Сознание включает предохранитель – из памяти начисто стираются наиболее черные и тяжелые эпизоды повседневной милицейской работы. Но и то, что остается в осадке – нелегкая ноша. В большей степени запоминаются происшествия на бытовом уровне.
Прежде чем писать о службе в органах МВД, необходимо кратко рассказать о себе. В Армию меня призвали в 1977-м году, в мае месяце. Служил во Внутренних Войсках МВД, в Иркутске. Так как я до срочной службы целых полгода по велению военкомата обучался в радиошколе ДОСААФ на радиотелеграфиста, командиры меня послали еще раз на полгода в Литву, в город Шяуляй, на курсы младших командиров – начальников радиостанций средней мощности. Где среди постижений военных премудростей, марш-бросков, ползаний и прыганий в болотах, и прочей армейской суеты, познавал устройство военных радиостанций и уже повторно оттачивал азбуку Морзе.
Так в 18-летнем возрасте мне присвоили звание младшего сержанта. И после всего курса обучения вернули в Иркутск – в головной полк. Где я успел побыть и разгильдяем, и отличным бойцом, и сержантом, и под конец срока службы опять… младшим сержантом. Успел покомандовать отделением, экипажем машины связи, поучаствовать в розыске преступников и в различных совместных милицейско-войсковых операциях, а также отсидеть на гауптвахте. Последние полгода дослуживал на периферии – в отдельной роте.
На губе отсидел, наверное, суток пять, за то, что надавал ночью по мордам одному «деду» – слишком уж он меня достал однажды, а это увидел некстати появившийся прапорщик. И, еще трое суток ареста получил позже – за то, что перешил козырек у фуражки. Когда в тот раз выпустили, меня сменило трое наших разгильдяев, которые умудрились споить роту солдат двадцатью ящиками вина «Рислинг», которые они похитили из вагонов на железной дороге.
В середине лета 1979-го года меня самым первым из дембелей моего подразделения, как ни странно – как самого лучшего, отправили домой – «в бессрочный отпуск».
В Якутском военном комиссариате, принимавший меня подполковник пару раз выдворил меня за дверь, чтобы я «вошел как положено». После того как он поставил в военном билете отметку – «свободен», подобрел, и спросил:
– Ты чем намерен заниматься?
– Пока не знаю.
– Ты зайди в горотдел милиции, в такой-то кабинет, получи паспорт, там видно будет… – и даже написал номер кабинета на клочке бумажки.
Паспорт нужно получить обязательно, без него на работу не примут. Через пару дней явился в указанный кабинет в горотделе милиции. Встретила женщина в звании майор – Тамара Николаевна. Представился:
– Мне бы паспорт получить…
Майор стала рассказывать о льготах сотрудникам, о режиме работы в патрульно-постовой службе, о санаториях и домах отдыха МВД. О многом. Закончила вопросом:
– Ну, так как?
Я «тормознул»:
– Мне бы паспорт получить…
– Да потом паспорт получишь!.. Ты сам-то как, согласен?
– Что «согласен»? – я вообще ничего не понимал.
– В милиции работать будешь?
Как обухом по голове! В то время в органах милиции работали лучшие из лучших, брали на службу по направлению комсомола или партии. Я не знал что и ответить!
Не дожидаясь ответа, майор всучила мне какой-то сложно разграфленный бланк:
– Так, Андрей, иди в санчасть, (там-то и там-то), после прохождения медкомиссии придешь ко мне.
– А паспорт?..
– Да потом паспорт!.. – отмахнулась она.
Когда я вышел из горотдела, только сейчас и увидел у соседней двери этого же здания вывеску: «Паспортный отдел ЯГОВД». Получается, военком меня целенаправленно отправил в отдел кадров ГОВД.
Медкомиссию прошел недели за полторы. В санчасти МВД я познакомился с некоторыми моими будущими коллегами: Эдик Алджанов из Азербайджана, Володя Распопин, Юра Мелехин, и другими. Молоденькая девушка в регистратуре дала нам с Эдиком по клочку бумажки с рукописным списком врачей, которых нам предстояло пройти. Прошли.
Есть такой анекдот: – «А сколько у вас до меня было мужчин»? – «Вы первый идиот, кто взял талончик к гинекологу». Так вот: последним пунктом в списке стоял именно т«гинеколог». Что это за специальность мы узнали, когда раскрасневшиеся и смущенные вышли из этого кабинета. Со смехом подошли к девушке в регистратуре, показали список. Рассмешили и ее. Оказалось – пункт для женщин милиционеров.
В 1979-м году началось формирование взвода патрульно-постовой службы. Лето выдалось жаркое и на редкость злобно-комариное. В жару пешие патрульные надевали белые рубашки и фуражки. Наутро их приходилось отстирывать от комариных отшлепков. В то время обмундирование выдавали по полной программе, вещевой склад находился прямо в подвальном помещении горотдела милиции. Но почему-то рубашек с коротким рукавом не было. А с длинным рукавом положено и галстук надевать, – в зной это сильно изматывало.
Взвод ППС выходил на службу в вечернее время. Город делили пополам две машины УАЗ с надписью на борту «ПМГ» – «Патрульная милицейская группа» – «помоги, мне, Господи»! – шутили водители; и один или два пеших парных патруля. Бывало и так, что выходила на маршрут только одна машина.
Ближе к осени людей во взводе прибавилось. Выезжали автопатрули по дракам, грабежам, убийствам, изнасилованиям, и прочим происшествиям случавшихся в общественных местах. На машине ПМГ по приказу министра МВД СССР должен был находиться и участковый уполномоченный, но я ни разу их на борту не видел, в Якутске это не практиковалось. В 1980-м году надписи «ПМГ» с бортов стали убирать.
Развод на службу чаще всего проводили командиры: старший сержант Александр Лошаков (вышел на пенсию из СОБР в звании полковника милиции), ныне покойный старшина милиции Алексей Меньшиков, старший сержант милиции Владимир Степанов – тоже недавно ушел в вечность по возрасту, также оперативники УР, ОБХСС, из дежурных по ГОВД чаще всего капитан Геннадий Батура, (вышел на пенсию в звании полковник, умер по болезни).
Суточная сводка изобиловала довольно колоритными преступлениями: женщина утопила в ведре с водой своего новорожденного ребенка; в частном доме по улице Пояркова был убит человек, после чего был расчленен собутыльниками и сожжен в печке; убийства раскрытые и нераскрытые, кражи, грабежи, побеги, ориентировки…
Командир ППС – улыбчивый майор Борисов по кличке «Нос». Кличку заработал по причине постоянного откровенного вынюхивания при проверках несения службы на предмет употребления подчиненными алкоголя.
Однажды на все МВД ЯАССР «прославился» наш милиционер сержант Юрий Рогожин. Летом 1979-го на крыльце ресторана «Север» открылся винный бар. Вот это была напасть! Каждый вечер толпы страждущих атаковали модную барную стойку. Молодой парень бармен, как сейчас помню, опустошив очередную бутылку, не ставил ее куда-то, а, размахнувшись, с громким звоном её разбивал, вероятно, в каком-то ящике возле своих ног.
Так вот, Юра Рогожин был сфотографирован «наружкой» рядом с крыльцом злополучного бара при полной форме пьющим из бокала! Он пил лимонад. Тут же, из ничего, материализовалась группа серьезных товарищей, которая препроводила Юру «куда следует». После пития, там, «где следует», высокое начальство его проверило «трубочкой» – алкоголя не выявили, но шуму в тот раз случилось много!
У Юрия всегда были высокие показатели по задержаниям преступников по горячим следам. Его брат Анатолий служил в 1980-х годах участковым.
Через пару лет на меня в подобной ситуации наткнулся пьяный работник горисполкома, фамилию не помню. Произошло это зимой, я пил из горлышка бутылки лимонад, а этот чиновник находился на дежурстве по линии ДНД. Поднял радостный хай, меня доставили к дежурному по горотделу, он проверил меня «трубочкой» – лимонад, конечно, алкоголь не показал.
