Миры отверженных. Таураан - читать онлайн

Промиус, бывший всё это время с отцом, был сильно обеспокоен и угнетён увиденной им картиной. Вот в луже крови бездыханно лежат два его знакомца с корабля, а Трир держит нож у горла какой-то девочки. Разве они пришли воевать с нею? Что может им сделать эта маленькая девочка? Хотя, когда он встретился с ней глазами, в глазах у той сверкала такая ненависть и презрение, что можно было подумать, что это не глаза какой-то девчонки, а какого-то настоящего взрослого воина. И кроме всего, у неё в руках был хоть и маленький, но лук. Значит, тут не только взрослые, но и девчонки воюют, – и тут Промиус окончательно запутался.

В этот момент Трир ослабил внимание и Тэсия, извернувшись, укусила его за руку. Вандал крикнул от боли и выпустил её. Девочка подбежала к Хильдебальду и также вцепилась тому в кисть, и начала его колотить по всему корпусу. Хильдебальд, рассмеявшись, отцепил её от себя и, подняв одной рукой девчонку за шиворот, принялся рассматривать. Леонтий зарычал от злобы.

– Римлянин, так это твоё семя? Да, похожа. Ну, раз она такая буйная, как и отец, заприте тогда и её тоже с ним, не то она всех тут перекусает, – глумливо бросил Хильдебальд, под общий смех вандалов.

Глава 8. Ольдих.

Несколько часами ранее. Корабль вандалов прибыл к планируемой точке высадки. Трир построил всех на верхней палубе.

Хильдебальд обратился к воинам. – Братья! Нам всем предстоит выполнить важную миссию. Задачу охраны южных тылов армии Гейзериха. Насколько мы тут задержимся, не знает никто. Поэтому первая наша задача, это организовать здесь форпост. В округе во множестве разбросаны виллы римских землевладельцев, в одной из которых и будет наш штаб. Для этого мы должны провести разведку всей территории, и потому разделимся на два отряда. Один возьму я, второй отряд возглавит Трир. Каждый возьмёт с собой по двадцать человек, а оставшиеся должны обустроить жильё на берегу и развернуть постройку причала.

В шеренге начался ропот. – А почему одним достанется всё самое ценное, а оставшимся ничего? И мы ещё в придачу будем за них тут работать?

Хильдебальд недовольно поморщился. – А почему здесь кто-то решил, что мы прибыли сюда, чтобы грабить? Мы выполняем приказ Гейзериха о том, чтобы наказать узурпатора Максима, а нашу текущую задачу я только что озвучил. Это организовать южные форпосты защиты.

Ропот в шеренге не унимался. – Мало того, что нас не взяли в основной корпус, так нас и здесь хотят оставить в дураках.

К уху Хильдебальда склонился Трир. – Позвольте капитан, я им сам скажу.

Хильдебальд недовольно кивнул. Трир, повернувшись к шеренге, прокричал. – Парни, спокойствие. Никто здесь никого не хочет обмануть. Капитан говорит о том, что все будут работать посменно. То здесь на работах, то в дозоры ходить, – и с улыбкой подмигнул. – Сегодня мы просто проверим, нет ли римских псов поблизости. А с завтрашнего дня, если выполним все указания капитана, то никто нас не осудит, если мы очень аккуратно пощиплем местных курочек и этих жирных боровов, которые сильно кичатся своим римским происхождением.

Толпа одобрительно загудела, и криками приветствовала помощника капитана. – А Трир дело говорит! Пусть капитан даст своё слово, что так и будет.

Трир повернулся к капитану. – Дайте им сейчас своё согласие. Пусть они успокоятся. А с особо буйными я потом сам разберусь.

Хильдебальду совершенно не нравилось то, что Трир перехватывает у него бразды управления командой, но сейчас надо было соглашаться. И как же он мог так ошибиться в Трире? В тех бойцах, которые были давно с ним, он был уверен, а вот эту матросскую бригаду, которая была на этом корабле, и которой так ловко манипулиролвал помощник, он почти не знал.

Хотя он и в Трире раньше был железно уверен, и тут уже поневоле начнёшь во всех сомневаться. Поэтому, если он сейчас объявит об аресте Трира, то не избежать кровавой бойни между двумя группировками. Нужно сделать это осторожно, но уже там, на берегу. А сейчас выбора у него, конечно, не было, и Хильдебальд нехотя кивнул. Толпа радостно взревела.

– Командир, – помощник повернулся к Хильдебальду, – я уже отобрал людей для своего отряда. Это будут парни из корабельной команды. Я просто их неплохо знаю, и они меня слушаются, простите, и вас конечно тоже, – тут Трир подобострастно улыбнулся. – Но просто я знаю, как быстрее находить с ними общий язык. На ваших воинов я не претендую, это ваш выбор, командир, кого вы отберёте для высадки. Хотя, если надо, мы перетрясём всё заново, и сделаем так, как вы скажете.

Хильдебальд похлопал Трира по плечу. – Ты отличный помощник, Трир. Пусть будет так.

Помощник почтительно кивнул. – Командир, так вы даёте разрешение приступить к высадке?

Хильдебальд кивнул. – Да, давно пора. Значит, ты со своим отрядом идете справа от той дороги, – командир указал на едва заметную на суше тропинку, начинающаюся от берега, – а мы пойдём слева. Через два часа идём навстречу друг другу, там и обменяемся информацией.

Капитан отправился на нос корабля, а Трир подозвал к себе Ульрика, стоявшего в отдалении и руководившего высадкой из корабля и посадкой на шлюпы. – Первых двадцать бойцов из отряда капитана и первых двадцать матросов отправишь вон к той точке, остальных отправишь на берег и организуешь работу по сооружению причала для погрузочно-разгрузочных работ.

Ульрик наклонился вперёд и тихо спросил. – А разве я не с вами?

– Ты мне нужен здесь, возле корабля. Разведаешь, что тут и как, какие настроения. А потом возьмёшь ещё десяток наших и бегом дуешь ко мне, – сквозь зубы ответил ему Трир.

– Я понял вас, помощник капитана, – с хитрой понимающей улыбкой ответил Ульрик.

Хильдебальд стоял и наблюдал за процессом высадки, когда его тронул за рукав Промиус. – Отец, а ты уже знаешь, что нам дальше делать? А где Ольдих? Я его нигде не могу найти.

Командир, очнувшись от собственных мыслей, повернулся к сыну. – Да, конечно…

И тут он увидел, как за ними наблюдает со стороны Трир и, переменив тон, для острастки прикрикнул на мальчика. – Воин, а почему вы ещё не готовитесь к высадке? А ну бегом, исполнять приказание.

Промиус, не понимая, что это уже была игра для посторонних глаз, недоумённо пробормотал. – Я только хотел спросить, где Ольдих.

Хильдебальд раздражался оттого, что сын не понимает, что от него требуется в данный момент, и закричал ещё сильней. – Откуда мне знать, где этот толстяк и пропойца Ольдих? Наверное, на кухне твой друг.

Мальчик уже еле слышно пролепетал. – А я его там не видел.

Но отец его уже не слушал. – А ну, бегом исполнять приказ капитана.

Промиус весь бледный и растерянный, присоединился к команде, готовящейся на отплытие с корабля.

Ранее этой ночью.

Ольдих помнил, как подошёл к заговорщикам, чтобы отвлечь их внимание от Промиуса, которого он отправлял к отцу. Помнил, как подсел к ним, как ему налили вина, а потом его кто-то сзади сильно ударил по голове. Когда он очнулся, он сидел на том же месте, но был уже связанным и с кляпом во рту. Он увидел Ульрика, который к нему склонился.

– Ну, наконец-то очнулся. Ты меня слышишь? Мотни головой, если так.

Ольдих энергично замотал головой.

– Вот и славно, – Ульрик усмехнулся. – Неужели ты подумал, что тут сидят одни круглые идиоты? Ты же всё прекрасно слышал, что здесь говорили. Ну и как нам с тобой сейчас прикажешь поступать? Ты же понимаешь, что мы не можем отпустить тебя. Мне действительно искренне очень жаль тебя, увалень. Кстати, этот щенок, сыночек капитана, надеюсь, ничего не знает?

Ольдих яростно замотал головой из стороны в сторону и замычал.

– Ты что-то хочешь сказать? Толстяк утвердительно кивнул.

– Я сейчас выну кляп из твоего рта, но ты пообещай, что орать не будешь. Ольдих послушно замотал головой. Ульрик вынул кляп, и Ольдих закашлявшись, быстро заговорил. – Клянусь, мальчишка ничего не знает. Я специально его разбудил и отправил отсюда, чтобы он по молодости какой-нибудь глупости не совершил.

Ульрик внимательно смотрел в лицо толстяку. – Ну ничего, Трир как раз сейчас наверху. Он это дело быстро проверит. А вот с тобой нам придётся проститься, ты же всё равно всё разболтаешь обо всём Хильдебальду.

В этот момент к ним спустился Трир. – Отбой. Всё нормально. Мальчишка ничего не знает.

Ольдих незаметно для всех облегчённо выдохнул.

– Трир, а что нам делать с этим? – спросил Ульрик.

Трир повернулся к Ольдиху. – Да, уж прости, толстяк. Мне и самому очень жалко, что так получилось, но ты действительно не оставил нам никакого выбора. Вернее, у тебя есть выбор, либо мы тебя без лишнего шума, не связанного, выбрасываем за борт, и да помогут тебе добрые духи добраться до берега. Либо мы тебя всё равно выбрасываем за борт, но связанного и с кляпом во рту, и у тебя нет даже шансов успеть прочесть молитву Свянтовиду.

Ольдих тяжко выдохнул. – Трир, это же открытое море. Какой же это выбор? У меня же нет никаких шансов спастись.

– Ну, раз не видишь разницы, – значит, давай действительно тебя свяжем. Зачем понапрасну мучиться?

Ольдих грустно улыбнулся. – Нет-нет, давайте, я ещё немного помучаюсь. Только единственную просьбу можно?

– Ну валяй. Что ж мы, звери какие, – снисходительно улыбнулся Трир.

– А можно мне напоследок выпить ещё вина, а то море сейчас совсем не тёплое, ну, чтоб сразу не замёрзнуть.

– Конечно, как я могу в этом тебе отказать? А ну-ка, дайте скорее этому славному малому вина. Пусть нормально простится с единственным своим верным другом – бочонком, – под сдержанный смех матросов, распорядился Трир.

Ульрик схватил Трира за руку. – Что ты делаешь? А если он спасётся? Он же всё разболтает. Его нельзя так оставлять. Его надо наверняка скормить рыбам.

– Ну, от рыб он и так никуда не уйдёт в открытом море. А если и не утонет, в чём я сомневаюсь, то мы уже будем далеко отсюда и с богатой наживой. Ты же понимаешь, что назад нам дороги нет, – грозно посмотрел на Ульрика Трир. – А брать на себя лишний грех в виде убийства безвредного толстяка, что-то мне не хочется. А так он просто выпадет пьяным с корабля, а дальше пусть его судьбу решат боги.

– Хорошо, Трир, – смиренно ответил Ульрик.

Трир развеселился, глядя, как жадно пьёт вино Ольдих. – Ну что, там, в бочонке ещё что-то осталось?

В ответ раздался весёлый выкрик одного из матросов. – Да уже меньше четверти, уж точно.

– Ладно, Ольдих, я делаю тебе щедрый подарок, – возьмёшь свою подружку с собой. Будет тебе и спасительная соломинка, будет тебе и с кем поговорить в последние минуты.

Матросы уже валились на пол от хохота, стараясь своим смехом не разбудить остальную команду. Трир взмахом руки прервал ненужное чрезмерное веселье. – Всё, не тяните кота за хвост. Ведите его наверх и выбрасывайте. А ты, Ульрик, отвлеки дозорного. Отнеси-ка ему вина, чтоб больно не вертел головой по сторонам.

Ольдих плюхнулся в воду. Где-то рядом с ним гулко плюхнулся и бочонок, почти весь ушедший под воду, лишь слегка выглядывая над поверхностью моря. Корабль стремительно под напором ветра уходил от него. Ольдих подтянул бочонок к себе и, открыв зубами пробку, перевернув его, начал аккуратно сливать оставшееся вино из бочонка. Бочонок начинал приобретать все большую и большую устойчивость и уже вполне прилично держался на воде.

Ольдих слил ещё чуть-чуть, благоразумно оставив жидкости на дне. Вино ему ещё понадобится, ибо, несмотря на очень жаркую погоду днем, море было не очень теплым. Корабль уже был довольно далеко, и Ольдих, рассудив, что судно всё равно движется к земле, принял решение плыть за ним. Через пару часов Ольдих был уже сильно вымотан. Руки, постоянно держащиеся за бочонок в неудобном положении, уже порядком затекли, но не это было сейчас основным врагом Ольдиха.

Холод. Холод уже полностью подчинял себе толстяка. Если бы он был менее тучной комплекции, то давно бы уже окончательно замерз, но приличная жировая прослойка и вино, его спасительная соломинка, ещё поддерживали в нём необходимую температуру, чтобы плыть и думать.

Корабль, за которым он плыл, уже давно исчез за горизонтом, но ещё какое-то время ему казалось, что он видит свет от банок над рулевым, но потом и это перестало ему казаться. Ольдих попробовал ещё раз отхлебнуть из бочки, но слабеющие руки его подвели и бочонок, развернувшись, оказался дыркой для слива под водой и начал зачерпывать в себя морскую воду. Ольдих развернул бочонок, но было уже поздно, внутрь попала морская вода, и то, что там сейчас плескалось, уже вряд ли можно было пить и уж точно не являлось спасительным лекарством.

Ольдих закрыл бочку кляпом, и повернулся на спину, смотря на звезды. Они безжизненно и безразлично на него глядели, мерцая холодным цветом. Толстяк уже устал бороться и смирился со своей участью. Холод постепенно сковывал все его тело, и ему в какой-то момент показалось, что вот сейчас на небе он видит Промиуса, и тот смотрит на него. Не так, как эти безразличные огни, что в бесчисленном количестве усыпали весь небосвод. Ему даже показалось, что мальчик смеётся и подмигивает ему. Да-да, он ему подмигивает, причём поочерёдно, то обоими глазами сразу, то как-то невпопад.

