Мир и технологические корпорации - читать онлайн

Кажется ли Вам что в мире не происходит ничего хорошего? Или, к примеру, негативных событий стало слишком много? Так много, что дальше будет только хуже?!

Возможно, Ваша интуиция Вас не обманывает, но скорее всего это всего лишь тревога и связана она с чрезмерным потреблением информации, имеющей в большинстве своем негативный окрас. Дело в том, что СМИ не свойственно ретранслировать «позитив», так как на него нет спроса. Аудитория бессознательно стремится потреблять информацию, которая будет шокировать, тревожить и вызывать возмущение. Позже человек удивляется, откуда у него появляются панические атаки или иные невротические расстройства психики.

Опираясь на сегодняшний опыт, а скорее с перспективы 2022 г., мы можем почти с уверенностью говорить о том, что до декабря 2019 г. человечество жило относительно спокойно, стабильно и, может быть, даже развивалось более-менее устойчиво. Естественно, кризисы в политике, экономике, финансовом секторе, военной сфере на национальных и международном уровнях имели место быть. Так, к примеру, если обратиться к некоторым акцентируемым событиям того периода можно вспомнить следующее: экс-президент Казахстана Нурсултан Назарбаев объявил об уходе в отставку, в то время как новым главой государства стал экс-спикер Сената Парламента Казахстана Касым-Жомарт Токаев; разделились Русская и Украинская православные церкви; Лондон и Брюссель согласовывали выход Соединенного Королевства из ЕС; США вышли из ЮНЕСКО, приостановили действие Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, усиливали санкционное давление на ряд крупных китайских технологических компаний; в Венесуэле продолжалось противостояние между Николасом Мадуро и Хуаном Гуайдо; на Кубе принята новая конституция; Аргентина объявила дефолт по государственному долгу; на Ближнем Востоке убит лидер террористической организации ИГИЛ, а также многое другое, что, в принципе, является обыденностью для международной повестки дня и уже не вызывает ни у кого сильного удивления. И все же, ничего из произошедшего в том году не могло по своей мощи, влиянию на все сферы жизнедеятельности человека и распространенности в мировом масштабе сравниться с тем, что случилось дальше.

К концу декабря 2019 г. в китайском городе Ухань были официально зафиксированы первые случаи заражения людей неизвестным патогеном. По информации некоторых источников, Пекин постарался скрыть реальные данные о начале распространения вируса, а когда начал активно действовать стало уже поздно. Несмотря на принятые китайскими властями меры, в том числе, по изоляции целых городов, 30 января 2020 г. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) объявила чрезвычайную ситуацию. Распространение заражения вирусом по всему миру происходило настолько быстро, что с 11 марта того же года человечество стало жить в условиях новой реальности – пандемии.

Совсем скоро выяснилась критическая неподготовленность правительств, систем здравоохранения и национальных экономик к такого рода потрясениям. СМИ начали активно муссировать выражения: «хаос», «конец глобализации», «психоз», «кризис». Эксперты, журналисты, политологи, экономисты, а также аналитики с Wall Street единогласно называли это событие «черным лебедем». Сам же автор теории, современный мыслитель Нассим Н. Талеб отметил, что пандемию коронавируса не корректно считать «черным лебедем», так как ее можно было предвидеть и, соответственно, предотвратить, уничтожив новый вид коронавируса в зародыше.11 Основатель Microsoft Билл Гейтс, которого сторонники теорий заговора считали зачинщиком пандемии, в одном из своих выступлений в допандемийный период говорил о существующих рисках в связи с возможными появлениями новых заболеваний и неготовности стран к этому.

Вместе с тем, на практике множество факторов (мобильность людей, время, необходимое на разгадку генома вируса, создание протоколов лечения и вакцин, а также высокая скорость распространения и контагиозность патогена) не дали бы сделать этого. В итоге, как результат, пандемия оказала непосредственное влияние не только на международные процессы и события, но и на жизнь каждого человека по отдельности. Более того, своим появлением она, с одной стороны, запустила так называемый каскад кризисов, с другой – отложила разрешение других, то есть актуальных на тот момент вопросов, создав эффект сжимающейся пружины.

Пандемия Covid-19 имеет последствия, которые было трудно предсказать. Вот несколько из них:

– пандемия вызвала скоординированные глобальные ответные меры и реагирование;

она оказала значительное влияние на мировую экономику, вызвав массовое сокращение рабочих мест и экономический спад;

– ускорилась тенденция к удаленной работе, и многие компании и организации выбрали ее для своих сотрудников;

– произошла быстрая цифровая трансформация, когда предприятия и частные лица стали больше полагаться на технологии;

– актуализировалась роль науки, технологий и сотрудничества в борьбе с глобальными угрозами.