Впоследствии, когда я с этим работником на улице здоровался, он стыдливо отводил глаза, – вероятно, получил отрезвляющую дозу от своего начальства.
За пьянство на службе всегда увольняли. Был случай, один хмельной сержант остановил автомашину, стал размахивать табельным пистолетом перед лицом водителя, «строить»… Сержанта с треском уволили.
Большой резонанс получило дело мелкого взяточника из ГАИ. Старшина милиции получил из рук нарушителя несколько банок дефицитных в то время консерв. То ли «наружка» хорошо сработала, то ли сам водитель доложил, опять же, «куда следует» – старшина был уволен не то что с треском и хрустом, а под фанфары и гневные речи самого министра, со срыванием погон в битком набитом зале коллегии МВД Республики!
Но о таких вещах в газетах не писали. В газетах часто писали хвалебные статьи о знаменитом инспекторе ГАИ старшине Алексееве. Он годами ходил по осевой вдоль всего проспекта Ленина и наводил ужас на нарушителей. Водители называли его «ВОДКА»: «внимание, опасность, дорогу контролирует Алексеев»! Его ставили в пример всем молодым сотрудникам милиции.
Но с последней газетной статьей ему не повезло: вскрылось нехорошее обстоятельство: каким-то образом он умудрился получить удостоверение Ветерана Великой Отечественной Войны! Ни по возрасту, ни по заслугам, он никак к этой категории не подходил. Был по тихой уволен.
***
В первый же год службы уяснил, что сотрудников в органах катастрофически не хватает. Еще до отправки в Учебный центр МВД меня привлекали к суточным дежурствам в городских отделах милиции, – в личное время – в законные выходные. Командир отделения брал меня из дома, и на машине ППС отвозил в ГОМ. Бывало так, что меня, абсолютно ничего не знавшего о рутинной милицейской работе, оставляли совершенно одного в оперативной дежурной части. Весь дежурный состав выезжал на какое-нибудь серьезное преступление, а я несколько часов неуклюже разбирался с доставленными, принимал вызовы, посылал группы по адресам, принимал заявителей. Оперативники и следователи смотрели на мальчика и удивлялись: «У нас новый помдеж» (помощник дежурного)?
Иногда начальство посылало меня в помощь к участковым. В 1979-м году, кажется (могу и ошибаться), весь город обслуживали только два участковых уполномоченных: капитан Садовский, и старший лейтенант Нечаев.
Садовский ездил на служебном мотоцикле «Урал». На коляске, на запасном колесе, сидел его огромный лохматый пес и злобно пускал горячие слюни на мою холодную спину, наверное, он хотел меня скушать. Каким образом этот пес удерживался на запаске во время быстрой езды – остается загадкой.
Однажды мы заехали к моему товарищу в мой же дом, он был ранее судим, и находился под надзором. Все его родные сделали вид что не знают меня. Поговорили с участковым, похвалили сына за примерное поведение, и мы уехали.
Все эти прелести не входили в обязанности милиционеров взвода ППС, но так было.
Самый первый криминальный труп в моей практике связан с Садовским. Мы прибыли по вызову в один из каменных домов по улице Дзержинского. На пороге, в дверном проеме квартиры лежал мертвый мужчина с кухонным ножом в груди.
Летом того года меня приставили в городской больнице к особо опасному преступнику Х. З. Он был тяжело ранен. Моя задача состояла не в проявлении о нем заботы, а охранять, с тем, чтобы он не совершил побег. Я тупо сидел у его кровати. Прежде чем куда-нибудь выйти, я пристегивал его наручниками к кровати. Провожал до туалета и обратно. Он всем своим видом показывал как ему, несчастному, трудно, тяжело, и больно.
Однажды мне дали возможность отдохнуть, и сменили более опытным сотрудником – милиционером ППС старшим сержантом Иваном К. В ту же ночь Х.З. от него сбежал! Начальник ЯГОВД подполковник Гостхоржевич на разводе долго разносил сержанта, и приказал Ивану в свое свободное от службы время лично разыскать сбежавшего.
Однажды зимой, после развода, мы курили возле крыльца ГОВД. Входящий в отдел незнакомый мужчина сделал нам замечание. Иван его послал! Мужчина молча проглотил. В тот же вечер выяснилось, что это был новый начальник ГОВД. Иван некоторое время волновался о последствиях, но его никто не дергал.
Как-то незаметно Иван К., со временем исчез из поля моего зрения. Недавно вспоминали о нем с ветеранами ППС, и выяснилось, что во времена начала расцвета коммерческих банков, он взял большой кредит с целью закупить продукты в Украине для ввоза в Якутию. Через месяц этот банк обанкротился. И банк, и Ваня, канули в лету. Иван попросту не вернулся в Якутск.
В 1979 году, помню, старшиной ГОВД был, как его все уважительно звали, дядя Петя. Пожилой мужчина, невысокого роста, летом ходил в рубашке с закатанными рукавами и без галстука, – что запрещалось по Уставу. Но начальство на дядю Петю смотрело сквозь пальцы. И вот однажды в разговоре со мной он посетовал: «Да что сейчас за менты пошли! Ни рыба, ни мясо! Вот в наше время, борогоза мокрым войлоком обмотаем, дубинками пройдемся, во всем признается»!.. Он вспоминал сталинское время.
Учебный Центр МВД располагался там, где сейчас находится Отдел полиции по улице Дзержинского, – практически крыльцо к крыльцу со сгоревшим ныне бывшим зданием УВД (в 1979 году ГОВД). За «учебкой» располагались гараж ГОВД – в бывшей перестроенной конюшне, и старый спортзал «Динамо». Между «Динамо» и зданием МВД располагалась «зона»! Самая настоящая зона: с бараками, вышками, административными зданиями. Зимой 1977-го она была расформирована.
В 1980 году инспектор отдела кадров лейтенант Иосиф Сергучев отучившись на спецкурсах по рукопашному бою стал тренировать взвод, а затем и роту ППС в этом спортзале. Позже, когда в роте образовался спецвзвод оперативного реагирования, нас стал тренировать Александр Наумов – мастер высшего пилотажа каратэ и других видов единоборств. С годами к нему стали обращаться: Сан Саныч. Он служил в отделе боевой и служебной подготовки, вышел на пенсию в звании майор милиции. И что интересно – ему никогда не выдавали табельное оружие.
Иосиф, пройдя ряд командировок в горячие точки и нахватавшись контузий вышел на пенсию из СОБР в звании полковника. Привитая Сан Санычем и Иосифом наука не раз спасала меня и на службе, и в жизни. Здесь надо добавить, что в подростковом возрасте я занимался самбо, секцией руководил капитан милиции Измеров Валентин, будущий генерал. И какое-то время тренировался у легендарного тренера по боксу Шитик.
В учебном центре мне запомнилась довольно колоритная фигура – лейтенант Александр Сергеевич… «Да, Пушкин»! – так он нам и представился в первую с ним встречу, – он был прекрасно осведомлен о своей подпольной кличке в среде милиционеров. Чем-то он смахивал на А.С.Пушкина, наверное, бакенбардами. Он постоянно ходил с пистолетом Макарова в руке. Крутил его, вертел, накручивал на пальцах. Долбил каждой его деталькой по нашим неокрепшим мозгам, и учил нас не выражаться «как сапожники». Но при этом и сам иной раз применял чисто русскую связку в словах.
Инструктором по практическому вождению мотоцикла был старшина Жуков. Сзади обычно сидел второй курсант, а сам старшина в коляске. Не раз получал от него кулаком по своему шлему за нарушения Правил дорожного движения.
Были занятия по боевой и физической подготовке, азам криминалистики, тактико-специальные, боевое самбо, и другие. В порядке очереди или по залетам ставили во внутренние наряды. Конечно, «учебка» служила и своеобразным фильтром: отсеивала разгильдяев и попаданцев – таких, как в то время говрили «случайных людей» без разговоров из органов увольняли.
