На Джорно нацепили сдерживающие кандалы и вывели из темницы. Значительное количество палуб корабля было отдано под камеры для чудовищ. Корабль назывался «Последний приют» и невероятно хорошо соответствовал названию. Большинство камер были пустыми. Многие чудовища отправились на другие задания, а некоторые камеры никто не занимал уже долгие годы. Чтобы ни говорил Кристоф, а найти монстра, достойного вступить в ряды Отвергнутых, – та еще задача. Немногие чудовища могут сдерживать голод или жажду, и немногие желают провести остаток дней в заключении, перемежающемся тяжелыми схватками с другими монстрами.
Джорно привели на капитанскую палубу. Кандалы сдерживали большую часть его пустоты, но слугам ордена все равно было некомфортно стоять рядом с ним. За время конвоирования Джорно выяснил, что один из слуг любит вздремнуть на службе и очень боится, что об этом узнают, а второй слуга сильно переживал насчет карточного долга. Пустой надеялся, что эти мысли растворятся как можно скорее. Невыносимо тяжело жить без эмоций, но жить с мусором в голове не сильно легче. К своему удовольствию, Джорно увидел на капитанском мостике Кристофа. Больше всего он любил именно его мысли: они всегда были четкими, упорядоченными, лишенными низменных желаний. Становиться этим человеком было очень приятно. Неудовольствием же было поглощать мысли Сэдрика и Бергала. Один был патологически легкомысленным и жил сегодняшним днем, а второй утопал в собственной ярости. В этом плане Фауст был куда лучше. Тусклая душа нежити не была богата на эмоции и не была навязчивой. Рядом с Фаустом можно было сидеть часами, но при этом все равно не провонять его желаниями и проблемами. Однако Джорно не мог отделаться от мысли, что носферату старательно пытается что-то от него утаить и прячет свои самые сокровенные мысли. Не то чтобы Джорно так уж хотелось узнать тайны некроманта, просто он уже так сильно привык знать все чужие секреты, что сопротивление Фауста вызывало у него спортивный интерес.
Не успел Джорно вдоволь надышаться чужими чувствами, как Кристоф перевел внимание на себя:
– Все в сборе, отлично. Челнок доставит нас на Увалон. Высадимся неподалеку от деревни Травиль, там встретимся с помощницей инквизитора. Вместе мы сожжем вампирское гнездо. Надеюсь, у Сэдрика нет возражений на этот счет.
– Вы же знаете, я терпеть не могу вампиров, особенно Фауста, – Сэдрик не без удовольствия посмотрел, как глаза носферату наливаются гневом от неуважительного обращения.
– Тогда больше никаких проблем у нас не предвидится, – подытожил паладин.
Все вместе они зашли внутрь челнока. Отвергнутые уже успели облачиться в свои боевые одеяния. Сэдрик нацепил черный плащ с рукавами, изнутри он был отделан красной подкладкой. На спину вампир повесил неестественно длинный, чуть изогнутый меч, покрытый многочисленными рунами. Таким клинком можно было разрубать врагов, даже находясь на большом расстоянии. Сэдрик часто пользовался этими приемами рунной магии, чтобы уничтожать ничего не подозревающего противника. Бергал не взял с собой никакого оружия: все его тело станет оружием, когда он выпустит запертого внутри зверя. А вот Фауст от оружия никогда не отказывался. Настолько, что даже между заданиями ходил по «Последнему приюту» не расставаясь со своим посохом. Посох был довольно хитрым, и с его помощью можно было применять большой набор заклинаний, выстраивая нужную последовательность рун, начертанных на вращающихся вокруг древка металлических кольцах. Надев на себя мантию с глубоким капюшоном, носферату смотрелся воистину зловеще. А вот Кристоф в боевом доспехе выглядел еще благороднее, чем обычно. Крепкий серый доспех выделялся лишь немногочисленными, но мощно заряженными рунами, нанесенными преимущественно для уменьшения веса брони. На спину он повесил широкий щит, а в правой руке держал булаву внушительного вида. На левом предплечье он закрепил самострел. Это была толстая прямоугольная пластина, в которую были вставлены металлические дротики. По ментальной команде владельца дротики вылетали на высокой скорости, пробивая даже толстую броню или стены.
Хуже всего дела со снаряжением обстояли у Джорно. Во время схватки он поглощал душу противника, поэтому непроизвольно начинал овладевать оружием врага. После победы Джорно мог не помнить, как обращаться с оружием в своей руке, зато прекрасно чувствовать клинок только что поверженного противника. Поэтому на задания пустой не брал с собой серьезной амуниции, как правило, ему хватало небольшого ножа для скрытных убийств. Остальное оружие он находил уже на месте.
