Максим Шахов Морской бой

Пролог

Атлантика. Восточнее побережья Аргентины

С дурнотой бороться все труднее. Наверное, у него все же сотрясение мозга. Да еще и серьезная потеря крови, несмотря на тугую повязку на бедре. Кстати, сколько времени прошло с тех пор, как он ее наложил?

Берега уже не было видно. Разбитая яхта, дрожа всем телом, взбиралась на очередной вал и падала боком вниз. Каждый раз казалось, что это конец, но крепкая посудина, рассчитанная на долгие хождения по океану, выдерживала многотонные удары и снова выправлялась. Правда, делала она это все тяжелее и тяжелее. Пулевые пробоины в бортах находились где-то в носовой части, а вот дыра от снаряда гранатомета была в районе моторного отсека, куда Андрей добраться не мог. Вода прибывала с каждым часом и сейчас плескалась уже в кают-компании.

Сколько времени осталось: два часа, четыре, шесть? Течение неумолимо тащило судно на юг, все дальше от берега. Корабли, которые проходили Магелланов пролив и двигались на север, в Буэнос-Айрес и Монтевидео, держались западнее, чтобы не тратить лишнего топлива на борьбу с течением. Можно было бы надеяться на морской путь, который связывал материк с Фольклендами, но и он остался далеко к западу. Яхту несло уже не курсом «south» [1]. Насколько Андрей мог определить по солнцу, теперь она шла скорее курсом «south-south-east». А здесь прямых караванных путей не существовало.

Все? Конец? Тупая боль в онемевшей ноге мешала думать. Мысли путались, метались в голове. Они уже не искали выхода, сознание затуманилось. Андрей вдруг осознал, что снова вынырнул из беспамятства. Он сидел, свесив голову, в кресле перед приборами и бесполезным штурвалом на открытом мостике яхты. Спуститься в каюту к Марии, вынести ее наверх? А смысл? Пусть лучше так… Пусть она не узнает, что умрет, и не будет в этот момент в сознании.

Андрей оглянулся на палубу, где волны перекатывали мертвое тело. Со спины на бок и на живот. Потом назад. Руки убитого при этом безвольно, как тряпки, шлепали по палубе. Смотреть на это было неприятно и даже больно…

Все понятно, все давно передумано: ты военный, ты офицер, ты выбирал эту профессию сознательно. Ты знал, что всегда существует возможность умереть. В этом твоя работа – быть готовым умереть, если будет нужно. Спокойно, мужественно умереть… Но все равно до боли жаль, что произойдет это вдали от дома. И он не сможет проститься с отцом…

Загрузка...