Своей столовой в учебном центре не было, на завтрак, обед, и ужин ходили в кафе «Маяк» по улице Хабарова. В кафе работала поваром женщина, которую все иногородние милиционеры почему-то называли «теща».
Город всегда лихорадило от грабежей и убийств. Поэтому и курсантов привлекали к охране общественного порядка, патрулям, и раскрытию преступлений. Помню, зимой 1980-го цепью прочесывали огромный городской участок под руководством работника прокуратуры. Этот случай широкой огласки в то время не получил: части расчлененного трупа преступники раскидали по разным местам, их поисками мы и занимались.
Мне нравилось ездить с водителем ППС старшиной Юрием Темирбаевым (вышел на пенсию в звании майор). Он никогда никуда не спешил, при любых обстоятельствах оставался всегда спокойным. Скорость патрульной автомашины на маршруте согласно Устава ППС должна быть в пределах 30 км/час. На этой скорости не рассеивается внимание, и люди, сидящие в машине, могут выявлять правонарушения и работать по ориентировкам. Получив вызов, он никогда не включал проблесковый маячок и не ломился на всех парах на адрес. Как ехал тихонько, так и продолжал ехать. Независимо от удаленности от места происшествия или адреса совершенного преступления он каким-то образом умудрялся прибыть именно на то место, и именно в то время, будто, преступник или преступники только его там и ждали.
Старшина прекрасно работал по ориентировкам. Интуиция у него была развита на высшем уровне. Получив, к примеру, по рации размытую ориентировку на двух парней, вечером совершивших грабеж в районе Залога, он мог выхватить взглядом из толпы у кинотеатра «Лена» именно этих двух людей. Он просто указывал: «Они». Дальше дело техники – досмотр выявлял вещдоки. Были случаи раскрытия квартирных краж, что не является спецификой ППС.
Юрий Темирбаев на протяжении многих лет считался лучшим милиционером водителем ППС. Первое задержание человека, совершившего убийство, состоялось у меня именно с ним. Это случилось в ресторане «Север» под осень 1979 года. Позже было много раскрытий по горячим следам и задержаний, но хорошо запоминаются именно первые.
В 1982-м году за многочисленные раскрытия преступлений по горячим следам меня признали лучшим патрульным милиционером МВД ЯАССР. Первая моя награда – знак «Отличник милиции МВД СССР». Даже с трибуны в зале коллегии МВД зачитал однажды что-то длинное по бумажке. Замполит роты был крайне этим фактом доволен, ведь он и сунул мне эту бумажку.
Были ребята, которые говорили: «Что-то преступники к тебе липнут как мухи на мед»! – имея в виду частые задержания по грабежам. Я считаю, это заслуга моих хороших напарников.
Довольно неважно в криминальном плане в Якутске выглядел Парк Культуры и отдыха. В летнее время там наводил порядок ветеран милиции – старший сержант Юрий Иосифович Атласов со своей овчаркой. В ППС он перешел из канувшего в лету оперативного взвода ЯГОВД, он был старейшим сотрудником: в органах внутренних дел с 1965-го года. И для нас, молодых, считался даже довольно старым. У него была личная носимая радиостанция, отличавшаяся от других таких же тем, что слышно ее было четко во всех ГОМах и автомашинах по всему городу.
Помогали ему в парке молодые добровольные помощники, тоже с серьезными собаками, наводящими ужас на всех правонарушителей. Одна помощница Юрия Иосифовича – девочка с огромной овчаркой – однажды умудрилась самостоятельно задержать и доставить преступников в отдел милиции.
Когда построили новое здание автовокзала по улице Октябрьская, именно Юрия Иосифовича ставили туда на дежурство. Там находилось отдельное помещение милиции, и дежурить с Юрием Атласовым каждый почитал за великую честь.
И еще о собаках и гражданах. Был милиционер в роте ППС Толя В. Однажды, на инструктаже, командиром ему был задан вопрос: «Вы несёте службу на площади Ленина и вдруг видите, что мужчина на поводке ведёт собаку, но она без намордника. Ваши действия?». На что Толя, заикаясь, говорит: «Если мужчина без намордника, то я к нему близко подходить не буду, а предупреждение дам на расстоянии».
Вот еще забавный случай. При дежурной части Октябрского РОВД одно время часто находился добровольный помощник, парнишка, которого служивые звали Чарли. Откуда это «Чарли» пошло – не знаю: он уже там был еще до моего перевода в эту службу. Использовали его чаще всего в качестве понятого и свидетеля. При ближайшем знакомстве выяснилось, что он не очень «дружит с головой и с умом». Позже его использовали при питомнике кинологической службы. Бывало, и двор там прибирал. Но однажды он конкретно «накосячил», и милиционеры его выгнали.
Дело бы так. Дежурный кинолог, утром, не дождавшись своей смены, ушёл домой, а Чарли оставался в питомнике. И в это время приехала опергруппа за кинологом для выезда на место преступления. Чарли представился кинологом, взял собаку, причём, самую злобную, и поехал с группой.
На месте же получился конфуз: при выходе из машины собака убежала, Чарли, конечно, бросился за ней. Пёс его не слушает, рычит. С дежурки по рации запрашивают у группы: нужен ли кинолог? Они говорят, что кинолог у них. А прибывший на смену дежурный кинолог в питомнике понять не может, кто выехал на преступление. Был большой скандал.
В 1981 году Юрий Иосифович подарил мне щенка немецкой овчарки, дал кличку Арс. Щенок оказался смышленым – легко поддавался дрессировке. В середине мая 1982 года меня послали на курсы в Ростовскую школу служебно-розыскного собаководства. Там, кроме советских милиционеров, проходили обучение вьетнамская и кубинская группы. Меня удивило то, что их учили подавать команды собакам на русском языке. Иностранцы коверкали слова, но как-то произносили, собаки им подчинялись. Кубинцы были в форме цвета хаки, веселые, общительные. Вьетнамцы же очень замкнутые, но улыбчивые, и всегда в гражданской одежде.
В первые дни под навесом для автотранспорта я в первый раз в жизни возле КПП увидел живого ежа. Принес его в свою комнату, благо он легко принял мои руки, стал подкармливать и поить молоком, думал отвезти его домой в Якутск, пусть маленькая дочка с ним играет. И получилось странное: все слушатели, кто заходил ко мне, как сговорившись начинали сокрушаться и укоризненно качать головами: то, вот, мол, мучаешь животное, как тебе не стыдно! Мучитель, садист, маньяк! То ежик по ночам бегает и спать вам всем не будет давать. То еще какие-то причины находили в защиту бедного замученного ежика. Ладно, принял всерьез все эти сетования добрых людей, отпустил ежа в лес. Но после этого начались более изумительные вещи: все, как будто, сговорились, и стали спрашивать куда я отпустил ежа! И даже настойчиво просили показать места, где я его нашел и куда отпустил. Только гораздо позже я понял, что это была обыкновенная зависть. Никому больше ежи там не попадались.
Вероятно, по разнарядке сверху на курсах находились два лейтенанта – участковых из Казахстана. Я в то время не мог им поверить: они рассказывали, что натурально купили свои должности в милиции за сколько там барашков. На обучение прибывали сотрудники, и офицеры, и сержанты, со всех союзных республик: Грузия, Башкирия. Украина, и с других. Прибывший молдаванин старлей привез с собой двадцатилитровую канистру хорошего вина. К полуночи мы всем курсом ее опустошили.
В Ростове по выходным дням и в свободное время часто гуляли компаниями по центральным улицам. Меня поражало, как быстро летними вечерами темнело: в 18 час уже темно. После якутских белых летних ночей это было непривычно. Ладно, зимой более-менее светло с 9 до 14 часов, затем темнело, но ведь это зима.
В магазине на улице Карла Маркса иногда покупал граммофонные пластинки. Компанию мне составляли украинцы, кавказцы, из Молдавии парень был, казахи.
Однажды зашли на обед в «Пельменную», там меня поразили довольно огромные порции с символическими ценами, не такие как в Якутске.