Важно подчеркнуть, что пандемия ознаменовала начало новой реальности – эпохи мультикризисов, которая будет длиться настолько долго и интегрируется в жизни людей так глубоко, что со временем станет восприниматься, как нормальность, все меньше и меньше вызывая шоки. С точки зрения фундаментальных причин, приведших к нынешнему положению дел, мир столкнулся с экзистенциальным переломом на уровне всего человечества. Коронавирус бросил вызов традиционным представлениям о нашем существовании. Люди начали переоценивать свои приоритеты и убеждения. Многие задумались о смысле жизни и своем месте в мире. Это также выдвинуло на первый план хрупкость мира. Пандемия высветила взаимосвязь всей жизни на Земле и влияние деятельности человека на экологию и климат.

Более того, люди были вынуждены столкнуться с ограничениями своей свободы, поскольку правительства ввели меры, затрагивающие передвижение и социальную деятельность, чтобы контролировать распространение вируса. Это подняло вопросы о природе свободы и компромиссах между индивидуализмом и общим благом. И, самое важное для нас, ускорился переход к цифровым технологиям, что заставило многих задуматься о том, какую роль технологии играют в нашей жизни.

Предлагаю более подробно поговорить о том, что из себя представляет эпоха мультикризисов, начав с того, из чего состоит сам мультикризис.

[О доминантных кризисах]

Когда несколько кризисов и проблем происходят одновременно, это может быть трудным и подавляющим временем как для отдельных лиц и организаций, так и целых стран и регионов. Кризисы способны принимать различные формы, такие как экономический спад, стихийные бедствия, чрезвычайные ситуации в области общественного здравоохранения, а также политические и военные конфликты. Их последствия могут быть далеко идущими и длительными, а также затрагивать одновременно несколько сфер, отраслей, стран и регионов.

Одним из примеров, когда одновременно возникло несколько кризисов, был 2008 г. Финансовый кризис был спровоцирован обвалом рынка жилья, но быстро распространился на другие сектора экономики, включая банковское дело, финансы и производство. Он привел к массовому сокращению рабочих мест, закрытию предприятий и резкому снижению экономического роста. В то же время многие страны столкнулись со стихийными бедствиями, такими как ураганы и наводнения, а также с ростом цен на продовольствие и топливо, что усугубило экономические проблемы.

Еще одним примером одновременного возникновения нескольких кризисов и вызовов является продолжающаяся пандемия COVID-19. Пандемия оказала разрушительное воздействие на глобальное здравоохранение: миллионы людей заболевают и сотни тысяч умирают. В то же время она спровоцировала серьезные экономические проблемы: закрытие предприятий, нарушение цепочек поставок и потере работы миллионами людей, а также обнажила и усугубила существующие социальные проблемы, такие как неравенство доходов.

Мы вынуждены констатировать факт того, что мир всегда жил в условиях кризисов, поочередно сменяющихся друг другом. В случае, если таковых было несколько, то один из них выступал доминантным, принимая на себя большее количество ресурсов и внимания. При этом, между ними происходили промежутки относительного спокойствия. Сегодня же, доминантные кризисы уже не чередуются, а наслаиваются друг на друга, создавая комплексные пласты вопросов, требующих незамедлительного решения и обращения в этих целях к мультидисциплинароному подходу. С учетом ускорения исторического времени, усиления взаимосвязанности и взаимозависимости мирового сообщества, созревания вялотекущих кризисов до состояния острых эта тенденция будет лишь усиливаться.

Важно понимать следующее:

– доминантные кризисы протекают параллельно друг другу, одновременно создавая колоссальную нагрузку на системы жизнедеятельности;

– они носят глобальный, наднациональный характер и требуют принятия оперативных мер несколькими крупными международными игроками;

– они тесно взаимосвязаны и взаимозависимы, не являясь проблемой отдельно взятой отрасли, обществ, наций и государств;

– решение одного кризиса может усугубить другой;

– мультикризис сказывается, в первую очередь, на передовых в развитии странах.

К слову, говоря о мультикризисах, имеется в виду не то, что, к примеру, пандемия коронавируса бросила вызов одновременно нескольким сферам: медицине, экономике, политике. Под этим понятием подразумевается ситуация, когда, на фоне одного доминантного кризиса, вне зависимости от того, какие сферы жизнедеятельности человека и в каком количестве он их затрагивает, возникают или продолжают происходить другие, затрагивающие эти же сферы. К примеру, на сегодня, мы имеем дело с еще не завершившейся пандемией Covid-19 и иными опасными для человека заболеваниями (вирус обезьяньей оспы, геморрагическая лихорадка Эбола), которые могут перерасти в масштаб глобальных проблем; российско-украинским военным конфликтом, затронувшим практически весь мир и вызвавший миграционный, энергетический, продовольственный, экономический, финансовый кризисы, а также рядом потенциально опасных конфронтаций. И все это происходит на фоне уже случившихся и происходящих дефицита продовольствия, нехватки питьевой воды, глобального потепления, деградации флоры и фауны. При этом, решение проблем экологии, климата и окружающей среды стало невозможно, а также опасно игнорировать и откладывать.

