Во дворе у бабки раздался такой страшный визг, что, казалось, режут свинью, хотя была еще только середина лета, и свинью, если бы даже она была у бабки в хозяйстве, следовало еще кормить и кормить. Да и свиней-то бабка не держала, а только кур, уток и гусей. Всего понемножку.
Но откуда вдруг такой жуткий визг? Выглянув в окно, Алесь увидел, что там стоял шикарный автомобиль марки «Комаровец», весь черный, сверкающий.
– Автомобиль генерала-полковника, самого министра внутренних дел, Георгия Матвеевича Метлы! – ахнул Алесь и пригладил вихры. Визжали, следовательно, тормоза. А это, в свою очередь, означало, что министр гнал вовсю, очень, видно, торопился!
И буквально через минуту сам министр вошел, пригнувшись, в светелку и бодрым голосом сказал:
– Здравия желаю, Алесь!
– Доброго здоровья, товарищ генерал, – ответил приветливо Алесь. – Да Вы садитесь к столу.
Министр тяжело сел на стул и снял фуражку.
– Беда, сынок, просто беда с этой жарой! – выдохнул он вытирая большим платком высокий лоб. – Просто истекаешь потом.
– Сейчас бабулька придет и принесет квасу, – сказал Алесь, внимательно глядя на министра МВД. Не за квасом ведь прибыл государственный человек, а по делу.
– Я к тебе по делу, Алесь, – кивнул министр, словно читая мысли юного сыщика, – просто беда, я не поверил, когда услышал, когда мне доложили. И ты не поверишь! Такого еще не было на моем веку!
– Преступление века? – уточнил Алесь.
– Даже хуже!
И Георгий Матвеевич рассказал юному криминалисту всю эту историю, начиная с того, как дед Матвей Карпович нашел мертвого мужчину на скамейке в парке имени Челюскинцев, как пропала золотая сережка – улика, как потом дед обнаружил эти (или похожие) сережки в троллейбусе на одной молодой даме, как он ее выследил, и как полиция потом узнала, что эту женщину зовут Лариса Мухина, что она работает в «Агентство Белтранс», ей 36 лет. За ней установили слежку в лице лучшего агента лейтенанта Алексея Клешнева по кличке «Клещ».
Пока министр рассказывал, то и дело облизывая пересохшие губы, Алесь несколько раз восклицал «Невероятно», «Трудно поверить», «Фантастика как-то!», «Вот это хватка у деда!»
Вошла бабка, принесла с собой жбан кваса, поставила на стол, расцеловалась с генералом и, хитро подмигнув внуку, вышла, сказав:
– Продолжайте! Не буду мешать! Скоро будут пельмени-по слуцки!
– Это как? – удивился министр МВД.
– Пельмени с крапивой. – пояснил Алесь. – В Слуцке вырастили крапиву, съедобную, жирную, новый сорт ….
Генерал жадно выпил большую глиняную кружку кваса, блаженно прикрыл глаза и минуту сидел, прислушиваясь, как квас разливается по телу…
Алесь кинул белочке горсть орешек, подкрутил ей пушистый хвост и снова весь обратился в слух.
– Да, так вот, – продолжил министр, отдуваясь, – установили мы личность убитого. Им оказался некий Сергей Ермолин. Проживал последнее время в Гомеле. С начала жил в Англии, 2 года назад перебрался к нам, в Беларусь.
– Бывший русский агент, сбежавший в Англию 5 лет назад, – ахнул Алесь. – Но потом он вернулся в Беларусь, откуда родом.
– О, ты оказывается знаешь всю эту историю! – поразился министр, рассматривая внимательно юного сыщика.
– И какова же причина смерти бывшего агента? – задал вопрос Алесь.
– Ты не поверишь, сынок!
– Неужели отравление нервно паралитическим ядом?
– Именно! – кивнул пораженный министр, – Старичком!
Алесь задумался. Он, казалось, совсем не удивился.
– Дело, выходит, совсем ясным! – воскликнул он, спустя минуту. – Надо только найти исполнителей злодеяния!
– Их мы тоже вычислили, – сказал министр внутренних дел, снова припадая к кружке с квасом.
– Вот как? И кто же они?
– По сведениям нашего комитета государственной безопасности, это две женщины. Накануне убийства, а именно во вторнику вечером они прилетели, согласно билетам, из Москвы, Тиханова Елена Михайловна, и Сергеева Марина Владимировна. Поселились в гостинице «Минская», на следующий день, уже вечером, они взяли билеты на поезд «Брест – Москва, и уехали. Конечно, доказательство, прямо скажем, слабоватое, а точнее это не доказательство, а только подозрение, но это уже след, ведущий в Москву…
Алесь снова промолчал, размышляя, насколько этот след ведет в правильную сторону.