Медицинская сексология – единственное направление науки о поле и половых отношениях, которая получила в России официальный статус. Преобладающие в ней специфические термины составляют лексическое поле общения специалистов сексологов, андрологов, урологов, геникологов, психотерапевтов. В то же время, параллельно, в разговорной речи наших сограждан утверждается на протяжении многих веков особенная сексуальная риторика – умение говорить на темы, связанные с половыми отношениями и сексуальным поведением. Эти монологи, диалоги, диспуты и обсуждения на сегодняшний день предлагают изложение сексуальной лексики с использованием: стыдного, вульгарного, детского, обыденного, научного, литературного языка.
Никто не подсчитывал специально количество людей отвергающих, стесняющихся или болтающих исключительно на эротические темы. Мой опыт показывает, что практически в любой учебной группе, где доводилось выступать с лекциями, беседами, информацией по «этой» тематике, примерно одна десятая часть слушателей безмолвно переваривает информацию, стремится сдать зачет только в письменной форме и молчит на семинарах. Примерно равное им количество людей, с удовольствием смакуют эротические темы, пытаются найти ответы на волнующие вопросы, и в меру возможностей и способностей толкуют о сексуальности.
Похожая картина в медицинской и журналистской практике. Известный сексолог Юрий Прокопенко отмечает, что среди его пациентов всегда находятся люди, шокирующие его своими высказываниями при уточнении анамнеза, не понимая, как вульгарно звучит их речь. Владимир Шахиджанян – автор «1001 вопроса про ЭТО» – проанализировал почту изданий, имеющих сексуальные рубрики и подсчитал, что «примерно 10% читателей резко возражают против подобных публикаций».
Вот как, например, возмущались зрители одной из телепрограмм «Про ЭТО», написав мне письмо в редакцию:
«Очередное преступление совершено на телеканале! Мы наблюдали 30 минутное глумление над человеком, над источником той реки, что называется род человеческий, глумление над таинством зачатия! Исчезли напрочь такие категории Вечности, как „стыд“, „грех“ из сознания авторов и участников программы! Каннибализм в его самой жуткой и омерзительной форме (т. е. пиршество плоти пап и мам над трупами собственных младенцев) признано нормой. Это уже край! По законам мироздания далее процесс должен пойти в обратном направлении!»
Преподаватель основ безопасности человеческой жизни одной из средних школ города Иванова Михаил К-ев. 12.3.1995г.
Или другой пример, противоположный:
«… Помогите! Накопилось множество вопросов на те темы, о которых вы говорите, а к кому обратиться не знаю! С удовольствием посмотрел вашу передачу, побольше бы таких на телеэкране. Служу в армии на срочной службе, увольнений практически нет, моя девушка перестала писать, в голову лезут всякие дурные мысли. А тут еще старослужащие достают! Книжек купить здесь негде, а в библиотеке только журналы за семидесятые годы и специальная техническая литература!..»
военнослужащий в/ч …… Максим О-ий. 10.3.1995
Напрашивается простой вывод: одна десятая часть людей живо интересуется сексом, и такая же часть выступает его противником. Оставшиеся 80% ведут себя по-разному исходя из ситуации, возраста, текущих событий, уровня знаний и т. д. По большому счету так и должно быть. Чем больше мнений – тем интересней жить! Кто-то возмущается тлетворным воздействием подобного рода литературы и телепередач на детей и молодежь, кто-то ищет ответы на личные вопросы, кому-то интересно разобраться в окружающих их людях. А кто-то просто молчит, считая, что нового открыть в этом деле невозможно, а собственное устоявшееся мнение для него абсолютно.
Но и молчунов нет-нет, да и прорвет словесный поток, который зачастую напоминает речевой экстрим! Разговоры на интимные, а некоторым «неприличные» темы, выглядят так странно в силу многолетнего молчания государства, телевидения и радио, газет и журналов. Школы и детские сады, институты и университеты обходили стороной данную проблему. Кино и театр стеснялись. Дома и в семье шептались, в армии и на флоте молчали, да матерились. И только за углом и на улице смаковали, а в тюрьме и на этапах говорили в полный голос на неприличные темы. Может быть, поэтому мы и получили то, что заслужили?
