Ну надо же – маленькая любительница поиграть с шариками оказалась хитрой лисичкой.
Перед тем как в лифте погас свет, я смог разглядеть ее только со спины. А теперь я смотрел в ее прекрасные, огромные карие глаза и внезапно почувствовал, что, как ни крути, а инцидент с лифтом имеет свои положительные стороны.
Она кашлянула.
– Свет, конечно, зажегся, но мы все еще сидим в застрявшем лифте.
Я попробовал нажать несколько кнопок.
– Похоже на то. И все же имеется положительная динамика. Готов поспорить, что эта штука в скором времени придет в движение.
И, говоря это, я вовсе не имел в виду свой член, хотя должен признаться, что он действительно шевельнулся, когда она облизнула свои пухлые губы.
Еще разок, пожалуйста.
Твою ж мать!
Да она просто красавица!
Я пробежал глазами по ее телу сверху вниз и обратно. Мне безумно понравились крошечные пуговки на строгого покроя блузке, которые, словно дорожка, вели к ее изящной шейке. Я был бы не прочь прижаться губами к этой нежной коже, всосать ее и полизать…
Может, мне все же удастся уговорить ее наплевать на работу ради свидания со мной?
– И куда вы направитесь, если не секрет, когда мы отсюда выберемся?
– На тридцать четвертый этаж.
Что?
Интересно, что она собирается делать в моем офисе?
Я был уверен, что она точно не относится к числу моих работников. Уж я бы запомнил это лицо, эти глаза.
– А что вы там собираетесь делать?
– На самом деле я буду иметь счастье встретиться с самим Мистером Денежным Мешком и взять у него интервью.
Сердце мое сжалось.
Ничего себе! Похоже, добром для меня это не кончится.
– Простите, с кем, я не понял?
– С неуловимым Декстером Труиттом. Генеральным директором «Монтегю Энтерпрайзес». Их корпорация занимает целый этаж.
Стараясь не выдать собственного беспокойства, я небрежно спросил:
– А почему вы называете его Денежным Мешком?
– Представляю его себе этаким сварливым и склочным, жадным до денег козлом, вот почему. Мне кажется, это прозвище ему прекрасно подходит. Хотя, если честно, я с ним не знакома.
– Почему же тогда вы так к нему относитесь?
– У меня есть на то свои причины.
– Может, все-таки не стоит думать о людях плохо, пока вы с ними не познакомитесь, – заметил я и, даже зная ответ, все же спросил: – Почему же вы тогда согласились взять у него интервью?
– Я работаю в деловом журнале Finance Times. И мне поручили сделать этот эксклюзивный материал, раз уж нам представилась такая исключительная возможность. Статья будет посвящена невероятному, знаменательному событию – выходу этого самого Труитта из тени. Он всегда избегал публичности и вел очень скрытный образ жизни, категорически отказываясь встречаться с фотографами и журналистами после того, как отец передал ему бразды правления в компании. Этот тип умеет создавать вокруг себя ореол таинственности – в этом ему нет равных. Поэтому, когда я узнала, что он согласился дать нашему изданию свое первое интервью, я руками и ногами ухватилась за эту возможность.
– И почему же? Вы вроде сказали, что этот парень вам не нравится…
– Думаю, мне доставит немалое удовольствие поджарить ему задницу.
– Знаете, вы не производите на меня впечатления человека, который будет специально играть у кого-то на нервах, особенно учитывая ваши приступы паники.
– Поверьте, я сумею собраться ради такого случая. Не собираюсь упускать возможность покуражиться над ним.
– И все же нельзя судить о людях по одежке. Вы уже для себя решили, что этот парень сущий козел, хотя ни разу с ним не встречались. Даже если некто богат и всесилен, вовсе не обязательно, что он негодяй.
– Речь не только об этом.
– А о чем же еще?
– Скажем так: я проделала тщательную подготовительную работу, готовясь к интервью, и из первых рук знаю, что этот тип – настоящий мерзавец. Это длинная история. Не хотелось бы углубляться в подробности.
Вот дерьмо! Мое сердце ускорило ритм. Мне просто необходимо узнать, почему она обо мне такого нелестного мнения. Определенно, ей и в голову не пришло, что я и есть тот самый Декстер Труитт, учитывая, что после посещения спортзала я был одет в самую простую одежду. Сейчас я скорее походил на какого-нибудь курьера, приехавшего на велосипеде в офис, чтобы доставить посылку, а не на солидного генерального директора корпорации с многомиллионным оборотом.
В моем офисе была душевая кабина и гардеробная, и я собирался переодеться, как только поднимусь наверх. Но, похоже, я сам уже опаздывал на это чертово интервью.
– Как вас зовут? – спросил я.
– Бьянка.
– А дальше?
– Бьянка Джордж.
Действительно, это имя журналистки, с которой у меня сегодня назначена встреча.
– Приятно познакомиться, Бьянка!