Ольдих протёр рукой лицо от воды и снова всмотрелся в глаза. Да-да, они точно подмигивали ему, и они были живыми. Ольдих внимательно всмотрелся и понял, это были не звёзды и эти огоньки были не на небе. Это были две светящиеся точки далеко на горизонте, и потом их оказалось гораздо больше. Это были корабли. Корабли других команд Гейзериха, которые, как и корабль Хильдебальда, также шли своим ходом к Риму и сейчас они, хвала Свянтовиду, двигались прямо на него.

Глава 9. Невольные союзники.

На конюшне Леонтия.

Когда Неро пришёл в себя, он обнаружил, что находится в каком-то слабоосвещённом помещении и его голова лежит на коленях у матери. Голова жутко болела, и ещё очень хотелось пить. Пока глаза привыкали к темноте, Неро понял, что здесь не только они с матерью. Он узнал это помещение, это была хозяйская конюшня. Мальчик хотел было приподнять голову, но тут же застонал от боли.

К нему наклонилась Луциния. – Сынок, как ты?

Неро с трудом разлепил пересохшие губы. – Ничего, только пить очень хочется.

– Сейчас, милый, потерпи, сейчас принесу. Луциния приподняла сына и помогла ему сесть, прислонившись к стенке, а сама ушла вглубь конюшни. Голова у мальчика кружилась, его слегка тошнило, но теперь он мог рассмотреть подробней, что творится вокруг него.

В дальнем углу сидели хозяева виллы, Леонтий и Лидия с дочерью. Рядом с ними были грек-повар и священник. Чуть поодаль от них сидела группа музыкантов и танцовщиц. Неро находился среди третьей группы из нескольких темнокожих рабов, обслуги по кухне и дому.

Тэсия увидела, что мальчик очнулся, и указала на это отцу. Леонтий встал и подошёл к мальчику. – Ну что, жив, воин-освободитель? Ты, видать, сын рабыни, которая работает на кухне? Как тебя зовут?

Леонтий никогда раньше не разговаривал с Неро, и у мальчика пересохло в горле от волнения, и он пробормотал нечто несвязное.

– Ясно, – Леонтий понимающе кивнул. – Видать, тебя крепко по башке приложили. Ну что ж, хоть один воин в этом доме оказался, который был готов вступиться за жизнь моих родных. Все остальные как будто уделались от страха, хотя, что тут требовать с крестьян? Леонтий горько усмехнулся. – А, ты малой, молодец. Вот когда мы выйдем отсюда, скажу, чтобы тебя убрали с полевых работ. Будешь здесь, по дому помогать.

Тэсия, также подошедшая к мальчику, с укором заметила. – Папа, так он уже и так работает на кухне.

На лице Леонтия было неподдельное изумление.– А, так вы уже позаботились о нём? Молодцы, быстро же вы! Когда успели?

Тэсия с удивлением уставилась на отца.– Папа, ну ты чего, совсем что ли? Он давно уже при доме.

– Да? Странно. А я что-то его раньше не замечал, – смущённо пробормотал Леонтий.

Тэсия усмехнулась, – Ещё бы ты, папа, кого-то когда-то замечал бы? Пап, ему, наверное, пить очень хочется. Можно я ему дам немного нашей воды?

– Ну да, конечно. Скажи Лисиппу, пусть даст.

Леонтий уставился на узкую полоску света, проникающую через створки ворот. – А нас тут долго собираются держать? Он подошёл к ним вплотную и что есть сил забарабанил по доскам.

С той стороны подошёл охранник и грубым голосом спросил. – Чего надо?

Леонтий понял, что он сейчас не в том положении, когда нужно обращать внимание на хамское обращение, и пропустил это мимо ушей. – Воин, позови твоего командира. Я хочу узнать, какие у него дальнейшие планы насчёт нас.

Воин засмеялся. – Если будете себя хорошо вести, через пару дней может, и выпустят. А командира сейчас нет. Позже будет. Сидите уже тихо там.

Лоентий почувствовал, что его гнев вот-вот вырвется наружу, – Воин, тогда принеси воды и кое-чего поесть, если, конечно, у вас нет задачи нас уморить.

Охранник замялся. – Насчёт кормления никаких распоряжений не было. Хорошо, ждите.

Вандал крикнул куда-то в сторону, и судя по приближавшимся звукам, ещё несколько вандалов подошли к воротам. И тут, с той же стороны двери, раздалось поскребывание и поскуливание.

Неро сразу узнал, кто это мог быть. – Бруно, Бруно, – позвал он негромким голосом.

Тут же раздался грозный окрик, глухой удар и щенок, жалобно поскуливая, убежал от двери. Через некоторое время ворота в конюшню заскрипели и в проёме появились несколько рабов с подносами, которых сопровождали вандалы с обнажёнными мечами. Вместе с ними в открывшиеся двери, под ногами у воинов, внутрь проникнул и щенок и принялся озираться по сторонам. Неро тихо присвистнул, и щенок с лаем понёсся к мальчику. Один из воинов хотел было догнать собаку, но благоразумно решил отказаться от этой идеи, ведь гоняться за псом среди озлобленных пленников в полумраке было бы не самым умным решением. Рабы положили подносы с едой на землю и вышли вместе с охранниками. Ворота снова закрылись, и в конюшне снова стало темно.

Тэсия подошла к отцу. – А можно я отнесу еды моему защитнику и поблагодарю его за то, что он хотел вступиться за меня?

Леонтий кивнул. – Это твой долг, дочка,конечно, отнеси. Малой заслужил.

Тэсия взяла поднос и пошла в тот угол, где сидел Неро. Мальчик всё ещё чувствовал себя не совсем хорошо, но уже гораздо получше, чем когда он только-только пришёл в себя. Девочка села рядом с ним, также прислонившись к стене. Бруно, лежавший рядом с мальчиком, привстал на задние лапы и, упёршись передними в грудь Тэсии, принялся облизывать девочку. Девочка притворно отталкивала щенка. – Уйди, надоедливый пёс. Прекрати ко мне приставать. Вот, бери, – обратилась она к Неро, – здесь еда и вода.

Девочка поправила локоны. – Я вроде как ещё не сказала тебе спасибо? Вот говорю.

Неро замотал головой. – Да я же ничего не сделал.

– Знаю, но ты же ведь хотел? Ты ведь это ради меня на него бросился? Или если на моём месте был бы кто-то другой, ты также бы поступил? – Тэсия внимательно посмотрела на раба.

Хорошо, что разговор происходил в темноте, и Тэсия не видела, как краска смущения залила щёки мальчика. Хотя даже на свету смуглая кожа не позволила бы это увидеть, но Неро чувствовал, что его лицо просто полыхает огнём. – Я и другим бы помог, если б они оказались в опасности, – против желания прошептали его губы.

Девочка недовольно хмыкнула и надула губки. – Всё с тобой ясно. Кстати, дай мне тоже хоть что-то поесть. Я что, только тебе это принесла?

Неро смущённо подвинул поднос в её сторону. Тэсия почувствовала, что из-за всех этих переживаний тоже изрядно проголодалась, и жадно вгрызлась в мясо.

Неро, чтобы сгладить неловкость, спросил. – А как мы все здесь оказались?

Тэсия быстро проглотила кусок, бывший у неё во рту и вытерла рукавом рот. – Ааа, так ты же всё это проспал. Ну, слушай. В общем, тот, что меня схватил, это, оказывается, не самый их главный. Их командир потом появился. Наверное, сразу после того, как тебя ударили. Он о чём-то ругался с моим папой, а я вырвалась и его покусала. Нет, я сначала покусала того, кто меня схватил, а потом и их главного, тоже успела разок схватить. Так что, не только ты тут один храбрый, я тоже им показала. А если бы не отобрали лук, они бы уже молили меня о пощаде.

Неро хотел сделать глоток из кувшина, но Тэсия вырвала его у него, отпив большой глоток, и продолжила.– А потом он сказал, что направляет всех рабов, которые работают в поле, куда-то туда, в сторону моря. Они что-то там будут строить. А нас, всех остальных, заперли здесь.

Лидия, которой не нравилось, что дочь чересчур долго общается с рабом, недовольным голосом позвала Тэсию к себе.

Проигнорировать маму в данной ситуации было бы крайне неразумно. – Ну ладно, я пойду уже, а то у меня ещё есть дела. Не всё же с тобой тут о всякой ерунде разговаривать. Девочка встала, отряхнулась и с достоинством пошла в свой угол, к родителям.

Леонтий с греком отошли в самый дальний угол и разговаривали на пониженных тонах. – Ну, вот куда я сейчас дёрнусь с женой и дочкой? Снаружи, несколько десятков вандалов. А у нас тут всякий сброд – музыканты, рабы, танцовщицы. Эх, говорил же я, что надо было в Рим вчера всем собираться. Хотя, что же тогда сейчас там, в столице, творится? Нет, всё равно я должен быть сейчас там, – Леонтий с досады хлопнул себя по ноге.

Тем временем в доме Леонтия.

Хильдебальд в гостиной давал указание Триру. – Ну что ж, по расположению этот дом стоит почти идеально. Вполне можно сделать его нашим форпостом. Отсюда идёт широкая дорога на Рим, да и дороги сюда приходят с двух сторон. Так что мы здесь и остановимся, а ты давай расставь посты и создай группу охранения, которая будет контролировать дорогу отсюда, вплоть до места нашей высадки.

Трир перебил командира. – Хильдебальд, позволю себе напомнить о вашем же обещании, что вы разрешите парням чуток проверить местные кладовые запасы. Тут в округе, по данным наших ребят, есть ещё несколько весьма богатеньких вилл. Надо парням дать немного выпустить пар.

Хильдебальд поморщился. – Ну ладно, но сначала сделай необходимое, а потом можешь дать им вольную, только без перегибов, как сегодня. Это всё же крестьяне, а не воины.

Трир развёл руками в стороны. – Но позвольте, командир, а как бы мы сегодня обозначили серьёзность нашего здесь присутствия?

Хильдебальд покачал сначала головой, а потом кивнул. – Ладно, я тебя понял, иди.

Трир вышел во двор. Хильдебальд нервно ходил по комнате, обдумывая свои следующие действия, а потом выглянул в окно. На крыльце перед входом сидел Промиус, ковыряясь палочкой в песке. Вдруг мальчик резко вскочил и побежал крадучись, за угол дома. Хильдебальд подбежал к окну и распахнул шире его створки. Высунувшись из окна, он решил проследить, куда это так резко сорвался Промиус, но сына, похоже, уже и след простыл.

Хильдебальд хотел было закрыть окно и пойти его искать, но тут увидел, как в углу двора собралась кучка солдат и матросов, среди которых он узнал Трира и его помощника Ульрика. Заметив, что за ними наблюдает Хильдебальд, Трир резко выкрикнул что-то, и кучка быстро разбежалась, а Трир почтительно наклонился в сторону командира.

Хильдебальд закрыл окно. Надо уже что-то делать с Триром и этой группой изменников, но, признаться честно, у него не было ясного и чёткого плана. Изменник опять спутал ему все карты, направив часть воинов из отряда Хильдебальда на сопровождение рабов для сооружения причала, а другая часть была отправлена на блокпосты, и на данный момент непосредственно на территории виллы у сторонников Трира было превосходство в живой силе. Необходимо было срочно что-то предпринимать, а то пока всё шло по тому сценарию, который, видимо, задумал Трир.

В этот момент кто-то постучал в окно с заднего двора, с противоположной стороны дома. Хильдебальд подошёл к окну и выглянул из него. Там, пригнувшись, сидели Промиус и Ольдих. Хильдебальд открыл створку, и те тихонько пролезли в гостиную.

Хильдебальд непонимающе уставился на толстяка. – А ты откуда здесь? Я тебя в команде высадки не видел. Разве ты не должен быть на корабле?

Ольдих рассказал всё командиру и его сыну. Про то, как он услышал все разговоры Трира. Про то, как его разоблачили, и про то, как выкинули с борта корабля и как его, обессиленного подобрали, идущие за ними корабли Гейзериха.

Но он никому ничего не сказал о настоящих причинах его нахождения в море. Просто сказал, что напился и упал за борт вместе с бочонком, по причине пьянства. А потом днём он уже увидел наш корабль и место высадки, и попросил его здесь оставить. А потом тайком от всех уже пробрался сюда.

Промиус во время рассказа толстяка периодически брал Ольдиха за руку и невольно сжимал, словно хотел помочь своему другу в тяжёлые моменты его повествования и убедиться, что он действительно живой и сейчас рядом с ними.

– Ну вот, капитан, вот такая гнида у нас наш Трир, – закончил свой рассказ толстяк.

Хильдебальд горестно улыбнулся. – Да, я уже всё знаю. Сын мне прошлой ночью всё рассказал. Только зря ты не рассказал капитану того судна всю эту историю, мы сейчас бы вместе с ним скрутили всех мятежников.

Ольдих решительно замотал головой, – Командир, если бы я это сделал, тогда о вас пошла бы дурная слава, как о человеке, который не мог разглядеть врага под собственным носом, и который допустил такой разлад в своей команде. Думаю, что Гейзериху это точно бы не понравилось.

Хильдебальд нахмурился. – А ты прав, Ольдих. Спасибо тебе, дружище. Это сейчас то, что меньше всего мне нужно. Ладно, мы сделаем это сами, своими силами. Но надо что-то делать, только вот ума не приложу, что и как? По уму, арестовать бы сейчас Трира и казнить его тут же, как изменника, но сейчас, к сожалению, численное преимущество в живой силе, увы, на его стороне. Нам бы ….

Толстяк извиняющимся тоном перебил его,– Командир, у меня совершенно пересохло в горле. Вы не могли бы налить старине Ольдиху за все его мучения?

– Ты неисправим, Ольдих, – улыбнулся Хильдебальд. – Промиус, иди, сбегай во двор и скажи, что капитан проголодался и просит принести ему что-нибудь перекусить.