Одним из главных вызовов для большинства государств к концу 2022 г. стала неконтролируемая инфляция. Дело в том, что в целях стимулирования национальных экономик, поддержки покупательской способности граждан, оставшихся без источников доходов, правительства стран «впрыснули» рекордное количество денег. Одни только Соединенные Штаты, запустив печатный станок, и посредством различных программ, законодательных актов и инициатив влили более $5 трлн12. Европейский Центробанк напечатал €2 трлн13, и это не считая того, сколько каждая страна-член дополнительно потратила из собственных резервов. Естественно, это привело и к тому, что цены на товары и услуги начали расти, да так, что возникла ставшая в последствии рекордной инфляция на глобальном уровне. С началом войны в Украине, повлекшей за собой новую волну кризисов, мир вошел в фазу мультикризиса.

Мировая экономика в настоящее время сталкивается с сильнейшим давлением, демонстрируя слабый рост. Ряд факторов говорит и о том, что без общих усилий, в первую очередь, со стороны ведущих стран, большинству придется на протяжении долгого времени испытывать постоянные непрекращающиеся рост цен, а также снижение доходов населения. При этом, учитывая положение дел, каждое из которых имеет несколько десятков негативных последствий, кооперация крупных международных игроков в ближайшее время не предвидится. Под всем этим наблюдается весьма болезненное переформатирование или перегруппировка крупнейших экономических осей между США, КНР, ЕС, РФ. Как бы обидно для некоторых это ни звучало, но глобальное разделение труда, державшееся на «силе воле» и в некоторой степени безысходности было относительно устойчивым и функционировало исходя из того, кто на что был способен. Россия – энергоресурсы, США и ЕС – технологии, Китай – рабочая сила, производство товаров. Теперь же, перед ними встают новые вопросы: Москвой и Пекином – где брать инициальные технологии и как их развивать; странами ЕС – где брать энергоресурсы, Вашингтоном – как вернуть производство и сдержать Китай. Все же, как и после окончания Второй мировой войны США остаются в более выигрышном положении.

13 июля 2022 г. Билл Гейтс в своем аккаунте в Twitter опубликовал серию постов, в которых выразил мнение о том, что вызовы, с которыми столкнулось человечество (в их числе: пандемия, война в Украине, изменение климата) являются «откатами», «регрессами» (Рисунок 8).

Рисунок 8. Скриншот сообщений Билла Гейтса. Источник: twitter.com

Своими высказываниями миллиардер и филантроп наряду с другими значимыми говорящими подтверждает тезисы о наступлении эпохи мультикризисов – одновременного возникновения нескольких доминантных кризисов. Г-н Гейтс смотрит в будущее со сдержанным оптимизмом, призывая мировое сообщество к кооперации для того, чтобы встать на путь прогресса. Возникает другой вопрос, возможна ли она в условиях, когда ведущие игроки переходят к политике протекционизма и защиты национальных интересов в ущерб другим?

[О технологических гегемонах и токсичной конкуренции]

Современная конкурентоспособная экономика не представляется без инвестиций в науку и образование, внедрение инноваций в передовых критически важных отраслях, свободного рынка, а также формирования условий для появления, безопасного развития и функционирования предпринимательства в высокотехнологичных секторах. Двигателем прогресса становятся само общество и создаваемые им экономические и интеллектуальные знания, а также ценности. Нужен лишь надежный фундамент в виде адекватных законов и работающих во благо институтов.

Конкуренция между странами в сфере технологий – сложное и многогранное явление, десятилетиями формирующее мировые экономику и развитие. Технологии являются мощным двигателем прогресса, и страны, способные использовать их потенциал, имеют значительное преимущество перед теми, кто этого не делает. Это привело к острой конкуренции, поскольку разработка и внедрение новых технологий обусловлено стремлением получить преимущество. При этом ставка делается на опережающие и революционные открытия, способные изменить образ жизни и работы людей.

Обратимся к практике на примере двух держав – США и КНР. В данном случае мы наблюдаем именно токсичную конкуренцию, когда соперничество между участниками вредит не только одному из них, но и общим мировым интересам, чем приносит пользу. Технологическая гонка, вероятно, останется в центре внимания в ближайшие годы. Обе страны вложили значительные средства и поставили перед собой амбициозные цели.

И все же, природа их конкуренции различна: США сосредоточены на инновациях и частном предпринимательстве, а Китай – на развитии и промышленной политике под руководством правительства. Соединенные Штаты имеют долгую историю технологического развития и являются домом для многих ведущих мировых корпораций, таких как Amazon, Apple, Google, и Microsoft. В стране сильны традиции частного предпринимательства и культура, поощряющая риск. Правительство США также сыграло ключевую роль в поддержке бизнеса, инвестируя в исследования и разработки, а также предоставляя финансирование стартапам. Китай, с другой стороны, имеет более централизованный подход к развитию технологий. Правительство сделало значительные инвестиции в технологии и внедрило политику, которая поддерживает рост отечественных компаний.

