Жена его предупреждала.
Дочь его предупреждала.
Друзья его предупреждали.
Даже я, автор, предупреждал его.
Без толку.
Анри Мартен, директор крупной страховой фирмы, пересел на поезд в Виспе, и теперь направлялся в Церматт с альпинистским снаряжением и держал на коленях ледоруб. Как так вышло?
На выпускном дочери директор говорил на тему «Начало пути». После чего какой-то саксофонист, сопровождаемый пианистом и контрабасистом, исполнил свою выпускную работу, блестящую композицию собственного сочинения под названием «Let’s go», а потом Джульетта, дочка Анри, прочла стихотворение Конрада Фердинанда Мейера, которое начиналось словами:
«Заснеженный пик средь дерев белел»[4].
И заканчивалось:
«И утром, в обед, и во снах: мне невмочь,
Я утром приду, а нынче оставь
Мне книги, скрижали мои, предоставь.
Едва различим все ж мерещится зов
Сейчас выдвигайся, жизнь – не для томов!»
Жена взглянула на него с улыбкой, разделяя гордость за дочь, и заметила, что по лицу Анри катятся слезы.
За ужином она спросила, что его так сильно растрогало. Ведь она никогда не видела, как он плачет – ни когда умерла его мать, ни когда умер отец.
Анри не ответил.
Жена продолжала, что она, разумеется, тоже была тронута декламацией дочери, и кроме того, школа кончилась, а значит, и для них как для родителей этот отрезок подошел к концу; а то, что скоро Джульетта уедет в Боливию изучать испанский, нагоняет тоску и на нее саму. Так говорила жена, надеясь, что Анри в ответ поделится своими надеждами и расскажет, что же его так расстроило.
Анри ничего не сказал.
Или его тронули актерские способности Джульетты? Проникновенность ее выступления? Ее юность?
Анри покачал головой и отпил вина.
– Стихотворение, – выдавил он наконец.
– Стихотворение? В самом деле?
Вот именно, стихотворение. Он сразу понял, о каком заснеженном пике идет речь.
– И каком же?
– О Вайсхорне. Вайсхорне в Вале.
– Но разве это не просто лирический образ?
– Может, для поэта…
Но не для Анри. В юности они с родителями на летних каникулах ездили в Гомс, и всякий раз когда он смотрел на заснеженную вершину Вайсхорна, мечта покорить ее все больше овладевала им. Сегодня эта вершина внезапно появилась в стихах, и он вдруг осознал, что прожил уже половину жизни, упустив нечто значимое.