Промиус бегом направился к двери, но тут дверь распахнулась и в комнату вошли, весело переговариваясь друг с другом, Трир, Ульрик и сзади них еще двое их матросов с мешками.

Хильдебальд нахмурился. – Почему не стучимся перед входом, помощник, или совсем забыли субординацию?

Улыбки у входящих мгновенно сползли с лиц, когда они увидели рядом с Хильдебальдом Ольдиха. Мгновенно оценив обстановку и поняв, что все его планы, скорее всего, раскрыты, Трир притянул к себе опешившего от неожиданности мальчишку и, приставив к его горлу нож, зарычал. – Без глупостей командир, без глупостей. Нож очень острый. Ульрик и двое матросов, сбросив мешки с плеч, обнажили свои мечи.

Хильдебальд еле успел рукой удержать Ольдиха, готового броситься на Трира. – Спокойнее, мой друг, спокойней. С этими свиньями мы бы ещё справились, но они могут покалечить Промиуса. Хильдебальд старался быть рассудительным, хотя это ему давалось с большим трудом.

– Как долго же ты притворялся, Трир. Представляю, насколько же тебе было тяжело. Вот совсем уже опустился, воюешь с детьми. А может, просто ты выбираешь себе соперника по рангу? Возможно, потому, что боишься выйти против взрослого мужчины?

Трир ухмыльнулся. – Командир, не говори глупости, мы все рабы обстоятельств. Против тебя у меня шансов нет, поэтому надо трезво оценивать свои силы.

– С каких это пор ты предал меня, Трир? Глаза Хильдебальда были преисполнены презрения.

Трир усмехнулся. – Командир, знаете, а мне надоело быть помощником. Сколько лет, помощник да помощник. Ну, да, помощник самого Хильдебальда, одного из героев взятия Карфагена. А сейчас что, герой Карфагена? Как Гейзерих тебе отплатил за твою верную службу? Вот-вот, именно. Ну и что у меня сейчас в итоге, ни денег, ни славы. Ну, со вторым я уже как бы смирился, но вот отсутствие денег меня сильно напрягает. Ты уж извини, к тебе никаких претензий, да и к Ольдиху тоже.

Трир улыбнулся, обращаясь к Ольдиху, кипевшему от негодования. – Я вот смотрю, что наш толстяк очень живучий. Неужели Бог вина так сильно тебя бережёт? Ладно, командир, когда все карты уже раскрыты, думаю, нам тут нечего в кошки-мышки играть.

Он повернулся к своим сообщникам. – Ульрик, а сходи-ка во двор, и сделай то, о чём мы с тобой договаривались.

Ульрик стремительно выбежал из комнаты. Хильдебальд дёрнулся. – Если ты хоть кого-нибудь тронешь из моих людей…

Трир плотнее прижал к себе мальчика, слегка надавив ножом на его горло. – Спокойно, Хильдебальд. Мне ни лишнего шума, ни лишних смертей не нужно. Просто посидим тут с тобой, подождём.

Трир пододвинул к себе стул и сел на него. Через некоторое время сквозь окна на улице послышались крики и шум, а ещё через некоторое время в гостиную вернулся Ульрик.

– Всё сделано, мой капитан, – сказал он, обращаясь к Триру.

– Ну-ну, я ещё не капитан, Ульрик, – с улыбкой сказал Трир, – но мне нравится это обращение, продолжай.

– Все воины Хильдебальда схвачены и поставлены перед фактом. Или они разделят участь своего командира, или пойдут вместе со всеми в Рим за богатствами. Почти все согласились, лишь только двое отказались подчиниться.

Трир победоносно взглянул на Хильдебальда. – Ну что, вот она, верность твоих воинов. Ладно, поступим, значит, так. Бросить всех к римлянам в конюшню и усилить охрану, – сказал он, повернувшись к Ульрику. – А то я очень удивлён, как это у тебя толстяк смог незаметно пройти все выставленные дозоры? Это как можно было просмотреть эту крадущуюся гору неуклюжего мяса? Они что там, все пьяные у тебя?

– Хорошо, мой капитан, я прослежу, чтоб там стояли надёжные люди, – тихо сказал Ульрик. – Но разве мы не делаем ошибку, что оставляем их всех в живых? Вот с Ольдихом уже промашка вышла, а ведь я предупреждал, – с еле скрываемой ехидцей в голосе, произнёс помощник новоиспечённого капитана, стремясь ответно уколоть его.

Трир с сожалением посмотрел на Ульрика. – А ты понимаешь своей куриной башкой, что если мы сейчас демонстративно их убьём, то об этом узнают на корабле, да и на ближайших кораблях эта новость тоже будет. Да мы так даже до Рима дойти не успеем. А уж представь, как разъярится потом Гейзерих, когда вся правда вылезет наружу. Одно дело, наказать убийц одного из своих командиров, а другое дело – искать каких-то воришек, которые ослушались приказа и оставили место назначения. В первом случае он никогда не оставит попыток нас найти. Это будет удар по его гордости. А вот, во-втором, вероятнее всего, просто назначат какую-то награду за нашу поимку, и через год-два о нас все позабудут. Но я, конечно, – Трир посмотрел на Хильдебальда, – могу и поменять своё решение, если мне что-то не понравится, и если загнать меня в угол.

Трир надавил посильнее ножом и на горле Промиуса показались капельки крови. – Ну что, капитан, я могу вас запереть в сарае и надеяться, что вы не будете бузить?

Помощник Хильдебальда удовлетворённо улыбнулся. – Ну, всё ясно, по глазам же вижу, что ты согласен. Ну что, Ульрик, новый помощник капитана, бросайте их всех к этому спесивому римлянину. Пусть они там поворкуют. Скорее всего, у них наверняка найдутся общие темы, – сказал Трир и ухмыльнулся. – И да, Ульрик, представьте, наконец, меня моей команде.

– Есть, командир, – улыбнулся Ульрик.

Вечерело. Солнце уже было готово сесть за горизонт, лаская своими последними лучами землю, как около ворот в конюшню раздалась какая-то возня, шум, громкие возгласы и створки дверей распахнулись. Бруно привстал на лапы и, ощетинившись, зарычал.

В помещение втолкнули четверых связанных здоровых мужчин и одного мальчишку, и двери снова захлопнулись. Леонтий подошёл к лежавшим на полу фигурам и тут он разглядел, что это тот самый командир вандалов, по чьему приказу он был брошен сюда вместе со всеми.

Он радостно вскрикнул. – Ага, я так и знал, что римские легионы уже здесь.

Леонтий подбежал к воротам. – Мы здесь, мы здесь! Здесь я, Леонтий, римский командир, откройте же дверь, наконец! И он изо всех сил начал бить ногами в ворота.

С той стороны он услышал вандальскую речь, на которой его нецензурно просили закрыть свой рот и сидеть тихо. Леонтий, ничего не понимая, отошёл от двери, снова подошёл к Хильдебальду и, взяв его за куртку, начал трясти. – Да что здесь, чёрт побери, происходит? – заговорил он на вандальском языке.

Промиус бросился на Леонтия с кулаками, но Хильдебальд криком остановил его. – Сиди спокойно, я сам разберусь, – и обратился к римлянину. – Может, ты перестанешь меня трясти и развяжешь, или ты меня, связанного, сейчас затрясёшь до смерти?

Леонтий злобно рассмеялся, – Да я тебя просто удушу сейчас, и никто меня здесь не остановит. Ты будешь говорить или нет, а то я просто перестаю понимать, что здесь вообще происходит?

Леонтий тяжело дышал, плотно стискивая ворот рубашки на горле вандала. Хильдебальд захрипел от недостатка воздуха. – Если ты не понимаешь, что я такой же пленник, как и ты, то мне не о чём с тобой разговаривать. Развяжи меня и моих людей, и мы сможем спокойно поговорить.

Леонтий, остывая. – Лисипп, развяжи пока руки этому молчуну, а потом мы подумаем, что нам с ним делать. Хорошо, говори, вандал.

Хильдебальда развязали, и он рассказал всё, что произошло за эти последние дни. Леонтий, не перебивая, молча слушал рассказ вандала об их путешествии сюда и о предательстве Трира.

Вандалу показалось, что Леонтий с некоторым сочувствием воспринял его рассказ, и он решил это проверить. – Ну вот, видишь, сейчас мы с тобой невольные союзники.

– Чёрта с два, какие мы ещё с тобой союзники? Как только придут сюда римские легионы, я предам тебя суровому, но справедливому римскому суду. – Леонтий был решителен и непреклонен.

– Вынужден тебя огорчить, римский гордец. Гейзерих прибыл сюда с таким войском, равного которому сейчас римская империя выставить просто не в состоянии. После того, как убили Аэция и разогнали верных ему полководцев, Рим сейчас беззащитен. Ты можешь сколько угодно на словах возражать этому, но в глубине души понимаешь, что я прав.

Леонтий с ненавистью смотрел на вандала. Внутри него боролись самые разнообразные чувства, – от желания задушить его до полного понимания правоты, высказанной им, и вследствие этого им овладевало бессилие, что приводило его в ещё большую злость.

Хильдебальд продолжал. – У меня там, на корабле, есть преданные мне люди, и если ты поможешь мне сейчас наказать изменника Трира, то я клянусь, мы уйдём отсюда и никого не тронем, и ничего не возьмём из твоего дома.

– Ну, во-первых, мне нет никакого дела до ваших разборок. А во-вторых, это я, Леонтий, предлагаю тебе, что если ты сейчас мне поможешь со своими людьми арестовать всех этих негодяев, то я обещаю тебе, что отпущу всех твоих людей, которые нам помогут. А всех остальных мерзавцев я казню здесь собственными руками. А тебе лично даю обещание, что отвезу тебя в Рим на справедливый суд.

Промиус, при последних словах Леонтия, вскочил и закричал. – Но отец, ты же не согласишься на такие условия?

Хильдебальд, рукой усаживая мальчика на пол, повернулся к Леонтию. – Хорошо, римлянин, я принимаю твои условия. Даю своё слово и развяжи уже тогда и моих людей.

Тут вступила в разговор Лидия. – Леонтий, может, ты уже объяснишь всем присутствующим, о чём ты говоришь с этими дикарями и отчего ты жмёшь его руку?

Хильдебальд недовольно хмыкнул и спросил Леонтия. – Я так понимаю – это твоя жена? А почему ты позволяешь ей встревать в свои дела? Наши женщины не настолько говорливы в присутствии мужчин. Хильдебальд был явно недоволен с определением его как дикаря.

Леонтий огрызнулся. – Не заставляй меня нарушить моё обещание. Я сам разберусь, с кем и как мне разговаривать. Он повернулся, и показал руками, чтобы все прошли в самый дальний угол конюшни и там продолжил. – Обращаюсь сейчас ко всем. Ситуация на данный момент такова. Вандалы не сегодня-завтра войдут в Рим. Воевать против Гейзериха там некому и нечем. Думаю, что дни Максима сочтены и спасти Рим сейчас никто не в состоянии. Женщины заохали и застонали.

Отец Дарион подал голос. – А я думаю, что папа Лев остановит вандалов так, как он остановил в своё время Аттилу.

Леонтий замотал головой. – Думаю, сейчас совсем другая история, святой отец, но молиться об этом вам никто не мешает. Так вот, мы сейчас попробуем выбраться отсюда с помощью командира этого отряда вандалов, которые захватили наш дом. Правда, он сейчас такой же пленный, как и мы, потому что его предал помощник, захватив власть. Но с четырьмя здоровыми воинами мы уже можем что-то попробовать. А там, уже на свободе, командиру вандалов будет гораздо легче переподчинить их всех обратно. Значит, план будет примерно такой, поскольку выход здесь только один, он же и вход, и поэтому предлагаю следующее.

Тэсия, стоящая рядом с отцом, дёрнула отца за рукав.

Леонтий отмахнулся. – Подожди, дочка. Мы с ним, – римлянин, продолжая, кивнул на Хильдебальда, – сейчас затеем потасовку и начнём драться, а вы все поднимайте как можно больший шум, и как только охранники войдут сюда, мы попробуем отнять у них оружие.

Тэсия снова стала теребить отца за рукав. Хильдебальд, стоявший чуть в стороне, опять издевательски нарочито громко отреагировал. – Ну, я же говорил, что римские женщины меры не знают и влезают когда хотят и туда, куда их не просят.

Леонтий, вскипающий от бешенства, перекидывал взгляд с Хильдебальда на дочку. – Ну что тебе ещё? Отец еле-еле сдерживал себя, чтобы не сорваться на дочке.

– Пап, а почему ты говоришь про один выход? Здесь есть ещё один.

Леонтий хотел было направиться к Хильдебальду и заткнуть рот этому ехидному вандалу, но вдруг застыл как вкопанный. – Какой второй выход? Где он? Он начал быстро оборачиваться по сторонам, ища глазами этот невидимый его глазу второй выход. – А ну, говори быстрей, – он стремительно развернулся к дочке.

– Просто я здесь бывала часто, – и она осеклась, поняв, что сама себя только что выдала, и взглянула виновато на маму. Но никто и не думал сейчас её в чём-либо обвинять.

– Ну-ну, продолжай, – Леонтий сгорал от нетерпения.

– Вот здесь, – Тэсия подошла к краю навеса, который был над головами у присутствующих, – есть маленькая верёвочка.

Действительно в углу неприметно болталась маленькая верёвка, которую в темноте вряд ли можно было сразу разглядеть.

Тэсия потянула её на себя и сверху начала показываться лестница, которая, свесившись с края, под влиянием собственного веса сползла вниз. – Вот, – сказала девочка, – надо забраться наверх, а там, в дальнем углу, с той стороны, есть несколько черепиц на крыше, которые легко снимаются, и через которые можно вылезти на крышу. А дальше по верёвкам, которыми у нас связаны эти, – она кивнула в сторону вандалов, – можно спуститься с той стороны сарая незаметно.

Леонтий, схватил дочку на руки и прижал к себе. – Ах ты моя Диана-охотница, ах молодец. Ну, показывай скорей, где там у тебя потайной ход.