Как-то в одной столовой парни решали, что бы такого откушать, остановились на окрошке.
Я в то время не знал, что из себя представляет окрошка, на вид – суп, бодро согласился. Взяли, сели, я взял кусок хлеба, зачерпнул ложкой, рефлекторно подул, отправил в рот, и… от неожиданности я чуть не поперхнулся:
– Почему суп холодный?! – возмутился я во весь голос, – это что за издевательство?!
Посмотрел на ребят, они спокойно уплетают, я решил, что это только у меня бедного ледяная порция супа.
Уже взял было тарелку в руки, и собрался идти на раздачу, говорю своим:
– Я, конечно, прошу прощения, джентльмены…
Парни дружно засмеялись, успокоили работников столовой:
– Да он у нас из Якутии приехал, от медведей! Не знает что такое окрошка!
Без дальнейших расспросов и ответов я понял, что такое окрошка. Посмеялись. Это было мое первое в жизни знакомство с этим блюдом. Надо признать – откушал с интересом.
В Ростове необычно жаркий и душный климат, для северянина это тяжело. Окрошка помогает сладить со зноем.
Ездили в Таганрог, купались на море. Там посетили дом-музей где жил Антон Чехов. Один лейтенантик искал свою тетку, мы с ним часто ездили в Новочеркасск. Тетку не смогли найти, зато посмотрели город. Архитектура застывшая, очень напоминала дворики в фильмах о войне. Узнал о трагических событиях – о расстреле рабочих, никак не мог поверить что и такое было.
В Ростове нас часто посылали в патруль по городу, некоторые сотрудники, бывало, отличались. Так один из казахов по горячим следам задержал уличного грабителя, был поощрен руководством ростовской милиции.
Посылали нас прочесывать и Ростовский Центральный парк – громадный лесной массив. При этом на инструктаже оглашали строжайшее требование: задерживать всех совершающих половые акты в кустах – по согласию, или, тем более, насильно – без разницы! Подглядывающих за ними «антеннщиков» (онанистов), гомосексуалистов, извращенцев, в общем, всех, кто мало-мальски вызывает подозрение в сексуальном плане.
Тогда никто из нас даже не догадывался, что разыскивали мы маньяка – серийного убийцу – Андрея Чикатило. Информация о нем в то время была строго засекречена:
Андре́й Рома́нович Чикати́ло (16 октября 1936, село Яблочное, Сумская область, УССР, СССР – 14 февраля 1994, Новочеркасск, Ростовская область, Россия) – советский серийный убийца, педофил, некросадист, некрофил и каннибал. Прозвища: «Бешеный зверь», «Красный партизан», «Ростовский потрошитель», «Красный потрошитель», «Убийца из лесополосы», «Гражданин Икс», «Сатана», «Советский Джек-потрошитель».
Получил наибольшую известность, совершив с 1978 по 1990 годы 53 доказанных убийства: 21 мальчика в возрасте от 7 до 16 лет, 14 девочек в возрасте от 9 до 17 лет, 18 девушек и женщин. Сам преступник сознался в 56 убийствах, а по оперативным сведениям, маньяком было совершено более 65 убийств. За убийства, которые совершил Чикатило, был ошибочно расстрелян Александр Кравченко – тоже убийца, но не расстрелянный за собственные преступления по причине малолетнего возраста.
По окончании обучения в Ростовском «Центре» стали разъезжаться. В аэропорту встретил сержанта из Казахстана. Ему нужно было ждать свой рейс не то сутки, не то трое, а денег нет, голодный. А мне через час лететь. Накормил его тем, что в буфете было, оставил ему свои последние три рубля, утер с его щеки слезу умиления, и оба канули друг для друга в лету.
Вернувшись в Якутск, я некоторое время безуспешно пытался добиться от командира ППС организации кинологической службы в роте, – это никому в то время не было нужно. Справлялись силами добровольных помощников. Зато в одно лето неплохо подзаработал, проводя в парке занятия по первоначальной дрессировке от клуба собаководства.
***
Время от времени и Якутск сотрясают известия о маньяках педофилах. И каких только педофилов не бывает: в 2021 году был осужден даже ректор якутской православной духовной семинарии!
В 2000-м году ветеран боевых действий на Северном Кавказе сотрудник ГАИ г. Якутска старший лейтенант милиции Олег Нечаев задержал педофила. Олега я знал лично, в одной служебно-боевой командировке несли службу на блокпосту в Шелковском районе Чечни. Это случилось средь бела дня, по горячим следам. Задержание произошло под жилым зданием. Педофил оказался довольно сильным, скрутить его удалось не сразу, но Олег справился.
Следующий интересный случай задержания подробно описан в газете «Наше время», в марте 2011-го года. Сотрудники милиции совершенно случайно разоблачили 52-летнего педофила, работавшего в одной из детских спортивно-юношеских школ сторожем-вахтером. Мужчина трудоустроился в середине января, но за это короткое время уже успел наметить жертву для удовлетворения своих извращенных сексуальных потребностей – 15-летнего подростка, ученика одной из столичных школ
Выявили вахтера-извращенца почти случайно. Вечером 11 марта на пульт милиции поступило сообщение о грабеже на перекрестке улиц Ф. Попова и Дзержинского. У десятилетнего мальчика подросток силой отобрал сотовый телефон. Несовершеннолетнего грабителя задержали сотрудники ППС и доставили в 1 ГОМ.
Сотрудникам ПДН личность 15-летнего грабителя оказалась знакома. Он состоит на учете ПДН, из неблагополучной семьи, мать лишена родительских прав, сам он учится в одной из коррекционных школ города. Мальчик жил то с отцом, то возвращался к матери.
В то время пока мальчик писал объяснительную, сотрудники ПДН проверили его мобильный телефон на предмет того, что он может быть и краденый. От прочитанных смс-сообщений у сотрудников ПДН буквально волосы встали дыбом. В телефоне ребенка было около 140 сообщений от мужчины, в которых тот склонял подростка к интимным отношениям! Причем, педофил просил мальчика отправить ему свои фотографии в голом виде и умолял встретиться с ним. Чтобы жертва-подросток всегда был на связи, похотливый абонент регулярно пополнял его мобильный счет.
Мальчик рассказал сотрудникам милиции, что всем классом они ходят заниматься физкультурой в одну из детских спортивно-юношеских школ. Там он познакомился с вахтером. «По-дружески» вахтер попросил его номер телефона, и с тех пор начался поток смс. Подобные откровения взрослого мужчины напугали мальчишку, однако он не отважился рассказать об этом кому-либо из взрослых, да и,в принципе, некому было жаловаться. Подросток сказал, что он замышлял собрать друзей и собственноручно проучить педофила.
В то время пока подросток был в милиции, ему снова позвонил «воздыхатель». Телефон мигом был переключен на громкую связь, и сотрудники милиции слышали, как мужчина предлагал ребенку приехать к нему домой, говорил, что оплатит ему поездку в такси. По горячим следам было установлено его местонахождение, подозреваемый был задержан. Утром 12 марта он был доставлен в убойный отдел.
Под маской педофила скрывался 52-летний уроженец Якутска. Внешне вполне благополучный мужчина, с двумя высшими образованиями. Долгое время он жил в Тольятти, в 2006 году вернулся в Якутск. Из родных была только мать, которая умерла. Мужчина долго не работал, семьи у него не было. Последнее место трудоустройства – детская спортивно-юношеская школа.
Сотрудникам милиции он признался в своей нетрадиционной ориентации – гомосексуализме. Сказал, что раньше встречался с мужчинами-ровесниками, даже пытался создать семью с женщинами, но его больше привлекали дети. Он также признался, что пробовал лечиться у психиатров, но его тяга к детям оказалась сильней врачебной помощи.