По состояния на август 2022 г. в Конгрессе США находились на своей финальной стадии внутрипалатных обсуждений законопроекты, которые должны способствовать росту американской конкурентоспособности в сфере развития передовых технологий, позволят увеличить инвестиции в науку, создать рабочие места. Версия Палаты представителей носила название «America Competes Act», в то время как версия Сената – «U.S. Innovation and Competition Act». В целом, оба законопроекта схожи по своим стратегическим целям и сферам, которые они охватывают. В обозримой перспективе в процессе межпалатных конференций будет принят единый вариант «CHIPS+» и направлен на подпись президенту Джо Байдену. Сводный законопроект предусматривает выделение $52 млрд на исследования, разработки и производство полупроводников, а также излагает планы расширения деятельности Национального научного фонда, Министерства энергетики и Национального института стандартов и технологий. Не менее важным является и то, что «CHIPS+» предоставляет налоговые льготы для инвестиций в полупроводниковую промышленность.

Эту инициативу напрямую связывают с необходимостью усиления сдерживания Китая, который, по мнению вашингтонских стратегов не должен получить преимущество в критически значимых отраслях экономики, например, таких как разработка и производство полупроводников. Дело в том, что в свое время американские корпорации, исходя из финансово-экономической целесообразности, создали в Юго-Восточной Азии и на территории самой КНР заводы по производству и сборке различной электроники. Однако, пандемия коронавируса и вызванные ею осложнения, сбои в цепочках поставок, а также нарастание агрессивного дискурса вокруг проводимой коммунистической партией политики, как внутри страны (к примеру, по отношению к этническим уйгурам), так и за ее пределами (по отношению к Тайваню), продемонстрировали, насколько опасно, в прямом смысле этого слова, держать такие стратегически важные предприятия на территории своего геополитического, а теперь и экономического соперника. Простыми словами, американцы хотят добиться полной независимости и неоспоримого лидерства в высокотехнологичных отраслях. Более того, их азиатские союзники в лице Южной Кореи, Японии, Тайваня весьма симпатизируют и способствуют реализации данной инициативы.

Слышимые звоночки нарастания политической напряженности по экономическим соображениям в отношениях между двумя державами стали звучать с момента, когда некоторая китайская электроника (к примеру, смартфоны) начала понемногу обгонять в продажах американскую. Готовые продукты были произведены на базе технологий других стран, в том числе из США.

С приходом в Белый дом президента Дональда Трампа экономическое соперничество вышло в открытую фазу. Американские власти были недовольны торговым дефицитом в $335,4 млрд14 между двумя странами, из которого экспорт в КНР составлял $187,5 млрд, а импорт из КНР – $522,9 млрд. Тем не менее, большее недовольство вызывали следующие по мнению администрации Белого дома действия со стороны Китая: недобросовестная конкуренция, промышленный шпионаж, кража и эксплуатация американских технологий и их использование властями в корыстных целях, например, для слежки за людьми. Эти вопросы были возведены в ранг национальной безопасности, что, в итоге, привело ко множественным санкциям и ограничениям со стороны Вашингтона.

Так, под предлогом того, что китайский электронный гигант Huawei сотрудничает с китайскими властями и передает им информацию о пользователях (что позже подтвердилось) были наложены запреты на пользование американской технической продукцией, а также сотрудничество таких компаний, как Google (операционная система Android и Google сервисы для смартфонов), Intel (микрочипы), Qualcomm (микрочипы) c Huawei. Как итог, китайская корпорация потеряла значительную долю на рынке смартфонов, а страны-союзники США отказались от сотрудничества с Huawei в области закупа оборудования и предоставления услуг по созданию сетевой инфраструктуры.

Вашингтон настолько серьезно воспринял угрозу со стороны Китая в области производства полупроводников, что дискуссии о финансировании беспрецедентного пакета субсидий для отечественного сектора длились рекордно короткое время. Вместе с тем принятие в срочном порядке «CHIPS+» говорит о том, что это были лишь цветочки и вот почему.

