– Я себе его совсем другим представляла, – чуть слышно прошептала Мирабель.
Громче нельзя, в огромной, сияющей серебром столовой с важными ливрейными лакеями за спинками стульев непременно кто-то услышит. А если услышит, то порадуется: одной соперницей меньше. Неуважение к его величеству – весомое основание немедленно отправиться паковать вещи.
– Каким же?
Ефимия покосилась на императора, старательно не замечая другого мужчину, сидевшего по правую руку от Вардена. Получалось… Да ничего не получалось, по правде говоря. Ефимия остро ощущала его присутствие, злилась и смущалась одновременно. Пожалуй, впервые в жизни она ратовала за строгое соблюдение дворцового этикета. Как можно позволить какому-то графу занять почетное место рядом с монархом! С одной стороны мать, с другой – он. Спокойно ест, о чем-то беседует с герцогиней Ласси. Похоже, они давно знакомы. Если так, место императрицы уже занято: Ефимия не сомневалась, Ленар продвинет свою протеже. Не удержавшись, она мазнула взглядом по точеному профилю и сразу отвернулась.
– Эффи, ты так вилку сломаешь! – охнула Ми-рабель.
Девушка моргнула. Она не заметила, как стиснула пальцы. Улыбнувшись, Ефимия расслабила мышцы. На коже остались вмятины, в точности повторявшие узоры столового прибора.
– Нервничаю, – смущенно улыбнулась Ефимия.
Еще бы, не каждый день завтракаешь с тем, кого собираешься убить!
– Так что там с императором? – поспешила она вернуть беседу в безопасное русло. – Признавайся!
Участницы отбора в силу естественных причин разбились на группки. Ефимия оказалась в тройке с Мирабель и Элизабет. Обе ей нравились, поэтому в общении с ними она с легкостью перешла на «ты».
– Я полагала, он старше. Надеюсь, – кон-чики ушей Мирабель порозовели, – это не очень глупо?
Вместо ответа сидевшая по другую руку Элизабет ободряюще похлопала ее по плечу и взялась за Ефимию. Та едва не подавилась, когда дочь графа Экта лукаво заметила:
– Меня тревожит наша Эффи. Интересно, о чем или о ком она задумалась? Ест как птичка, вилки – ломает.
– Об императоре, конечно. В отличие от вас, я видела его только на гравюрах. Страшно до жути!
Как хорошо, что можно всегда прикрыться именем Вардена. И ведь чистая правда, будущее представление его величеству отзывалось дрожью в коленях.
– Ох, и мне так страшно! – подхватила Мирабель. – Что, если я опозорюсь? Он подойдет, заговорит, а у меня слова из головы вылетят. Куда мне до светских львиц! Я глупая, отец всегда повторял, что из достоинств – одно личико.
– Меньше об этом думай, – посоветовала Элизабет и отправила в рот очередной кусочек творожной запеканки с ягодами.
Из всей троицы только она держалась так, словно завтракает в семейном кругу, а не под перекрестным огнем глаз всего двора во главе с императрицей-матерью.
– Тебе-то хорошо, – накинулась на нее Мирабель, – тебе замуж ни капельки не хочется.
– Не хочется, – подтвердила Элизабет. – Зато отец спит и видит меня императрицей. Сами понимаете, происхождение накладывает некоторые обязательства.
Ефимия, помрачнев, отвернулась. Она знала. Ее обязательство – не появляться в аристократическом кругу.
Скорей бы все закончилось!
Взгляд сам собой вновь обратился к первому министру. Как высоко он вознесся! Обошел родню Вардена, задвинул на второй план тех же герцогов Парских. У него наверняка полно недоброжелателей, никто не удивился бы, если бы после вон той чашки кофе Ленар закашлялся и больше не встал. Мечты, мечты! Ничего с первым министром не случится.
Как же она боялась и одновременно желала его видеть! Ефимия не сумеет убить Ленара. Пора признаться в постыдной слабости и придумать другой план мести. Например, раздобыть компрометирующие графа документы и положить на стол императора. Для этого придется постараться, стать фавориткой отбора.