Но почему? Если секса в стране не было, значит, о нем и не говорили? Но сексом необязательно заниматься двадцать четыре часа в сутки! Есть целый пласт эротической литературы, которая в силу исторических традиций в России достаточно широка: от Афанасьевских заветных сказок до Пушкинских поэм. Что мешало тем, кто предпочитает поговорить на эротические темы, послушать любовную лирику, пообщаться?! Мы богаты любовной поэзией и среди нас есть категория людей с удовольствием и знанием дела, говорящих и пишущих на эротические темы. Вспомните при случае о самой главной эрогенной зоне женщины – её голове (в которую через уши попадает шепот, нежные слова и ласковые выражения любимого), и вам покажется совсем непонятным бытовавшее совсем недавно в СССР негативное отношение к сексуальным разговорам.
Знаете, что было одной из самых популярных проблем в книжках про «это» конца прошлого века? Отвечаю: разговоры! Сексуальная риторика! – вопросы умения говорить и писать на «скользкие и влажные темы», по образному выражению Э. Берна – популярного на Западе психолога. В научных дискуссиях многие уважаемые авторы советовали говорить на принятом в профессиональных кругах сугубо специальном языке. Другие вспоминали литературу начала ХХ века и рекомендовали завуалировать некоторые интуитивно понятные слова, утверждая, что тот, кто хочет, тот поймет. Большинство из них до сих пор видят выход в использовании медицинских терминов, сочетающих в себе семантическую (смысловую) точность с отсутствием нежелательной эмоциональной окраски.
И все почему? Потому что в России слово «секс» долгое время считалось неприличным и непроизносимым в обыденной жизни. Поэтому сегодня социокультурная сексология, имеющая дело с вещами и явлениями, казалось бы, прекрасно известными любому человеку, использует понятийные аппараты различных наук, в которых одни и те же термины могут иметь разное, порой противоречивое, содержательное наполнение. Причина в том, что эта наука является междисциплинарным знанием, с соответствующими терминами, понятиями и т. д.
Однако, незнание терминологии может вообще исключить возможность диалога между людьми. Жизнь подсказала элементарное решение проблемы. Надо говорить так, что бы было не просто понятно собеседнику. Надо, что бы слова о любви и сексе звучали как песня! Доставляли радость общения! Когда надо – возбуждали. Кому надо – объясняли. Что бы произносили их не только матом или междометиями. А в зависимости от ситуации не только доходчиво и понятно, но и красиво. Приличная разговорная речь становится востребованной не только в современном обществе, которое претендует называться цивилизованным, но и в межличностном общении между партерами.
Нас запугали обилием эротических слов и выражений в европейских языках: приблизительно шестьсот слов для обозначения мужских и женских гениталий и свыше полутора тысяч – для описания полового акта. Только французы используют почти сорок слов для этих целей. У англичанина Г. Н. Кэри из Чикаго в начале XX в. список синонимов для обозначения полового акта занимал 29 страниц. Он начинался с «acme of delight» («пик восторга») и заканчивался словом «work» («работа»). У Д. Клеленда в 18 веке в книге «Фанни Хилл» можно обнаружить свыше 50 метафорических вариантов для обозначения пениса («хозяин», участник пиров», «срыватель замков», «соска любви» и т. д.). У немцев есть свой разговорный «непристойный словарный запас», а в литературном языке нет даже приличного слова для обозначения любовного акта, кроме неблагозвучного «ficken» («трахаться»). Многие слова по большей части считаются запретными и неприличными.