Тэсия мигом взлетела наверх по лестнице, и за ней тут же полезли Леонтий и повар Лисипп. Подойдя к углу сарая, она схватилась за балку и, раскачавшись, закинула ногу и залезла на толстый брус, служивший основой каркаса крыши. Встав на брус, она аккуратно начала сдвигать элементы черепицы на крыше и стала передавать их отцу, который складывал их уже внизу.

В какой-то момент боковым зрением Тэсия увидела, что одна звезда только что упала, и она пожалела, что не успела посмотреть, какого же она цвета. В этот момент упала ещё одна, потом ещё и ещё, и вдруг всё небо заполнилось падающими звёздами. Причём некоторые как будто падали совсем близко, и их были сотни и сотни, и впечатление было такое, что небо решило сбросить со своего покрывала все находящиеся на нём блёстки.

Тэсия вскрикнула, – Ой, папа, смотри, что там творится, – и обернулась назад. Там уже стояли с раскрытыми ртами от изумления Леонтий, грек и Хильдебальд, также забравшийся вместе с ними наверх.

Глава 10. Вторжение.

Днём ранее.

Звёздный десант талан входил в пределы Солнечной системы. Несколько часов назад автоматическая система корабля вывела экипаж из состояния гиперсна. Ид проснулся с ощущением, что его голова здорово «потяжелела» за время анабиоза, и это ему не зря так казалось. Отец перед погружением в гиперсон загрузил в программу камеры код обучения земным языкам, и у мальчика сейчас было полное ощущение, что голова после сна забита какими-то новыми, совершенно неведомыми, смыслами и знаниями. Саав сделал это и сыну и жене, несмотря на справедливое возражение Тааны, что кроме них так никто не делает.

Ид пришёл в себя в капсульном отсеке. Рядом с ним он обнаружил множество таких же одинаковых камер. Мальчик вылез из камеры, ища глазами родных, и через несколько камер увидел проснувшуюся маму. – А мы что, уже прилетели?

Таана держалась за голову и тёрла виски. – Ну не кричи ты так, видишь, все только просыпаются. И зачем я только послушалась твоего отца? Голова совсем раскалывается. И для чего нам нужно знать всю эту дребедень?

– Мам, а ты не знаешь, где папа? Ид оглядывался по сторонам.

– Твой отец запрограммировал себя встать вместе с экипажем, чуть раньше, чем мы. Ну, им-то понятно для чего. Нужно ведь подготовить корабль к торможению. Но, а ему-то это зачем? Вечно ему больше всех надо.

Ид заскулил жалобно. – Мам, ну я его поищу тогда?

Таана отмахнулась от него.– Иди, только ничего не трогай без спросу.

Мальчик аж засиял.– Хорошо, мам.

После недолгих поисков Ид нашёл отца в рулевой рубке, где также был капитан корабля и двое офицеров.

Саав повернулся к сыну. – О, привет, проснулся уже? Как мама? Голова не болит? Заметив недовольное лицо капитана, он понял, что появление сына было неуместным, и учёный обратился к нему. – Извините, капитан, просто это его первый межзвёздный полёт.

Капитан слегка смягчился. – Ну хорошо. Главное, чтоб он никуда не лез.

Саав утвердительно закивал головой. – Нет-нет, не беспокойтесь, я за ним пригляжу. Да, кстати, как ваша голова? Не сильно болит?

– С чего это вы так решили? В голосе капитана звучало удивление.

Саав замялся. – Ну как же, программа земных языков такая большая. На этой планете, оказывается, столько языков и наречий. Вот мы с семьёй выбрали порядка десяти. Нагрузка на нейроны, сами понимаете, достаточно ощутимая, поэтому переносимость у всех может быть разная. Вот я и спрашиваю, как у вас это прошло.

– Мне это совершенно ни к чему, – отрезал капитан.

– Как это не нужно? А как вы собираетесь с ними общаться? Саав был в недоумении, но, заметив недовольное лицо капитана, осёкся. – Ну, вам, наверное, виднее, – согласился он, не решаясь на дальнейшие расспросы, и решил сменить тему.– А какие наши дальнейшие действия?

– Мы прибываем на околоземную орбиту и дожидаемся, пока весь корпус экспедиции не прибудет на заданное место, включая транспортный мегамодуль «Ковчег». А потом ждём обращение главнокомандующего Аркенаара. Вот тогда мы и узнаем все наши задачи. Я ответил на все ваши вопросы, Саав? Теперь вы позволите мне заняться своими делами?

– Да-да, конечно. Извините за назойливость, – Саав почувствовал неловкость за свою бестактность.

Корабль стремительно приближался к Земле.Из серой и неприглядной точки она увеличивалась, превращаясь во всё больший шар, пока наконец не стала голубой. Ид заворожённо смотрел на это волшебное преображение. Внезапно космическое судно сбавило ход и остановилось, как и все остальные корабли, шедшие вместе с ним параллельным курсом. Саав повернулся в сторону капитана.

– Прибыли и теперь ждём всех оставшихся, – ответил капитан на немой вопрос Саава.

– Папа, а она что, вся такая голубая? – с восхищением спросил Ид.

Саав ответил, умилительно улыбаясь. – Видимо, да.

Мальчик буквально не мог оторвать глаз. – А она голубая, потому что там вода?

Отец кивнул. – Да, это всё вода. Много воды, бескрайние горизонты.

Саав застыл в восхищении. Он, конечно, всё это знал и раньше, из донесений военных, но когда увидел это в реальности, то был буквально поражён фантастическим зрелищем. Дааа, бедняга Таураан на этом фоне был одним серым пятном.

Капитан прервал их немое созерцание. – Ну всё. Пришло сообщение, что весь космофлот уже на месте, а вместе с ним и Ковчег. Сейчас ждём обращение главнокомандующего.

Перед ними возникла голографическая картинка, на которой был Верховный Главнокомандующий, и во всех отсеках корабля зазвучал голос Аркенаара. – Воины Таураана, нам выпала священная миссия быть теми, кто поможет вернуть таланам достойную жизнь. Перед нами планета с населяющими её якобы разумными существами, жить с которыми рядом мы, скорее всего, не сможем. Так что выбора у нас, по сути, нет. Мы должны спасать себя и свою цивилизацию.

Саав начинал напрягаться. Он чувствовал, что сейчас будет происходить совсем не то, о чём говорила Амун.

Аркенаар продолжал вещать. – Командирам бригад сейчас будут розданы точки их высадки. Ваша задача – высадка, размещение и развёртывания вышек звеньев будущего защитного купола. А также зачистка вверенных вам территорий от людей. Те из них, кто будут оказывать сопротивление, подлежат немедленной ликвидации. Подлежат ликвидации также больные и неспособные самостоятельно передвигаться. Остальные должны транспортироваться на Ковчег, и уже там мы будем решать их судьбу. Всем удачи, а тем, кто высадится на светлой стороне планеты, обязательно обезопасить себя дополнительными средствами защиты. Здесь светило не такое, как на Таураане, но мы пока не знаем, как поведёт себя на его свету наша кожа. Так что максимум внимания и концентрации, и ещё раз всем удачи.

Саав бросился к капитану.

– Этого не может быть. Здесь какая-то ошибка. Это самоуправство Аркенаара. Он не имеет права так поступать. Я хочу поговорить с главнокомандующим. Это противоречит смыслу всей моей миссии. Уверен, это происходит без разрешения Амун, без разрешения Совета. Я требую срочно соединить меня с Аркенааром.

Капитан пристально посмотрел на Саава, потом нажал на приборной панели кнопку вызова. – Верховный Главнокомандующий, говорит капитан транспортника T-3568. Разрешите к вам обратиться.

В динамике прозвучало, – Разрешаю.

– В общем, всё так, как вы и говорили. Саав просит соединить с вами.

Было слышно по связи, как тяжело вздохнул Аркенаар. – Ладно, я вас понял. Включите отдельный канал.

Аркенаар появился на голографическом стенде. – Я слушаю вас, Саав.

Учёный был само негодование. – Аркенаар, а вам не кажется, что вы превышаете свои полномочия? Кто вам позволил распоряжаться судьбой жителей этой планеты? Кто вам позволил изменять планы миссии? Я сейчас же буду связываться с Амун.

Аркенаар усмехнулся. – По-моему, это вы забываетесь, господин учёный. Ваша задача была обеспечить талан вакциной, которая позволит нам не бояться подхватить смертельную заразу от этих существ, которых вы так трогательно стараетесь защитить. Вот и занимайтесь этим. А что касается Амун, то, пожалуйста, связывайтесь. Вас никто в этом не ограничивает. Но прежде чем вы будете на меня жаловаться, знайте, она поддержала это решение. Мне скрывать тут нечего. Я солдат, и я должен выполнить приказ.

Саав ненавидящими глазами смотрел на Аркенаара, но внутри себя он интуитивно чувствовал, что тот говорит правду. Вряд ли бы он единолично позволил себе такое, но как Правительница позволила и одобрила всё это? И почему они даже не поставили его в известность. А, ну да, он же простой биохимик, зачем им посвящать его в свои планы? Его дело сидеть в своих лабораториях и не лезть, куда не надо, но всё же …. Бедные земляне, чем они виноваты?

Саав, подавленный всем услышанным, негромко пробомотал. – А что будет с теми землянами, которых вы будете собирать на Ковчеге?

– Мы будем отправлять их на Таураан, – Аркенаар улыбнулся.

Учёный помотал головой. – Но это жестоко, Аркенаар. Они же не смогут там выжить.

Главнокомандующий усмехнулся. – А кто спрашивал наших предков, когда они попали на Таураан? Мы выжили, значит, и они выживут.

Саав сложил ладони перед собой. – Но позвольте мне хотя бы попробовать наладить с ними контакт. Может, у меня получится их уговорить сдаться добровольно и не оказывать нам сопротивление.

Аркенаар задумался на мгновение. – Хорошо, можете попробовать. Но если хотя бы одному моему солдату будет угрожать опасность, я отдам огонь на полное поражение всех, кто окажет нам сопротивление.

Аркенаар повернулся к капитану корабля. – Капитан, а почему вы ещё не начали подготовку к входу в земную атмосферу и десантированию на поверхность? Господина учёного и его семью выпустить первыми на поверхность, без защитных костюмов. Он грозился, что нам с его вакциной ничего там не угрожает. Пусть на собственном примере и покажет.

Капитан вытянулся. – Есть выполнять. Он повернулся к учёному. – Саав, я прошу вас и вашу семью готовиться к высадке.

Саав быстрым шагом шёл по коридору. Ид едва поспевал за отцом. Он видел, как тот был взволнован, но не понимал, отчего отец так переживает за судьбу этих землян. – Папа, а разве это так важно, что будет с этими людьми? Говорят, что они существа, находящиеся на низкой ступени развития. Разве им будет плохо на Таураане? Мы же там жили.

– Кто это говорит? – Саав остановился и резко оборвал сына. – Аркенаар? Чтобы тебе было понятно, это разумные существа. Они выглядят почти так же, как и мы. Только у них не зелёный цвет кожи, они гораздо ниже нас, и не приспособлены жить под водой. Но они так же, как и мы, думают, любят, мечтают, хотят нормальной жизни, и у них также есть семьи. Неужели по тем их словам, которые ты выучил во время полёта, не понятно, что они почти такие же, как мы? Мне лично это стало ясно.

Саав отчаянно жестикулировал. – Я понимаю, что движет Аркенааром, но я считаю, что мы сможем и должны попробовать научиться жить вместе. Мы что-то точно придумаем. Нам надо обязательно быть внизу. Попробуем остановить этот безумный приказ. Мы сможем с ними договориться, я почти уверен в этом.

Спустя час их корабль приземлялся рядом с виллой Леонтия. Ещё при входе в атмосферу Ид почувствовал некоторый дискомфорт в теле, как будто оно несколько потяжелело.

Саав это заметил и улыбнулся. – Это всё из-за разницы сил тяготения на Земле и Таураане. Первое время всем будет некомфортно, но потом наши мышцы привыкнут и начнут воспринимать это как норму.

Вся команда корабля была собрана в выпускающем отсеке. Капитан с улыбкой подошел к Сааву, и похлопал его по плечу. – Вы первый. Надеюсь, вы это не забыли? Саав утвердительно махнул головой.

Капитан обратился ко всем. – Ещё раз проверьте ваши защитные костюмы. И мы не снимаем их, пока Саав не даст нам отмашку о том, что это безопасно. Все помнят о том, что там, где мы высаживаемся, сейчас тёмное время суток, и поэтому нам повезло больше, чем тем, кто высаживается на другой стороне планеты при палящем светиле. Хотя нас уверяют, что оно совсем не такое опасное, как на Таураане, но, пока мы не получим сообщений о том, что это безопасно, лучше не рисковать и всем иметь с собой головные накидки к тому моменту, когда взойдёт солнце.

Капитан снова повернулся к Сааву. – Прошу вас помнить, что команду о том, можно ли снимать защитный костюм, ждём не только мы. Этого ждёт весь наш флот.

Таана схватилась за руку мужа и прижала к себе Ида другой рукой. Саав ободряюще посмотрел на неё. – Не бойся, всё будет нормально. Я уверен, это безопасно.

Корабль слегка толкнуло при приземлении, и спустя секунды уже открывались створки выпускающего шлюза. Саав шагнул по платформе, ведущей вниз. За ним спускались Таана и Ид. Мальчик осторожно ступил на землю. Она была похожа на поверхность Таураана, но она была мягче и здесь росла трава. Она была везде. Она была податлива, прогибалась и пружинила под ногами. Он наклонился и потрогал её рукой. Саав тронул сына за плечо. – Смотри наверх.

Сверху над ними светила полная луна, и на её фоне весь небосвод был освещён огнями спускающихся кораблей, испускающих голубоватый свет. Это было завораживающее зрелище, от которого захватывало дух, и Ид начал махать им руками.

Капитан положил руку на плечо Сааву. – Ну, мы же все ждём. Саав кивнул и снял шлем.

Капитан нахмурился. – Все трое. Такой приказ. И не только шлемы, но и весь костюм.