И тут он посмотрел на нее.
Ефимию обожгло холодом преисподней, стало трудно дышать. Гулко сглотнув, она склонилась над тарелкой, сделав вид, будто увлечена изысками местной кухни. Ленар все не отводил взгляда. Неужели что-то почувствовал?
«Что, если он узнает? Если уже знает?» – молоточками билось в голове. Тогда конец. Ее не просто выставят с отбора, это пустяк, граф окончательно разрушит жизнь матери, тети, Анны. И самой Ефимии. Вдруг ее отправят на эшафот?
Девушка практически задыхалась от страха. Помог глоток крепкого ароматного кофе.
– Ты покраснела, а потом побледнела. – Все эта Элизабет подмечала! – Он действительно симпатичный, вдобавок холостяк.
– Недостаточно симпатичный, если не носит короны, – отшутилась Ефимия. – Напоминаю, для всех нас существует всего один мужчина – император.
Да отвернись ты, отвернись! Неужели герцогиня недостаточно хороша? Или та блондинка в лиловом? На месте Ленара Ефимия бы с нее глаз не спускала.
Девушку разобрала злость. Хорошо, не хочет сам, отвернется она. И хватит гадать, знает он или нет. Соус к яйцу пашот бесподобен, даже если Ленар намерен ее казнить, Ефимия съест все до последней капли.
– Он идет сюда! – взволнованным шепотом сообщила Мирабель.
Ефимия только чудом не поставила на платье жирное пятно. Внутри образовался снежный ком. Какого труда ей стоило сохранять внешнее спокойствие, когда сердце колоколом ухало в груди!
Все ближе и ближе. Несомненно, первый министр направлялся именно к ним.
Как же не хотелось в тюрьму! «Я не попаду туда, не попаду! – мысленно горячечно шептала Ефимия. – Святой Верасий, защити, отведи руку преступника!»
Девушка спиной ощутила: он здесь. Все это время она старательно изображала, будто не замечает Ленара. Сейчас это стало неприличным, пришлось отложить приборы и изобразить приветливый интерес: не каждый день рядом с твоим стулом стоит первый министр империи!
– Дамы, позвольте загладить оплошность слуг и вручить вам карточки.
От близости Ленара по коже разбегались мурашки. Ефимия слышала его ровное дыхание, слишком спокойное для человека с нечистой совестью. Тонкий аромат одеколона дурманом проникал в ноздри. Казалось, еще немного – и она задохнется.
– Вам плохо? – Граф обратил внимание на странный цвет ее лица и напряженный, словно перекошенный спазмом рот.
– Душно. – Ефимия с трудом расслабила окаменевшие мышцы. – А еще так волнительно. Я из провинции, милорд, буквально ослеплена блеском дворца, боюсь допустить какую-нибудь оплошность.
Ленар велел слуге открыть окно и заверил, что девушке нечего бояться:
– Никто не упрекнет вас за естественное в подобных случаях смятение. Пока я не вижу никаких оснований для страхов.
– Благодарю, милорд. – Должна же она была что-то ответить?
Ефимия осторожно покосилась на графа и убедилась: он ничего не заподозрил. Раз так, можно выдохнуть и послушать, зачем понадобились таинственные карточки. На поверку они оказались разлинованными листами плотной бумаги с императорским вензелем. Цвет карточек повторял цвет лент девушек. Если Ефимия все правильно поняла, они сродни журналу успеваемости, только записи в них заносил не учитель, а император. Разумеется, он не ставил отметок. Если претендентка нравилась монарху или он хотел оставить ей какое-то послание, то просил предъявить карточку. В финале отбора количество записей подсчитают и начислят дополнительные очки.
– Также каждая из вас получит шанс провести вечер с его величеством. Как минимум один. – Какое счастье, что Ленар обращался к Элизабет, на время оставив Ефимию в покое. – Очередность встреч определяется императором. Он может самостоятельно высказать желание увидеться с вами или передать приглашение через слугу.
