Глава 1 Холодильник

Зигзаг, совсем недавно попавший в Улей и сразу принятый на должность сержанта службы безопасности города, нервно смолил уже третью папиросу подряд.

«Бойня. Настоящая бойня. Просто безумие какое-то. И это в самом безопасном месте долины. А что же тогда творится за стенами?» – думал он, глядя на суетящихся старших коллег.

– Чё встал? – раздался над ухом громогласный бас здоровяка по имени Псих. Зигзаг вздрогнул.

– Так, машину прогреваю, – тут же нашёлся он.

Псих приклеил бирку на чёрный мешок для тела, лежащий в салоне авто. Уже двадцать седьмой по счёту. Захлопнул заднюю дверь труповозки и жестом дал знак Зигзагу грузиться.

В такие моменты контрразведчик жалел, что вообще спасал Фарта. Ему казалось, что если б его грохнули сектанты, в Цитадели всё было бы спокойно. Складывалось ощущение, что этот парень виноват даже в прошедшей Срани.

* * *

Танк уже свыкся с шумом вертолётных лопастей. К вибрациям и манёврам винтокрылой машины он тоже привык и наловчился стрелять из пулемёта почти из любых положений. Вот и сейчас кваз навёл перекрестие прицела на тело мутанта и выдал две коротких очереди. Пустыша разорвало в клочья.

– И на хрена? – лениво поинтересовался Сугудай.

– Скучно, – пожаловался Танк.

С тех пор как Фарт пропал, он только и делал, что летал в рейды как штатный пулемётчик. А заняться тут, по сути, нечем. Глядишь на бесконечную белую простыню с редкими вкраплениями городов и думаешь о своём. Иногда что-нибудь высматриваешь и ещё реже в кого-нибудь стреляешь.

Ему стало так тоскливо, что он даже нашёл Зацепа и напросился с ними в рейд через неделю. Многие рейдеры погибли во время Срани. Куча облюбованных мест осталась без постоянных грабителей, и поэтому те, кто попрошареннее, используют эту возможность по полной.

– Гнездо Птичке. Гнездо Птичке, – раздался в рации голос цитадельского радиста.

– Птичка, – ответил Сугудай.

– Заканчивай облёт.

– Принял, – сказал пилот.

Вертолёт чуть завалился на левый борт и начал разворачиваться.

Танк поставил пулемёт на предохранитель и тяжело вздохнул. Скукота-а-а.

* * *

Варик прилепил пластырь на переносицу. Свежий перелом ещё пульсировал болью. Из-за ускоренной регенерации отёк сразу ушёл на глаза, и парень теперь имел два фонаря на манер автотранспорта. Ему не повезло повстречаться с рейдерами, зато повезло удрать после всего одного пропущенного в переносицу. Жить в этом городе становится всё опаснее.

Варик в очередной раз взял в руки рацию. Он который день подряд пытался вызвать Фарта, но тот пропал с радаров.

«Наверное, в запой ушёл», – подумал парень.

Даже того крохотного промежутка времени, в течение которого довелось наблюдать общение Дары и Фарта, ему хватило, чтобы понять – эти двое были родственными душами. Совсем неудивительно, что после такого ему нужно время, чтобы прийти в себя.

* * *

Воронцов, лёжа в кровати, глядел в потолок. Он повернулся на бок, поцеловал в оголённое плечо спящую Киру и вылез из-под одеяла. В тот день, когда его пытали в подвале их будущей базы, он многое осмыслил. И с удивлением для себя обнаружил, что в те моменты, когда парень считал, что он уже покойник, наибольшую горесть вызывало сожаление о том, что их отношения с Кирой не переросли во что-то большее.

Как только он пришёл в себя, то сделал всё, чтобы это исправить. Теперь девушка занимала особенное место в его сердце и наполняла смыслом это копошение в насквозь промерзшем городишке, которое здесь называют жизнью.

Воронцов прошёл на кухню, поднял трубку красного телефона, покрутил диск, набирая номер Алисы, и опустил на рычажки, не дождавшись гудков.

