Я проснулся с мыслью, что сегодняшнее свидание с Настей будет совершенно другим, если оно вообще состоится. Вчера, лежа полночи и думая о ней, я решил, что хочу проверить, нравлюсь ли ей я или ей просто нравится красиво проводить со мной время. Меня насторожило, что на последнем свидании она расстроилась после каких-то пришедших ей смс; я видел, как она задергалась, как осторожно, чтобы не привлекать мое внимание, выключила телефон и не захотела как-то объяснить это. Я не знал, что она скрывает. Может, я вообще ошибался на ее счет?! Раньше я бы не придал этому значения. Мне было бы это безразлично, главное – в итоге оказаться с девчонкой в постели; но раньше мне и никто так не западал в душу. А она… С ней все было по-другому, с ней я даже не хотел торопить события, хотя, конечно, мысль о близости с ней не давала мне покоя. Та картинка, когда я видел ее в белье в дверном проеме в моей комнате, стояла перед глазами, но прежде чем принять решение по поводу наших дальнейших отношений, я хотел понять, кто я для нее.
Я взял телефон и покрутил его в руках. Я волновался. Осознав это, я удивился. Но причина была в том, что я понимал, что мне действительно будет очень жаль, если окажется, что она очарована лишь всей этой мишурой, которую могут дать деньги.
Нет! Этого не может быть! Я пытался себя успокоить, поддержать. Я отчетливо помнил все ее трогательные взгляды, смущение и прочие мелочи, говорившие мне о ее искреннем чувстве, но остановился и задумался. Кому как не мне было знать, что хорошая актриса может сыграть любую роль. Я сам мог изобразить что угодно. Может, поэтому мне была так важна простота, искренность, ненаигранность – все то, что, мне казалось, я увидел в ней.
Разблокировав телефон, я открыл Telegram и отправил ей:
– Доброе утро.
Она тут же написала мне в ответ то же самое.
Я нахмурился и принялся сочинять историю, стирая и переписывая несколько раз одну и ту же строчку. Через минуту я наконец придумал текст и отправил его.
«У отца сломалась машина. Я отдал ему свою на неопределенное время. Приехать за тобой не смогу».
Она прочитала и сразу стала набирать ответ. Я следил, как бегали точки вверху телефона, сообщая мне об этом.
«Я могу приехать к тебе на электричке».
Я улыбнулся, прочитав ее слова, но решил на этом не останавливаться.
«Это, конечно, здорово, но у меня на карточке по нулям. Могу предложить только погулять по городу…» – перечитав несколько раз написанное, я отправил его ей, ожидая решения своего вопроса. Либо она найдет какую-нибудь вежливую причину, чтобы встретиться со мной в другой раз, когда у меня появятся деньги, либо… Я очень надеялся, что будет именно второе «либо», и сидел, гипнотизируя экран телефона, в ожидании ее решения.
Она снова не раздумывала над ответом и прислала мне:
«Я буду рада просто погулять с тобой».
Я едва не вскочил с кровати, выкрикивая «Да!», но сдержался и с довольной улыбкой завалился на кровать. Я все-таки не ошибся – эта девочка влюблена в меня, и я чувствую к ней что-то трогательное, нежное, что-то, что не чувствовал раньше ни к кому. Я был в восторге от этого и, подумав немного, написал ей:
«Давай я лучше сам приеду к тебе на электричке, и мы погуляем по Вырице».
Она написала «Хорошо» и прислала смущенный смайлик.
Ехать на электричке было непривычно. Давно я не пользовался общественным транспортом, но у меня была цель, и я знал, к чему эти жертвы и был готов претерпеть некоторые неудобства. Настя не отказалась просто погулять со мной, и если я не замечу разницы в ее поведении, то буду окончательно уверен в том, что со мной ей все равно где находиться. Что ей нужен исключительно я!
Поезд провез меня по железнодорожному мосту, потом его качнуло, и я улыбнулся детским воспоминаниям. Раньше мы часто всей семьей ездили на электричке на дачу и всегда выходили в тамбур после этого своеобразного движения вагонов. Это был негласный сигнал вставать и идти, и я тут же встал и, как когда-то в детстве, пошел к дверям.
Я вышел на перрон, прошел через турникеты и увидел Настю. Честно говоря, я был удивлен. Она, конечно, знала, на какой электричке я приеду, но мы не договаривались, что она встретит меня на станции.
Я послал ей свою самую ослепительную улыбку и поймал ее ответную. Она быстро подошла ко мне и прижалась всем своим телом. Я уткнулся носом в ее волосы и вдохнул их запах. Что же такого в этой девочке, что она так притягивает меня к себе?!
Я коснулся губами ее прохладной щеки и, взяв за руку, потянул за собой.
Вырица осенью представляла собой удручающую картину – даже несмотря на всю теплую палитру раскрашенных деревьев, в ней сквозила какая-то обреченность от полувымершего поселка. Она навевала грусть и скуку, но сегодня, когда я держал за руку сияющую и смеющуюся над моими рассказами Настю, она предстала для меня в другом виде. Возможно, действительно мы воспринимаем окружающий мир в свете того состояния души, в котором находимся в данный момент. Это удивило меня и заставило задуматься.