Графа тяготила навязанная ему роль. Из политика он превратился в сваху. Однако Ленар не мог бросить друга детства на растерзание претенденток, поэтому терпеливо раз за разом объяснял правила, отвечал на вопросы.
Стоило первому министру отойти, как Элизабет обратила внимание подруг на герцогиню Ласси:
– Первая счастливица уже определилась. Видите перстень поверх карточки Эрнестины? Сомневаюсь, что это ее собственный.
– Вот и хорошо, – с облегчением выдохнула Мирабель. – Не хотела бы я оказаться в первых рядах!
– Тогда сразу поезжай домой. Надо мечтать о перстнях, платках и прочих знаках внимания, а не отсидеться в уголке. У тех, кого позовут в последнюю очередь, шансов на корону с гулькин нос. Ясное дело, начали с Эрнестины, недаром ей выпал белый цвет.
– Откуда ты знаешь? – нахмурилась Ефимия.
Выходит, присвоенные участницам цвета не случайны и что-то обозначали.
Элизабет со вздохом закатила глаза.
– Эффи, да она своей лентой и карточкой в тон в общей гостиной хвасталась. Мол, самый благородный цвет и всякое такое. Я еще возмутилась, что всем карточки выдали, а о нас забыли. А ты где была?
– Гуляла, – простодушно призналась Ефимия.
Ну не нравился ей устроенный в одной из комнат салон, лучше бродить в одиночестве, чем соревноваться в ядовитых уколах с улыбкой на устах. Мирабель туда тоже не заглядывала, читала у себя. Она привезла пару любовных романов. Видимо, училась у героинь искусству обольщения.
– Надеялась повстречать его величество? Или графа Митаса? – добродушно уколола Элизабет. – Не красней, на отборе есть не только главный приз, но и утешительные.
– Для меня существует только один жених – император, – немного резче, чем следовало, возразила Ефимия.
Аппетит окончательно пропал, она лениво ковырялась в тарелке. Впрочем, не только Ефимию тяготил парадный завтрак. Тут царили смертельная скука и поразительная тишина, нарушаемая лишь редкими шепотками. Даже Ленар общался с герцогиней Ласси вполголоса. Ястребиный взгляд императрицы-матери блуждал по лицам соискательниц, выискивая малейшие изъяны. Изредка она или ее сын обращались к девушкам с каким-нибудь вопросом.
Но вот наконец пытка закончилась. Как полагается, ровно тогда, когда император промокнул губы салфеткой. Дружно заскрипели стулья. Монарх еще раз холодно выразил удовольствие от знакомства с девушками и удалился. В следующий раз, совсем скоро, им предстояло увидеться на балу Открытия.
– Наконец-то можно выплюнуть палку, а то у меня уже спина разболелась, – пожаловалась Мирабель, когда императорская семья со свитой удалились.
– А у меня от улыбки сводит скулы, – подхватила Ефимия.
Девушки дружно прыснули. Пара конкуренток осуждающе покосилась на них. Пускай, они ничего не нарушили.
Ефимии остро не хватало Анны. Она бы отвлекла от мыслей о грядущем бале. Девушка жутко переживала. Вдруг она наделает ошибок? Нужно быть идеальной, чтобы получить приглашение на рандеву с императором.
Мирабель неуловимо напоминала сестру, поэтому они сдружились. Элизабет, в свою очередь, практически близнец самой Ефимии. Той, которой бы она выросла, если бы отец не связался с мятежниками.
– Ты не против, если мы заглянем в библиотеку? – предложила Мирабель и, смутившись, пояснила: – Я без книги заснуть не могу, а свои уже прочитала.
– Лучше бы прогулялись, – покачала головой Элизабет.
Ефимия подошла к окну и осторожно отодвинула занавеску.
– Пожалуй, сейчас я солидарна с Миррой. Я не горю желанием ходить с постной миной – ее величество как раз отправилась на прогулку. Отсидимся в библиотеке и пойдем после императрицы.