Ид тоже стащил с себя шлем. В нос ударил такой насыщенный кислородом воздух, какого не было на Таураане, а также множество других, разных незнакомых запахов, с такой разнообразной гаммой, что у мальчика начала кружиться голова, и он сел на землю. Рядом сели Саав и Таана.

– Ничего, ничего, сейчас привыкнем, это нормально. Пусть лёгкие привыкнут к этой воздушной смеси. Конечно же, здесь очень много кислорода, и это действует как веселящий наркотик. Саав нервно засмеялся.

На них с интересом смотрели десятки напряжённых глаз талан, наблюдая за их поведением. Саав поднял кулак над головой, показав ободряющий жест. – Всё хорошо. Ещё немного и мы сможем чувствовать себя нормально.

Ид потрогал траву руками, уже без защитного костюма. Она действительно была очень мягкой и приятной на ощупь.

Таана, почувствовавшая себя легче, принюхалась к воздуху. – А вы не чувствуете нечто солёное и влажное?

Саав улыбнулся. – Конечно же. Мы находимся совсем недалеко от побережья, и поэтому атмосфера так насыщена солью и влагой.

В этот момент у капитана затрещало в рации и он, изменившись в лице, поставил ее на громкую связь, и оттуда раздался голос Аркенаара. – Внимание, всем командам высадки. Из многочисленных мест стыковок поступают сигналы, что на наши отряды нападают местные жители. Мы несём первые потери из-за того, что в защитных костюмах и при непривычной силе тяжести наши воины пока очень неповоротливы, и мы уступаем в скорости передвижения землянам. …

В рации раздался треск, шум, и связь прервалась. Лишь спустя минуту Аркенаар снова вышел в эфир. – Ну что вы там молчите, борт Т-3568? Мне уже доложили, что мы потеряли два корабля, неподалёку от вас, и они захвачены землянами. Там очень большое скопление военных сил на воде. Необходимо срочно усилить наше присутствие там. Приказываю вам и другим близлежащим отрядам срочно стягиваться туда. Сейчас вам скинут координаты новой точки вашего нахождения. И что там, в конце концов, у Саава? Можно ли уже сбросить защитку?

Капитан радостно отрапортовал. – Да, учёный и его семья уже без костюмов, и они чувствуют себя вполне комфортно. Просто нужно немного времени для адаптации.

Аркенаар был крайне резок. – Адаптацию будут проходить во время боя. Приказываю действовать по начальному плану. Всех сопротивляющихся уничтожать, для больших скоплений применить ультразвуковые пушки. Отбой, конец связи.

Капитан обратился к Сааву. – Простите, доктор, но по-доброму уже не получится. Там уже убивают наших братьев.

– Подождите, может, всё-таки у нас получится с ними договориться? – пролепетал Саав.

– Поздно. У меня уже другой приказ, – холодно ответил капитан.

И тут с неба на них посыпался град стрел, и из-за холма с криками на них выскочили земляне. Это был один из форпостов Трира. Несколько талан рухнули на землю. Оставшиеся начали быстро стягивать с себя громоздкие защитные костюмы, которые слабо защищали от стрел, и открыли огонь из плазмоматов. После каждого попадания вандал вспыхивал в точке поражения, и эта часть тела просто сгорала каким-то невидимым огнём изнутри, превращая в прах поражённую ею часть. Толпа землян сильно поредела. Вандалы, приблизившись и поняв, кто же в действительности стоит перед ними и с каким поражающим оружием им пришлось столкнуться, с не меньшей резвостью развернулись назад и бросились врассыпную.

Тем временем в конюшне.

Леонтий, смотря на усеянное огнями небо, крайне поражённый, повернулся к Хильдебальду. – Так это и есть ваша атака на Рим? Что это за дьявольские хитрости вы придумали? Как вы сделали огонь в небе?

Вандал отступил и покрутил пальцем у виска. – Ты в своём уме? Да я в первый раз такое вижу.

На крик и шум начал собираться народ, находившийся внизу. Отец Дарион вначале стоял и смотрел на небо, покрытое огнями, как заворожённый, а потом медленно упал на колени. – Я так и знал. Это нам за наши прегрешения. Господь насылает на нас геенну огненную. Я говорил вам всем, что нельзя совершать такое богохульство в один день со священным таинством обряда. Ну как можно было славить языческих богов пред лицом Господа нашего Всемогущего? Это кара нам. Нам всем сейчас воздастся. Мы заслужили это.

Стоявший рядом Лисипп пробормотал. – А может, это Диана-охотница спешит нам на помощь? – и довольно рассмеялся. – Приняла, значит нашу жертву богиня, приняла. Хвала небесам. Спасибо Олимпу, хвала Зевсу, они не оставят нас в беде.

Дарион завопил. – Да прекратите же вы заниматься ересью и богохульством! Это кара! Мы все, мы все испьём эту чашу до дна! Нам всем надо молиться об отпущении наших грехов, чтобы Бог впустил нас, грешников, в свои райские кущи!

Лисипп горделиво ухмыльнулся и посмотрел на Дариона. – Ну, для кого-то это, может, и последний день, а для нас помощь пришла как раз вовремя.

Неро приблизился к Тэсии и спросил. – А может, это и есть наши ангелы-хранители и они идут к нам на помощь?

Тэсия, сидевшая на балке и смотревшая в небо, опустила голову вниз, – Ага, и ты тоже про это подумал? Я знала, что они есть, знала. Только никто мне не верил. И ты тоже мне не верил. Только делал вид и притворялся. Боялся, чтобы я не злилась, а ведь я же была права.

Группа танцовщиц и рабынь сгрудилась вокруг отца Дариона и Лисиппа, с надеждой и ужасом внимая их диалогу. То со страхом и скуля, слушая доводы священнослужителя, то с надеждой внимая словам грека, не понимая, во что им верить и чего ждать.

За воротами раздались шум и топот от беспорядочной беготни, потом раздались крики и стоны умирающих людей.

Отец Дарион снова завопил. – Вот она, кара небесная, не пощадит никого карающая десница Господа нашего!

Лисипп с улыбкой посмотрел на священнослужителя. – Диана-охотница свое дело хорошо знает.

Священнослужитель взмолился. – Леонтий, ну остановите же вы, наконец, этот поток глупости из грязных уст этого безумца!

Леонтий, не обращая никакого внимания на мольбы отца Дариона, уже спустился вниз и стоял у входных ворот, тщетно пытаясь сквозь дыры разглядеть в темноте, что же там творится снаружи, и только редкие вспышки позволяли ему что-либо разглядеть.

Он отпрянул от двери. – Боюсь, святой отец, что создатель прибыл не один, а с помощниками. И вроде бы они очень похожи на нас, насколько я смог разглядеть в темноте, но всё же они какие-то странные. Да и ростом явно повыше нас. И они из рук своих мечут какие-то молнии.

Дарион на секунду остановился в задумчивой позе, потом снова продолжил свои причитания. – Ну конечно же, он же создал людей по образу своему и подобию, и архангелы прибыли вместе с ним, чтобы осуществить наказание.

Хильдебальд спрыгнул с верхнего навеса и подошёл к Леонтию. – Что-то мне подсказывает, что от этой небесной кары нам надо защититься, ибо тут что-то не так. Только что я видел, как один из моих вандалов сразил копьём одного из этих архангелов. Но ведь боги же бессмертны. А я готов отвечать своей головой, что видел, как этот архангел упал бездыханным. Так что это не божьи создания, а кто-то другой, вполне себе очень даже смертный. Но молнии у них в руках очень опасные. Они буквально испепеляют наших людей.

Леонтий в задумчивости уставился на вандала. – Ну и что нам делать? Может, нам стоит выбраться через крышу и неожиданно ударить им в спину?

Хильдебальд замотал головой. – Ты что, не видел, римлянин, какое у них оружие? И если мы себя обнаружим, то как ты сможешь защитить не только себя, но и всех остальных?

Леонтий повернул голову и посмотрел на жену, дочь и толпу смертельно испуганных женщин, и сильно приуныл. – Мда, с ними мы далеко не убежим.

– Римлянин, а давай лучше я со своими людьми незаметно отсюда выберусь и направлюсь к кораблю. Там я возьму своих людей и мы вытащим вас отсюда, – предложил Хильдебальд.

Леонтий прищурился. – А какой тебе смысл, вандал, рисковать, возвращаясь сюда, и спасать чуждых тебе римлян?

Хильдебальд протянул руку. – Даю тебе слово воина, римлянин. Если ты отдашь мне в подчинение своих мужчин, мы сможем прорваться к своим. А ты пока, чтобы не привлекать шума, останешься здесь со всеми женщинами.

Леонтий усмехнулся. – Какое может быть слово у воров и грабителей, которые без приглашения пробрались на мою землю? А впрочем, разве я тебя могу удержать, иди куда знаешь. Но своих людей я тебе не дам.

Хильдебальд недовольно развернулся и в этот момент за воротами как-то всё сразу неожиданно стихло. Леонтий знаками приказал всем соблюдать тишину. Последними в сарае притихли женщины, голосившие вместе с отцом Дарионом.

Вдруг заскрипела доска, запирающая ворота, и сноп внешнего света пробил доски ворот, которые начали открываться. Женщины, и так находившиеся в состоянии стресса, не выдержали и заверещали во весь голос. Мужчины все сгрудились в кучу и приготовились встретить врага, но яркий встречный свет в десятки маленьких солнц ослепил им глаза и что-то подробно разглядеть было просто невозможно. Были видны какие-то движущиеся очертания за светом, очень похожие на человеческие.

Отец Дарион упал на колени. – Вот он, свет господень! Мы готовы встретить тебя, Всевышний!

Леонтий, щурясь от бившего в глаза света и напрасно пытаясь разглядеть, крикнул. – Кто бы вы ни были, покажитесь! Имейте храбрость явить свои лица и сразиться как настоящие мужчины в равном бою!

Вдруг со стороны слепившего света присутствующие услышали какие-то непонятные звуки, которые произносило одно из неясных очертаний. Это было очень похоже на речь, но это был язык, который никто из присутствующих не понимал. Потом они услышали и другие звуки, которые начали издавать и другие тени. Казалось, они все были недовольны и их звуки становились все громче.

Это были таланы, которые, сломив сопротивление вандалов у дома Леонтия, обнаружили, что какие-то звуки раздаются в одном, отдельно стоящем, строении. Открыв его, они обнаружили находящихся здесь людей и доложили об этом капитану отряда, который был в это время в доме Леонтия. Капитан пришёл сюда в сопровождении Саава, Тааны и Ида.

Саав с надеждой смотрел на капитана. – Ну вы посмотрите на них, это же не воины. Смотрите, они же были здесь, когда все, кто сопротивлялся, были снаружи. И в руках этих бедных нет оружия, и на них нет крови. Может, мы их сразу всех отправим на Ковчег? Смотрите, тут даже есть маленькие дети.

Капитан, тяжело дыша, еле сдерживался. – Вы понимаете, что я сегодня потерял трёх своих парней, а сколько раненых, боюсь даже пересчитывать. И я же не знаю, где эти существа были всё это время. Вдруг они с этими заодно?

Саав всплеснул руками. – Но вы же сами видите, что они были заперты снаружи. Как они могли это сделать? Позвольте, я с ними поговорю?

Капитан нервно бросил. – Ну так выясняйте же это скорей!

Саав не знал, на каком языке к ним обратиться, поэтому начал говорить одну и ту же фразу – «Кто вы такие?» – на всех выученных им земных языках.

В какой-то момент он услышал, – «Вы знаете латынь? Ну, хвала тебе, Господи», и из толпы вышел мужчина, выделявшийся среди всех своим ростом.

– Да-да, я понимаю ваш язык, – отозвался радостно Саав.

– А вы не могли бы погасить ваши факелы, а то ничего не видно? – сказал мужчина, прикрывая глаза от бьющего в них света прожекторов.

Саав повернулся и сказал капитану. – Они просят не светить им так сильно в глаза.

– Хорошо, приглушите свет, – приказал капитан.

В этот момент Дарион бросился к Сааву. – Спасибо вам, храбрые римские воины. Вас нам послало само провидение. Но когда святой отец приблизился к талану, он увидел перед собой существ, хоть и похожих на людей, но довольно высокого роста и с вытянутыми узкими телами зелёного цвета кожи, и тут же отшатнулся в ужасе. – Дьявол, дьявол, – зашептал священник и упал, в ужасе отползая вглубь конюшни.

Мягкий свет и привыкающие к новому комфортному освещению глаза землян теперь позволили всем разглядеть, кто же был перед ними на самом деле, и все невольно начали отступать вглубь. В центре осталась группа мужчин. С трудом собирая последнюю волю в кулак, Леонтий спросил изменяющимся голосом. – Кто вы такие? Зачем вы прибыли на мою землю?

Саав, с трудом подбирая нужные слова и понимая, что для присутствующих сейчас непонятно всё, что происзодит, заговорил. – Понимаете, мне это очень трудно объяснить. Да и вы не поймёте. Могу сказать только одно, мы не хотим причинить вам вреда. Поверьте, в ваших интересах сейчас просто подчиниться и проследовать за нами.

В этот момент, с улицы подошла ещё группа талан, ведя и толкая перед собой пленённых вандалов. – А вот этих мы нашли в доме. Они прятались в самом дальнем углу. Что с ними делать?

Саав умоляюще взглянул на капитана, тот мотнул головой. – Ладно, кидайте их ко всем этим.

Вандалов втолкнули ко всем остальным пленникам в круг. Это были Трир, Ульрик и двое матросов из их команды.

Хильдебальд, увидев предателя, заорал. – Ах, ты всё-таки выжил! – и хотел броситься на него, но один из талан выстрелил из плазмомата рядом с ногой вандала, и на земле образовалась обширная дымящаяся воронка. Хильдебальд благоразумно остановился.

Трир ехидно улыбнулся. – Они доверчивые, всему поверят. Главное, изображать кротких овечек. С нашим оружием против них сражаться бесполезно. Вот поэтому мы и стали мирными жителями, – и он подмигнул, кипевшему от злости Хильдебальду.

Саав понял, о чём была речь, сказанная уже на другом языке, но не стал переводить это капитану, чтоб тот не поменял своё решение.