– А вас как зовут?
И правда, как же меня зовут?
Может, сказать ей, что интервью с пресловутым Мистером Денежным Мешком началось с того момента, как она вошла в лифт, или лучше продолжить игру, изображая скромного трудягу-парня, с которым она уже начала откровенничать? Последний вариант показался мне гораздо более забавным и многообещающим.
Итак, как же меня зовут?
Мое имя… мое имя…
Я бросил взгляд на письма, которые забрал сегодня из спортзала. Сейчас они валялись на полу лифта рядом с металлическими шарами.
Конверты.
Название фирмы-отправителя.
Рид.
Итак, пусть будет Рид.
Я посмотрел на дверь лифта.
Группа The Doors[2].
Джим Моррисон.
Джим.
Джеймс.
Джей. Это годится.
Итак, Джей Рид.
– Меня зовут Джей Рид.
– Приятно с вами познакомиться, Джей.
– Взаимно, Бьянка.
Внезапно из устройства громкой связи раздался голос:
– Говорит Чак Сэнсон из дирекции эксплуатации здания. В лифте кто-нибудь есть?
– Да! – воскликнула Бьянка. – Мы здесь! Мы застряли!
– Мы просто хотим сообщить вам, что поможем вам выбраться оттуда очень скоро. Вашей жизни ничего не угрожает, мы сейчас работаем над тем, чтобы ликвидировать поломку.
На ее лице появилось облегчение.
– Благодарю вас. Огромное вам спасибо! Пожалуйста, держите нас в курсе.
– Разумеется.
А я испытывал только одно желание – продолжать оставаться в этой темной тесной кабинке лифта рядом с Бьянкой. Мне непременно нужно было разобраться, почему она испытывала ко мне настолько явную неприязнь, но какая-то часть меня действительно получала удовольствие, изображая Джея, обычного парня, в отношении которого у нее не возникало ни малейшего предубеждения.
– Чем вы занимаетесь, Джей?
На это у меня был только один ответ, учитывая то, во что я был одет.
– У меня небольшая фирмочка, оказывающая курьерские услуги. Я как раз направлялся на двадцать шестой этаж.
– Наверное, нелегко таскать такую тяжесть?
– Что вы имеете в виду? Неужели мои причиндалы?
Она покраснела.
– Да нет, все эти конверты и посылки…
Мне понравилось, что она наконец смирилась с чувством юмора Джея.
– Да я понял. Просто вы так мило краснеете, что захотелось вас подколоть.
Щеки Бьянки по-прежнему пылали. Свет, заливающий лифт, изменил правила игры. Я определенно казался ей привлекательным. Иногда это можно определить безошибочно. Когда она ловила мой взгляд на себе, то начинала смущенно хлопать ресницами и отводила глаза.
Без сомнения, я произвел на нее впечатление.
– Как же вы дошли до жизни такой? Я имею в виду интервью, которые вы вынуждены брать у ненавистных вам мужчин?
– Ну, дело в том, что раньше я работала трейдером на Уолл-стрит.
– И каким же образом это привело вас в журналистику?
– Да никаким. Это привело к нервному срыву, что, собственно, и заставило меня сменить профессию. По крайней мере, работая в журнале для деловых людей, я все-таки использую свою ученую степень в этой области.
– Скажите, сколько времени продлится интервью с этим… типом?
– К сожалению, я уже опоздала. Поэтому вовсе не уверена, что оно вообще состоится.
– Уверен, мистер Труитт войдет в ваше положение, узнав, что случилось.
– Кто же его знает. А вдруг поломка лифта не случайна? Он ведь знал о моем визите. Может, он просто струсил и решил дать задний ход, ведь это его первое интервью.
– Думаю, вы преувеличиваете. Он, скорее всего, просто позвонил бы вам и отменил интервью. Согласитесь, это проще, чем устраивать диверсию с лифтом. Сдается мне, что вы слегка страдаете паранойей, Малышка Джорджи. Но, к счастью для вас, у меня есть лекарство от этого расстройства.
– Надеюсь, речь идет не о ваших… х-м-м, причиндалах?
Я закинул голову назад и усмехнулся.
– Представьте себе – ни о них, ни о ваших шариках.
– И что же это за чудодейственное средство, которое вылечит мою паранойю?
– Круассончики.
– Это еще что такое?
Я рассмеялся.
– Смесь пончика и круассана.
– О, похоже, я видела их в телевизионной рекламе. Их пекут в кондитерской на Спринг-стрит?
– Точно. Они безумно вкусные – просто пальчики оближешь. Не хотите ли отведать это чудо после того, как закончите свое интервью?
Бьянка кивнула:
– С удовольствием.
Зашибись!
– Конечно, если мы выберемся из этого гребаного лифта, – со вздохом добавила она.
Не успела она договорить, как лифт качнулся, и мы услышали по громкой связи голос, возвестивший нам, что поломка ликвидирована.