Подозреваемый написал явку с повинной, материалы дела были переданы в Следственный комитет, началась проверка. Тем временем сам разоблаченный педофил в приступе отчаяния совершил самоубийство – в ночь с 13 на 14 марта повесился в спортзале школы, в которой работал. Его тело обнаружил 70-летний сторож. Мужчина оставил предсмертную записку, в которой со всеми попрощался.
Одно время моим напарником был Володя Дроздов. Как правило, напарники становились друзьями, и даже выходные проводили вместе, иногда и семьями. Я прекрасно знал его отца, мать, и брата. С Володей мы часто патрулировали в районе Дворца Культуры и неважно выглядевшего в криминальном плане районе магазина N18. У него имелось хорошее чутье на преступников, нередко с ним задерживали либо по горячим следам, либо по ориентировкам, либо по прямым обращениям потерпевших.
Однажды по рации дали ориентировку на двух парней русской национальности, которые ограбили женщину где-то в районе ГРЭС. Через час Володя указал на проходящих мимо ДК двух парней якутской национальности: «Это они»! У меня были сомнения: ведь по ориентировке русские. Но при досмотре у них были обнаружены вещи потерпевшей, и в дежурной части она их уверенно опознала. Позже Володю назначили командиром отделения.
Работал с Сергеем Катковым, и с ним были хорошие показатели. Всё, конечно, невозможно упомнить. Однажды зимой задержали вызвавшего у нас подозрение невзрачного мужчину с дорогим пухлым портфелем, который никак не мог объяснить, что у него там находится. Доставили в дежурную часть, там уже находился заявитель по квартирной краже, – портфель с вещами принадлежал ему.
Был случай летом: у площади Орджоникидзе нами был задержан бомж с крадеными вещами – по ориентировке. Доставили прямо в кабинет оперуполномоченным. Не помню их фамилий, они всегда находились в нетрезвом состоянии. Написали рапорта, и ушли на маршрут. Минут через двадцать вновь наткнулись на этого бомжа. Вид у него был унылый: свитер, на голой шее модный галстук из краденых вещей, на ногах валенки – опера над ним поизмывались и отпустили! Мы его повторно доставили. Что с ним произошло дальше, не знаю. Наверняка выгнали. Через пару месяцев эти опера были уволены.
Вообще-то бомжи, как правило, никому не нужны. Но не до такой же степени.
Рассказывал один молодой сотрудник в 90-х годах окончивший ДВФЮИ (Дальневосточный федеральный юридический институт) в Якутске. Сейчас этого института уже нет. Все студенты носили милицейскую форму, разве что погоны были с курсантской каемкой. Их часто привлекали на патрулирование по городу.
Идет, он значит, по городу с напарником как-то вечером. Делать нечего, скучно. А что-то делать надо, иначе обвинят в ничегонеделании. Смотрят – идет пьяный мужичок – бомж.
– О! Берем, в вытрезвитель определим! Может сержанта дадут! – в смысле – может за доблестную службу лычки на погоны пожалует начальство.
Определили. Выходят. Патрулируют дальше.
Минут через двадцать смотрят, навстречу такие же курсанты им навстречу с этим же бомжом:
– О! Привет! Вот, в вытрезвитель ведем! Может сержанта дадут!..
Через полчасика уже за несколько кварталов от вытрезвителя встречают очередных патрульных с тем же самым бомжом:
– …Может сержанта дадут…
***
Запомнился один вечер. Я собирался в отпуск, и ставил служебный мотоцикл «Урал» в летний гараж ППС, в то время представлявший собой огромный деревянный сарай расположенный во дворе ГОВД. И тут поднялась суматоха: поступило сообщение о том, что в свинарнике городского психоневрологического диспансера застрелен человек из охотничьего ружья. В то время такое случалось редко.
Прибыли на место. Дороги уже перекрыли – там орудовали сыщики уголовного розыска с автоматами, в касках и бронежилетах. Высокое начальство из МВД деловито вникало в обстановку. Я первым оказался в самом свинарнике, расположенном в лесной зоне, на полу лежало тело мужчины без признаков жизни со снесенной выстрелом верхней частью черепа.
Побежал по лесу, метров через сто наткнулся на лежащего на земле мужчину с простреленной ногой. Оказался известный спортсмен боксер, мой однофамилец. Он кричал от страшной боли. Я просто снял с него рубашку, намотал жгут выше ранения, закрепил палкой, и побежал дальше. Теперь наткнулся на бригаду скорой помощи которая пыталась в лесу найти свинарник. Со словами: «Вы ему уже не поможете!», – я бегом привел их к раненому в ногу, и вновь побежал дальше.
В тот раз мы преступника не нашли. Вероятно его позже все-же вычислили. Но что меня очень удивило, так это то, человек в свинарнике все же выжил. Наши врачи делают чудеса.
***
С Павлом Поповым – будущим инспектором ГАИ и преподавателем Учебного Центра МВД – тоже много работал. Летом с ним патрулировали город и детские лагеря на патрульном мотоцикле «Урал». Были задержания угонщиков мотоциклов.
Однажды зимой задержали по горячим следам мужчину, который содрал с ушей женщины увесистые золотые серьги. Цинично, прямо с кровью содрал! При задержании он стал требовать, кричать, чтобы его доставили Тому-то и Тому-то в отдел уголовного розыска. Доставили в дежурную часть 3-го ГОМ, там его быстро забрали к себе инспекторы УР. Похоже, это был их агент.
Неповиновение сотруднику милиции – обычное дело. Мелкий хулиган, в пьяном виде отказываясь подчиниться сотруднику милиции, мог сорвать погоны, сделать «бабочку». «Бабочка» – так милиционеры называли узелок от галстука остававшийся на шее после отрыва. Может именно по этой причине галстуки в вещевой службе выдавали всегда с солидным запасом. Борогозов доставляли в отдел милиции, писали рапорт о неповиновении и даже о сопротивлении. Но чаще всего они отделывались помещением в медвытрезвитель.
Трагикомичный случай летом. По радиостанции раздались непонятные и неразборчивые женские визги. Я ничего не понял, Паша командует: – «Едем в ГОВД, там нападение»!
Прибыли. Возле дежурной части толпятся сотрудники, никто не решается войти внутрь: к пульту всем телом прижалась сотрудница оператор «02», визжит от страха. Возле нее с большим осколком стекла в руке стоит пьяный парень, кричит: «Если кто войдет, вены вскрою»! Я трезво размыслил – вряд ли он успеет стеклом качественно вскрыться; забежал, ногой выбил стеклину, прямым ударом в челюсть выключил. Парень безмятежно уснул, вышедшие из транса оперативники его деловито связали ремнем.
Выяснилось, оператора оставили один на один с задержанным. Парень разбил окно и схватил осколок стекла. Дальше известно. Халатность.
Не помню, по какой причине я вечером был один и без рации в районе бани в рабочем городке, – возможно напарник ушел в столовую. Но в то время были случаи, когда на маршрут посылали и одного милиционера. В какой-то подворотне наткнулся на группу из пяти пьяных мужиков, которые грабили одного такого же пьяного. Они уже вытащили из карманов жертвы ценные вещи, кошелек, изрядно побитый потерпевший валялся на земле, рядом лежали наручные часы.
Я вынул из кобуры пистолет, построил их вдоль забора спиной ко мне: «Муха (в смысле – бляха), кто дернется – застрелю»!
Мужики оказались дисциплинированными. На мое счастье мимо проходили прохожие, я их попросил позвонить по «02», объяснить, что мне нужна помощь, и выслать сюда машину. Машина пришла быстро.
Стрелять, конечно, я не собирался ни в коем случае.
***
Часто всем отдыхающим составом роты ходили в кинотеатры на премьеры фильмов, ездили отдыхать на природу. Женившиеся сотрудники старались пригласить всех на свою свадьбу.