[Об инициальных технологиях]

Deep tech относятся к передовым и прорывным технологиям, которые могут преобразовать не только отдельные отрасли экономики, но и жизни людей. В настоящее время, так называемая гонка между компаниями и государствами развивается вокруг таких направлений, как: искусственный интеллект, машинное обучение, интернет вещей, сети 5G, автономные транспортные средства, робототехника, квантовые вычисления, блокчейн, биотехнологии и так далее. С каждым днем конкуренция лишь набирает обороты и в лидеры выходят:

1)

Соединенные Штаты, известные своей мощной технологической инфраструктурой, венчурным финансированием и стартап-экосистемой;

2)

Китай, вкладывающий значительные средства в искусственный интеллект, 5G и интернет вещей с целью стать мировым технологическим лидером;

3)

Япония, лидирующая своими инновациями в области робототехники и сильным присутствием в автомобильной промышленности;

4)

Южная Корея, наращивающая мощь в области электроники и полупроводников, а также уделяющая особое внимание 5G и искусственному интеллекту;

5)

Европейский Союз с входящими в него странами, каждая из которых имеет свои сильные стороны, инвестирует в различные глубокие технологии, включая биотехнологии и квантовые вычисления.

Конкуренция в области deep tech имеет серьезные последствия для глобальной экономики, торговли и национальных безопасностей. Каждая страна стремится одержать верх, инвестируя в исследования, разработки и партнерство.

В начале августа 2022 г. мировое сообщество внимательно следило за развитием геополитической напряженности вокруг Тайваня. В частности, произошел очередной накал в отношениях между Вашингтоном и Пекином. Несмотря на то, что континентальный Китай предпринял ряд неубедительных маневров остановить американцев, (действующая на тот момент) спикер Палаты Представителей Конгресса США Нэнси Пелоси в рамках своего азиатского «турне», все равно посетила остров. Да, эскалации «неприязненных» отношений между двумя державами придается политический и дипломатический окрасы. Разговоры сводятся к таким темам, как «демократия», «поддержка союзников», «сдерживание агрессии». Однако, как и всегда, все не так просто и однозначно, как может показаться на первый взгляд. Ведь визит высокопоставленной конгрессвумен на Тайвань имел вполне практические и стратегические основания, на которых и предлагается более подробно заострить свое внимание.

[О войне за полупроводники]

Ряд мировых СМИ называют полупроводники «новой нефтью», вокруг которой разворачивается настоящее противостояние между ведущими игроками. Проблема для мировой экономики и потребителей заключается и в том, что производителей таких чипов не так уж и много. Практически, монополия принадлежит технологически развитым странам с инновационными экономиками: США, Японии, Китаю, Южной Корее. При этом, для самих техногигантов складывающаяся ситуация играет больше на пользу, чем вредит. Заказы на микропроцессоры формируются на несколько месяцев, а то и лет вперед. Государства же, осознавшие значимость этой индустрии, перешли к ее активному развитию и защите собственных компаний. Конкуренция между ними с каждым разом нарастает, а техпроцессы совершенствуются, что позволяет, к примеру, производителям смартфонов ежегодно обновлять процессоры за счет увеличения их мощности.

Полупроводник (англ. semiconductor) – соединение химических элементов, занимающее в процессе проведения электрического тока промежуточное положение между проводниками и диэлектриками. Проводники – металлы, диэлектрики – изоляторы тока. Полупроводники – кристаллические вещества, наиболее применяемым из которых является кремний. В современной электронике полупроводники – невосполнимая часть микропроцессоров и микросхем. В свою очередь, все современные смартфоны, персональные компьютеры, ноутбуки, планшеты, автомобили, телевизоры, стиральные машины, которыми мы привыкли пользоваться в повседневности, так же, как и, возможно, любая электроника, в том числе, применяемая в медицинской, космической, военной, игровой, развлекательной, пищевой и иных промышленностях не может функционировать без вышеназванных элементов.

Taiwan Semiconductor Manufacturing Company (TSMC) является крупнейшим и одним из наиболее влиятельных на глобальном рынке контрактным производителем микросхем на основе запатентованных технологий. Сам завод собирает продукцию для корпораций на основе созданных и авторизированных ими техпроцессов. По состоянию на первый квартал 2022 г. доля глобального рынка TSMC составляла 53%15, в то время как его доля рынка полупроводников для смартфонов – порядка 69%. Подавляющее число клиентов компании составляют такие техногиганты16, как: Apple, MediaTek, AMD, Qualcomm, Broadcom, Nvidia, Sony.

Обращаясь к логике событий, за несколько дней до визита Н. Пелоси на Тайвань генеральный директор TSMC Марк Лю в интервью CNN заявил примерно следующее: «Никто не может контролировать TSMC силой. Если вы примените военную силу или вторжение, вы выведете заводы TSMC из строя, потому что это очень сложное производственное предприятие»17.

С одной стороны, может показаться, что Китай был бы в выигрыше от этой ситуации, когда американские производители могут потенциально остаться без критически важных запчастей, но дело в том, что и сами китайские компании создают свои продукты на основе американских разработок. Остановка заводов TSMC привела бы к тяжелым последствиям как для самого Китая, так и всего мира. Нарушились бы цепочки поставок микросхем, увеличился бы имеющийся дефицит полупроводников, остановилось бы производство электроники, начиная от промышленных аппаратов, заканчивая смартфонами. В этой связи посещение г-жой Пелоси, первым делом, тайваньского производителя микросхем и проведение с его представителями встреч логично коррелирует с принятием Палатой представителей Конгресса США «Закона о чипах и науке» и приоритет тут далеко не в вопросах «демократии». Полноценное присоединение Китаем Тайваня имело бы непредсказуемые негативные последствия для США, которые никоим образом не могут допустить ситуации, в которой Пекин окажется способным влиять на Вашингтон особенно в технологической сфере.