Саав продолжил на языке, понятном вандалу. – Мы доверчивые тогда, когда нам это выгодно.

Трир удивлённо, с испугом посмотрел на Саава и благоразумно решил не светиться, смешавшись с остальной толпой внутри конюшни.

Саав продолжил. – Поверьте, мы не сделаем вам ничего плохого, но лучше вам не злить наших воинов. Они настроены очень решительно, и если позволите, мы отведём вас туда, где вам всё объяснят. В противном случае вас всех перебьют. У вас просто нет другого выхода. И прошу вас, принимайте решение быстрей. У них может закончиться терпение, и вы разделите участь всех тех несчастных, которые приняли смерть вокруг всего дома.

– Но кто вы такие, чёрт вас всех побери?! – закричал Леонтий.

На нём повисла Лидия. – Я прошу тебя, давай соглашайся, я не хочу сейчас умирать! Подумай обо мне и о дочке!

Леонтий обречённо повернулся к Хильдебальду. – Прости, но я действительно не могу сейчас рисковать ими. Так что я тебе не подмога. Ты уж сам со своими людьми решай, что делать. А мне придётся пойти на их условия.

Вандал ответил ему на вандальском языке. – Ну, мы тоже неглупые и понимаем, что сопротивление сейчас бессмысленно, но я надеюсь, что когда будет удобный момент, ты всё же вспомнишь, что ты в первую очередь – воин. Надеюсь, ты понимаешь, о чём это я?

– Можешь в этом не сомневаться, – поняв его намёк, ответил римлянин.

Саав не расслышав тихую речь, удивлённо переспросил. – Так что же мне тогда передать капитану?

– Передайте, что мы все согласны, – хмуро ответил Хильдебальд.

Саав облегчённо выдохнул. – Тогда в целях вашей безопасности и для нашего спокойствия мы временно ограничим движения ваших конечностей. С этими знаками вас никто не тронет. Вытяните, пожалуйста, руки вперёд.

Вандал неохотно подчинился. Один из близ стоящих талан тут же захлопнул на его руках электронные наручники. Вандал дёрнулся, но наручники были очень прочными, похожими на кожу какого-то животного, но при этом сделанными из какого-то неведомого святящегося пульсирующего материала.

– Это ваша и наша гарантия, – ответил Саав, – или вы всё же предпочитаете смерть?

Хильдебальд, недовольный развитием событий, вышел наружу. Вслед за ним, подвергшись подобной унизительной процедуре, выходили и все остальные.

Глава 11. Байгаал-далай.

Ранее этим днём, в монгольских степях, недалеко от Байгал-далая.

Два дня назад на совете племени в связи с удручающим положением и несмотря на предупреждение других племён не приближаться к Большой воде, всё же было принято решение двигаться в его направлении. Сборы были недолгими, юрты сложили на повозки, и всё племя в очередной раз отправилось на поиски лучшей доли. Племя встало прямо перед большим перевалом, за несколько часов перехода к самому Байгалу.

Несколько ранее, вперед была отправлена группа разведчиков, и вот они уже вернулись и докладывали на совете племени, в наспех установленной юрте. Они говорили о том, что за перевалом находится большой болотистый залив и там в избытке зелёного корма. И туда нужно идти как можно скорее, потому что никаких следов пребывания других племён они там не заметили. Это ничейные места, и лучше всем поспешить до того, как это сделают другие.

Вождь Долгоон недовольно покачал головой. – Такие богатые места, и на них никого нет? Не нравится мне это. А вдруг вернутся с кочевья его настоящие хозяева, и что тогда? А мы сейчас не в том состоянии, чтоб вступать в открытую борьбу за территорию. Думаю, нам надо всё же позвать Цэрэн и выслушать её.

Совет недовольно загудел. – Да что эта старуха может сейчас подсказать? Она совсем уже из ума выжила, чего её слушать? Да и хватит нам, натерпелись уж сколько. Хочется уже пожить нормально, да и поголовье животных на болотистых лугах мы восстановим быстро.

Полог юрты откинулся, в просвете возникла фигура Цэрэн, и все разговоры в юрте тут же стихли. – Ну что, надумали-таки лезть на самое открытое место? Неужели не понимаете, что это может быть ловушка? Кто такие богатые земли оставляет без присмотра? Я знаю, что многие здесь мне уже не доверяют, но я взываю к вашему разуму. Послушайте его и вы поймете, что хочу сказать я.

– Хватит уже, наслушались мы тебя. Лучше бы мы слушали своих овец. От них и то больше пользы, – сказал кто-то с издёвкой из сумрака в глубине юрты.

Цэрэн бросила туда взгляд, полный презрения.

– Достаточно слушать бредни этой сумасшедшей старухи, – подхватил другой. – Мы что, не достойны лучшей жизни? Давайте голосовать за переселение. Совет одобрительно загудел и все подняли руки.

Цэрэн резко развернулась, откинула полог, и вышла из юрты. Долгоон обречённо опустил голову. – Ну что, раз приняли такое решение, значит, приняли. Мы заходим в залив.

Цэрэн в расстроенных чувствах подошла к своей повозке. Эрдэнэ подбежала к ней и заметила у шаманки тревогу на лице. – Что-то произошло, бабушка?

Шаманка фыркнула. – Эти тупые люди совсем не ведают, что творят, и окончательно потеряли чувство разума и самосохранения. Богатые земли им всем головы вскружили. Не стоит нам идти с ними, Эрдэнэ, не стоит. Они всех нас приведут к погибели. Но мне жалко Долгоона, ему и так тяжело, и я не могу бросить его сейчас одного, с этими слепцами. Так что, пока мы идём вместе с ними, к Большой воде. А уже там я пару деньков осмотрюсь с Октаем, и уж после примем решение, или мы останемся вместе со всеми, или мы уйдём жить отдельно. Не захотят меня слушаться, пусть пеняют тогда на себя, а моя совесть будет чиста.

– Бабушка, а мы выживем одни? На лице Эрдэнэ была тревога.

– Хах, а что, нам кто-то ещё помогает? Разве мы не всегда были одни? – Цэрэн раздражённо повернулась к ней.

Спустя несколько часов племя забралось на перевал. Сверху открывался удивительно красивый вид. Долина была укрыта со всех сторон грядами гор и перевалов, а перед самой водой простирались большие территории зелёной густой травы. Все предгорья были покрыты высокими густыми деревьями, и меж ними можно было разглядеть настороженно передвигающихся косуль, а впереди разливался и уходил куда-то за горизонт сам Байгал-далай.

От открывшегося перед ней вида у Эрдэнэ перехватило дыхание. – Бабушка, бабушка, смотри, как же тут красиво! Давай мы тут останемся вместе со всеми, – девочка жалобно заскулила.

Старуха недовольно молчала. Октай тяжело сорвался с места и махнул резко вниз, потом, спланировав, начал набирать высоту и вскоре скрылся где-то меж редких облаков. Через час всё становище было уже у кромки воды. Дети, визжащие от восторга, лезли ногами в холодную воду, отбегали назад, разбрызгивая воду на окружающих. Козы, овцы, лошади разбредались по равнине, жадно поедая сочную зелёную растительность.

Люди улыбались, хлопали друг друга по плечам. Наконец-то им повезло, после стольких лет лишений. Это было даже гораздо красивей, чем им описывали разведчики. Это было похоже на какую-то нереальную сказку, в которой они все неожиданно очутились.

Цэрэн подошла к вождю. Долгоон повернулся к ней и увидел озабоченное лицо шаманки. – Можешь ничего не говорить. Мне тоже это не нравится. Уж больно здесь всё красиво, но при этом никаких следов присутствия человека. Очень всё это неправильно. Думаю, ты права. Надо как можно быстрее уходить с такого открытого места. Только как это всё сейчас объяснишь им? Они же нас даже слушать не будут. Ты же сама видишь, они все буквально с ума посходили. Долгоон от бессилия развёл руками.

Цэрэн нахмурилась. – Ты бы пока приказал, чтоб не разворачивали юрты на долгую стоянку. Пусть скотину накормят, напоят, и надо идти дальше, искать более безопасное место.

Долгоон обречённо махнул рукой. – А ты попробуй им прикажи? Но я их тоже понимаю, Цэрэн, они все устали. Они очень устали.

– Бабушка, бабушка, – раздался издалека голос Эрдэнэ. К ним неслась девочка, удерживая в руках большую рыбу. – Бабушка, смотри, кого поймал Октай.

– Жирная, хорошая рыба, – одобрительно закивал Долгоон, взглянув на улов. – Благодатное место. Наверное, мы всё же пока здесь останемся.

Он извиняющимся взглядом посмотрел на шаманку. – Хотя бы на пару дней. Осмотримся тут и примем решение. А твой Октай знатный охотник. Долгоон провёл рукой по жирному боку рыбы. – Научила бы ты нас тоже так приручать птицу.

– Слишком много хотите от выжившей из ума старухи, – Цэрэн презрительно фыркнула и, ухватив за руку девочку, пошла к своей повозке. – Идём, я хочу поговорить с Октаем. Нам с ним много чего нужно сделать. А то он тоже, как все эти, совсем сдурел. Я ему сказала сначала осмотреться здесь, а он рыбу тащит.

Тем временем из ближайшего перелеска за всеми перемещениями новоприбывших внимательно следило несколько пар глаз. Чутьё Цэрэн не обмануло.

Чужие пришли глубокой ночью, почти под утро. Долгоон и племя были захвачены врасплох. Эйфория от прибытия на новое место затмила все другие чувства, в том числе и простые основы осторожности в незнакомой местности. Повозки были разбросаны по большой территории, и оказать серьёзное сплочённое сопротивление оказалось просто не под силу.

Чужие ворвались на становище на конях. Их было много. Много больше, чем у Долгоона, взрослых мужчин в племени. Тех людей, кто попытался сопротивляться, чужие уже успели безжалостно зарубить своими саблями, и Долгоон, поняв, что дальнейшее сопротивление бесполезно, призвал всех остановиться и сплотиться вокруг его повозки. Несколько наспех поставленных вчера вечером шатров загорелись и освещали всю окрестность.

Ночные агрессоры, увидев, что сопротивление подавлено, прекратили преследование и, не слезая с сёдел, окружили племя Долгоона в кольцо. Долгоон увидел рядом с собой, Цэрэн с внучкой и, встретившись с ней взглядом, виновато опустил голову. Из окруживших их всадников выделился один, приблизился к нему и спешился с лошади. Это был опытный воин в летах, крепкий и коренастый. Пара десятков лучников направили свои луки в сторону Долгоона.

– Кто вы такие, что вам надо? – спросил Долгоон.

– Да вот и мы хотели бы тоже узнать это у вас. Кто вы такие, и что забыли в этих местах? – сказал коренастый и хитро улыбнулся. – Хотя можешь не отвечать. Не ты первый, не ты последний. Манит всех сюда наш Колтук, манит. Все, как мухи на мёд, сюда слетаются. А меня зовут Тургэн, и это наши земли, и мы охраняем и бережём их от таких вот, как вы, непрошеных гостей.

– Что вам от нас надо? – твёрдо повторил Долгоон.

– Да, по сути, что и от других. Всё, что у вас есть, – ответил коренастый, и снова рассмеялся. – Только я посмотрю, что вы не очень-то и богаты. Ну что, тогда мы у вас заберём всех молодых женщин, шкуры и скот, а если твои мужчины согласятся перейти ко мне, то я и их возьму. Мне нужны хорошие воины, хотя, как я посмотрю, их у тебя совсем немного. Да и ты, я тоже смотрю, тот ещё вождь, и людей у тебя мало, да и воинов достойных воспитать не смог. Что же они такого неудачника выбрали? Подожди, а может, ты просто у них самый лучший, и у них просто не было выбора? – коренастый разошёлся от смеха.

Долгоон не смог стерпеть смертельной обиды, сунул руку за пояс, достал нож и хотел бросить, но не успел. Две стрелы вонзились в него, одна в плечо, вторая в ногу, и вождь со стоном повалился. Из толпы к нему бросилась девочка. Это была Эрдэнэ. Она выхватила из рук Долгоона нож и бросила в чужого.

Крепыш увернулся. – Стой, – выкрикнул он воинам, готовимшимся пустить свои стрелы, – это ж просто девчонка.

Подойдя к Эрдэнэ, он схватил её за подбородок и с силой приблизил к себе. – Ну вот, оказывается, у тебя всё же есть воины. Только они ещё очень маленькие, – сказал он, повернувшись к истекающему кровью Долгоону. – А вы чего застыли? – бросил коренастый всем наездникам. – Берите всё, что есть ценного, а оставшееся, повозки и юрты, всё сжечь.

Тут из толпы выделилась Цэрэн и встала между чужим и внучкой. – Не трогай дитя. Не то прокляну тебя и весь твой род самым ужасным проклятием, до скончания веков.

Крепыш картинно отклонился в сторону, сделав вид, что испугался. – Ого, так у вас и шаманка своя есть? Наверно, такая же удачливая и могущественная, как и их вождь, – сказал он, обращаясь к своим соратникам под их одобрительный смех. – Ну, и как ты меня проклянёшь, старуха? Может, заворожишь меня и подчинишь своей воле, и буду я ходить за тобой, как хвостик привязанный?

Тут он вдруг заметил, что что-то блеснуло на груди у девочки, и он удивлённо протянул к ней руку.

Девочка вскрикнула, – Бабушка, – и инстинктивно спряталась за её спину.

– Так, – грозно нахмурил брови коренастый и поднёс факел к лицу старухи. – Или девчонка сама покажет, что у неё на шее, или это сделаю я, без всякого её желания.

Цэрэн недовольно кивнула внучке, и девочка, вытащив из-под рубахи амулет и вытянув перед собой, выставила его прямо перед глазами чужого.

Коренастый вгляделся в него и сильно изменился в лице. Его раскосые глаза округлились, и он, приблизив факел прямо к лицу девочки, принялся внимательно разглядывать её. – Откуда у тебя этот кулон? Откуда? – и он принялся её трясти.

Цэрэн оттолкнула его от внучки. – Отстань от девчонки, это мой амулет. Я его ей дала.