Со временем количество людей в роте ППС прибавилось, был накоплен опыт работы. Командиром был назначен старший лейтенант Анатолий Зяблов. Он был новатором, обладал творческой жилкой. Имел заслуженное уважение в коллективе, знал каждого сотрудника, и проблемы в их семьях. По мере своих сил старался помочь каждому. Успешно выбивал для роты различную технику, автомашины, и даже места в общежитиях. Раскрываемость преступлений по горячим следам соответственно повысилась. Командир стал пробивать в верхах солидные поощрения для особо отличившихся сотрудников. И последнее, как ни печально, внесло червоточинку в ряды милиционеров.
Раскрываемость повысилась, поощрения зачастили. В том числе и денежные премии. По слухам, сам министр стал сетовать: «Нашли кормушку, вы же работу делаете, а не деньги зарабатываете»!
В погоне за поощрениями некоторые молодые сотрудники, приехав на место задержания уже к шапочному разбору, спешили ехать в горотдел милиции, на ходу строчив рапорта о задержании: они же были фактически на месте задержания. К примеру, какой-то экипаж машины ППС уже задержал преступников по горячим следам, а пишут рапорт о задержании и отдают дежурному по ГОМ совсем другие – наблюдавшие со стороны, но прибывшие в дежурную часть раньше всех. По суточной сводке получалось, что отличились они, и их поощряли. Старые сотрудники обиду проглатывали молча. Часто «прибывавшие раньше» умудрялись и по должностям серьезно продвинуться.
Тем не менее, именно патрульно-постовая служба во всей системе МВД всегда лидировала по раскрываемости преступлений по горячим следам.
Зимой 1981 года часть милиционеров ППС временно передали в распоряжение участковых уполномоченных в качестве помощников. Они сделали немало профилактической работы, раскрыли много застаревших преступлений.
Но это ослабляло роту. К примеру, однажды меня с сержантом Иваном Расторгуевым поставили на ночь в засаду в отделение Сбербанка, так как по оперативным сведениям там ожидался грабеж. А это не является задачей ППС. Анатолий Зяблов такую практику прекратил. На решение сторонних задач милиционеров ППС более не привлекали. Штат участковых увеличился.
Вскоре при роте ППС был создан взвод специального назначачения. Нас усиленно тренировали, чаще возили на стрельбы, инструктировали оперативники из МВД. Привлекали к розыску по горячим следам в гражданской одежде. Этот взвод стал праматерью ОМОН и СОБР.
Милиционеры совершали подвиги в мирное время: задержания вооруженных преступников, получали несовместимые с жизнью ранения защищая граждан, спасения при пожарах и тонущих на водах. И многое другое.
В начале 90-х милиционер ППС Ажикулов Азимбек – он в аэропорту один задерживал опасного преступника. В момент задержания второй бандюга зашел сзади и ударил Азимбека ножом в спину. Водители такси, оказавшиеся рядом, погнались за ним и поймали его. А Азимбек, после тяжелого ранения продолжал удерживать на земле первого преступника. Подвиг, достойный ордена, но вручили только медаль «За отличие в охране общественного порядка».
Через полгода Валентин Свежина задержал в схватке бандита Завьялова.
Были герои, были и разгильдяи. Было понятие «случайный человек» – сотрудник, который попал в ряды милиции случайно.
За все время службы в милиции, в советское время, ни разу не помню случая, чтобы начальство неуважительно разговаривало с подчиненными. Никаких оскорблений, переходов на личности не допускалось. Об одном недоразумении будет рассказано ниже.
За время срочной службы в Армии, я краем уха слышал об офицерских судах чести. Как оказалось, и в милицейских подразделениях есть такие суды. Если сотрудник в чем-то провинился, в подразделении собирался Суд чести младшего командного и рядового состава. В роте ППС на таких судах председательствовал, как правило, старшина Алексей Меньшиков, в составе кто-нибудь из младших командиров, и несколько рядовых сотрудников. Путем общего голосования коллектив мог решить – оставить провинившегося на службе, или, если проступок серьезный, уволить из органов.
Очень эмоциональные речи на судах были у Петра Афанасьевича Строева – он перешел в ППС из ОВО. Начинал так: «Да я четыре границы прошел! Воевал! Но таких разгильдяев»!.. Молодежь никак не могла взять в толк – о какой войне он говорил, ведь у многих отцы и деды воевали в Отечественную. Только в 90-е годы секретная информация стала доступна – война в Корее. Петр Афанасьевич вышел на пенсию с должности старшины 1-го ГОМ.
Суд чести был строгим. Бывало, к сожалению, и так – чем выше «распоряжение сверху», тем строже. Молодой милиционер ППС Артур Б., однажды задержал преступника одетого в милицейскую форму. Произошел вопиющий и позорный случай: пьяный сотрудник ОВО променял форму незнакомым людям за бутылку водки. Один из них в эту форму переоделся и пошел в гостиницу «Лена», где совершил ряд краж в номерах. При выходе из гостиницы Артур, у которого, кстати, был выходной день, его и завязал узлом. Это произошло при мне, и при других подоспевших к месту сотрудниках. Был взят и подельник. Дело получилось резонансным – позор ОВО на все МВД!
Со временем самого Артура уволили из органов через Суд чести. За проступок достойный выговора. Но проступок оказался известным в верхах.
Одно время начальником ЯГОВД был назначен полковник П., Василий Иванович. Весь усатый личный состав срочно сбрил усы! Усы он ненавидел. Увидев сотрудника с усами, он его останавливал и покрывал матом, – натурально крыл грубой нецензурной бранью – попросту самым непристойным образом оскорблял. И заставлял немедленно побриться.
Крыл матом – это он как дышал. Дышит, и кроет матом. Полковник никогда и ничем не был доволен. Вызывая подчиненных в свой кабинет, он их первым делом оскорблял, независимо от того, по какой причине он их вызвал. После чего, с матами переходил к делу. Раскрасневшиеся сотрудницы выбегали из его кабинета рыдая и в слезах. Начальник чувствовал себя уверенно: он состоял в дружеских отношениях с министром.
Должностью начальника ЯГОВД полковник наслаждался недолго: министр за какую-то провинность был снят Москвой с должности. Этот начальник был предтечей начальников начала нового тысячелетия.
В этом веке оскорбить подчиненного – раз плюнуть. Сейчас это уже в порядке вещей.
Рядом с городом расположен поселок Марха, там свой поселковый отдел милиции. Вспоминает один из сотрудников:
Был там не то начальник дежурной части, не то что-то типа того, в звании в пределах капитана, не выше. Назовем его «К». «К» имел несносный козлиный характер, ни с кем не ладил, не имел дружеских, товарищеских отношений, преследовал неугодных, постукивал начальству по причине и без. Старые сотрудники говорили, что он долго не продержится. Так и случилось: «К» утерял табельное оружие – пистолет Макарова. И вместо того, чтобы доложить, поставил в оружейный сейф газовый пистолет ПМ вместо утерянного. И продолжил работать, как ни в чем не бывало.
Первая же проверка определила его дальнейшую жизнь, – он был уволен. Такие увольнения проходят без суда чести.
Кроме милиционеров якутской и русской национальности в составе роты были и представители других народов: буряты, украинцы, осетин, белорусы, азербайджанец. Командиры ставили на маршруты в паре представителей разных национальностей. Этого никто не замечал, принимали как должное.
Сержант Геннадий Рзаев, вероятно из Владикавказа. У него был четкий план: a) поработать в ППС; b) отучиться в школе милиции; c) жениться; d) стать в Якутске следователем прокуроры. Все пункты он выполнил!
Работа в милиции опасная и трудная. Милиционеры каждодневно сталкиваются с грязью, с моральными уродами, контактируют с отбросами общества и криминалитетом, видят смерть, и часто сами играют со смертью – ходят по лезвию ножа. Все впитывается в душу, и многие сотрудники часто не выдерживают такого напряжения – часто психика ломается, происходит профессиональная деформация личности. Весь окружающий мир предстает им чернее черного: «весь мир бардак, все люди…».
Молодых сотрудников также портит ощущение ложной власти над людьми. Все это сказывается и на отношениях в семье. Многие славные парни разводились, увольнялись из органов, часто и их увольняли за провинности. Конечно, не последнюю роль играет и принятие «на грудь» после службы народного антидепрессанта – водки. Многие попросту спивались, чтоб хоть на время отключиться от действительности. Были и такие, которые попадали в тюрьму. Всё это результат работы «на земле».