Мы прошли мимо красивого, но уже давно нуждающегося в реставрации здания почты и свернули к реке. Пробравшись по размытой дождями дороге, дошли до синего железного моста. Там мы остановились, и я, притянув ее в свои объятия, дал волю желанию и долго не отрывался от ее сладких, нежных губ.
– Ты мне так нравишься! – прошептал я ей, сгорая в пламени ее черных глаз.
Ее губы дрогнули и приподнялись в улыбке.
– Ты мне тоже! Очень!
Я столько раз слышал подобные слова, но никогда они мне не были дороги, как сейчас, никогда они не согревали мне душу.
Мы снова приклеились губами друг к другу, подкрепляя свои признания действиями. Нам не было холодно, и даже ветер, прогонявший нас, ничего не мог сделать.
– Ты останешься у меня завтра? – спросил я, чувствуя, что больше не могу откладывать на потом желание полностью обладать ей.
Ее щеки окрасил румянец, она невероятно засмущалась, но произнесла заветное «да».
Все так же находясь в объятиях друг друга, мы стали вспоминать детство. Она рассказывала о родном Севастополе, я делился своими воспоминаниями, кое-что приукрашивая и упиваясь тем, как она была очаровательна, как верила всему, что я говорил, и как делала большие глаза от моих невероятных историй. Я был от нее в восторге.
Немного замерзнув, мы решили пройтись и, перейдя мост, направились к плотине.
Мы провели вместе три часа, гуляя, болтая и растворяясь друг в друге. Нам было хорошо просто потому, что мы были рядом, но, когда мы уже подходили к ее дому, ее опять отвлек телефон, и она, что-то прочитав там, мгновенно изменилась в лице и задергалась. Мне не нравилось это. Не желая опять сомневаться и теряться в догадках, я спросил ее напрямик:
– Что случилось?
– Ничего.
Я остановил ее, повернул к себе и приподнял голову за подбородок, чтобы она посмотрела на меня.
– Тебе кто-то что-то написал, и ты стала другой. Точно так же, как вчера.
Я видел, как она покраснела.
– Мой бывший парень никак не хочет оставить меня в покое, – нехотя призналась она.
Я выдохнул. Всего-то! С ним я точно разберусь! И вслух предложил:
– Давай я поставлю его на место.
– Мне бы не хотелось, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.
Я усмехнулся.
– Думаешь, я с ним не справлюсь?!
Она смутилась.
– Нет. Я не это имела в виду. Просто я не хочу вешать на тебя свои проблемы.
– Теперь это не твои проблемы, а наши.
Она смущенно улыбнулась мне и прошептала: «Хорошо».
Я поцеловал ее на прощание и поймал себя на мысли, что совсем не хочу отпускать ее. Это ощущение было непривычно. Эта сладкая девочка приклеила меня к себе. Я понял, что влип по самое не хочу.
Мы разъединили руки, и она скрылась в своем подъезде, а я направился обратно к станции, но не успел пройти и ста метров, как какая-то черная тачка подрезала меня и из нее вылетел парень, в котором я узнал своего брата.
– Леха?! Что это значит?!
Он был удивлен не меньше меня и какое-то время, нахмурившись, смотрел и молчал, но через несколько секунд его прорвало, и он заорал:
– Что ты делал с моей девушкой?
– Что?!
– Настя моя!
Я вспомнил ее слова: «Мой бывший парень никак не хочет оставить меня в покое». Я даже не мог предположить, что бывший парень – это мой младший брат. Я был в шоке. Пока я заторможенно прокручивал в голове обрушившиеся новости, Лешка снова завопил:
– Чтобы больше я тебя с ней не видел!
Я услышал в его голосе нотки отчаяния. Он всегда близко к сердцу принимал, когда какая-нибудь девчонка предпочитала меня ему, но мне было двадцать четыре, а не девятнадцать, я был опытнее, увереннее в себе.
– Сбавь обороты! Не тебе мне указывать, что я должен делать! – попытался я остудить его пыл.
– Ты будешь спать с девчонкой, с которой спал я?! Неужели баб мало?!
Эти слова задели меня за живое, но я кинул ему:
– Без тебя разберусь!
– Я люблю ее! Она моя девушка! Не стой на моей дороге!
Я ничего не ответил и быстро пошел прочь. Всю дорогу до станции в голове крутились его слова: «Ты будешь спать с девчонкой, с которой спал я?! Неужели баб мало?!».
Все чудесные моменты сегодняшнего дня и наших прошлых свиданий не давали мне покоя, но больше всего то, что она спала с моим братом. Я почувствовал, что это та единственная преграда, которую я не могу перешагнуть.
Уже приехав домой, в скверном настроении, я долго лежал на своей постели и думал, что написать ей и как, не объясняя причину, порвать наши отношения, и не придумал ничего лучше, как обмануть ее.
«Уезжаю на неопределенное время. Всего тебе хорошего».