Коренастый быстро развернулся в её сторону. – Говоришь, твой амулет, старуха? Тогда скажи, откуда он у тебя? Только не лги. Глаза у него лихорадочно блистели.

Цэрэн кинула в него презрительный взгляд. – Не твоего ума дело. Он достался мне от моей бабки.

Чужой начинал выходить из себя. – Ты лжёшь старуха. Не мог он быть у твоей бабки. Эта вещь не может принадлежать твоему роду. Ну, если не хочешь по-хорошему, будет, значит, по-другому. Сейчас я прикажу пытать её, и ты сама мне всё расскажешь.

– Не надо, – выцедила сквозь зубы Цэрэн, – я сама всё скажу. Девчонку я нашла давно, ещё совсем маленькой, в одном обгоревшем и разграбленном стойбище. На ней и был этот кулон. Теперь эта девочка мне как родная внучка.

Коренастый довольно улыбнулся. – Ну, я так и знал, что не могла она быть роднёй с такой ведьмой, как ты. Так он, говоришь, был на ней? Воин задумался. – Девчонку эту, вместе со всеми женщинами, забрать, а старуху отправьте вместе с вождём, к их праотцам.

Цэрэн выступила вперёд. – Будь ты проклят, убийца и трус. Не будет тебе ни удачи, ни счастья во веки веков. Будешь всю оставшуюся жизнь исполнять чужую волю и не сможешь распоряжаться больше своей судьбой, – и она громко свистнула. В воздухе раздался клёкот ястреба, и сверху на голову чужого спикировал Октай. Крепыш увернулся, но птица успела полоснуть острым когтем по его лицу.

Чужой закричал от боли. – Ну что же вы стоите, стреляйте в птицу. Убейте эту гадину. А старуху мы тоже берём с собой. Завтра мы её сожжем на костре. Быстрая смерть это уже роскошь для неё.

Десятки стрел мелькнули в воздухе, и воины начали пристально вглядываться в небо, ища там наглую птицу. А в это время небосвод начал покрываться десятками падающих звёзд, наполняя окружающее пространство светом. Все замолкли.

Один из лучников обратился к коренастому. – Тургэн, это проклятие шаманки нас настигает. Надо убираться отсюда.

И по мере того, как «падающие звёзды» стали падать уже достаточно близко, паника охватывала племя напавших, и они с воплями ужаса начали разбегаться в разные стороны. Тургэн старался остановить их, но всё было тщетно. Страх окончательно овладел ими.

Эрдэнэ посмотрела на Цэрэн глазами, полными восхищения. – Бабушка, а как ты это сделала?

– Да я уже и сама не знаю, кто их призвал, – со смешанными чувствами ответила Цэрэн, смотря на небо, заполненное огнями, – но чувствую, что это будет похуже сегодняшних врагов.

Глава 12. Миртаан.

За последние сутки на Ковчег поступали все новые партии перемещаемых людей из разных точек Земли. Основная масса землян, ошеломлённая появлением непонятного им явления, вела себя очень затравленно и обречённо, смирившись со своей участью. Было уже не важно, кто были эти зеленокожие и высокие существа, – слуги Господа или приспешники дьявола. Главное, что их жизни видимо, уже предрешены и надо просто покориться этим посланникам судьбы.

А что можно предположить иного, если эти существа повелевают молниями, садятся в какие-то невиданные повозки и могут взмывать на них в небо, как птицы. Это однозначно был последний день жизни всех людей на земле, и оттого уныние и покорное смирение были господствующим настроением всех прибывающих на Ковчег.

В это время в капитанской рубке управления Ковчегом стоял Аркенаар с молодым таланом.

Молодой человек учтиво обратился к главнокомандующему, – Дядя, я хотел бы поблагодарить вас за оказанную мне честь быть сейчас здесь, с вами, в эти столь знаменательные и судьбоносные для талан дни.

Лицо Аркенаара осветила улыбка, – Миртаан, дорогой мой племянник, не обращайся ко мне столь высокопарно. После смерти моей сестры и твоего отца ты мне уже давно как родной сын. Да, и в твои двадцать два года уже пора серьёзней заняться своей военной карьерой. Вот почему я призвал тебя сюда, в свой штаб командования. Только не спеши меня благодарить. Ты же знаешь, что с тебя будет гораздо больший спрос, чем с любого другого.

Племянник учтиво кивнул. – Дядя, я готов к этому. Только я одного не понимаю. Зачем нам нужно спасать такое количество этих землян? Зачем нам вообще с ними так возиться?

– Не спрашивай меня об этом. Спроси лучше тех, кто так решил. Меня среди них не было, – насупился Аркенаар. – Так решила Амун, потому что ей их, видите ли, жалко. А всё оттого, что она слишком много слушает всяких нытиков и человеколюбцев, как биолог Саав и ему подобных. Будь моя воля, так за то, что они на нас напали, вообще бы истребил весь их людской род.

Миртаан страстно выпалил, – Дядя, ты только скажи, чем я могу тебе помочь?!

– Чем помочь, чем помочь? Аркенаар усмехнулся и задумался. – Если бы этот Саав заткнулся, то мы бы гораздо раньше закончили с этим переездом. Кто их считал, этих землян? Вот не мешался бы под ногами этот учёный, и тогда мы здесь быстро разобрались бы с тем, кто нам нужен, а кто нет. Да и нам действительно надо спешить, а то вдруг сюда пожалуют гефестиане? Что у них там на уме, только они знают.

– Капитан, – раздался голос в громкоговорителе, – Таураан запрашивает связь с нами. С вами хочет говорить Амун. Что ответить?

– Однако ж смотри, как они быстро связь наладили. Жаль, – пробормотал недовольно Аркенаар. – Конечно, соединяйте.

В воздухе возникло изображение Амун, лицо которой выражало озабоченность. – Приветствую вас, Аркенаар. Докладывайте, что там у вас происходит? Мы тут все ждём новостей от вас. Почему раньше не выходили на связь? Как с адаптацией, и почему я не вижу рядом с вами Саава? Чем он сейчас занят? Я очень хочу узнать, какие у него результаты? Как там ведёт себя его вакцина? Амун была крайне нетерпелива. – Ну, где же он?

Аркенаар вытянулся в струну. – Правительница, наши учёные оказались правы…

– Аркенаар, – Амун резко его перебила, – спасибо, конечно, за ваше мнение, но я бы хотела услышать сначала биохимика с его слов. Соединитесь со мной, когда на связи будет Саав. И пожалуйста, постарайтесь найти его как можно быстрее.

Изображение исчезло. Аркенаар, казалось, взорвётся от переполнявшей его злобы. – Мнение моё её, видите ли, не интересует! А то, что мы тут несём потери, и то, что мы успешно проводим намеченные мероприятия – так ни одного вопроса. Аркенаар выдохнул, а потом прокричал, – Найти Саава, срочно!

В это время Миртаан незаметно вышел из капитанской рубки.

Саав с Идом проходили между секций с захваченными землянами. Таана осталась в их каюте, сославшись на недомогание, вызванное переизбытком кислорода, которым она надышалась на поверхности Земли.

– Какие они всё-таки разные, эти земляне, и по росту, и по сложению, по цвету кожи, даже говорят на разных языках, не то, что таланы. Всё же Творец большой выдумщик и оригинал, думал про себя Саав.

Ид шёл с ним рядом, весьма расстроенный и побледневший. Саав склонился к сыну. – Ты что, мой друг, совсем поникший? Тебе что, нехорошо? Может тебе вместе с мамой отлежаться?

Саав присел на корточки, и притянул к себе сына. – Я же совершенно не учитывал, как скажется всё это на таком молодом организме, как твой. Прости меня сынок, за то, что втянул тебя в наши взрослые дела.

Ид чувствовал, что сейчас раскиснет, и чтобы этого не произошло, и этого не видел отец, вырвался из его объятий. – Пап, да нормально со мной всё. Просто всё это, и смерть наших, и то, что эти люди … Мы же забираем их из собственных домов. Это ведь неправильно. На нашем Таураане такого не было. Всего этого не было. Столько горя и боли не было. Ид был в полной готовности, чтобы расплакаться.

– Ну-ну, не раскисай, Ид. Это всё от адаптации. А в том, что это неправильно, – Саав тяжело вздохнул, – ты прав. Жаль, что не мы решаем это.

Мимо них прошла группа талан, и вдруг один из этой группы улыбнулся биохимику, и Саав улыбнулся из вежливости в ответ. Он уже привыкал, что его стали узнавать многие. Видимо, слухи об успешной вакцине и её создателе слишком быстро распространялись. Вдруг Сааву показалось, что его кто-то зовёт, он встал и осмотрелся по сторонам. Они сейчас оказались около того отсека, в котором были пленные, с которыми они прибыли с Земли, и как раз сейчас его звал тот самый землянин, с кем он общался там, на Земле.

Это был Леонтий, подошедший к решётке. – Эй, зеленокожий, ты же обещал нам всё объяснить, или у вас не принято держать своё слово? Сколько нас будут держать здесь, и что с нами собираются делать дальше? Надеюсь, нас всё-таки не съедят? Или вы всё же предпочитаете человечинку?

Саав не знал, что сказать, и стоял со смущённым выражением лица.

Леонтий продолжал бушевать. – Что здесь, чёрт побери, происходит? Ты будешь говорить или нет?

В громкоговорителях корабля раздалось. – «Биохимик Саав, вы срочно нужны на капитанском мостике. Повторяю, биохимик Саав, вас срочно ожидают на капитанском мостике».

Саав, повернулся к Иду. – Постой пока здесь, я сейчас схожу к капитану, и быстро вернусь. Всё, не грусти. Всё будет хорошо.

Леонтий заорал вслед уходящему Сааву. – Куда ты опять убегаешь, трус? Что ты от нас всё скрываешь? Леонтий изо всех сил стукнул по решетке, и обратил внимание на Ида. – Ну, чего ты на меня уставился, зеленокожий детёныш, чёртово отродье?

К решётке подошла Тэсия и внимательно посмотрела на Ида. – Ты ведь тоже понимаешь наш язык. Ты же понимаешь, о чём мы тут говорим? Ну брось, я же вижу это. Ид смущённо отвёл глаза в сторону.

Это заметил и Леонтий. – Ага, он всё понимает, – глаза у Леонтия заблестели, и он вдавился в решётку. – Ну, тогда скажи хоть ты что-нибудь.

– Папа, не дави на него. Я сама у него спрошу. Тэсия прижалась к решётке. – Как тебя зовут? Меня Тэсия, а тебя, дай угадаю, молчун, наверное?

Ид слегка улыбнулся. – Нет, меня зовут Ид.

Девочка, почувствовав слабину, начала напирать, – А кто вы такие? А что вы здесь делаете? А скоро нас отправят домой?

Ид не выдержал такой атаки вопросов. – А Тэсия на вашем языке случайно не означает «болтающая много»?

– Я из знатного римского рода, – обиженно отвернулась Тэсия.

Мальчик смутился. – Извини, я не хотел тебя обидеть. Насколько я понял из разговоров отца, назад домой вы уже не попадёте.

– Это твой отец? – удивилась Тэсия. – Как уже не попадём домой? – воскликнул Леонтий. Оба вопроса прозвучали почти одновременно.

Ид смутился. – Я не знаю с чего начать, потому что вам слишком многое придётся объяснять. В общем, мы прибыли сюда из очень далёких мест.

– Каких, к чёрту, далёких? – рычал Леонтий.– Я и сам побывал на краю земли. Ты голову нам не морочь, скажи, откуда точно?

– Я же говорю, мы не отсюда. Мы прилетели к вам, – Ид замялся. – Как же вам это объяснить? Ну, мы прилетели к вам с очень дальней звезды.

– Откуда, откуда? Что ты, заморыш, мне тут голову морочишь? – заходился в бессильной злобе Леонтий.

– Так вы – наши ангелы-хранители? – радостно захлопала в ладоши Тэсия.

Ид пожал плечами. – Я не знаю, что это значит на вашем языке. Но я знаю одно, что мы теперь будем жить здесь, а вас переселяют на наше место.

Отец Дарион, который, поборов свой страх, подошёл к решётке, прислушиваясь к разговору, при последних словах Ида сел на пол. – Я так и знал, это ад. Нас всех переселят в ад.

Леонтий, повернувшись к дочке, насмешливо произнёс, – Вот тебе и ангелы-хранители. Потом до него стал доходить смысл сказанного, Идом. – Это что, вы теперь заберёте наши дома, поля, земли, …… и все мои виноградники? Да что вы о себе возомнили? Подождите, вот выйду я отсюда, и вы ещё познаете силу римской армии, – и он начал бить кулаком по решётке.

На капитанском мостике у Аркенаара. На связи был Таураан, и сейчас Амун внимательно слушала доклад Саава.

Учёный, оседлавший свою тему, был очень раскрепощён. – Вакцина оказалась действительно эффективной. Пока, конечно, есть ещё некоторый дискомфорт, связанный с чуть более высоким уровнем силы тяготения, но думаю, в течение времени наш костяк окрепнет, мышцы освоятся, и мы привыкнем к этим нагрузкам. Правда, есть ещё маленькие нюансы, в виде повышенного содержания кислорода в атмосфере, вследствие чего наблюдаются или головокружения или эйфория, но это тоже пройдёт со временем. Думаю, это займёт период в несколько дней.

Амун расплылась в улыбке. – Это хорошие новости, Саав. Это самые лучшие новости, которые я слышала в своей жизни. Я очень довольна вами, Саав. Вы сделали великое дело, и я буду ходатайствовать перед Академией о присвоении вам профессорского звания. Нет, не надо благодарить меня. Это вся цивилизация талан должна благодарить вас. Вы даже не представляете, что вы на самом деле сделали.

Амун была в крайне хорошем расположении духа, и она повернула лицо к Аркенаару. – Ну, а теперь послушаем наших бравых парней, а то им тоже, видимо, не терпится рассказать о своих успехах. Я права, Аркенаар?

