«Я сидела на скамейке возле детской площадки. Закат солнца осветил окрестности города. Ветер веял прохладой, отрезвлял, как будто после похмелья. Волосы метались из стороны в сторону. Осень пыталась взять свои права у жаркого лета. Октябрьские каникулы подходили к концу. В моей голове роились миллионы мыслей. Жизнь летела скользкой вороной. Я хваталась за нити из темноты и искала выход из заросшего лабиринта. Мои надежды начали исчезать, как призраки. Через год решится моя судьба. Может быть, сердце продолжит биться до конца моей жизни…
Мои мысли прервал мужчина средних лет. Я узнала его. Это был мой учитель по русскому языку. Он коварно улыбался, но мне казался сущим ангелом. Следующие моменты заставили меня проснуться».
Проснулась я в машине отчима. Он внимательно смотрел на дорогу и поворачивал руль то влево, то вправо. Автомобиль вез меня по трассе. Дорога в некоторые моменты даже пела колыбельную.
Почему именно с отчимом? Да, бывают и такие вопросы. Мама умерла пять лет назад, когда мне исполнилось двенадцать. Она тогда была беременна. Ее улыбка ослепляла. Отчим женился на моей маме, когда мне было шесть. Я подросла и стала точной копией мамы. Однако один случай заставил меня отказаться от всего женского.
Машина проехала сквозь арку, через ворота. Потом остановилась на одном из парковочных мест. Отчим заглушил мотор авто и вышел. Я последовала его примеру и обойдя машину, забрала свой чемодан. Мне это место было незнакомо. Меня положили в больницу по некоторым причинам…
– Ты скоро? – Перебил мои мысли отчим.
Я с грустью посмотрела на вполне приличное здание. Тут будет мой новый дом. Наконец-то больше не буду видеть белые стены своей палаты. Только вот что мне делать?
Отчим показал мне мою комнату и ушел по своим делам. Шкафа вполне хватило для небольшого количества моей одежды. Я немного походила по комнате и осмотрела каждую вещь. Ничего подозрительного. Окна не пропускали знойного ветра. Снег покрывал землю белой пеленой. На площадке возле дома играли дети. В окно было видно все. Однако комната приветствовала меня полной тишиной, что начинало раздражать. Послышался звук открывающейся двери в прихожей. Естественно я пошла смотреть. Это был парень моего возраста. У меня вдруг появился вопрос, что он здесь делает? Так. Отчима зовут Георгий.
– Костя, ты уже вернулся? А как же школа? – Поинтересовался отчим.
– Нас отпустили. А это моя сестра, получается? – Спросил Костя.
– Да. Вика познакомься, это твой сводный брат. Надеюсь, вы подружитесь. Кстати, ты будешь ходить в его класс.
Костя подал руку. Я сначала недоверчиво посмотрела на Георгия и Костю. Потом подала руку. Его рука была теплая. В глазах плясал чертик, который и дал мне надежду на дружбу с ним. Мне всегда везло с веселыми парнями. Среди друзей до больницы были одни парни. Девочкам, почему-то, было не интересно со мной. Мысли вновь стали уносить меня в прошлое. Наверное, надо пойти прогуляться.
Я надела куртку и кеды. Взяла мяч и решила уже выходить, когда меня остановил новоиспеченный брат. Руки спрятал в карманы штанов. На руках я заметила бинты, которых не видела раньше.
– Я пойду с тобой. Не помешаю? – Спросил он.
Я лишь хмыкнула. Голос меня не слушался. Я давно забыла, что значит говорить. В больнице одно вылечила, другое потеряла. Опять, мысли об этой больнице. Они вообще меня оставят в покое? Видимо нет.
– Почему ты все время молчишь? – Спросил Костя, когда они шли на спортивную площадку.
Голос мне опять не поддался. Злостная привычка скрываться. За что? Вроде хороший человек. Как объяснить без слов? Правильно, жестами, но и жестами не получится. На площадке мы разыгрались в баскетбол. Счет, конечно, вела я. К счастью, я оказалась способной что-либо делать. И когда Костя признал поражение, я стала прыгать от радости, при этом, не издав ни одного звука. Порой я считаю себя психически больной. А что мне делать в будущем с голосом не представляю.
– Ответь хоть что-нибудь. Хватит молчать. Это начинает раздражать. – Сказал вновь Костя.
Я пожала плечами, дав понять, что мне без разницы. Серьезно. Мне нравится молчать и никому, ничего не говорить.
– Я, пожалуй, схожу за напитками. Жди здесь. – Произнес он.
Я кивнула в знак согласия. Села на скамейку. Свет тут же загородили. Подняв голову, я увидела в этот раз парня. Его глаза выражали грусть и отчаяние. Не знаю почему, но он пугал одним только взглядом. Я старалась не выдать волнение и… что!? Трепет!? Сердце затрепетало без какой-либо причины. Мне это не понравилось. Но парень ничего не чувствовал. Он лишь стоял напротив и смотрел на меня. Я хотела уже сказать что-то, но голос не поддался.
– Ты с Костей только что была. Не смей его трогать. У него есть девушка. – Рявкнул он мне.
Я вновь ничего не смогла сказать. Я не могла даже понять, почему? Вроде теперь мы с Костей родственники. И вообще, кто он такой, чтобы мне указывать? Во мне начал закипать гнев. Вам было бы приятно, если будут указывать? Нет. Вот, мне тоже неприятно. Только мой гнев достиг до высшей точки. Я встала со скамейки и ударила его со всей силы. Он лишь ухмыльнулся. Его голубые глаза засмеялись. Странный человек. Честно. Что я ему сделала? Почему я так просто вышла из себя. Он лишь смеялся, глядя на меня. Потом развернулся и ушел в своем направлении. К этому времени подошел Костя с напитками.
– Очередь была огромная. Встретил девушку. Поболтали. Надеюсь, ты не обижаешься. – Сказал он.
Я лишь взяла у него колу. Открыла банку и глотнула большой глоток. Напиток освежил горло и продолжил течь. Костя смотрел на меня с непониманием. Видимо все мои эмоции отражались на моем лице. Я взяла мяч в руки и зашагала к дому. Брат пошел за мной. Он всячески пытался отобрать мяч, но не мог. Дома нас ждал вкусный ужин. Георгий сидел во главе стола и читал книгу из своей студии.
– Можно вас спросить, почему Вика молчит все время? – Услышала я голос Кости.
Георгий оторвал взгляд от книги и посмотрел на Костю. Я посмотрела на этих двоих, будто не понимая о чем речь.
– В детстве был сильный шок.
Я смутилась. Вышла из-за стола и прошла в свою комнату. На глаза навернулись слезы. Ну, зачем он напомнил про мой забытый талант. Да, я странная девушка. Могу общаться только знаками. Слова всегда застревают в горле. Я боюсь. Хотя тогда на площадке, я была готова сказать слова. Однако не смогла. Я просто безнадежная дура…