Путь к знаниям оказался тернист: когда девушки добрались до цели, они раз десять прокляли каблуки. Мучения того стоили. У Ефимии разбежались глаза от обилия книг. Вот бы Анну сюда! Она, как и Мирабель, обожала читать, только вот с доходами Броков больше одного томика в год не купишь. Для императора книги, безусловно, не роскошь, он скупал их десятками, если не сотнями.
Декорированный под старину сводчатый зал библиотеки казался бесконечным. Повсюду расставили удобные диванчики. Приставные лесенки помогали без труда достать фолианты с верхних полок. Пока Мирабель с помощью Элизабет выбирала романтическое успокоительное, Ефимия гуляла между рядами дубовых шкафов. Она пыталась вспомнить, какой была библиотека в их прежнем доме. В голове всплывала только лампа с зеленым абажуром. По иронии судьбы на отборе ей выдали именно зеленую ленту.
Жаль, в императорской библиотеке нет книг об отборах, зато найдется кое-что другое. Девушка воровато огляделась. Подруги далеко, спорят о художественной ценности очередной поэмы, других читателей нет, можно попробовать. Безусловно, имя отца могли вымарать, но Ефимия надеялась, где-то оно сохранилось.
– Никто не любит историю! – усмехнулась девушка, отыскав нужные стеллажи в самом дальнем углу библиотеки. – Люди предпочитают набивать собственные шишки, а не учиться на чужих ошибках.
Ефимия пробежалась глазами по корешкам. Все не то, общие труды. Она обходила шкаф за шкафом, пока наконец не остановилась. Там за стеклом хранились одинаковые простенькие коричневые тома. Воспользовавшись приставной лестницей, девушка извлекла с полки хронику за нужный год. Пальцы ее дрожали. К глазам подступили слезы. Пару раз шмыгнув носом, Ефимия отогнала призраки прошлого и углубилась в чтение. Вот она, та самая война. Тогда генерала Брока провозгласили героем, чтобы потом сделать предателем.
Сражения, потери, политика – и ничего о людях. Хотя нет, вот. Ефимия улыбнулась. Таки не вымарали, не хватило духу. «После взял Амарф, заставив вражескую армию капитулировать», – прочитала последнюю строчку девушка. Прикрыв глаза, она воскресила в памяти лицо отца. Как жестоко время! Скоро оно полностью сотрет образ Эвана Брока. Он ведь не сидел дома, большую часть года проводил в казармах, спорах с министрами или на поле брани.
Погруженная в далекое прошлое, Ефимия не сразу расслышала чужие шаги, а когда поняла, что сюда идут, убирать книгу на место было поздно, пришлось засунуть поверх других на первую попавшуюся полку.
– Вы? – Ленар и Ефимия задали один и тот же вопрос практически одновременно.
Девушка негодовала на графа. Хотелось взять его за грудки и прошипеть: «Убирайся! Хватит отравлять то немногое, что мне осталось!» Но Ефимия не могла, оставалось надеяться причинить врагу вред силой мысли.
Ленар нахмурился. От него не укрылась нервозность претендентки, вдобавок сложно не заметить открытый книжный шкаф. Взгляд быстро скользнул по полкам. Граф едва заметно улыбнулся. Вот оно! Корешок книги предательски торчал поверх стройного ряда собратьев. Не сводя взгляда с Ефимии, словно опасаясь, что она сбежит, Ленар вытащил один из томов «Хроник Рдожа». Удивление и подозрение только усилились.
– Не любовный роман. – Граф констатировал очевидное.
Ефимия напряженно молчала. Интересно, смогла бы она задушить его голыми руками? Умер бы первый министр, если бы девушка обрушила на него книги с полок? Вряд ли. Все хорошо в мечтах, в реальности он отделается синяками.
– И что же вас заинтересовало?
Ленар пролистал книгу и сунул под мышку.
– А вас? – сверкнула глазами Ефимия.
Застигнутая врасплох, обескураженная, она с трудом контролировала себя. Первому министру полагалось вершить государственные дела, а не таскаться по библиотекам. Или он заподозрил неладное, следил за ней?
– Не слишком-то вы дружелюбны! – укоризненно заметил Ленар.