«Ещё рано, – подумал он. – В конце концов, Фарт не маленький. Залечит горе в тёплой постели Алисы, сам объявится. И снова начнёт носиться как угорелый по всему Улью, реализуя свои безумные идеи, которые могли родиться только в его воспалённом мозгу. Надо ценить эти спокойные деньки».

Придя к такому умозаключению, Воронцов вернулся в кровать, заполз под одеяло, положил руку на девичью талию и начал постепенно скользить ладонью вниз по гладкому бедру.

Кира резко перехватила его руку.

– Молодой человек, что вы себе позволяете? – шутливо произнесла она.

Воронцов улыбнулся. Он позволял себе быть счастливым. Впервые с тех пор, как попал в этот мир.

* * *

Салага проснулся от писка системы безопасности. Протирая глаза, он вырубил раздражающий звук и уставился в монитор. Спросонья картинка была мутноватой, и парень с трудом сообразил, куда вообще смотреть.

– Что случилось? – сонно спросила Маша.

– Всё хорошо, отдыхай.

– Опять вашу помойку штурмуют?

– Угу, – ответил он.

Наконец сфокусировав взгляд, Салага щёлкнул мышкой на нужное окошко. Изображение увеличилось. На нём какая-то тварь, напоминающая облезлую помесь собаки с ящерицей, пыталась протиснуться между воротами и бетонной плитой. Техник взял в руки путь управления дроном. Машинка взмыла в воздух. Парень навёл перекрестие прицела на тварь и нажал «Огонь».

Очередь прошила хилую тушку и перебила позвоночник заражённого. Застрявший в щели мутант несколько раз дёрнулся в предсмертных судорогах и замер.

«Уже четвёртый», – мысленно отметил про себя Салага.

С той бойни в Промзоне все местные твари стягивались на запах крови. Одни дохли из-за врождённой тупости, другим же удавалось сбежать. Главное, что теперь там не нужно дежурить. Люди сюда больше не лезут. Некому. Почти все передохли во время Срани, а те, кто выжили, погибли в самоубийственной атаке на базу.

Как ни старались всё сохранить в тайне, событие получило огласку. Делом заинтересовался совет. В ходе следствия выяснилось, что Фарт не всё выбил из трёх пленных. Точнее он узнал то, что мог на своём уровне, но после сканирования ментатом, знахарем и нимфой обнаружили, что в мозгах у них знатно покопались. Этим объяснялось то, почему нападавшие не сбежали, несмотря на большие потери.

Салага снова включил систему безопасности, улёгся на кровать, обнял Машу и уткнулся в её волосы.

* * *

Алиса вышла из душа, скинула полотенце и покрутилась перед ростовым зеркалом в зале, критически оглядывая себя.

– Эх, такая красота пропадает, – смеясь, сказала она, но вспомнив о Фарте, тут же скисла. Он не выходил с ней на связь с того злосчастного дня. Шляется где-то с Вариком или вообще в рейд подался.

«Может, Воронцову позвонить? Спросить, куда тот пропадает», – промелькнула в голове мысль.

Она подошла к телефону, отыскала в тетрадке номер, но не стала звонить. Вспыхнувшая вдруг гордость запретила ей этим заниматься.

«Угораздило же с ним связаться, – ругала она сама себя. – Жила себе, горя не знала целых три года, и на тебе. Получите, распишитесь».

Рано или поздно он вернётся. Только что теперь будет с их отношениями, совершенно неясно. Та девчонка явно была для него чем-то бо́льшим, чем просто подругой. Даже чем-то бо́льшим, чем сама Алиса. От осознания этого факта глаза защипало.

* * *

Олег Владимирович подошёл к толстой двери.

– Бр-р-р-р-р, – передёрнул он плечами. В медицинском халате поверх рубашки тут было холодно.

Знахарь приблизился и заглянул в мутноватое окошко. Синекожий, покрытый инеем человек сидел в позе лотоса, с тем лишь отличием, что указательный и большой пальцы не были сложены в кольцо. Кисти развёрнуты ладонями вверх, руки сжаты в кулаки, а средние пальцы оттопырены в характерном жесте.

Эта картинка показалась Олегу Владимировичу забавной, и он улыбнулся, но тут же снова посерьёзнел. На секунду ему почудилось, что ледяная статуя шевельнулась.

