чтобы выплюнуть, но не нашел. Проглотил печенье, поморщился.
– Нет, к демократичной еде я отношусь вполне… демократично, – Юрий Витальевич перевернул пачку и стал вглядываться в надпись, – а вот к просроченной – не очень.
Хм… К этому я была не готова.
– Что, правда просроченное?
Я тоже потянулась к пачке, рассмотрела… обнаружила заветные цифры и почувствовала, что щеки мои загораются. Просроченное – это не то слово. Срок годности этого печенья истек полтора года назад!
Мда… Вот это я понимаю, угостила от всей души. Нехорошо вышло.
– Простите, но я здесь совсем недавно работаю, я не знала, – залепетала я, извиняясь.
Любой приличный человек постарался бы сгладить неловкость, принялся бы заверять проштрафившегося, что ничего ужасного не случилось. Любой. Но не Юрий Витальевич.
– Наверное, зря я сюда явился. В любом другом месте меня бы не пытались отравить. Полтора года! Может быть, мы осквернили какую-нибудь местную реликвию? Может быть, это вообще памятник?
Ну да. Он с удовольствием издевался надо мной, даже когда для этого не было никакого повода. А тут повод был. Да еще какой! Так что нужно приготовиться к новой порции сарказма.
– Не знаю, меня в местные обычаи и ритуалы пока еще не посвящали, – извиняться сразу расхотелось.
Юрий Витальевич покачал головой:
– Ну нет, эту гадость определенно нужно чем-то закусить.
Он встал и направился к автоматам:
– Какой вы шоколад предпочитаете, белый или черный? О, здесь еще есть с начинкой! – Юрий Витальевич в роли официанта был, во-первых, неубедительным, а во-вторых, очень громким.
Того и гляди разбудит тут всех!
– Никакой я не предпочитаю.
Я хотела было ему сказать, что предпочитаю остаться в той весовой категории, в которой и сейчас, поэтому единственная «вредность», которую себе позволяю – это тот самый капучино без сахара. И уж точно не стану есть шоколадные плитки. Особенно ночью. Но потом передумала. Не хотелось, чтобы разговор сводился к моей фигуре.
– Ну, как хотите, – легко согласился он. И отправил в купюроприемник бумажку.
Автомат щелкнул, тихо загудел, снова щелкнул и замолчал. Юрий Витальевич удивленно приподнял бровь, но на всякий случай наклонился проверить, выдала ли машина заказанную шоколадку. Но нет, шоколадки не было, вообще ничего не было.
– Это что же у вас тут такое творится?! Несчастных больных травят просроченной едой, грабят, отбирают деньги! – Он снова бросил взгляд в окно на свое отражение. – Я уже даже не уверен насчет сепсиса.
– Это у вас творится, а не у нас, – устало вздохнула я. – Нажмите на кнопку сдачи. Он вернет деньги, и вы попробуете еще раз.
Но, кажется, я была слишком хорошего мнения об этом автомате. После нажатия на кнопку сдача не появилась. Вообще ничего не появилось. Как будто автомат решил, что на этом его работа выполнена. Мол, его дело взять деньги, а что там в витрине лежит, его совершенно не касается. Может, это вообще просто так себе образцы и лежат они исключительно для красоты.
Теперь уже возмутилась и я. Поднялась со своего места и направилась к Юрию Витальевичу, оскорбленно зависшему у автомата.
– Какую вы шоколадку выбирали? – решительно спросила я.
– Вот эту, – ткнул он пальцем в монстра в яркой обертке.
Оу-у… Такой шоколадки хватит, чтобы накормить все отделение. Похоже, с углеводами у моего босса и впрямь беда.
Я нажала на кнопку с соответствующим номером, и шоколадка с грохотом упала вниз.
– Ну вот, пожалуйста, – я наклонилась, чтобы скорее достать покупку и уже покончить с этим со всем.
Единственное, чего я не учла, это что Юрий Витальевич сделает то же самое. В общем, мы синхронно нагнулись, с размаху столкнулись лбами и, отлетев друг от друга, рухнули на ковер. Какой-то там закон физики не подвел, а вот ковер подвел. Не знаю, как босс, но я приземлилась очень неудачно. Тряхнуло так, что искры из глаз посыпались.
– Ой-ой… – выдохнула я, когда смогла говорить, и потерла ушибленное бедро. – Всегда знала, что нельзя есть сладкое на ночь! Из-за вашей шоколадки я покалечилась!