Прошло более двухсот лет, как французский мастер Этьен Морис Фальконе и его ученица Мари Анн Колло создали в нашем городе памятник Петру I.
Монумент стал символом могущества и славы русского государства, украшением Санкт-Петербурга, образцом для подражания.
Памятник Петру I в нашем городе – выдающееся произведение русской и мировой пластики XVIII века. Воздвигнутый на берегу Невы двести с лишним лет тому назад, он стал ярким примером торжества просветительских идей, свидетельством гениальности автора. В его создании отразились те взаимно плодотворные культурные связи, которые существовали между Россией и Францией в XVIII веке.
Время оказалось не властно над монументом, оно лишь еще больше утвердило его непреходящее историческое значение и эстетическую ценность. Памятник прославляет Петра I – выдающегося государственного деятеля России. Кроме этого в нем мы видим в аллегорической форме те перемены, которые произошли в стране в первой четверти XVIII века, в пору государственных преобразований, существенно изменивших жизнь государства.
Огромную популярность монумент получил благодаря гениальному перу А. С. Пушкина. Петр – преобразователь России и Петр – герой монумента получил в его поэме «Медный всадник» глубокое и многогранное толкование. Именно поэтому название литературного произведения стало поэтическим именем конной статуи и закрепилось за ней как наиболее удачное и точное. Читая А. С. Пушкина, мы видим Фальконе; глядя на работу Фальконе, мы цитируем «Медного всадника» А. С. Пушкина.
Памятник стал одним из символов города, органично вписавшись в его ансамбли, придал ему своеобразие, подчеркнул значение Петербурга в истории России.
В самом подходе к содержанию памятника, в умении выявить главное и отбросить частности сказывается зрелость творческой мысли Фальконе, тонкая и справедливая оценка личности Петра I.
Скульптор оказался способным понять самое значительное в своем герое и, разрабатывая идею монумента, пошел дальше просветителей в оценке роли и значимости для государства просвещенного монарха. Его Петр – это великий законодатель, который направил свою страну по новому пути развития. Фальконе писал: «Памятник будет выполнен просто. Варварства, любви народной и символа нации в нем не будет. Надо показать человечеству более прекрасное зрелище, творца, законодателя, благодетеля своей страны… Мой царь не держит в руке жезла: он простирает свою благодетельную руку над страной, по которой он проносится, он поднимается на эту скалу, которая служит ему основанием – эмблема трудностей, которые он преодолел. Итак, эта отеческая рука, эта скачка по крутой скале, вот сюжет, который дает мне Петр Великий. Природа и люди противопоставляли ему самые большие трудности. Сила и настойчивость его гения их преодолели. Он быстро осуществил то добро, которого не хотели»[2].
Так в своем монументе Фальконе стремился утвердить идею единства государства и народа, торжество молодой России. Вынашивая идею памятника, скульптор, очевидно, понял и хорошо усвоил мысль своего друга Д. Дидро о том, что «.. главная идея, если она ясно осмыслена, должна деспотически подчинять себе все другие». В «Медном всаднике» это проявилось превосходно, все частности подчинены главному, наиболее существенному в образе героя. Это и придало памятнику ту силу монументальной значительности, которая покоряет и притягивает зрителя.
При создании памятника Фальконе стремился к ясности и простоте. Он не хотел, чтобы его работа затрудняла комментаторов. «Сама личность Петра – это и сюжет, и атрибут», – заявлял он. Скульптор допускал только эмблемы, имеющие общепонятный смысл. В памятнике такими эмблемами стали скала – символ побежденных трудностей и змея – зависть. Обе эмблемы служат и опорами. Все это расширило толкование образа. Петр на коне уже воспринимается не столько как русский император, сколько как народный герой, побеждающий трудности и попирающий зависть.
Удивительное явление! Французский мастер подарил молодой столице отлитую в бронзе идею человека, который идет к своей цели, преодолевая на своем пути преграды. Открытый в 1782 году памятник Петру I производил сильное впечатление. Таковым было и его воздействие, в частности, на молодого Радищева. Он тут же взял перо и стал писать воображаемому корреспонденту, другу, жительствующему в г. Тобольске, рассказывая об удивительном памятнике.
Фальконе освободил «своего царя» от ограды, снял его с архитектурного постамента, открыл ветру и стихии.