Все наконец заняли свои места, и челнок вылетел из ангара «Последнего приюта». Небольшой кораблик плавно несся сквозь эфир к широкому порталу в Увалон. Отвергнутые были не одиноки. Навстречу и параллельно им летели торговые суда и пассажирские транспорты. Увалон являлся важным торговым центром; было загадкой, как вампирам удалось так плотно закрепиться в таком мире.
Челнок подлетел к порталу, и на короткий миг все залило ослепительным светом, а в следующий момент корабль уже несся на фоне покрытых зеленью гор, плавно переходящих в речные равнины. Отвергнутые засмотрелись на красоты Увалона, ведь обычно им приходилось сражаться в неприветливых, жутких мирах. Многие до сих пор помнили Витчхейм, болотный мир, словно целиком состоящий из нечисти. Такие места невозможно полностью очистить, можно лишь на какое-то время сделать их безопасными. Но Увалон был другим; это место заслуживало того, чтобы быть тихим, спокойным и процветающим.
Вдалеке показался огромный город, раскинувшийся на десятки километров во все стороны. Торговые суда направлялись именно к нему. К сожалению, Отвергнутым было не по пути с ними и их челнок свернул в сторону и полетел к менее обжитым территориям Увалона. Через полчаса они добрались до небольшой, ничем не примечательной скалы. Хотя кое-что примечательное в ней все же было. У подножия скалы горел костер. Два человека, сидевших возле костра, поднялись на ноги, когда увидели приближающийся корабль. Челнок плавно опустился на землю и позволил своим пассажирам ступить на твердую землю.
Кристоф вышел вперед. Незнакомцы также подошли ближе. Одним из них оказалась хорошо сложенная женщина. Капюшон не мог скрыть ее симпатичного лица и коротких черных волос. О ее спутнике можно было узнать абсолютно все по одной лишь одежде. Его одеяние явно выдавало в нем клирика. Эти люди стояли на страже безопасности храмов и интересов Церкви Единения. Все они были умелыми воинами, способными сражаться практически в любых условиях. Как будто этого мало, клирики еще славились своей моральной устойчивостью, верностью и неподкупностью. Кристоф уже догадывался, что это за клирик и откуда он взялся. Женщина подтвердила его подозрения:
– Я Джейд, последовательница инквизитора Валентайна. А это Игнатий, – она указала на своего спутника. – Он клирик, сопровождающий инквизитора.
Об Инквизиции было не так уж и много известно тем, кто не входит в организацию. Но Кристофу доводилось ранее работать вместе с инквизиторами, поэтому кое-что он все же сумел выяснить. Эта организация довольно древняя, и ее корни восходят к самому основанию Единой Империи. Агенты Инквизиции наделены безграничными полномочиями, никто не имеет права ослушаться их приказа или не удовлетворить требований. Чтобы хоть как-то ограничить власть агентов, было решено после каждой операции отзывать инквизиторов в штаб для предоставления полного отчета. Инквизитору было необходимо обосновать каждый случай применения своих полномочий. Разумеется, доклад рассматривали не только их коллеги инквизиторы, но и представители других важнейших структур Империи. Перспектива долгих многолетних разбирательств сдерживала наиболее безрассудные порывы агентов, но при этом не связывала руки. Хотя регулярно объявляется какой-нибудь отступник, не желающий считаться с правилами. Но участь таких незавидна: за ними приходит Каспар, инквизитор, что охотится за отступниками. По непроверенным слухам, Каспар служит практически с самого основания Инквизиции и все это время выполняет свою миссию по уничтожению недостойных. Каждый инквизитор втайне боится его, но ни за что не признается об этом вслух.
В присутствии клирика также не было ничего необычного. К каждому инквизитору приставляют такого воина. Официальная версия гласит, что клирик выполняет обязанности телохранителя, но на самом деле он служит надзирателем. Если инквизитор отвернется от Империи, клирик должен немедленно устранить отступника. Кристофа удивляло лишь то, что клирик оставил своего инквизитора ради помощи Джейд. Либо он настолько уверен в благочестии Валентайна, либо он очень халатно относится к своей главной обязанности.
Кристоф представил себя и своих людей:
– Я Кристоф, паладин ордена Отвергнутых. Со мной вампир Сэдрик, оборотень Бергал, носферату Фауст и пустой Джорно.
– Вы привели пустого? – внезапно забеспокоилась Джейд. – Держите его как можно дальше от меня!
– Боишься, я узнаю твои грязные секреты? – посмеиваясь, сказал Джорно. – Ты насквозь провоняла ими, я это чувствую, даже лишь слегка попробовав твою душу.
– Уберите его немедленно! – закричала Джейд.