Стресс – реакция организма на сильные эмоции – они могут быть отрицательными и положительными, суету и перенапряжение. В этот период организм человека начинает вырабатывать гормон адреналин – ему же нужно найти выход! Многие уверяют, что стресс – обязательная составляющая жизни каждого человека: без таких эмоций, «встрясок» и волнений жизнь будет слишком скучна и пресна. Но следует понимать, что если стрессовых ситуаций очень много, то организм устает, начинает терять силы и способности решать даже сложные проблемы.
Одно время моим напарником был сержант Вячеслав К., мы с ним очень крепко сдружились. Казалось бы – человек кремень, член КПСС – а это многое значило в то время. По слухам, когда Вячеслав переводился в ППС из тихого и спокойного ОВО, в рапорте на имя начальника ЯГОВД он написал: «Прошу перевести меня в роту ППС, так как желаю нести службу на передовой фронта борьбы с преступностью и криминалом».
Он покончил жизнь через повешение.
***
Не знаю почему, но часто вспоминаю один забавный случай. Лютая зима, вечер. Я на автопатруле. Очень много вызовов. И поступает очередной вызов: Адрес такой-то, квартира такая-то, ломится неизвестный. Прибыли. Кто-то бросился от входной двери на верхнюю площадку. Жалуются нам родители молодой девушки – ее ухажер ломится. Ну, бывает у молодых такое от избытка гормонов. Мы бежим наверх, а этот парень ломанулся через люк на крышу! Мы тоже на крышу. Он подбегает к краю крыши, кричит:
– Не подходите, сброшусь!
Ладно. Вроде преступления нет, мы ушли.
Едем по вызовам. Через какое-то время опять вызов на этот же адрес. Прибыли. Все повторяется в точности до вставания в позу у края крыши. Мы сделать ничего не можем. Уехали по очередным вызовам.
И как-то все тихо заглохло по этому вызову. Никто с крыши не сбросился, и мы никого не задержали. Но сколько раз мы туда приезжали уже и не помню.
Сейчас думаю – надо было кому-то из нас просто в квартире ждать этого юнца. Но конвейер вызовов не дает спокойно все взвесить и решить. Ведь решив проблемы по одному адресу и вызову, и выезжая на другое происшествие, напрочь забываешь о предыдущем.
***
В 1983-м году Якутск разделили на два городских района: Октябрьский и Ярославский. Я перешел на службу в качестве дежурного милиционера в оперативную дежурную часть Октябрьского РОВД – так переименовали ГОВД.
Работал в сменах дежурных Володи Копылова, Анатолия Турганова, у ветерана дежурной части Геннадия Батуры, с Геннадием Анисимовым – он перевелся из линейного отдела милиции, так и остался до пенсии в дежурной части.
Работа в «дежурке» насыщенная и не для слабонервных. За сутки нужно обслужить все вызовы «02» и собрать предварительные материалы на: семейные скандалы, кражи в квартирах и на предприятиях, хулиганство, грабежи и разбои, изнасилования, убийство, поджоги, криминальные аборты, самоубийства, и многое другое. Аварийные посадки самолетов в аэропорту, утопленники и пожары – тоже в компетенции дежурной части.
Иногда, казалось, сознание просто отключалось, и работал «на автопилоте»: труп, сбор опергруппы, выезд; по заданию следователя осмотр места происшествия, объяснения очевидцев… И дальше: кража, вызов оперов, выезд, осмотр. По дороге, если по пути, заезд на пару-тройку семейных скандалов… Конвейер.
Чаще всего ездили по вызовам только с водителем. Часто приходилось доставлять в морг неопознанные трупы из техэтажей. Собирали предварительный материал, опрашивая в больницах избитых на улицах людей. Со временем поневоле выучил львиную долю статей Уголовного Кодекса СССР.
Иногда весь состав дежурных оперативников и следователей был занят, и на серьезные происшествия я прибывал только с дежурным следователем прокуратуры, в вечернее время я его забирал из дома. Однажды с места пожарища мы с одним следователем выкопали останки человеческого трупа, поместили их в маленькую детскую ванночку, найденную там же. У следователя было подозрение на криминал, он был уверен, что патологоанатом это подтвердит.
Бывало и так, что мы со следователем прокуратуры брали из дома участкового, и по дороге на происшествие могли заехать по срочному вызову на семейный скандал. Следователь прокуратуры не роптал, шел с нами в дом, по-моему, ему было просто интересно поучаствовать в разборке с «кухонным бандитом».
«Кухонный бандит» – обычный пьяный мужик, гоняющий, терроризирующий членов семьи. Часто вооружается топором, ножом, или ружьем. Был случай, супруга накинула на горло спящего мужа, который ее основательно достал, проволочную петлю, и привязала конец к дужке кровати. Проснувшись, при попытке встать, петля затянулась, муж скончался. Следователь не стал ее задерживать, отпустил по подписке от невыезда: социально неопасная.
Однажды позвонили неизвестные и сообщили, что в фойе кафе «Волна», на площади Орджоникидзе, на столике у гардероба продолжительное время лежит подозрительный пакет. Оказалось новорожденный умерщвленный ребенок. Это какой нужно быть мразью, чтобы так поступить.
Были живые новорожденные подкидыши, мы их доставляли в дом ребенка по улице Каландарашвили. Был трогательный случай: мужчина нашел девочку лет четырех-пяти, сообщил на «02». Мы прибыли. Малышка такая беленькая и чистенькая вполне так по-свойски суетится на кухне, хозяин умиляется: мол, внучка появилась на склоне лет. Я деловито беру девочку на руки, спрашиваю их обоих – что да как. Мужчина довольный, аж светится – вот, нашел там-то и там-то. А девочка не знает своего адреса. Я на выход с девочкой на руках, мужчина не пускает: «моя»! Я объяснил ситуацию, горько вздыхая, мужчина нас отпустил.
Некоторое время дежурную часть доставала семья, жившая на улице Губина. Теща с дочерью постоянно вызывали наряд на зятька – якобы он скандалит в пьяном виде, житья не дает. Парень всегда оказывался трезвым и спокойным. Поначалу мы его держали в дежурной части пару часов и отпускали. В следующие вызовы оставляли на ночь. Последний вызов с этого адреса – труп! Парень повесился прямо в квартире… Какие же довольные лица были у мамы с дочерью – наконец-то избавились! И с каким тяжким грузом на душе они сейчас живут.
Имея дело с работниками уголовного розыска, сотрудники дежурной части поневоле начинали знать потенциальных преступников живущих на территории РОВД. Эти знания днократно помогали при раскрытии квартирных краж по горячим следам. У семидесяти процентов воров не хватает ума и фантазии совершить кражу в другом районе города, – они крадут у соседей.
Бывало и так, – оперативники выезжали на место преступления, заранее зная кого и где следует задержать. Сотрудники УР: Ефрем Романов (сейчас генерал), Николай Долгов, Роман Еникеев, и другие прекрасно знали свою территорию и людей. Вычисляли преступников по почерку. Немаловажную роль играла и интуиция.
На задержания опасных и особо опасных преступников в срочном порядке организовывались специальные оперативные группы из состава оперуполномоченных. Но часто опасных задерживали сотрудник дежурной части с водителем: времени на согласование с верхами попросту не было: действовать нужно здесь и сейчас – это в порядке вещей. То же самое происходило и в других службах: ОВО, ППС.
Вообще нужно особо отметить – большинство военных и милиционеров отличаются прекрасным чувством юмора – это тоже является отличным предохранителем от стресса и депрессий. Даже в самой негативной и тяжелой ситуации такие люди находят повод для смеха.