А русский язык позволяет варьировать как угодно. Его не случайно называют великим и могучим! Если все европейские страны используют полторы тысячи, то мы можем говорить о любви, применяя более 50 000 слов, если верить только популярному словарю С. И. Ожегова! Любое существительное в русском языке применимо к обозначению пресловутых гениталий, а в уменьшительно-ласкательном виде этой формой обращения к ним пользуется подавляющее большинство населения нашей страны! Мужского рода слова подходят к мужским детородным органам, женского рода – к женским. Не верите? Загляните в словарик или вспомните, как вы называете гениталии в интимной обстановке, милуясь друг с другом!
А глаголы? Пресловутое выражение «мы занимаемся любовью» отдыхает рядом с нашим многообразием терминов: «поиграем», «повеселимся», «полетаем», «полюбим», «сойдемся», «будем вместе» и прочими словечками. Наверное это разнообразие останавливает исследователей эротической лексики в изучении проблемы, но позволяет варьировать каждому россиянину согласно уровня его сексуальной культуры.
Но тут есть одна проблема. Каждому хочется выглядеть достойно и красиво в глазах любимого человека, а, применяя некоторые наши слова, можно так опростоволоситься, что со стыда и сгореть можно. Поэтому сексуальная лексика, риторика, любовная речь, диалог должны не только соответствовать уровню культуры, но и совершенствоваться со временем и опытом. Уровень её должен и может расти от низкого, стыдного, вульгарного языка к высокому, поэтичному, красивому слогу. А нынешний, заурядный (обыденный) язык обогащаться за счет вливания в него пристойной и изящной лексики и уничтожения циничной и неприличной терминологии.
Вербальные табу – одна из проблем сексуальной культуры.
В наши дни снятие этого табу в конце 20 века привело к принижению сексуальной лексики до неприличия и циничности, которые просто необходимо исключить из сексуальной культуры, чтобы не остаться на животном уровне. Эти распространенные сексуальные непристойности можно читать хоть задом на перед, хоть глотая буквы. Или стремиться не вводить окружающих в краску, написав их латинским шрифтом. Но в первом случае все равно присутствует неприятный осадок, а во втором – сложность понимания не изменяется. Например, известные бранные выражения генитального адресования: послать на … или в …. Соответствующие слова при этом воспринимаются, как ругательства, а не как обозначения. Этот стыдный язык, познанный на улице и перекочевавший в современную речь, вызывает больше омерзения, чем стремление ответить на нем же. Как у А. Чехова: «Слушая их отборную ругань, можно подумать, что не только у моего возницы, у лошадей и их самих, но и у воды, у парома, у всех есть матери»…
Большинство людей пытается перешагнуть через него и попадает на второй уровень – вульгарный язык, который не менее стыден. Знакомая многим терминология: «помочалимся», «спустил», «вдул» да «кончил», – основная в этой сфере общения со стилистически сниженной лексикой. С порно-видеокассет перекочевало в обиход ужасное слово «трахнуть», бульварная литература подарила свои перлы, шоу-мены не скупятся на свой жаргон и мы скатываемся в бездну бездуховного, грубого, но ставшего, к сожалению, обыденным для нас языка.
Сюда можно было бы отнести и детский язык, который на этом фоне выглядит самым высоким уровнем со своими словечками: «писька», «попка» и проч. Но он зачастую выглядит смешным и потому неприемлем для всех. В детских мультфильмах попытались придумать слово – «тили-тили-тесничать», а в детских садиках мальчики и девочки все равно говорят на домашнем сленге:
– Мама, меня Вовочка обозвал пиписькой!
– А ты как бы хотела?
– Пиписечкой…
Слово «пенис» для большинства людей представляется чем-то не слишком внушительным. Этот термин годится для обозначения невозбужденного состояния полового члена в отличие от «фаллоса» – обозначающего его в состоянии эрекции, что тоже порой звучит несколько не к месту и слишком высокопарно. Некоторые считают, что более привлекательно и менее вульгарно звучит «заниматься любовью». Действительно, в этом есть нечто благозвучное. Никто не может сказать, что будет утром с людьми, которые совокуплялись, произвели коитус или провели половое сношение. Те же, кто занимались любовью, наверняка утором выпьют вместе по чашечке кофе. Поэтому в большинстве случаев такой уровень обыденного языка предпочтительнее остальных.