«Война за полупроводники» – растущая конкуренция между странами за мировое лидерство в полупроводниковой промышленности. В ней участвуют такие страны, как США, Китай, Южная Корея и Тайвань, которые вкладывают значительные средства в разработку передовых технологий и производство полупроводников. Конкуренция обусловлена стратегической важностью этих элементов, которые являются компонентами широкого спектра электронных устройств, от смартфонов до военной техники. Исход войны за полупроводники определит, какая страна займет доминирующее положение в глобальной технологической индустрии, и будет иметь далеко идущие последствия для мировой экономики, торговли и национальных безопасностей. Поскольку спрос на полупроводники продолжает расти, соперничество, вероятно, обострится, и каждая страна будет стремиться одержать верх за счет инвестиций, инноваций и партнерства.

Возвращаясь к содержанию «CHIPS+» следует отметить, что средства, выделяемые правительством, нацелены на развитие индустрии микросхем именно на территории Штатов. Компании же, получающие финансирование и налоговые привилегии, не должны в течение десяти лет инвестировать в производство чипов на территории Китая, а также осуществлять экспорт своей продукции, созданной по техпроцессу выше 28 нанометров, в КНР и РФ.

В 2020 г. «кризис полупроводников» стал реальностью и начал влиять на повседневную жизнь людей. В частности, стали повышаться цены на бытовую технику, сократилось производство электроники и автомобилей, стало меньше запасных частей, так как замедлились или остановились заводы. И дело ведь не только в локдауне в промышленных странах, вызванном пандемией Covid-19 – доминантном кризисе, но и в образовавшемся и усугублявшемся дефиците микросхем. Более 160 индустрий начали испытывать нехватку чипов.

«Война за полупроводники» затрагивает не только страны, но и технологические компании. Они борются за доминирование на рынке компьютерных процессоров и графических чипов. Конкуренция характеризуется непрерывными инновациями и выпуском передовых продуктов, которые раздвигают границы производительности и эффективности. Война за чипы способствует развитию ИИ, игр и облачных вычислений, формируя наш образ жизни и работы. Наиболее крупными на сегодня являются следующие производители:

– Intel;

– Samsung Electronics;

– Taiwan Semiconductor Manufacturing Company;

– Qualcomm;

– Broadcom;

– Texas Instruments;

– SK Hynix;

– Micron Technology;

– Nvidia;

– Advanced Micro Devices.

26 августа 2022 г. из отчета18 компании Nvidia Corporation, поданного в комиссию по ценным бумагам США, стало известно, что правительство страны посредством введения нового лицензионного требования запретило компании экспортировать в КНР и РФ два вида процессоров A100 и H100, которые, как предполагается, могут быть использованы в военных целях. Как выяснилось позже запрет также коснулся и процессоров MI250 компании AMD. В настоящее время ни Китай, ни Россия не способны сами производить микросхемы последних поколений, в связи с чем, в случае отсутствия запасов таковых, найти им замену в ближайшее время будет невозможным, что приведет к использованию устаревших технологий.

В свою очередь, китайский электронный гигант Baidu не считает «полупроводниковые санкции» США чем-то катастрофичным. Даже наоборот, в компании говорят, что это позволит Китаю быстрее добиться так называемой «кремниевой независимости». Исполнительный вице-президент Baidu Доу Шен во время финансового отчета за третий квартал 2022 г. заявил, что в настоящее время запас деталей и материалов достаточен, чтобы покрыть нужды разработки и производства. Имеются также и альтернативные технологии, например чип для искусственного интеллекта собственного китайского производства Kunlun, а в 2023 г. ожидается появление двух процессоров, способных конкурировать по производительности с чипами AMD и Intel.19

Интересным является и то, что производители за пределами Китая не против играть по американским правилам. Естественно, несмотря на то, что по экономическим соображениям создавать заводы на территории Поднебесной возможно и выгоднее, но более рискованно с точки зрения ее политического устройства, внешней политики и угроз для самих компаний со стороны правительства и партии. Более того, неамериканские чипмейкеры сами «просят» руководство США включить их в программу финансирования в рамках нового закона. В частности, наряду с TSMC такую инициативу проявил и второй в мире по масштабам производитель микросхем Samsung Electornics20. Так, тайваньская корпорация согласилась построить завод в штате Аризона стоимостью в $12 млрд21, в то время как южнокорейский гигант еще в 2021 г. объявил о создании в Тейлоре, штат Техас, предприятия стоимостью в $17 млрд, которое начнет функционировать во второй половине 2024 г.22