– Бергал, отведи его подальше и стой рядом с ним, – приказал Кристоф.
– Только не с Бергалом, – взмолился Джорно. – Пусть меня отведет Фауст.
– Бергал! – повысил голос паладин, то ли подгоняя оборотня, то ли обрывая причитания пустого.
Джорно отвели в сторону, и последовательница инквизитора немного успокоилась.
– Не переживайте так из-за пустого. Он знает очень много обо всех, но никогда не делится секретами. У него просто нет такого желания, у него вообще нет никаких желаний.
– Я понимаю, но моя работа научила меня никому не доверять, тем более чудовищу.
– Раз уж заговорили о работе, – вмешался Фауст, – не пора ли вам рассказать о деревне Травиль. Что это за место, что нас там ждет.
– Да, конечно, – собралась с мыслями Джейд. – Травиль довольно древнее поселение. Самой главной особенностью является то, что деревня построена внутри широкой горной расселины. Да, вы все верно поняли, туда почти не проникает солнечный свет. Вампиры смогут свободно пользоваться своими силами даже в дневное время.
– Как и наш Сэдрик, – заметил Кристоф.
– Слабое утешение, – покачала головой Джейд. – По самым скромным прикидкам в Травиле скрывается больше сотни вампиров. Похоже, все твари, пережившие чистку, собрались здесь.
– Что с местными жителями? – спросил Сэдрик. – Сотня вампиров должна была вдоволь поразвлечься с деревенскими.
– По нашим сведениям, Травиль является одним из древнейших оплотов вампиров в Увалоне. Жители деревни уже очень давно поддерживают их. Косвенные свидетельства подтверждают связь правящей семьи Белморов с кровопийцами. Похоже, они достигли некоего соглашения, и люди добровольно жертвуют кровь, чтобы утолить жажду вампиров.
Сэдрик рассмеялся:
– Прошу прощения, леди последовательница, но это так не работает. Кровь способна притупить жажду, но по-настоящему прогнать голод может только кровь, взятая силой. Я думаю, кто-то держит вампиров в узде. Кто-то сильный и авторитетный, возможно какой-нибудь древний вампир.
– Это может быть вампир-прародитель? – задала вопрос Джейд. – И еще, не называй меня леди последовательницей. Уж лучше просто Джейд.
– Хорошо, просто Джейд, – Сэдрику понравился огонек, на мгновение вспыхнувший в глазах последовательницы. – Похоже, вы хорошо осведомлены о природе вампиров. Да, каждого из нас кто-то обратил. Какой-то вампир смешал свою кровь с человеческой и создал нового кровопийцу. В Инквизиции наверняка слышали, что вирус вампиризма был выведен в Диктате в рамках программы подготовки солдат нового поколения. Я вот недавно узнал и очень удивился. Думал, это какая-то магия или проклятие, а все оказалось просто очередной научной ересью. Так вот, кроме кучи побочных эффектов вроде голода и чувствительности к солнцу во время использования своих сил, есть еще один мерзкий дефект. Вампир подсознательно склонен слушаться того, кто обратил его. С этим можно бороться, но это, насколько я знаю, довольно тяжело. К счастью, сам я никогда не встречал своего прародителя и очень этому рад.
– Значит, раз вампиры не трогают людей, то им запретил это делать прародитель? – вернул разговор к сути Кристоф.
– Скорее всего. Или это самые волевые вампиры из всех, что я когда-либо встречал, – пожал плечами Сэдрик.
– Мы до сих пор не узнали, как нам пробраться в город и где могут скрываться вампиры, – напомнил Фауст.
– Самое вероятное место для логова – это выработанные рудники. Под землей раскинулась глубокая сеть туннелей – лучшее место для тварей, хорошо видящих в темноте, – пояснила Джейд.
– У туннелей может быть много выходов, – задумался Фауст. – Вампиры могут легко сбежать от нас.
– Это не так уж и страшно. Все окрестности уже оцепили люди Инквизиции. Как только мы войдем в Травиль, ловушка захлопнется. Любой, кто решит сбежать из деревни, будет обречен. Если мы сможем хотя бы хорошенько напугать кровопийц, наша миссия уже будет считаться выполненной.
– Наша миссия будет выполненной, когда умрет последний вампир, – поправил Кристоф, но, посмотрев на Сэдрика, добавил. – Кроме одного.
– Как приятно, что обо мне не забыли, – улыбнулся Сэдрик.
– Когда мы сможем выступить? – спросил Фауст.
– Прямо сейчас, – оглядев Отвергнутых, сказала Джейд. – Вампиры слишком долго избегали своего наказания. Инквизиция приговорила их к смерти, пора исполнить приговор.