Есть и повыше уровень речевого общения в сексуальном поведении – научный.
Ученые используют такие слова как «конъюгация» (оно относится к низшим организмам). Далее следует «копуляция» – соединение двух особей при половом акте – это для высших. «Коитусом» называют это у людей. «Соитие», «совокупление», «половое сношение» не придает привлекательности и больше подходит для материалов уголовного дела. Это синонимы глагола, обозначающего основное эротическое действо. Не лучшим образом обстоит дело и с конечным его результатом: «сексуальное удовлетворение», «оргазм». А такие понятия как «сожительство», «сексуальные отношения», «прелюбодеяние», «адюльтер» звучат скорее как обязательства или обвинения в юридической практике.
К тому же беда всех этих терминов в том, что они кажутся сухими, порой сложными для произношения и холодными, когда речь идет о близких и любимых людях.
Научный язык сексологов содержит по большей части медицинские и биологические термины, знание которых помогает специалистам быстро и точно понять друг друга. Но он так же, как и все профессиональные языки имеет тенденцию превращаться в элитарную тайную лексику, которая преграждает путь к просвещению остальных людей. К тому же термины профессионального языка не всегда четко определены и правильны в силу разрозненности подходов и мнений, отсутствии единства в терминологии. Например, мастурбация неверно именуется онанизмом, а содомией называют гомосексуализм.
В «занаученном» общении, речевая коммуникация начинает походить на игру в испорченный телефон: «Табу на интромиссию в пубертате не исключает куннилингуса и фелляции; что некоторые считают перверсивной девиацией, в отличие от соматического коитуса, направленного на прокреацию». Кажется, все понимают, о чем идет речь, но каждый напрягается, что бы перевести каждое слово. И подобная фраза у неискушенного слушателя чаще всего вызовет недоумение, хотя не смутит специалиста.
По мнению некоторых исследователей, наряду с упомянутыми языками есть еще целый ряд особых слов и выражений, сексуальных диалектов, подпольной лексики. Известно, что представители сексуальных меньшинств изъясняются на своем жаргоне. Например, у гомосексуалов есть словечки «братец», «армянская королева», «бык», «жена», «петух» и проч. которые означают совсем не то, что мы привыкли ими именовать в повседневной жизни. У влюбленных зачастую существует свой особый, оригинальный и изобретательный язык, в котором они как бы зашифровывают свое сексуальное общение через уменьшительные и ласкательные слова и выражения.
Было бы ошибкой предполагать, что неприличные слова эротичны сами по себе. Чем более культурным и разносторонним является человек, тем он восприимчивее к утонченной, художественной, богатой фантазией лексике, и тем сильнее он стремится к более высокому уровню речевого общения и иному набору слов в сексуальной риторике. Слов, способных отразить естественную цельность явлений, ставших частью любовной игры.
Для этого стоит вспомнить классическую и современную прозу и поэзию. Обратиться к красноречивому Востоку и соединить всё лучшее, что есть в настоящей литературе о любви с тем замечательным, что появляется сегодня. Порой такие слова надо искать, придумывать, учиться говорить, самосовершенствоваться – напрягаться! И на это следует обратить самое пристальное внимание, иначе в обыденном языке по-прежнему будут властвовать стыдные, вульгарные и пошлые слова и выражения.
Отечественный сексолог кандидат медицинских наук Ю. Прокопенко в конце прошлого века собрал некоторые известные синонимы из сексуальной лексики, свойственные российской сексуальной культуре. Если расставить эти термины по предлагаемым мною уровням, то получится следующая картина:
Мужские половые органы:
Литературные слова: лингам, фалл, фаллос, уд, чресла, – пришли к нам в язык из далекой истории.