В начале октября 2022 г. стало известно о планах другого гиганта из мира микроэлектроники создать производство на территории США. Micron Technology заявила о строительстве нового полупроводникового завода стоимостью в $100 млрд. По словам компании, так называемая мегафабрика станет крупнейшим предприятием в этой отрасли, когда-либо построенным в США. Это объявление следует за несколькими другими громкими событиями, связанными с планами чипмейкеров по расширению внутреннего производства перед лицом опасений, что Америка стала слишком зависеть от микросхем, собираемых в Азии, особенно на Тайване. Intel, например, проинформировала о планах строительства новых крупных заводов в штатах Аризона и Огайо.

«Где написано, что мы не можем возглавить производство в мире? Цепочка поставок начнется здесь и закончится здесь, в Соединенных Штатах… Америка изобрела эти чипы»23, – заявил в своей речи президент Байден во время посещения производственного объекта IBM Corp. в Нью-Йорке. Перефразируя американского лидера, можно заключить, что делиться высокими технологиями они ни с кем не собираются. К слову, на этом мероприятии корпорация IBM объявила о планах в течение следующего десятилетия инвестировать $20 млрд в создание и разработку полупроводников, технологии мэйнфреймов, искусственного интеллекта и квантовых вычислений.

[О технологических амбициях Китая]

Соответственно, подтверждается тезис о том, что на сегодняшний день КНР не является полноценным создателем первичных, исходных технологий, а выступает мировой фабрикой по сборке продукции на основе них. Большинство технологических решений, выпускаемых под своими брендами, копируются у конкурентов либо создаются на основе вышеуказанных первичных разработок. Вопрос заключается в том, что эту отрасль необходимо развивать, совершенствовать и инвестировать в нее. Политики копирования технологий или, к примеру, игнорирования необходимости развития собственных чревата тем, что однажды первичный создатель таковых может решить лишить или ограничить доступ к своим наработкам. В этом случае последствия будут чрезвычайно чувствительными, вплоть до отбрасывания страны в развитии на несколько десятков лет назад. В данном случае актуализируется пример с расширением вселенной и наблюдения космических объектов в телескоп. К примеру, когда или если одна страна достигает уровня техразвития другой, более развитой, вторая будет осваивать уже следующие ступени. Учитывая экспоненциальность процесса, этот разрыв будет с каждым разом лишь расти.

Тем не менее, было бы не совсем корректно однозначно утверждать, что Китай далек от США в технологической сфере, как это было хотя бы десять лет назад. Современный этап развития Поднебесной можно охарактеризовать как переходный к следующему, когда она станет так называемым автором инициальных технологий. В силу информационной специфики мы не всегда понимаем, что происходит в Китае, но из того, что удается разведать следует, что «коммунизм с элементами рыночной экономики» в индустрии высоких технологий движется в относительно правильном для них направлении.

В последние годы КНР стала крупным игроком на мировой технологической арене. От производства до инноваций страна вкладывает значительные средства в технологии, которые позиционируют ее как главную силу в технологической отрасли. Такому положению дел способствует ряд факторов:

1)

В настоящее время Китай является крупнейшей в мире фабрикой электроники, производящей значительную часть смартфонов, ноутбуков и других устройств. Это доминирование дало стране прочную основу для развития, поскольку она переходит к более передовым технологиям, таким как искусственный интеллект и 5G. Вкладываются значительные средства в технологии, как в плане государственного финансирования исследований и разработок, так и частных инвестиций в стартапы. Эти вложения стимулируют инновации и помогают создать сильную технологическую экосистему.

2)

В Китае есть большой и растущий резерв талантливых инженеров и ученых, которые работают над передовыми разработками. Эти таланты привлекаются в страну растущим числом технологических стартапов, исследовательских институтов и правительственных инициатив, направленных на инновации.

3)

Китай концентрирует в себе большой и продолжающий расти пул данных. Они играют ключевую роль в развитии таких технологий, как ИИ и машинное обучение. Отечественные компании используют эти данные для разработки инновационных продуктов и услуг, а также для получения конкурентного преимущества на мировом рынке.

4)

Бесспорным преимуществом является и растущий рынок, который предоставляет огромные возможности для технологических компаний. Tencent, Alibaba и Baidu, уже стали крупными игроками на глобальном технологическом ландшафте, и, вероятно, многие последуют их путем.

5)

Коммунистическое правительство активно поддерживает развитие технологий в стране. Эта поддержка включает финансирование исследований и разработок, налоговые льготы для технологических компаний и благоприятные правила для всей отрасли.