Все в скульптуре ясно, просто, цельно, сильно и органично!
Памятник Петру I («Медный всадник») находится в центре Санкт-Петербурга на площади Декабристов. Эта площадь в 1763 году называлась Сенатской, так как сюда с Васильевского острова был переведен Сенат – один из высших правительственных органов России. В 1782 году, когда на площади был открыт памятник Петру I, она стала называться Петропавловской. 14 (26) декабря 1825 года на площадь были выведены полки, руководимые дворянами-революционерами. Так началось в России восстание против самодержавия и крепостничества. Значительно позднее по месяцу, когда это случилось, площадь получила название, которое закрепилось за ней до сегодняшнего дня.
Со стороны Невы площадь воспринимается сценой. Кулисами ее видятся Адмиралтейство и здания бывшего Сената и Синода, задником – Исаакиевский собор в ожерелье зелени, а единственным главным и вечным «актером» – император на вздыбленном коне.
Место выбрано очень удачно, и значительное открытое пространство вокруг памятника делает его центром площади и позволяет любоваться им с любой точки.
Выбор места для памятника – всегда большая проблема. От архитектурной среды, в которой он будет находиться, зависит многое. Среда способна придать ему большую остроту и, наоборот, приглушить, свести на нет его пластическое достоинство. Поэтому вопрос о месте, где будет находиться скульптура, всегда самый значительный и тонкий в организации установки.
В памятнике Петру I сильно выражена обращенность к широкой реке, к находившемуся тогда перед ним мосту, к Западу, куда император «прорубил окно». Постамент не отделяет его от окружения. По настоянию автора его не должна была окружать ограда. Гранитное основание, как каменная волна, поднимается наперерез спокойному течению Невы. На гребне этой волны вырисовываются очертания каменного пьедестала. Всадник представлен в самый критический момент, у края скалы.
Глыба необработанного камня, имеющая отдаленные прототипы в скульптуре барокко, у Фальконе означает, что между изображением и природой не существует преград.
О работе Фальконе нельзя даже сказать, что это памятник, монумент, создается впечатление, что автор просто привел на площадь коня с всадником и одним мощным порывом вознес их на гребень каменной волны.
Достоинства фигуры всадника и коня известны: это колоссальность и легкость, сила и изящество, жизненная правда и одухотворенность, эмоциональность действия и цельность образа, который обозрим со всех сторон и каждый раз по-новому.
Петр представлен у Фальконе не как «царь божьей милостью», унаследовавший свою власть от предков, не как государь, непререкаемо законный и признанный. Это человек, который ценою собственного подвига, граничащего с безумием, становится героем и заслуживает славу и лавровый венок.
«Медный всадник» – это как бы обобщенная фигура полководца, лидера нации. Этот момент подчеркивает, в частности, одежда всадника. Фальконе не хотел одевать своего героя в римскую тогу, считая нелепостью такую одежду для человека, жившего в XVIII веке. Он отказался также и от русского национального костюма, так как знал реформы императора и его борьбу за приобщение России к западноевропейской культуре. Мастер остановился на рубахе, довольно плотно прилегающей к телу, и обильной драпировке тела седока. Это был костюм «…всех народов, всех наций, всех людей, всех времен – одним словом, костюм героический». Надо сказать, что драпировке Фальконе, как теоретик искусства, придавал особое значение. Он хорошо понимал ее роль в скульптурном образе, тщательно исследовал различные аспекты этой проблемы. Художник считал, что драпировка, будучи использована без аффектации, без сухости, в соответствии с сюжетом, дозволяет видеть движения нагого тела, делает более осязаемыми его формы.
Во всех знаменитых конных монументах государей и полководцев в Риме, Венеции, Падуе, Париже, Берлине очевидно, что перед вами царь, король, великий человек. Так горда, величественна и надменна осанка всадника, так торжественна неторопливая поступь коня, так значительна вся композиция. Совсем иное в памятнике Петру I Фальконе. На фоне ночного неба в памятнике угадывается что-то призрачное, нереальное, даже устрашающее. «Настоящий кентавр!» – воскликнул Дидро, когда увидел монумент. Это сходство образуется, может быть, из-за мохнатого седла, из-за слитности в единое целое лошади и седока, особенно при взгляде спереди, вероятно, из-за очень длинного, оправданного в качестве опоры, хвоста.