Научные слова: половой член, гениталии, пенис, детородный орган, крайняя плоть, луно, мошонка, причинное место, тестикулы, яички, ятры, – в большинстве своем используются в профессиональном языке сексологов.
Детские слова: писька, кокушки, петик и проч., – существуют в диалогах детей между собой и с родителями.
Жаргонные слова составляют большинство и отражают уровень различных социальных групп: аппарат, барышка, бейцалы, верж, весельчак, винт, водопровод, гланс, зверек, игрушка, кара, коряга, крюк, кудак, кукуруза, лизень, линга, михирь, мотороллер, палец двадцать первый, пачкун, плешь, подсердечник, помидоры, поросенок, прик, пуздро, руте, свайка, скротум, солуи, тестис, убивец, фол, хам, хорек, хорь, чирка, чудак, шляпа, шмок, шуло, шулята, щекотун, эйхель, эклер, ядра,
Вульгарные слова: елда, болт, шишка, залупа, запридух, конец, поц, мудо, – автор смог опубликовать, а ненормативную лексику из «трех букв» не стал.
Попробовать разделить лексику на приличные уровни можно самостоятельно, рассмотрев женские половые органы:
вагина, вестибулюм, влагалище, вульва, гениталии, гитара, давала, йони, копилка, котлован, кошелка, куннус, курочка, ложесна, лоно, люся, манда, минжа, мочалка, обруч, пирик, подвальчик, потка, причинное место, пуденда, рукав, секель, соболетка, танк, фуд, хавырка, хипа, чуча, шайде, шахна, шмондя, шунка.
Или с теми словами, которыми обозначают менструацию:
временное, гости пришли, женское, катамения, климакс, красные числа, крови, курс, леть, «матка оплакивает кровавыми слезами несостоявшуюся беременность», менархе, мензес, менопауза, месячное очищение, месячные, мыться, на себя, ниддаш, ординар, очищение, период, плотное, пора, регель, регулы, режи, репаки, рубашечное очищение.
Как видно из этих перечней, превалируют в нашей обыденной речи жаргонные и вульгарные слова сограждан, что конечно, не очень отрадно в силу их неблагозвучности. В отличие от этого автора, в книге «Физиология брака», автором которой является М. Кинесса, приведен несколько иной состав выражений для обозначения половых органов мужчин: ласкун, лебедь, балун, султан, елда, малыш, принц, король, голован, слон, ванька-встанька, жених, василек, счастливчик. Применительно к женщинам используются: манилка, лебедушка, цесарка, дурилка, хмелевка, чародейка, сластунья, любава, гетера, пава, костянка, обезьянка, княгиня, невеста, мадонна, вакханка. Многие из этих слов звучат гораздо приятнее, чем просто гениталии, но поэтически заметно уступают восточной терминологии (в даосизме, например: струна лютни, маленький ручеек, черная жемчужина, дно долины, внутренние двери, северный полюс). Однако в разговорной речи между партнерами такой набор терминов гораздо приятнее и благозвучнее.
Неприемлемость «детского», «вульгарного», «научного» языков зачастую сводят общение супругов, лектора и аудитории, половых партнеров к языковому вакууму, компенсирующемуся лишь многозначительными намеками. А для бытового общения, разговорной речи, воспитательной деятельности необходимы любовная лирика, высокий слог, литературный язык. Появление их в обыденной речи и использование новых слов, фраз и выражений со временем обогатят русский язык. Поэтому одна из серьезных проблем прикладной социокультурной сексологии состоит в ознакомлении людей не только с терминологическим словарем сексологии, но и в умении пользоваться эротическим языком, причем с раннего детства, прививая тем самым определенную сексуальную культуру и повышая её уровень. Именно для этого вниманию читателей предлагается глоссарий терминов, которые наиболее часто применяются в сексуальной риторике. А выбрать себе достойное, найти новое, придумать интересное – задача для каждого, кто не равнодушен к себе и любимому человеку.