***
В начале 80-х годов в среде подростков пошло увлечение изготовлением самодельных пистолетов под мелкокалиберный патрон. В магазине «Детский мир» был крайне небольшой выбор детских металлических пистолетов, но как раз в ствол одного из этих пистолетов по диаметру свободно входил отрезок медной трубки – например, от автомобильной бензиновой системы питания. А в саму трубку вставлялся патрон. Металлическая спиральная пружина, или кусок резины от велосипедной камеры, закрепленный на трубке – вот и готов боевой механизм. Трубка вытягивалась из ствола, фиксировалась внутри пистолета спусковым крючком, и при нажатии на спуск трубка с патроном ударялась о тыльное внутреннее ребро пистолета, и происходил выстрел. Для перезаряжания необходимо было вынуть трубку и вставить новый патрон. Изъятие таких «игрушек» у подростков милиционерами было поставлено на поток.
И однажды зимой произошла трагедия: подросток, играясь в квартире таким пистолетом, случайно выстрелил, и пуля попала в висок его друга.
Я приехал в составе опергруппы на адрес, виновник сидел на кровати убитого товарища в состоянии прострации, состояние же матери убитого трудно описать. Собственно, это все, что я запомнил в этом случае. Даже, при всем желании, не могу вспомнить, где находился труп, хотя совершенно ясно понимаю, что труп был. В то время это была рутинная работа, и, вероятно, уже на следующем вызове я про это происшествие уже полностью забыл. Моя главная работа в оперативной дежурной части – первоначальный сбор материала. Все остальное меня не касается. Дальше работают угрозыск, эксперты, и следователи.
Возможно, непроизвольное отключение памяти данное нам природой в подобных эмоционально стрессовых ситуациях чередующихся одно за другим в течении суток – это одна из возможностей сохранения психического равновесия сотрудника милиции.
Наталья Ковалёва-Перепеченко написала: «Не требуйте от родителей покаяния за Ваше детство. Поверьте, их детство было гораздо печальнее! Лучше повторяйте ежедневно …: «Моя Мама и Мой Папа любили меня как умели. Они отдали мне всю свою любовь, которая была в их сердце. Я благодарю их за это и благословляю!».
«Этти детти» – такой забавный слоган был одно время у моего товарища – председателя ассоциации социальной помощи «Подросток».
У каждого взрослого своя жизнь. А дети копируют своих наставников по жизни: родителей, попечителей, воспитателей, общество.
Статистика 2021-го года в России показывает небывалое: возраст подростковых самоубийств отодвинулся к 6—11 годам. В советское время такого не было, у родителей была уверенность в завтрашнем дне, а дети вообще о каких-либо трудностях во взрослой жизни даже не задумывались. У детей были мечты: кем стать, где учиться и работать. Сейчас дети видят и чувствуют страдания своих родителей, и при этом не видят будущего, не видят Бога, родители не могут ничего им дать, потому что сами в душе и в жизни не имеют Бога.
В советские времена в обществе, где практически не было Церкви, были сильны моральные человеческие устои, нормы поведения. Сейчас же эти нормы не в почете. Православная церковь, можно сказать, отошла от корней христианства, и, даже, заимев огромные права, трансформировалась в гонящую и чиновничью структуру: погналась за материальной прибылью, стала рассадником гомосексуализма и педофилии.
Работая в оперативной дежурной части до середины 80-х годов мне часто приходилось выезжать в составе опергрупп по факту самоубийств и попыток самоубийств, как взрослых людей, так и подростков.
Чаще всего попытки самоубийств в среде детей происходили у девочек подростков в возрасте 17 лет. Как правило – на почве неразделенной любви. И это было нечасто, при мне несколько случаев: резали вены, пили опасные лекарства, уксус.
Очень красивые, видные, сформировавшиеся девушки, из благополучных семей, живущие в хороших условиях. Как сейчас помню лица молодых отцов и матерей: растерянность и страх.
Собранный материал передавался в инспекцию по делам несовершеннолетних.
В начале 90-х годов часто можно было встретить пьяных десятилетних пацанов, пьющих на улице пиво из горла. Они были разные: хамовитые, ведущие себя вызывающе, либо совершенно спокойные, но выходящие из себя, когда им неравнодушные люди делали замечания. Ночевали в подъездах, нюхали токсичный клей. Многие из этих подростков плохо заканчивали по жизни.
В 2019-м году, уже будучи пенсионером, несколько дней с ветеранами боевых действий работал в летнем школьном лагере с так называемыми «трудными подростками». Общество «трудных» – точная копия криминального взрослого общества: у каждого нож, воровской сленг, воровские «понятия» и жесткие «законы». И, главное – их много!
В январе 1999 года в Якутске в районе Кирзавода начала действовать банда спортсменов Шульги и Наумкина. При нападении на магазин был убит сотрудник милиции, который подрабатывал там охранником: в голодные 90-е многие милиционеры подрабатывали в нерабочее время: ему из обреза через дверной глазок выстрелили в голову, он умер в больнице. На следующий день в магазине в районе «Радиоцентр» произошло еще одно нападение, вошедшие преступники бутылкой из-под шампанского разбили продавцу голову, был серьезно ранен охранник. Действовала одна и та же группировка, везде, в местах возможного появления бандитов, были установлены засады. Один автопатруль, выехав в район «ГРЭС» около 4-х часов утра, заметил описанную в ориентировке автомобиль «Жигули». Милиционер-водитель остался в машине, напарник же вышел, и ему из «Жигулей» выстрелили в голову. Водитель, видя это, побежал к киоску и тут же получил ранение.
Были объявлены операции по захвату. Личный состав обязали, находясь на улицах и в засадах, надевать бронежилеты и быть вооруженными табельным оружием. После основной работы по месту службы всех направляли в засады в круглосуточные магазины и в другие места возможного появления банды. Был дан приказ в случае их появления вести огонь на поражение.
Городские коммерческие FM-радиостанции принялись шустро освещать это событие. Находящиеся в засадах милиционеры тоже поневоле их слушали: продавцы же постоянно держали приемники включенными. Дошло до того, что особо рьяные дикторы стали в открытом эфире оповещать радиослушателей, а следовательно и самих бандитов, в каких местах и в каких магазинах в данное время находятся засады. Ведь продавцы и их начальники тоже имеют свою аудиторию слушателей, и им бывает приятно похвастаться перед ближними, что приобщены к этому громкому делу. Правда, это длилось недолго: зарвавшихся хозяев радиостанций без лишнего шума остановили оперативники.
Шульгу взяли быстро. Наумкина искали довольно долго. У одного стажера – сотрудника милиции девушка оказалась знакомой Наумкина. Он и пришел к ней, пообещав, что вернется через два дня в 6 часов утра. Поставили засаду, преступник был убит при задержании. Первый омоновец выпустил в Наумкина очередь из пистолет-пулемета «Кедр», но раненый выскочил в окно, пуля второго сотрудника из пистолета «Стечкин» остановила его.
Лидер банды Наумкин был спортсменом, с Шульгой в свое время учились в школе милиции. Во время следствия подельники давали показания о том, что, что Наумкин говорил: «Чем больше убью ментов, тем лучше будет в раю». «Рай» – это подразумевалась тюрьма.
Свидетели отмечали крайнюю наглость и дерзость членов банды, уверенность в своей безнаказанности.
Из материалов суда:
Шульга О. В., Идрисов В. Д., Шпортов А. С., Толмачев Р. С., Константинов С. И., Петров Н. В., Дорошенко М. Р. и Александрова М. С. признаны виновными и осуждены за совершение следующих преступлений.
В начале ноября 1998 года Шульга О. В. и лицо (в дальнейшем гр. Н.), в отношении которого дело производством прекращено в связи с его смертью его, ранее обучавшиеся в г. Якутске в филиале Юридического института МВД РФ и отчисленные в 1996 году за нарушения дисциплины, договорились между собой о создании группы, вооруженной карабином ТОЗ-16 калибра 5,6, имевшимся у гр. Н. и вовлекли в эту группу несовершеннолетнего Петрова Н. В., который занимался в секции по карате под руководством гр. Н.