Надпись «Петру Первому Екатерина Вторая воздвигла» была предложена самим скульптором. Она была принята, но без последнего слова, на месте которого – год открытия памятника.
Сначала вопреки воле Фальконе вокруг памятника была сделана решетка. После посадки Александровского сада разросшиеся кусты и деревья совсем закрыли памятник. Тогда было решено вырубить часть сада, но монумент оказался при этом посреди голой, вымощенной булыжником площади. В 1903 году была, наконец, снята решетка, и вокруг скульптуры разбили сквер. Таково окружение памятника и по сей день.
Интересна и поучительна в социально-историческом плане и история создания памятника Петру I. Она характеризует типичные взаимоотношения между властью и художником, иллюстрирует общий уровень культуры, образованности в столице России того времени. Вот она.
Восемнадцатое столетие, когда был создан монумент, – один из самых ярких периодов в истории национальной культуры Франции. Законодателем художественных вкусов становится Париж с его Королевской академией, литературными салонами, многочисленными театрами. Уже в XVII веке, в период царствования Людовика XIV королевский двор был политическим и идеологическим центром Франции. Людовика XIV называли король-солнце.
На протяжении всего XVIII века французских архитекторов, скульпторов и живописцев приглашали многие правители европейских стран для строительства и украшения своих резиденций и столиц. В России еще во времена Петра французских художников можно было встретить в Санкт-Петербурге и его пригородах. Некоторые художники, не выезжая за пределы Франции, исполняли заказы русского императорского двора и знати.
В период царствования Екатерины II президентом Академии художеств был И. И. Бецкой. Царица поручила ему именно во Франции заняться поисками художника для исполнения памятника Петру I. В это время русским послом в Париже был князь Д. А. Голицын. Он был дружен с Вольтером и Дидро. В 1765 году Голицын получает указание заключить договор с кем-либо из известных французских мастеров на строительство памятника Петру I в Санкт-Петербурге. После переговоров с Дидро князь остановился на фамилии Фальконе, произведения которого тогда имели шумный успех.
Скульптор тотчас принял предложение, так как рамки того, чем он занимался, стали тесны, и он искал способа как-то проявить свою творческую индивидуальность, заявить о себе в несколько другой области искусства.
В 1766 году переговоры о приезде Фальконе в Россию были, наконец, завершены. Получив долгосрочный отпуск из Королевской академии, согласие короля, освободившись от обязанностей на Севрской мануфактуре, Фальконе на восемь лет отбыл в Россию, унося в голове уже готовый образ памятника легендарному Петру I. Этот образ созрел как-то мгновенно, мастер набросал его на уголке стола, находясь однажды в гостях у своего друга Д. Дидро: скачущий галопом конь, поднятый на дыбы на краю обрывистой скалы властной рукой всадника.
12 сентября 1766 года в сопровождении своей юной ученицы Мари Анн Колло Фальконе тронулся в далекую, незнакомую и загадочную Россию.
В Риге путешественников встретил русский офицер, который сопровождал их до столицы. Екатерина II радушно приняла прибывших. Скоро императрица отбыла в Москву, и началась длительная переписка между русской государыней и французским скульптором.
В Петербурге Фальконе жил сначала у своего богатого земляка, но скоро съехал, так как не мог больше терпеть вмешательства хозяина в свои дела. Фальконе со своими помощниками стал работать в отведенном ему под жилье и мастерскую здании, которое стояло на углу нынешней улицы Герцена и Кирпичного переулка на месте прежнего дворцового театра Елизаветы.
Прибыв в Россию, маэстро казалось, что все складывается как нельзя лучше, но он ошибся. И. И. Бецкой, которому было поручено содействовать скульптору, почувствовал жгучую антипатию к скульптору. Фальконе с его независимым характером, самостоятельностью суждений, отсутствием привычки к раболепству, прямотой отзывов располагал к этому. Отношения между ними обострились и по идейным соображениям. Дело в том, что еще до приезда Фальконе в Россию И. И. Бецкой представил свой проект памятника Петру I. Поэтому он был уверен в том, что заморский скульптор должен просто реализовать его идею композиции. Это было естественно по тем временам, так как большинство монументов исполнялось по заказам вельмож, богатых сановников, меценатов, знати.