Он взглянул через стекло знахарским зрением. Пространство вокруг изменилось. Мужчина, как всегда, в панике отсёк себя от инфополя Улья. Не хватало ещё увидеть что-нибудь не то. Знавал он одного знахаря, который прозрел собственную смерть и в итоге съехал с катушек и умер именно так, как и предсказал сам себе.

Олег Владимирович откалибровал свой видение и настроился на токи жизненной силы. Взглянул на человека в позе лотоса. Жизненной энергии в нём ещё было много, но его дар уже работал на последних ресурсах. Мана на исходе.

«Пора его размораживать. Надо сообщить боссу», – подумал знахарь.

Олег Владимирович уже развернулся, собираясь уйти, но замер, поражённый идеей. Ему вдруг пришла интересная мысль, что было бы неплохо заглянуть в голову «отморозка». Он неоднократно делал так с теми, кто находился под наркозом.

Но это совсем не то, даже в таком состоянии у людей мысли слишком беспокойно метаются в голове. Человеческий разум постоянно бурлит. Но этот экземпляр заморожен.

Должно быть, его мысли, как у буддистских монахов, медленно планируют подобно опавшему листу. Это непременно нужно проверить. Вдруг это знание переведёт его на новый уровень знахарства. К тому же подобной информацией уже можно торговать с другими знахарями.

Олег Владимирович припал к стеклу и потянулся к эманациям разума. Ухватил одну из них и притянул к себе. Чужие мысли, словно вода из прорванной плотины, захлестнули сознание.

* * *

Тайгир поскрёб щетину, отхлебнул кофе и откусил пончик. Безопасник откинулся на спинку кресла и уставился в мониторы. От увиденного он перестал жевать и подался вперёд. На изображении с тридцать четвёртой камеры Олег Владимирович бился в конвульсиях возле одного из морозильных отсеков.

Тайгир потянулся к рации на столе, чтобы вызвать начальника охраны, но опрокинул кофе, залил клавиатуру и радиостанцию. Знахарь на камере перестал брыкаться. Из его носа потянулась струйка крови.

Безопасник выругался и выскочил из кабинета.


День первый

Цитадель

Клиника внешников

Холодильник

Минус пятьдесят градусов по Цельсию

После того как я впал в анабиоз, быстро потерял связь с реальностью. Первое время был словно во сне. Никакого осознания. Просто мешанина из снов, мыслей и воспоминаний. Затем начал цепляться за образы. Обкатывать и обмусоливать их сотни раз, просто чтобы не улететь в забытье.

Не знаю, сколько прошло времени. Когда ты заперт в собственной голове, считать часы не получается. Наконец удалось заякорить сознание и начать мыслить по-настоящему. Я варился в соку собственных переживаний.

Всё, что делал с тех пор, как попал сюда, теперь казалось бессмысленным. После смерти Дары я перестал понимать, зачем нужна была вся эта суета. А самое главное, совершенно непонятно, куда мне двигаться дальше. Первым делом месть, но что потом? Что делать после того, когда я выпотрошу всех этих ублюдков?

Над этим и думал, всё больше погружаясь в чёрную дыру собственных переживаний. А затем услышал голос. Её голос.

– Долго ты будешь ещё себя жалеть?

– Колючка?! Откуда ты здесь взялась?

– Шизофринючка. Ты в холодильнике сидишь, придурок. Меня здесь нет.

– И что это значит?

– Может, твой мозг умирает, и я твоё предсмертное видение. А может, ты просто плаксивая сучка и, чтобы окончательно не съехать, зацепился за единственное, что могло удержать тебя от скатывания в бездну.

– Что мне теперь делать, Дара?

– То, что умеешь лучше всего. Собирай побольше приключений на свою задницу, разрушая всё вокруг, и рано или поздно получишь ответы на все вопросы и обретёшь покой.

– Странный метод обретения покоя.

Я услышал щелчок замка, и голос Дары пропал.

– Колючка? Дара? Не уходи. Не пропадай! Мы ещё увидимся. Слышишь? Я найду тебя!

Звук приближающихся шагов вырвал из плена галлюцинаций. Обжигающе горячие руки подхватили меня. Я почувствовал, как тело с хрустом отрывается от пола.

Загрузка...