Отчаянно пытаясь спасти ситуацию, исправить собственную оплошность, девушка ляпнула первое попавшееся:
– Я ждала другого, милорд.
Святые угодники, лучше бы она промолчала! Теперь он решит, будто у нее есть любовник.
Ефимия незаметно вытерла вспотевшие ладони о юбку. Нужно как-то выкручиваться и впредь держать эмоции в узде.
– Кого же?
Судя по широкой улыбке объевшегося сливками кота, граф горел желанием сократить список претенденток еще на одну фамилию.
– Императора. Мне сказали, он направлялся сюда. Видимо, солгали, – сокрушенно развела руками Ефимия. – Слуги такие обманщики, напрасно перевела деньги.
Вроде сыграла идеально, убедительно.
– И вы надумали сразить его величество познаниями в истории?
Взгляд Ленара смягчился, и девушка мысленно выдохнула. Пронесло, он не связал ее с Броками.
– Хотела выделиться на фоне подруг. – Ефимия покосилась в сторону стеллажей с любовными романами.
Странно, Элизабет и Мирабель до сих пор спорят. Выходит, графа они не видели. Раз так, он попал в библиотеку через потайной ход. Неприятное открытие! Не хотелось бы постоянно быть начеку.
– Так или иначе, вас дезориентировали, император сейчас совсем в другом месте.
Ленар повернулся спиной к Ефимии, сделал пару шагов, позволив жертве перевести дух, и нанес удар:
– И все же вам понадобилась именно эта книга. Вы могли взять любую с нижней полки, но зачем-то полезли на верхнюю.
Да, недаром он вознесся. Первый министр – опасный противник.
Ефимия мысленно досчитала до десяти и только тогда ответила.
– Совершенно верно, милорд. – Голос ее звучал спокойно, словно у невиновной. – Я хотела найти сведения о принцессе Марианне, никак не могла вспомнить, в каком году та прибыла в Рдож. Она нравилась его величеству, возможно, почитай я о ней, смогла бы найти ключ к сердцу императора.
– Напрасно! – Поверил. – Его величеству не нужна копия принцессы. Но вы совсем сбили меня с толку! Я ведь искал вас.
– Искали? Зачем?
Сердце пропустило удар.
– Чтобы уведомить о желании его величества. Вы танцуете с ним второй, после герцогини Ласси.
– Почему? – глупо переспросила девушка.
– Вы ему понравились.
Странная она. И жутко нервничает, хотя всячески пытается это скрыть.
– Я рада, – хрипло отозвалась Ефимия.
В горле вдруг пересохло, пришлось смочить его слюной.
– И вы даже не спросите, кому отдадите первый танец? – лукаво поинтересовался Ленар.
– То есть они все заранее расписаны? – предчувствуя беду, нахмурилась Ефимия.
– Именно. Честь идти следом за императором в паре с вами выпала мне, – граф нанес собеседнице очередной удар. – Собственно, поэтому я сообщил обо всем вам лично, а не послал слугу.
– Благодарю, милорд, – с натянутой улыбкой выдавила из себя Ефимия. – Это большая честь.
Определенно, судьба над ней потешалась. Сначала встреча в Зале одалисок, потом завтрак и, наконец, танец.
– Что-то вы не рады!
Воистину, неординарная особа! То львица, то трепетная лань. Грядущий бал уже не виделся Ленару тяжкой обязанностью. Он нашел себе увлекательное занятие – наблюдать за Ефимией Феррир. Откуда только она взялась! Без титулов, связей, но уверенная в себе, с хорошими манерами, явно образованная. Не девушка, а загадка!
– Милорд смутил меня. Прежде мне не доводилось общаться со столь высокопоставленными особами. В нашей глуши обычный лорд считался почетным гостем.
Небеса все же смилостивились над Ефимией, оборвав мучительный разговор. Ее позвала Элизабет, и девушка радостно сбежала. Ленар проводил ее задумчивым взглядом и, на время выкинув из головы странности претендентки на руку его величества, вернулся к делам.