Аркенаар сделал вид, что не заметил шпильки в свой адрес. – Всё, что мы запланировали, Правительница, идёт, как надо. Все ключевые точки захвачены, защитный щит постепенно разворачивается. Но у нас есть и потери. Пока не могу точно озвучить цифру. Мы неоправданно много потеряли при высадке. Люди проявили чрезмерную агрессию при нашем появлении, но я об этом уже предупреждал вас, что нам не стоит чересчур увлекаться миротворческой деятельностью.

Амун нахмурилась. – Потери – это плохо, но они были запланированы нами, если вы помните. Я отлично понимаю чувства местных жителей. Да и как они должны были реагировать, когда на их планету вторгаются чужие и отнимают у них всё? Я скорблю по всем погибшим, но наш общий долг позаботиться, чтобы все земляне благополучно попали на Таураан.

Саав не выдержал и вступил в разговор. – Да-да, я прошу вас, чтобы мы избежали ненужных потерь, как среди талан, так и среди этих несчастных землян. Не забывайте, что о том, как мы с ними поступим, будут знать все межгалактические пространства, а возможно, что и Творец. Мы же не хотим удостоиться печальной славы гефестиан?

Амун нахмурилась. – Что касается Творца, то он уже давно забыл о нашем существовании. А вот дурная слава гефестиан, пожалуй, нам и вправду не нужна. Правительница обернулась к командующему. – Аркенаар, расскажите, как происходит сортировка и транспортировка землян? Они уже оповещены о том, куда они направляются и что с ними происходит?

Командующий был готов к этому вопросу. – Все проходят медицинское освидетельствование на предмет инфекций и получают вакцинацию на адаптацию к таураанской экобиосфере и, думаю, уже сегодня первые партии специальными транспортными модулями отправятся к вам, на Таураан. А насчёт оповещения и разъяснения, боюсь, что земляне просто не поймут и тысячной доли им сказанного. Они все и так находятся в состоянии очень большого стресса. А то, что они услышат, вообще приведёт их в состояние, близкое к критическому. Поэтому я считаю, что только по прибытии на Таураан с ними нужно обстоятельно беседовать.

Саав вмешался в разговор. – А я считаю, что нельзя держать людей в неведении, ибо именно это ведёт их к ещё большим переживаниям. Они должны и обязаны знать свою дальнейшую судьбу.

Амун прервала его речь взмахом руки. – Решение по переселению уже принято, Саав, и оно такое, какое есть. Верховный совет признал его оптимальным, и не только в первую очередь для нас, но также и для обитателей этой планеты. Надеюсь, мы не будем спорить по этому поводу, господин новоиспечённый профессор? А насчёт вопроса по посвящению в ситуацию, – Амун задумалась. – У каждого из вас я услышала свои резоны, и в них есть своя логика, но у меня нет чёткого ответа. Примите уже там сами решение по этому вопросу. Вам по месту видней. Ну, а мы тогда будем ждать первых переселенцев. И в последующем я жду от вас только позитивных новостей. Вы меня поняли, Аркенаар? Конец связи.

Эрдэнэ плохо помнила последствия вчерашней ночи. Этот вчерашний звездопад, вызванный то ли заклинаниями бабушки, то ли ещё чем-то, в итоге обернулся появлением этих странных зеленокожих существ. Девочка помнила, как все начали падать на землю, как будто их внезапно поразил сон. Как Октай бросался на зеленокожих, когда они хотели подойти к ней, но она тоже очень захотела спать и дальше она уже ничего не помнила.

Очнувшись, она оказалась в какой-то неизвестной ей большой странной юрте, сделанной из какого-то странного материала, её голова лежала на коленях у бабушки, а рядом сидел Октай. Во рту было ощущение сухости, как в самый жаркий летний день в степи. Нестерпимо хотелось пить. Вокруг неё были её соплеменники, а в другой части сгрудились члены напавшего на них племени. Как только кто-то из чужаков приближался к ним, Октай сразу привставал и угрожающе хлопал крыльями на нарушителя условной границы.

Эрдэнэ с трудом разлепила губы. – Бабушка, а где это мы? И можно попить, очень хочется.

– Очнулась, милая? Бабушка провела рукой по ее волосам. – Я и сама не знаю, Эрдэнэ. Помню последнее, что ты обняла Октая и упала на него. А потом в меня что-то попало и я тоже, как и все, уснула.

– Бабушка, а это ты вызвала этих? – Эрдэнэ кивнула в сторону проходящих мимо их решетки, талан.

Бабушка усмехнулась. – Если бы я просила духов прийти нам на помощь, то вряд ли бы я просила, чтобы они выглядели вот так безобразно, как эти.

Тут Эрдэнэ заметила Тургэна, сидевшего в другом углу и неотрывно наблюдавшего за ними. – Бабушка, смотри, там этот, который на меня напал? Ууу, до чего же он противный. О, бабушка, – тут Эрдэнэ поразила догадка, – а не про это ли ты видела видения в своих снах?

Цэрэн нахмурилась. – Не переживай, он тебя не тронет. Он сейчас, как и мы, в плену у этих зеленокожих тварей. Много вчера полегло воинов и у нас, и у этих. А этого судьба, видать пощадила. Но ничего, он отсюда живым не уйдёт. За Долгоона он мне ответит. Эх, был бы у меня нож, пронзила бы ему сердце.

Шаманка погладила внучку по волосам. – А что до видений…Вот же ты вспомнила. Я уже и сама, признаться, про них забыла. А видать, сбылись-то они. Не потеряла, значит, твоя бабушка еще искусство опытной вещуньи, – с нотками торжества в голосе добавила Цэрэн.

– Бабушка, я пить очень хочу. Неужели нельзя никак достать воды? Эрдэнэ выпрямилась и села рядом с Цэрэн.

Цэрэн нахмурила брови. – Не ной. Думаешь, я не хочу? Сейчас что-нибудь придумаем. И нам надо как-то выбираться отсюда. Только я нутром чувствую, что нет сейчас под нами земли.

Эрдэнэ уставилась на бабушку.– Как это может быть? Мы что, уже на небе, среди духов? Мы что, уже умерли?

Старуха загоготала, – Если бы мы умерли, то не хотели бы так сильно пить. А ну, Октай, пойдём со мной, – шаманка встала и подошла к входной решётке. Октай смешно, вприпрыжку, пошёл за ней. Эрдэнэ пошла за ними. Тургэн, всё время внимательно наблюдавший за этой троицей, напрягся и тоже встал с пола.

Цэрэн наклонилась вниз и о чём-то долго говорила на ухо Октаю. Беркут полуприкрыл глаза и казалось, что он готовится ко сну. Цэрэн распрямилась и начала чего-то ждать. Рядом с нею по коридору, не обращая никакого внимания на узников в отсеках, туда-сюда сновали таланы. Вдруг старуха, словно заприметив кого-то, начала резко и быстро говорить. Один из безразличных прохожих остановился и развернулся к старухе. Цэрэн продолжала говорить, зеленокожий мотал головой, показывая, что он ничего не понимает из этой болтовни. Потом Цэрэн начала показывать ему знаками, что она хочет выпить воды. Талан облегчённо кивнул, радостно улыбнулся и куда-то ушёл.

Тургэн понимал, что старуха ведёт какую-то свою игру и надо постараться быть к ней поближе, когда что-то произойдёт.

Вскоре вернулся талан с каким-то прозрачным сосудом для воды и подошёл к решётке, чтобы через неё дать воду старухе. Старуха покачала отрицательно головой, показав, что так она не сможет пить, и отступила пару шагов назад, а потом снова вытянула руки вперёд, показывая, что просит воды. Талан смотрел на неё, не понимая, что же она хочет. Он недоумённо опустил сосуд на землю и нажал на приборной панели код доступа. Решетчатая створка отошла в сторону. Он поднял ёмкость с пола и вошёл в отсек. В этот момент Октай с протяжным криком бросился на спину зеленокожему и талан от неожиданности упал на пол. Дверь оказалась открытой, секунду-другую в отсеке воцарилось замешательство, потом ближайшие к талану люди набросились на него, закрыв его кучей своих тел. Оставшаяся часть с криком вырвалась на свободу и, рассеявшись по лабиринтам и коридорам, принялась бежать прочь.

Старуха придержала Эрдэнэ, которая тоже поддалась порыву бежать вместе со всеми.

– Стой, сейчас их всех будут ловить, подождём чуть-чуть. Спустя минуту, выглянув наружу и убедившись, что в коридоре пусто, Цэрэн махнула головой Эрдэнэ. – Пора, – и они бросились бежать по закоулкам Ковчега. И тут Эрдэнэ заметила, что за ними увязался Тургэн, который держался в некотором отдалении, справедливо полагая, что только старуха сможет их вывести отсюда, а не это стадо безмозглых баранов, разбежавшихся кто куда.

В это время в другом углу Ковчега.

Когда Ид беседовал с пленниками, сзади к нему подошёл Миртаан. – Здравствуй, – сказал он, широко улыбаясь. – Тебя же зовут Ид? Меня послал твой отец. Он сказал, что он пока занят, и направил меня, чтобы я показал тебе, как управляться с транспортными челнами для переселенцев. Он сказал, что ты уже достаточно взрослый для решения серьёзных задач. Вот можем сделать это, хотя бы на примере этой партии, – и он указал на отсек со знакомцами Ида. – И нам с тобой будет доверена честь отправить первые партии поселенцев на Таураан.

Ид продолжал слушать столь приятные речи Миртаана, которые так повышали его самооценку, когда неожиданно из перекрёстного коридора на них выскочила Эрдэнэ и, задев мальчишку, сбила его с ног, и тут же повалилась рядом с ним.

Следом за ней выбежала Цэрэн с Октаем на руках, а потом и Тургэн, а за ними тотчас появились вооружённые таланы. Они наставили на них оружие, и у беглецов теперь уже не было никакого выхода, и им пришлось покориться.

Таланы начали между собой переговариваться и препираться, но их прервал Миртаан.– Да какая разница. Засуньте их сюда, к этим, – он кивнул в сторону отсека Леонтия. Пленников затолкнули в камеру к остальным. Бруно, до этого ведший себя осторожно и пугливо, и которого Саав разрешил темнокожему мальчику взять с собой, привстал, принюхиваясь к новому запаху. Беркут, которого опустили на пол, замахал во всю ширину своих могучих крыльев и зло заклекотал на собаку. Бруно испугался, заскулил и бросился вглубь отсека, подальше от столь непонятного и злобного зверя.

Пленные с виллы Леонтия во все глаза разглядывали новоприбывших. Старуха, мужчина с большим припухшим рубцом на лице, маленькая девочка, и все они с необычным разрезом глаз, и ещё какая-то неведомая им птица.

Хильдебальд подошёл поближе к беркуту. – У нас, на нашей земле, откуда я родом, есть похожие птицы. Но такую большую я вижу в первый раз. Откуда вы? – обратился он к Тургэну.

Тот привстал, посмотрел прямо в глаза вандалу, и сказал что-то отрывисто на своём языке.

Леонтий подошёл к ним. – Когда я был в скифских землях, а это очень далеко отсюда, так там появлялись эти люди. Они живут в ещё более далёких землях, где ещё не ступала нога римского солдата.

Хильдебальд усмехнулся. – Нога римского солдата не ступала ещё много куда. Туда, куда ступала нога храброго вандала.

Тут вступила в разговор Лидия. – Ну разве вы не видите, что он такой же пленник, как и все мы? Зачем приставать к нему с вопросами?

Хильдебальд с ехидцей ответил. – А, ну да, я и забыл, что у римлян все решения принимают женщины и мужчинам надо спрашивать сначала у них разрешения.

Леонтий схватил за локоть жену, и увёл её за собой в сторону. Промиус тоже с любопытством разглядывал птицу. Беркут уже успокоился, сложил крылья и сидел рядом со старухой, полуприкрыв глаза и повернув в её сторону голову. Старуха как будто что-то говорила, а он внимательно её слушал.

Вдруг мальчик почувствовал, как на него смотрит рыжая девочка. Она смотрела на него с любопытством, не отрывая глаз. Промиус вначале отвёл глаза, но, когда он украдкой посмотрел в её сторону, она всё также продолжала на него смотреть. Потом она начала улыбаться, повернулась к старухе и положила голову на её колени. Промиус вдруг почувствовал, что все эти события его тоже порядком измотали и ему нестерпимо хочется спать. Воздух стал какой-то сладковатый и глаза стали слипаться, и он никак не может этому противиться. Мальчик повернулся к Ольдиху, чтобы сказать ему, что он немного поспит, и тут же уронил ему голову на плечо.

Через несколько минут в транспортный отсек для отправки модулей вошёл Миртаан с Идом и с ними десяток талан, везущих за собой парящие в воздухе переноски. На них лежали, объятые сном, земляне. Таланы брали с переносок бесчувственные тела и помещали их в криокамеры.

– А куда девать этих? – спросил один из рабочих, кивнув на собаку и птицу.

– На них решение о транспортировке не распространялось, – твёрдым тоном сказал Миртаан. – Зачем вы их сюда привезли? Отвезти их в отсек для мусора и утилизировать.

Ид воскликнул. – Нет, не надо! Это, наверное, их друзья. Я видел, что этот мальчик, – он кивнул на Неро, которого сейчас укладывали в криокамеру, был вместе с этим зверем. Они точно были вместе.

Миртаан, резко убрав с лица злое выражение, тут же расплылся в широкой улыбке. – Ну конечно, раз они были вместе, то мы сделаем для них исключение. Кладите их тоже в криокамеры. Это все? Больше никого нет?

Один из подсобных рабочих кивнул. – Да, из того отсека это все, кто там был.

Миртаан улыбнулся. – Отлично. Идите и готовьте следующую партию для отправки. А я покажу сейчас моему другу, как надо задавать команду на отправку на приборной панели.

Они подошли к приборной панели, на которой находился пульт управления транспортного модуля. Миртаан запустил бортовой компьютер. – Вот здесь мы задаём конечный маршрут. Вот наша галактика, и вот наш Таураан. Мы выставляем эти координаты конечной точки, а дальше уже модуль поступает в автоматическое управление и самостоятельно прибывает в пункт назначения. Тебе всё понятно?