Я нажал на кнопки этажей, на которые мы направлялись, и – о чудо! – лифт поехал вверх. Надо сказать, я даже испытал некоторое разочарование.
Когда лифт остановился на этаже, куда я якобы направлялся, я задержался в дверях, не давая им закрыться.
– Как мне с вами связаться, когда вы освободитесь?
Бьянка прищурилась.
– А все же, почему вы не носите с собой мобильный?
– Это длинная история. Может быть, когда вы расскажете мне историю вашей неприязни к Мистеру Денежному Мешку, я объясню вам, почему не люблю пользоваться мобильной связью.
Честно говоря, просто я по глупости забыл телефон у Каролины прошлой ночью. Разумеется, я не собирался сообщать Бьянке, что оставил его на квартире у своей старинной подруги, с которой время от времени спал.
– Встретимся внизу у входа, – предложил я.
– А как вы узнаете, что я уже закончила?
– Я просто подожду вас там.
– Вы уверены?
– Конечно. Полистаю журналы в киоске. Может, смогу почитать материалы Бьянки Джордж в последнем номере Finance Times. – Я подмигнул ей.
– Ну, хорошо, договорились, – она улыбнулась. – До скорой встречи.
Когда дверь лифта закрылась, сердце мое бешено колотилось. Я открыл первую попавшуюся дверь на этаже и, оказавшись в приемной неизвестной компании, тут же принялся флиртовать с секретаршей, уговорив ее одолжить мне телефон. И тут же набрал номер своего секретаря.
– Привет, Джозефина. Ты, конечно, знаешь, что на сегодняшнее утро у меня запланировано интервью с Бьянкой Джордж из Finance Times. Мне надо, чтобы ты задержала ее минут на сорок пять. И только по истечении этого времени, будь добра, сообщи ей, что я не смогу сегодня с ней встретиться. Скажи, что я свяжусь с ней по электронной почте, чтобы перенести интервью на другой день.
– Но зачем нужно заставлять ее ждать? Ничего не понимаю.
– А тебе и не нужно ничего понимать. Просто сделай, как я сказал, хорошо?
– Да, сэр.
Хотя я оставил свой мобильник у Каролины, в кабинете у меня был другой телефон для деловых звонков.
– И еще, можешь попросить кого-нибудь прямо сейчас спуститься на двадцать шестой этаж и передать мне мой телефон? Я буду ждать у лифта. Телефон стоит на зарядке на моем столе.
– Я все сделаю.
Надо как можно эффективнее использовать имеющиеся в моем распоряжении сорок пять минут. Прежде всего надо где-нибудь раздобыть велосипед, будь он неладен. Иначе как я буду изображать курьера?
– Чуть не забыл, Джозефина. Не могла бы ты найти в Интернете адрес ближайшего магазина на Манхэттене, где продаются велосипеды?
Она назвала мне адрес магазина в десяти минутах езды от офисного здания. Моего шофера поблизости не оказалось, поэтому, заполучив телефон, я вызвал такси и добрался до этого места. Там я приобрел велосипед, который, как клялся и божился продавец, наилучшим образом подходил для курьерского обслуживания. Хотя я засомневался, что двухместная модель, которую он мне всучил, годится для курьера. Надо срочно придумать, как при встрече объяснить это Бьянке.
Нацепив на голову только что приобретенный велосипедный шлем, я в нетерпении ждал у входа в здание. Когда Бьянка вышла, выглядела она весьма раздраженной.
– Что случилось?
– Этот мерзавец меня кинул.
– Он хоть объяснил, почему?
– Не соизволил назвать ни одной причины. Меня заставили ждать, чтобы потом объявить, чтобы ему пришлось отменить встречу. Видите ли, он захотел перенести интервью на другой день, но я в это не верю.
Вручая ей второй шлем, купленный на всякий случай, я произнес:
– Знаете что? Раз он такой мерзавец, то и хрен с ним.
– Вы правы. Хрен с ним.
– Вам нужно возвращаться в редакцию?
– Нет. Буду весь день предаваться безделью после такого облома, – ответила она.
Я кивнул:
– Вот и правильно. Садитесь на заднее сиденье.
Она осмотрела велосипед.
– Почему вы ездите на двухместном?
– У меня есть разные модели. Этот я использую, когда нужен помощник. Можно сказать, мне сегодня повезло – у моего обычного велика сдулось колесо, поэтому я взял для разъездов этот. Рука судьбы, не иначе. Потому что сегодня вы – мой помощник, Бьянка Джордж. А теперь наденьте этот шлем.
Она уселась на заднее сиденье, и мы начали крутить педали в унисон.
– Первая остановка – кафе, где подают круассончики, – сказал я, оборачиваясь к ней.
– А вторая? – крикнула она против ветра.
– Поедем, куда вашей душе будет угодно, Малышка Джорджи.