Технологический рост КНР способствует ее экономическому процветанию и, вероятно, будет иметь далеко идущие последствия для всего мира в ближайшие годы. Этот факт вызывает опасения у геополитических соперников. К слову, мнения экспертов в данном вопросе разделились. Одни высказывают опасения по поводу обратного эффекта конфронтации, когда санкции США подтолкнут Китай к еще большему стремлению к технологической независимости, а также называя такую конкуренцию «игрой с нулевой суммой». Другие выражают более оптимистичную точку зрения, настаивая на том, что любое развитие технологий вне зависимости от страны положительно скажется на мировом развитии.

К интересным выводам приходят специалисты аналитического центра Special Competitive Studies Project, руководителем которого является один из бывших CEO корпорации Google Эрик Шмидт. В докладе «Вызовы середины десятилетия национальной конкурентоспособности»24 определяются три ключевые технологии, вокруг которых будет происходить противостояние: микроэлектроника, связь и 5G, искусственный интеллект, которые и станут фундаментом следующей технологической революции. Одним из предостережений является то, что в случае наступления китайской технологической гегемонии, Пекин сможет влиять на Вашингтон, перекрыв так называемый «технологический кран». Со своей стороны Белый дом весьма серьезно отнесся к докладу, по следам которого советник по национальной безопасности Джейк Салливан прокомментировал, что геополитический ландшафт 21-го века будет определяться достижениями в науке и технике.25

В действительности же опасения американцев не беспочвенны и возрастающий алармизм оправдан. Противостояние между Соединенными Штатами и Китаем за господство в области искусственного интеллекта обусловлено экономическими, военными и геополитическими соображениями. Обе страны признают стратегическую важность ИИ и вкладывают значительные средства в исследования и разработки, привлечение талантов и создание инфраструктуры. В настоящее время:

– и США, и Китай инвестируют в исследования и разработки для расширения своих возможностей ИИ, включая финансирование университетов и стартапов, а также государственных исследовательских инициатив;

– обе страны соревнуются за привлечение лучших талантов в области ИИ со всего мира, предлагая конкурентоспособные зарплаты, льготы и исследовательские возможности;

– и США, и Китай строят инфраструктуру для поддержки разработки и развертывания ИИ, включая центры обработки данных, сети и ресурсы облачных вычислений;

– обе страны соревнуются за установление благоприятных правил для ИИ, включая законы о конфиденциальности данных и инвестиционные стимулы.

– обе страны инвестируют в ИИ для повышения своего военного потенциала, включая автономные системы вооружения и сбор разведданных.

– и США, и Китай формируют стратегические союзы с другими странами и организациями для продвижения своих интересов в области ИИ, включая совместные исследовательские инициативы и соглашения об обмене данными.

Между ними существуют и различия, заключающиеся в подходах к регулированию: в США государство не сильно вмешивается в деятельность компаний, а в Китае оно стремится к максимальной централизации. К слову, касается это не только сферы ИИ.

Так, начало сентября 2022 г. охарактеризовалось интересным событием в политической жизни Китая. Генсек ЦК Компартии КНР Си Цзиньпин на одном из высших правительственных мероприятий, с участием, в том числе, премьер-министра Ли Кэцяна, призвал страну активизировать развитие не просто технологической отрасли, а инициальных технологий имеющей приоритетное значение для национальной безопасности. При этом китайский лидер отметил необходимость более активной роли государства в организации этого процесса.26

Из того, что председатель Си лично заострил внимание на вопросе технологического развития Китая и его приоритезации следует, что в ближайшее время, страна мобилизует все усилия в попытке совершить прорыв. Получится ли? Возможно. Получится ли обойти США? Большой вопрос, так как две державы используют разные подходы и придают принципиально отличающиеся друг от друга роли правительствам. Вашингтон видит себя «вспомогающим» по отношению к отечественному бизнесу, науке и технологиям, в то время как Пекин отводит главную роль своей бюрократической машине.

В целом, подходы к развитию технологий в двух государствах совершенно отличаются друг от друга в следующих аспектах:

1)

Участие правительства. Правительство в Китае играет гораздо более активную роль в развитии технологий, чем в США. В первом случае устанавливаются стратегические приоритеты для развития технологий, предоставляется финансирование и ресурсы для исследований и разработок, а также поощряется сотрудничество между различными секторами. Во втором – правительство играет более ограниченную роль, уделяя больше внимания инновациям частного сектора.

2)

Промышленная политика. Китай проводит более четкую промышленную политику, при этом правительство устанавливает конкретные цели для развития определенных отраслей, таких как искусственный интеллект и возобновляемые источники энергии. Правительство США меньше сосредоточено на конкретных отраслях. Вместо этого продвигаются инновации и конкуренция во всей экономике.

3)

Исследования и разработки. США имеют давнюю историю инвестирования в исследования и разработки, а также являются домом для многих ведущих мировых университетов и научно-исследовательских институтов. Китай предпринимает усилия для создания аналогичных на своей территории.